Целитель(ница) на факультете легионеров

Глава 24. Секреты

– А я всё больше склоняюсь к версии, что пришельцы из другого мира вовсе не хаоситы, – произнёс Годфри, следя за весёлыми играми шипастых волчат.

Уходя, Уилл шикнул на них, и теперь они вели себя вполне мирно. Не пытались отгрызть нам ноги, не рычали и не подходили ближе, чем на шесть футов. Просто гонялись за пёстрыми бабочками или возились друг с другом.

– А кто? – бросил Дьюк, не переставая помешивать неаппетитное варево в котелке.

– Мы, – просто ответил Годфри.

– Ты в своём уме, дубина?! – набросился на него Дьюк, сотрясая ложкой воздух. – Да тебя за такие речи не только из академии выпрут, но и, чего доброго, титула лишат! Ну же, скажи, что ты пошутил!

– Погляди вокруг, – стоял на своём Годфри, – в природе всё гармонично, сбалансировано. Всё на своих местах, даже те существа, которых принято называть хаоситами. Вернее, было, пока не вмешались люди и не решили, что некоторые виды животных полезны для человечества, а некоторые – нет, последних и нарекли силами хаоса и зла. И пока не взяли в руки оружие и не изгнали наделённых интеллектом существ в Пустошь.

– Всё! Я не желаю тебя слушать! – вопил Дьюк, приложив ладони к ушам. – Отрекись от своих слов, или я тебе больше не друг!

– А ты что скажешь, Крис? – повернулся ко мне Годфри.

Мне тоже хотелось заткнуть уши и визжать, подобно Дьюку, но я предприняла попытку образумить свернувшего не туда друга:

– Вся наша культура свидетельствует о том, что хозяин Зелёных Земель – человек, а хаоситы пришли в наш мир через разломы в пространстве-времени ещё в долетописные времена. Наскальная живопись, раскопки, книги, научные открытия, летописи, в конце концов!..

– Но ведь даже в твоём эссе о Рутерглене Смиттоне прослеживается намёк на то, что захватчики именно люди, и не говори, Крис, что тебя никогда не посещали те же мысли, что и меня. Кстати, когда я встретил безрогого дьявола в лесах моего отца…

Я позволила себе перебить его, напомнив:

– Ты поступил в Легион, а значит, безоговорочно принимаешь Закон.

– Поступил, чтобы суметь защитить свою семью. И чтобы понять, что происходит на самом деле.

К счастью, неловкий разговор был прерван появлением Уилла и Беджера. Последний держал в руках свой головной убор, доверху наполненный спелыми тёмно-синими и красными ягодами.

– О! Десерт! – нарочито радостно воскликнул Дьюк и бросил красноречивый взгляд в сторону Годфри, будто посылая мысленный сигнал, мол, я знаю, о чём ты думаешь, и не одобряю этого.

За завтраком Беджер затеял игру «Расскажи три секрета». Уилл поддержал игру и на удивление почти не рычал. Но заставил меня проглотить несколько ложек совершенно несъедобного супа, и мне оставалось утешать себя тем, что я окончательно обезопасила свой организм после тесного соседства с пиявкой.

– Все знают правила игры? – спросил Беджер.

Все ответили согласием. Я тоже. В женской гимназии игра в секреты пользовалась популярностью. Суть её была в том, чтобы ответить на вопросы играющих или рассказать о себе что-то такое, чего никто не знает, даже твои близкие друзья, а это было проблематично, особенно если играть часто. Если тебя уличали во лжи (например, тот, кому о тайне уже известно), тебя ждала расплата. Мы с девочками, например, щипали друг дружку за щёки. Можно было, конечно, придумывать о себе невесть что, но правдоподобно. А главное, после умудриться не запутаться в собственной лжи, как карась в сети.

– Расплата – подзатыльник? – уточнил Дьюк.

– Подзатыльник – это по-детски, – возразил Беджер. – Предлагаю тумак покрепче. До первой крови.

– Нет, – отрезал Уилл. – Никакой крови.

– Ладно, – пожал плечом Беджер. Как будто в своё время ему мало досталось от Уилла!

Как правило, первым игру начинал тот, кто её предложил. И я, и Дьюк уже раскрыли рты с тем, чтобы выведать у Беджера кое-какие секреты, но он опередил нас, выпалив скороговоркой:

– Первый молочный зуб вырос в шесть месяцев, любимое блюдо – шоколадный пудинг, а мою собаку Клушей зовут.

– Так нечестно! – дружно запротестовали мы с Дьюком. – Смысл игры в том, чтобы узнать то, что нас интересует! Зачем нам информация о твоих молочных зубах?

Беджер лишь рассмеялся в ответ и сказал, что поезд ушёл.

Следующей «жертвой» назначили Годфри. Впрочем, самые интересные и шокирующие факты мы уже знали. Тем не менее, Годфри сумел удивить нас в очередной раз, сообщив, что пишет стихи, играет на арфе и даже успел поцеловать девушку. Назвать её имя наш аристократ категорически отказался, чтобы её не скомпрометировать.

– Дьюк, – объявил Беджер, глядя при этом почему-то на меня, и Дьюк, не ожидая подвоха, поперхнулся едой. Годфри похлопал его по спине. Да уж, так себе из него чтец эмоций.

– Спрашивайте, – разрешил тот, откашлявшись.

– А ты когда-нибудь оставался с девушкой наедине?

Чего ещё можно было ожидать от Беджера? Казалось, он затеял игру с единственной целью – выяснить, имеется ли у кого опыт в делах романтических. Впрочем, девочки из моей гимназии тоже интересовались преимущественно романтикой.

Дьюк раскраснелся и сказал, что да, оставался, но я ему не поверила, не считая того случая, когда он едва ли не затолкал меня к себе в номер. Но ведь он не знал, что я не парень, да и Беджер, по всей видимости, имел в виду совершенно другое.

Второй вопрос был от Годфри.

– Сколько у тебя братьев и сестёр?

– Четверо старших братьев и три младших сестрёнки, – благодарно отозвался Дьюк, постепенно меняя цвет лица на естественный.

Я замешкалась, не зная, что именно спросить у друга, чтобы его случайно не обидеть и не поставить в неловкое положение. И задала тот вопрос, который пожелала бы самой себе:

– Твоя любимая книга?

– Первая летопись, – тут же ответил Дьюк.

Ловко! Универсальный ответ, не подкопаешься.

Дьюк, никогда не отличавшийся тактичностью, выпалил с ходу:

– А я знаю первый секрет о Крисе! У него есть невеста!

– Серьёзно? – Уилл приподнял одну бровь.

Я чуть от стыда не сгорела. Он мог легко обвинить меня во лжи, но я почему-то пребывала в уверенности, что он этого не сделает.

– Есть, а что тут такого! – отмахнулась я и полезла в фуражку за ягодами. Набрала горсть. Забросила одну в рот. Вкусно!

– Когда свадьба? – полюбопытствовал Беджер.

– Это будет считаться вторым секретом? Точной даты пока нет. Возможно, когда я закончу первый курс.

– Принято. А третий? Уилл, ты что-то хочешь спросить?

– На твой выбор, Блэкстон, – отозвался тот.

Что такого рассказать о Крисе, чтобы он потом меня не убил? Чужие секреты – такое скользкое дело. Будто по тонкому льду ходишь и норовишь утопить не только себя, но и человека, который тебе доверился.

И я решила рассказать один из своих.

– Может, вам интересно, почему я выбрал академию легионеров?

– Если это не общеизвестный факт, то интересно, – ответил за всех Беджер.

– До этого дня я никому не говорил. – Я съела ещё одну ягодку. Синие оказались кислее красных. – Мои прадед и прабабка добывали золото в Джексонвилле. Они и четверо их детей. И частенько приходилось отбиваться от хаоситов. В одной из стычек прабабку убили. Её звали… как мою сестру. Кристиной.

– И ты решил отомстить?

Я пожала плечом.

– Если так можно сказать.

– Я бы на твоём месте поступил так же.

– И я, – добавили в унисон Годфри и Дьюк.

– Теперь командир, – заявил Беджер.

Судя по тому, как загорелись глаза у ребят, у всех нас накопилось много вопросов к Уиллу, и тот милостиво разрешил:

– Каждый по одному вопросу.

М-да, Уилл и математика – понятия несовместимые.

– Но нас четверо, а игра подразумевает три вопроса, – не знаю, зачем я заострила на этом внимание. За что и поплатилась.

– Значит, ты, Блэкстон, в пролёте.

– Эй! – только так и смогла высказать неудовольствие. И в отместку отобрала у Беджера фуражку с ягодами.

– Когда ты впервые увидел живого хаосита? – выпалил Дьюк.

– Во время испытания на первом курсе, как и вы, – был ответ.

– А кого именно?

– Дьюк, не наглей, моя очередь! – возопил Беджер.

– Ладно, пусть это будет второй частью вопроса. – Да Уилл сегодня сама доброта! – Я видел крылатого змея.

– О-о! – протянул Дьюк. – Исчезающий вид. Ты убил его?

– Много будешь знать – хаос заберёт, – отбрил Уилл. – Дальше.

– Сколько у тебя было девушек? – спросил Беджер. Но иного вопроса от него и не ожидали.

– Побольше, чем у тебя, – бесстрастно отозвался Уилл и вытянул из фуражки ягодку.

– А поконкретнее? – не унимался Беджер.

Ну почему задаёт непристойные вопросы он, а стыдно мне? Я, наверное, сейчас такого же цвета, как та ягодка, которую съел Уилл.

– По-твоему, я их считал, что ли? Третий вопрос.

Мне резко стало неинтересно. Хотелось поскорее отправиться в путь и лететь до Сюзанвилля стрелой.

– Скажи, почему в этом году испытание решили проводить так рано? – слова Годфри доносились будто издалека. – Неужели из-за проблем с финансированием? Одну из академий собираются закрывать? Только правду скажи, прошу!

– Ты думаешь, кто-то из сильных мира сего скажет мне правду? – усмехнулся Уилл.

– Я думал, тебе как выпускнику известно больше, чем нам.

– Я тебе так скажу: не твоя это забота. Надо – значит надо и всё тут.

– Но мы не хотим слепо подчиняться приказам, – вмешалась я и голос мой звенел от нахлынувших чувств, – нам хочется понимать причины и обстоятельства, побудившие командира отдать тот или иной приказ.

– Вам повезло, что испытание вы проходите не в конце семестра, когда в Южных Землях наступает сезон дождей, а в Землях Северных – полярная ночь, – сказал Уилл. – Не испытание, а так, лёгкая прогулка. Лично я склонен считать, что вам, немощам, просто решили облегчить жизнь. Одобряю я это или нет – никто моего мнения не спрашивал.

Мы тактично промолчали.

– Ну же, доходяги, – в своей обычной манере рыкнул Уилл, – сделайте хоть что-то, чтобы я мог поверить, что вам нужна эта инициация!

– Есть, сэр! – в один голос крикнули мы.

И путь продолжился. До полудня мы пробирались по лесу, который постепенно редел и являл взору более привычные глазу виды деревьев и папоротников. Кое-где среди ветвей мелькали силуэты любопытных обезьян. Порхали птицы и бабочки, жужжали насекомые. Шипастые волки сопровождали нас всю дорогу, но не предпринимали попыток напасть, только лаяли на дразнивших их обезьян. Командир учил нас обращаться с компасом, показывал, какие плоды можно употреблять в пищу, а какие лучше обходить тридесятой дорогой. Говорил, где именно поставил бы ловушку на ночного охотника, а где бы заночевал сам.

Не привыкшие к тяготам пешего пути, мы ужасно устали. Ныли натёртые ноги. Мучила жажда. Настроение катилось в минус. Один Уилл шагал бодро, будто совершенно не знал усталости. Он позволил нам сделать привал лишь один раз, и мы подкрепились оставшимися консервами и допили воду.

– Объявляю короткий урок картографии, – с этими словами Уилл развернул карту и ткнул пальцем куда-то в середину зелёного пятна, разместившегося в самом низу.

– Мы здесь. Нам нужно сюда. – Он сдвинул палец ощутимо вверх. – Если идти напрямик, есть шанс не завалить испытание.

– Через горный хребет? – спросил Беджер, внимательно изучая карту.

– Это не совсем горный хребет. Просто небольшая неровность на местности, – объяснил Уилл. – Здесь идём по лесу, затем выходим на равнину и движемся вдоль реки до самого Сюзанвилля. Согласны?

– У нас самый сложный участок пути, – проныл Дьюк.

– Ничего подобного. Группа, которую портировали к западу от нас, возможно, пойдёт в обход, потому что у них на пути озёра и Ходящая гора. Но не факт. Всё зависит от того, кто в команде.

– Мы можем с ними встретиться и продолжить путь вместе? – спросил Годфри. – Чем многочисленнее отряд, тем больше шансов выжить.

– Не всегда, – отрезал Уилл и добавил: – Выйдем к реке, станет легче.

Уилл сидел рядом со мной, не знаю, случайно так получилось или не очень. Было ужасно неловко не только за происшествие со змеёй, но и за ночной разговор. Не понимаю, что на меня нашло. Помешательство какое-то, не иначе. Странно, но рядом с Уиллом магия целительства работала с перебоями. Я даже ноги свои как следует исцелить не могла, и каждый шаг давался с невероятным трудом. Впрочем, боль хотя бы отвлекала от ненужных мыслей.

Ещё несколько миль в компании раскачивающихся на лианах обезьян и фыркающих волков, и южный лес остался позади. Нашим глазам предстало поистине ослепительное в своей красоте зрелище: залитая солнцем и окаймлённая далеко на горизонте смутными силуэтами скалистых гор изумрудно-зелёная долина с оазисами высоких деревьев.

Над долиной кружил одинокий орёл. Вдалеке паслись антилопы.

Стая волков спугнула антилоп, и только присмотревшись получше, я поняла, что никакие это не антилопы. Это хаоситы низшего уровня. Они похожи на наших лошадей, но имеют две отличительные черты: два острых рога на лбу и один на носу и опоясывающий шею костяной воротник, защищающий от смертельных укусов хаоситов побольше. Для людей эти «антилопы» представляют столько же опасности, сколько разъярённый кабан. Иными словами, к ним лучше не приближаться.

Но как такое возможно? Почему хаоситы вольготно чувствуют себя на территории Зелёных Земель? Почему легионеры бездействуют?

Я, не стесняясь, задала эти вопросы Уиллу.

– Волки и прочие хищники поддерживают баланс в природе, иначе травоеды давно бы превратили южные леса в Пустошь. А эти животные, – он кивнул в ту сторону, куда убежали «антилопы», – на самом деле неплохо уживаются с людьми. Местные приручают их и используют как рабочую силу и средство передвижения. Мы тоже можем прокатиться на них.

– Мы?! Примем помощь хаоситов?!

– Или вы предпочитаете добираться до Сюзанвилля пешком?

Мы не успели ответить – издалека послышалось знакомое:

– Левой! Левой! Вперёд бежать! Не отставать! Будущим легионерам не положено зевать!

Мы с Дьюком переглянулись. Всё-таки Уилл оказался прав: группа, которую портировали к западу от нас, предпочла идти длинной, но более безопасной дорогой.