Чёрный алтарь

Глава 22

— Почему я туда иду, сама не знаю? — тихо возмущалась Мариэль.

— Почему, почему, потому! Потому что этим ты выражаешь своё уважение охийскому правителю и его брату. Они вроде не чужие нам теперь, Мариэль, они наши друзья, почти родственники! — воспитательным тоном произнес Джон. — О, боже, Мариэль! Ты что собралась это надеть? Ты же не на похороны идешь, а на свадьбу. Немедленно выбрось это, и где ты только взяла это платье?!! — он открыл сундук и, порывшись в нём, достал другое из золотистого шелка. — Одень это, не забывай кто ты! Азаронская королева должна блистать, что бы ни творилось у неё на душе!

— И когда это ты стал таким убежденным франтом, Джон? Я тебя не узнаю, — проворчала Мариэль и всё-таки послушно надела предложенное братом платье, изысканные драгоценности, уложила свои красивые волосы, но корону надевать не стала, как Джон не возмущался.

— Это уже будет слишком! На мне и так килограмм золота и драгоценных камней. Сегодня я не официальное лицо, а просто гость, добрый друг, отстань от меня, Джон. Боже, как мне не хочется туда идти!

Вопреки своему желанию остаться Мариэль в назначенный час отправилась с Джоном на праздник.

Казалось, благородные охийцы и не покидали Охан, на этом пиру, который давал Ваас в честь брата, их было столько же, как и на предыдущем празднике, нехватало только дивийцев и хатов. А так всё то же скопление знатных охийцев, метушня слуг, ржание лошадей, звуки музыки.

Первый лорд с удовольствием встречал прибывших гостей, по-братски обнимая Джона. Правда, он немного сконфуженно улыбнулся, глядя на Мариэль. Она удивленно подняла брови, вопросительно взглянув на него своими синими глазами.

— Видишь ли, Мариэль, сегодня будет не только свадьба Нила, но и новые помолвки, расторжение неугодных браков. Я всё-таки решился разорвать свой брак ради моих будущих детей. Сегодня так же и седьмой лорд должен будет вынести своё решение, потому что остальные лорды настаивают на этом и я в принципе тоже. Это должно будет произойти после обручения Нила и праздничного пира, я и Орланд выступим перед охийской знатью. Орланд конечно всегда плевал на мнение других людей, но его обязывает его положение и титул, да и подрастающий наследник Ихтара должен перенять от отца хорошую репутацию.

— Ты же уже говорил мне об этом, зачем снова повторяешь? — резко спросила Мариэль.

Ваас пожал плечами и удивленно посмотрел на Джона, тот только беспомощно развёл руками.

«Никто, ни одна живая душа не должна заметить, что меня это волнует и расстраивает. Пускай все думают, что я даже рада этому расторжению. Азаронская королева не станет лить слёзы перед охийской знатью!», — думала про себя Мариэль.

Она мило отвечала на приветствия, шествуя с гордо поднятой головой. Теперь, когда она стала королевой, не каждый благородный охиец решался пригласить её на танец. Не было уже рядом Нила, который мог танцевать только с ней весь вечер, Ваас был слишком занят предстоящей церемонией, поэтому Мариэль принимала только редкие приглашения лордов и сегодня танцевала с притворной радостью. Она старалась не замечать мелькающую то тут и там фигуру Орланда, который совершенно не обращал на неё никакого внимания, даже головы не поворачивал в её направлении когда, иногда танцуя в паре с другой, он находился совсем рядом с ней. Можно было протянуть руку и коснуться его, но седьмой лорд ни разу не взглянул на неё. Так прошел час, за ним другой и ни одного взгляда между ними, ни одного жеста, ни одного случайно брошенного слова, стена между ними достигла своей предельной величины и прочности.

Обладая своим редким даром, в последнее время у Мариэль ещё и развился очень чуткий и острый слух. Стоя спиной к одной собравшейся компании, среди которой был Орланд, на довольно большом расстоянии, она услышала, как одна молодая охийка низким грудным голосом интересовалась его замком, расспрашивала о его путешествии, а он доброжелательно, своим бархатным баритоном отвечал на все её кокетливые вопросы. Мариэль даже слышала, как он улыбался ей.

Ноги сами понесли её прочь. Проходя, мимо отдыхающих престарелых охийских дам, Мариэль случайно услышала в свой адрес очень резкие слова:

— Наконец, молодой лорд Орланд избавится от этой азаронской выскочки, от этой ведьмы. Она принесла ему одни несчастья! Не зря наши предки заключали браки только между охийцами. Если бы меня спрашивали, я бы отговорила первого лорда заключать союз с азаронцами. Скорей бы седьмой лорд выбрал себе в невесты достойную девушку из благородной семьи, — проговорила скрипучим голосом одна из них.

Мариэль замедлила шаги, теперь не только её сила, но и дух Сиязары в ней возмутился! Она обернулась и встретилась глазами с говорившей дамой. До этого Мариэль не знала о ещё одной своей способности и поэтому сперва даже растерялась когда от всего лишь одного её взгляда и движения руки, у её обидчицы вспыхнул подол платья. Охийские матроны испугано вскрикнули и принялись громко звать на помощь кого-нибудь потушить загоревшееся платье. Мариэль резко сплела пальцы рук, прижав их к себе и опуская вниз. И пламя исчезло так же неожиданно, как и появилось, не причинив женщине даже ожогов, а лишь испугав её и навсегда испортив платье. Под возникшую суматоху вокруг этого происшествия Мариэль поспешила выскочить из зала. Она знала замок Охан как свои пять пальцев, не зря ведь она столько времени пробыла здесь рабыней, а потом гостей Вааса.

Она нашла скрытую от посторонних глаз нишу, на дальнем балконе и присела там, по-детски поджав ноги. Услышанные её слова одновременно разозлили её и заставили её задуматься ещё глубже.

«А может и вправду так будет лучше для нас обоих? Он останется навсегда в своей Охии, а я вернусь в Новый Азарон, слишком большое расстояние между нашими домами. Время всё вылечит или не вылечит, просто убьет всё в душе окончательно. Стану как каменная статуя у фонтана, загадочная и холодная. А он? Если вернуть ему назад его сердце, может тогда он станет по-настоящему счастлив, если бы я только знала, как это сделать, вернула бы сразу. Легче зажечь подол платья старой и вредной охийке!». — Мариэль усмехнулась и тут же зажмурилась от сильной душевной боли. — «Мой сын! Мой Теодор, он не может остаться здесь навсегда, без меня! Я верну его, если понадобиться украду! Разорву соглашение с охийцами и закрою границы. Мой ребенок не станет сиротой при живой матери. Господи, что я наделала, почему мне снова приходится терять любимых людей?!!».

Мариэль подняла глаза на первую вечернюю звезду, мерцающую на розоватом небе:

— Свет первой звезды, ярче гори!

Заблудшей душе путь укажи!

Проведи меня по темной тропе моей судьбы! — Её прервали приближающиеся шаги.

Перед ней, в вечерних сумерках выросла фигура Джона.

— Еле-еле тебя нашел! Что ты здесь спряталась как маленькая девочка, от кого Мариэль? Послушай меня, цыплёнок, ещё раз! Я знаю тебя лучше всех, я всегда понимал тебя даже лучше мамы. Ты моя сестра и ты не допустишь, чтобы твоего сына прятали от тебя или чтобы его воспитывала другая женщина. Ты не можешь потерять Орланда, ты любишь его! Он один только нужен тебе! Признайся себе в этом! Сейчас решается твоя судьба. Или сегодня или уже никогда! Смотри, потом сожаление об утраченном шансе вернуть его, жестоко расплатится с тобой. Ты ещё можешь вернуть его, Мариэль! Он ещё не отпустил тебя!

— Он безразличен ко мне, не обращает не меня никакого внимания, не делает первых шагов!

— А то, что ты ему сказала недавно? Не хочу знать, видеть и слышать! Так ты говорила? Вспомни, разве он раньше не делал первые шаги к тебе навстречу? Он устал! Попробуй теперь сама, взгляни ему в глаза. Ты не увидишь там пустоты. Возьми его за руку и поговори с ним спокойно, прости его, потому что, так как любит тебя Орланд, тебя уже никто любить не будет. Найди эту последнюю ниточку, которая связывает вас. Мариэль, время безвозвратно уходит, ты тут до утра просидишь или всё-таки попытаешься? Ну, что скажет моя маленькая девочка? — Джон взял её за руки и поцеловал каждую ладошку по очереди.

— Я … не знаю … мне страшно, Джон! Боюсь не найти эту ниточку, если он не захочет, — прошептала она.

— Иди, ты храбрый цыплёнок! Вызвать грозу для тебя проще, чем вызвать на разговор собственного мужа? — Джон улыбнулся ей подбадривающей улыбкой.

И Мариэль решилась вернуться в зал. Орланд закончив последний круг танца, принёс охлаждающий напиток себе и своей спутнице, они стояли и мирно беседовали, к ним присоединились ещё несколько человек. Всё это Мариэль увидела, проходя мимо. Она немного постояла в стороне, не прислушиваясь к их разговорам, она со стороны пыталась рассмотреть выражение его глаз. Мариэль знала, что Орланд чувствует на себе её взгляд, он вдруг незаметно для других напрягся и посмотрел в пространство около неё, уже не слушая слов своих собеседников. Так и не перехватив его взгляда, она медленно шагнула в его сторону. Присоединившись к их компании Мариэль вежливо всем улыбнулась и произнесла:

— Можно, я ненадолго украду у вас лорда Орланда?

Теперь он не смог спрятать от неё своих глаз, она посмотрела на него в упор, в его настороженное лицо и спросила:

— Вы не против поболтать со мной о важном деле?

Орланд кивнул, и его собеседники отошли в сторону. Он смотрел на нее, холодно сощурив глаза, потом тихо произнес с расстановкой каждое слово:

— А вы уверенны, ваше величество, что мы услышим друг друга?

— Я буду стараться. Нужно отсюда уйти. В оружейный зал? — Мариэль была настроена решительно.

— Отличное место для такого разговора. В случае чего, можно окончить его навсегда, более серьёзным оружием из коллекции первого лорда, чем простая оплеуха.

Мариэль прикусила губу, чтобы не нагрубить ему в ответ. Она развернулась и, не оборачиваясь, направилась в оружейную палату.

Здесь было безлюдно, прохладно и не так светло как в банкетном зале. Она услышала, как Орланд зашел следом за ней и прикрыл за собой дверь.

— Я хотела узнать как мой сын! — обернулась она к нему.

— Прекрасно! Он уже ходит. Я, увидел его первые шаги. Скоро мой сын подрастет и я научу его ездить верхом и сгибать лук, а ещё я выберу ему достойную невесту из знатной семьи, — со злой иронией в голосе проговорил Орланд.

— Что?! Это же бред! Этот ваш идиотский закон ломает человеческие судьбы! Мой сын выберет себе невесту, когда придет его время и выберет по любви! — она гневно сверкнула глазами.

— Любовь?!! Она не приносит счастья, только лишние муки! — безразлично ответил Орланд.

— Орланд! Я заберу его, чего бы мне это не стоило! С помощью азаронского войска или драконов или ещё как-нибудь, но мой сын будет со мной! Я не дам тебе изуродовать его судьбу!

— Даже так!? Ты не имеешь никаких прав на него и не сможешь даже близко подвести своё войско к Ихтару. Не буду тебя расстраивать, но военачальник из тебя никудышный! — разозлился Орланд.

— Как и жена из меня никудышная? Слишком сильно задело твою гордость моё наследство, конечно, куда мне бывшей рабыне! Стать выше великого седьмого лорда! Этого никакая любовь не выдержит, потому что она не искренняя! Я хочу отдать тебе кое-что! — Мариэль стащила с пальца перстень, подаренный ей им на свадьбу, это было кольцо рода Орланда.

Она взяла его руку, со злостью сунула ему перстень в ладонь и стала по очереди загибать ему пальцы, приговаривая:

— Подаришь его будущей жене, настоящей, достойной охийке, из знатной семьи, будешь жить с ней долго и счастливо и нарожаешь себе ещё кучу наследников, а про меня и про Тео забудь!

Мариэль задыхаясь от отчаяния, яростно оттолкнула его зажатый ею кулак.

Орланд медленно перевел оторопелый взгляд со своей руки на неё. Он с трудом сглотнул подступивший ком к горлу и хрипло спросил, глядя на Мариэль потухшим взглядом:

— Это всё, что ты хотела мне сказать?

— Всё, больше нечего добавить! — упрямо, назло ему произнесла она.

Тогда он, не спеша, ничего не видя перед собой, положил перстень в карман, тяжело вздохнув, развернулся и пошел к выходу. С каждым шагом, удаляясь от неё навсегда. А Мариэль стояла и проклинала себя за свои слова. Шаг, и удар обрывающегося сердца, ещё шаг — ещё удар, вот его рука уже потянулась к дверной ручке.

— Нет, Орланд, постой! — крикнула она испугавшись.

Он остановился, но не обернулся. Мариэль догнала его, и стоя за его спиной тихо-тихо произнесла:

— У меня к тебе есть ещё одна просьба. …Поцелуй меня.

Орланд прижался лбом к двери и так же тихо спросил:

— Что ты сказала, я не понял, мне послышалось что-то странное?

— Нет, не послышалось. Ведь я ещё твоя жена, не откажи мне в моей последней просьбе.

Он повернулся к ней, слегка наклонив голову и удивлённо, не веря своим ушам, посмотрел на неё.

— Непонятная просьба, особенно после того, что ты мне здесь наговорила.

— Я знаю. — Мариэль подошла ещё ближе к нему и погладила его по той щеке, по которой ударила несколько дней назад, потом слегка дотронулась кончиками пальцев до его губ.

В его глазах зажегся слабый огонёк, до сих пор не веря в происходящее, Орланд осторожно притянул её к себе одной рукой за талию. Мариэль положила руки ему на плечи и не сводила с него глаз. Орланд лишь нежно коснулся своими губами её полураскрытых губ, замерев на несколько минут в нерешительности. Она сама потянулась за его губами, тогда Орланд принялся целовать её жадно, неистово. Мариэль с таким же диким чувством отвечала на его поцелуй, покусывая его губы и захватывая свом ртом его язык. Орланд ещё сильнее прижал её к себе, а она крепко обвила его руками за шею и боялась отпустить. Сердце начало бешено колотиться, и грозилось выпрыгнуть из груди, а голова кружилась с такой скоростью, что ей казалось, если он отпустит её, то она тут же упадет, поэтому она сильнее прижималась к нему и хотела, чтобы Орланд никогда не останавливался. Но одна очень неприятная мысль, заставила её вдруг отшатнуться от него и горько прошептать:

— Неужели, ты вот так же целовал тех женщин?

— Я никогда не целовал их, мои губы не касались другого тела, это… — тяжело дыша, ответил Орланд и запнулся, не решаясь сказать. — Это было животное помешательство, удовлетворение низких потребностей на пьяную голову. Никогда в жизни я не целовал другую женщину, клянусь тебе нашим сыном! Я даже не помню их имён, кто они и откуда. Мне тяжело себе это простить. Но я до сих пор не могу понять этой твоей последней просьбы, ты или даешь мне надежду или очень жестоко её отнимаешь? Мариэль, ответь мне!

Мариэль снова обняла его за шею и прижалась к нему всем телом, спрятав своё лицо у него на плече.

— В последнее время я, когда разговариваю с тобой, всегда говорю не то, что собираюсь сказать. Моя обида на тебя и моё упрямство, заставляют меня говорить тебе страшные вещи. Прости меня, Орланд, прости за то, что делала тебе больно. Я не хочу, чтобы все так было! — Мариэль шептала ему на ухо, глотая слёзы, — Не хочу, чтобы мы вот так расстались, врагами. Не хочу, чтобы люди шептали у меня за спиной, что азаронская колдунья околдовала разум седьмого лорда и приносит ему одни несчастья. Я никогда не пользовалась силой, чтобы заставать тебя любить себя.

— Так ты просто хочешь расстаться по-хорошему? — с ужасом спросил Орланд.

Мариэль молчала, продолжая обнимать его. Орланд попытался снять с плеч её руки.

— Или не хочешь? Мариэль, я умоляю тебя, посмотри на меня и скажи что-нибудь! — с болью в голосе проговорил он.

Она взглянула в его глаза, таких глаз не было ни у кого в Охии, нет, ни у кого в мире. Манящая глубь его темных глаз, обрамленных густыми изогнутыми черными ресницами. Выражение этих глаз притягивало её к себе, она могла смотреть в них часами, не отрываясь.

— Если ты решил, что тебе лучше отказаться от меня, что ты меня такой уже никогда не полюбишь — я не стану тебя удерживать! — наконец, ответила она ему.

— А я хочу, чтобы ты держала меня, так, как обнимаешь сейчас и никогда не отпускала, чтобы смотрела на меня, так как сейчас и чтобы я чувствовал, как сейчас твоё желание … остаться со мной.

Орланд крепко сжал свои руки, слегка приподняв её над полом и снова его губы нашли её, он старался этим поцелуем передать ей всю свою безумную страсть, всё нарастающее желание растворить её в своей любви.

Дверь резко отворилась, и вошел первый лорд. Увиденная им картина, жадно целующейся пары, произвела на него завораживающее впечатление. Он стоял как вкопанный, хлопая глазами.

— Что ты хочешь? — спросил, не глядя на него Орланд.

— Вообще-то я ищу вас. Я же не знал, что именно вы здесь делаете. Таким надо заниматься у себя дома и не доводить людей до такого состояния, я чуть не забыл, куда я вообще шел и что хотел делать! — переходя с виноватого, на возмущенный тон проговорил Ваас.

— Ваас, будь другом, закрой дверь с той стороны! — красноречиво посмотрел на него седьмой лорд, — Ты, что не видишь, мы разговариваем!

— Мне нравится тема вашего разговора, но ты, Орланд нужен в зале. Вам придётся отложить всё на другое время, вот-вот начнется свадьба Нила и должны присутствовать все лорды.

— Но я не могу! У меня есть дела поважней, чем свадьба Нила! — упрямо возразил Орланд, не отпуская Мариэль.

— После церемонии у вас ещё будет возможность договориться, до утра далеко. Утром, ты или отрекаешься от своей жены или она снова вернётся к тебе. А теперь пойдемте!

— Позже мы продолжим наш разговор или я уже выполнил твою просьбу? — задав свой вопрос, он хитро сощурил левый глаз и взглянул на Мариэль.

— А это тебе решать. Может, нам есть ещё, что сказать друг другу, а может и нет, — ответила, вздыхая Мариэль.

Втроём они вошли в переполненный зал.

Джон стоял и шутливо подбадривал Нила.

— Нил, дружище, у тебя такая кислая физиономия, вспомни что-нибудь приятное и постарайся изобразить!

— Не приставай ко мне, сегодня самый плохой день в моей жизни! — угрюмо ответил Нил.

— Нил, это же так весело! — Джон прыснул со смеху, глядя, как тот посмотрел на него, — Такая милая девушка, тебе не будет уже так одиноко, она нарожает тебе кучу детей.

— Если ты сейчас же не заткнешься, я сам тебя на ней женю! У меня своё собственное представление о свадьбе!

— Нет, у тебя не может быть собственного представления, только представление Вааса! Закон есть закон! И не вздыхай, такова судьба, злой рок!

— Тебя кто-то просил стоять возле меня и лезть ко мне со своими дурацкими советами?!! — возмутился Нил.

— Я по-дружески решил поддержать тебя!

— Да ты откровенно издеваешься надо мной! Иди, вон Мариэль пришла! — Неил обреченно усмехнулся ей. — Видишь, Мариэль, всё-таки они меня заставили жениться!

Мариэль улыбнулась. Нил и Джон обратили внимание на её покрасневшие и припухшие губы и понимающе посмотрели на Орланда.

— Где же твоя невеста Нил? — серьёзно спросила Мариэль, отвлекая их от их разыгравшегося воображения.

— Вот, она входит со своим отцом! — ответил за брата Ваас.

Мариэль взглянула на девушку и вдруг резко выпрямилась, её глаза расширились, она схватила Вааса за руку и воскликнула:

— Вот она, Ваас! Это она!

— Да, это она, невеста Нила.

— Да нет же! Эта девушка, она предназначена тебе, именно она родит тебе наследника, будущего правителя! Вот та, которая тебе нужна! — радостно воскликнула Мариэль.

Все четверо мужчин в недоумении посмотрели на неё и только Ваас знал, в чём дело. Он нахмурился, а Нил, до которого, наконец, дошел смысл происходящего, расплылся в блаженной улыбке. Джон зажал рот ладонью, чтобы не заржать у всех на виду, а Орланд продолжал оставаться задумчивым, его мысли уже унеслись далеко.

— Что мне теперь делать? — растерянно проговорил Ваас.

— Ну что, что! Жениться самому, — пробубнил Джон, — Раз ты собрался отказаться от первой жены, отказывайся и женись снова. Если Мариэль говорит, что это она, значит, так оно и есть!

— Мариэль? Она в себе то разобраться не может! — недоверчиво произнес Ваас.

— Вот только в себе и не может, а в других легко! — ответил Джон.

— Но как я объясню это людям? Ведь они приглашены на свадьбу Нила!

— А ты всё переиграй! Объяви, что собрал всех в честь своей помолвки или сразу говори, что в честь своей свадьбы! Прямо сейчас откажись от прежнего брака и женись вместо меня! — затараторил Нил. — Мариэль, ты мой ангел! Не зря я так привязался к тебе! Ты спасла меня, спасла, когда надежды уже не было!

— Ты такой смешной, Нил! Я даже знаю, где тебя ждет твоя любовь и твоя судьба, только что я это увидела! — сказала, смеясь Мариэль.

— Не мучай, скажи поскорей! — взял её за руку Нил.

— В Новом Азароне! — важно ответила она.

Орланд поперхнулся и возмущенно посмотрел на Мариэль.

— Нет, это не я, что вы так напряглись. В Новом Азароне, что больше девушек нет? Я ясно увидела перед собой красивое лицо азаронской девушки, кажется, я даже знаю её, но больше я тебе ничего не скажу, ты сам найдешь её, Нил.

Нил ликовал, особенно когда Ваас объявил свою волю отменить его свадьбу и выдать его невесту за себя. Родители девушки, благородные охийцы, не были против, наоборот, они ещё больше обрадовались, всё-таки их дочь станет женой правителя Охии. Так свадьба Нила превратилась в свадьбу Вааса. Только его первая жена тяжело восприняла это событие, она знала, что должна смириться с волей правителя, но слишком бурно на всё это отреагировала, проклиная его, его невесту, гостей и Мариэль — она покинула праздник. Хотя ей до конца дней была обеспечена безбедная жизнь и почести, женщина не могла смириться, что так легко всё потеряла, таковы были законы Охии.

«Иногда, даже слишком жестокие», — подумала Мариэль, жалея эту хоть и злую, но несчастную женщину.

Мариэль несколько раз, незаметно для других, прошептала древнее заклинание, которое снимало все посылаемые охийкой проклятия. Через несколько минут все уже забыли о неприятном моменте и весело принялись поздравлять первого лорда.

— Мариэль, я хочу танцевать! Я готов танцевать с тобой до утра! — заявил радостно Нил, после долгой свадебной церемонии.

— А ещё что? Хочешь, я станцую с тобой? — раздраженно обратился к нему Орланд. — Она ещё не свободна и не может танцевать с тобой до утра! — передразнил он голос Нила. — Отправляйся лучше прямо сейчас в Новый Азарон, пока Ваас не кинулся подыскивать тебе в невесты очередную охийку!

— Ладно, ладно, чего взбеленился? Кто вас поймет, недавно все ожидали от тебя отказа от Мариэль, а теперь… — обиженно уступая, проговорил Нил.

— Один танец я могу себе позволить станцевать с Нилом! — предложила Мариэль.

— Нет! — Орланд крепко взял её за руку, — Потом, может быть, я соглашусь и ты станцуешь с ним не один, а десять танцев. Давай сначала закончим наш разговор, я хочу разобраться во всём.

— Тогда ты потанцуй со мной! — улыбнулась она ему и протянула Орланду вторую руку.

Когда он обнял её и стал кружить в танце, голова у неё тоже стала кружиться, а сердце замирать, так же как и при поцелуе, только к этому ещё добавилась такая приятная дрожь и сухость во рту.

— Интересно, а ты бы мог поцеловать меня прямо здесь, сейчас, при всех? — спросила она его во время танца.

— Конечно, смог бы, только не стану! Ты знаешь почему, у нас уже был такой опыт, я больше не хочу, чтобы люди о тебе плохо думали. Давай лучше потанцуем в другой раз, а сейчас нам лучше уйти, только не в оружейную палату. Пойдем в отведенную для меня комнату. …Или ты боишься? — поговорил Орланд, внимательно заглядывая ей в глаза.

— Нет, не боюсь, — прошептала Мариэль, но ноги почему-то подкосились.

— А я боюсь! Боюсь не услышать того, что хочу услышать от тебя! — сказал Орланд и увлек её за собой из зала прямо во время танца.

Орланд сосредоточенно шел молча по опустевшим коридорам замка, ведя за руку Мариэль. Когда они вошли в его полутёмную комнату, где горела всего одна свеча, он запер дверь на замок изнутри. Орланд остановился посреди комнаты и изучающе посмотрел на Мариэль, загадочно улыбнувшись, а потом с серьёзным видом проговорил:

— Я выполнил твою последнюю просьбу, а теперь ты исполни мою, ведь я ещё твой муж. Проведи эту ночь со мной! Ты согласна? — прямо спросил он.

У Мариэль замерло дыхание, по спине поползли холодные извивающиеся щекочущие змейки. Она и хотела этого и боялась.

— Это было так давно, я уже стала забывать как это у нас… — запнулась она, глядя, как он подходит к ней. Орланд поднял её на руки и отнёс на застланную шелковыми простынями широкую кровать. Не разжимая рук, он лег рядом с ней. Теперь он целовал её медленно, растягивая удовольствие, в губы, в шею, в ушко. Держа её в своих объятьях, он почувствовал, как она задрожала, прижимаясь к нему всем телом. Его глаза были прикрыты, от страстного томления, уже столько месяцев сдерживаемого в себе, но Орланд не хотел спешить, слишком долго он этого ждал.

— Так ты не против, Мариэль? — ласково пошептал он.

— Орланд! — Мариэль всхлипнула от удовольствия, когда он нежно целуя её в плечи, в грудь, стал снимать с неё платье. — Мне так не хватало тебя. Ты был очень, очень, нужен мне! Я каждый день думала о тебе, когда носила под сердцем нашего сына, я так хотела, чтобы ты был рядом со мной, когда он рождался. Почему ты оставил меня?

— Прости меня, Мариэль! Если бы я мог знать! Прости за то, что сомневался в тебе, за то, что злился на тебя, за то, что хотел забыть тебя, за всю боль, которую я принес тебе. Прости! Жаль время не повернешь вспять! Но как ты могла подумать, что я не люблю тебя? Я не могу без тебя!

— И ты прости меня за то, что не сумела тебе объяснить, что мой долг перед азаронцами это одно, а моя любовь к тебе это совсем другое. Она была, есть и будет, и я не могу с этим ничего поделать. Я до сих пор так сильно люблю тебя!

Орланд застонал, прижимая её к своему обнаженному телу.

— Почему ты так упорно не замечала, как я тебя люблю? Как ты нужна мне, почему не видела в моих глазах то, что говорило моё сердце? Мы так много с тобой потеряли! Но я рад, что ты, наконец, сказала это. Ты любишь меня! И ты здесь не ради сына, ты действительно любишь и желаешь меня.

Эта ночь не была похожа ни на одну из их предыдущих совместных ночей. Они дарили друг другу всю свою скопленную нежность за эту долгую разлуку. Это был настоящий взрыв чувств, извержение страсти из-под лавины истосковавшейся любви. Никогда его откровенные поцелуи не были такими ненасытными, а объятья столь жаркими. Мариэль была безумно счастлива, потому что она могла вот так дарить себя ему, своему единственному мужчине и испытывать при этом безмерную радость, оттого, что она им любима и что сама любит его. Изнеможенная она уснула, всё ещё ощущая на губах его поцелуи.