Чёрный хребет. Книга 2

Глава 38

Некоторое время мне кажется, что я смотрюсь в зеркало, которое странным образом появилось передо мной.

Затем мой двойник начинает двигаться и иллюзия исчезает.

– Что? – спрашиваю.

Это единственный вопрос, который я могу произнести в этой ситуации. Не каждый день встречаешь человека, который выглядит в точности как ты, одет в точно такую же одежду и при этом даже сами повадки схожи. Двойник проводит рукой по волосам точно таким же движением, как это периодически делаю я.

– Что происходит? – снова спрашиваю.

– То, что и должно было случиться, – отвечает мой двойник.

– Ты кто такой?

– Я – Гарн, – говорит.

– Нет, это я – Гарн, – отвечаю.

– Ты так в этом уверен?

Смотрим друг на друга и только сейчас я замечаю, что мой двойник не очень-то и удивлён происходящему. Более того, он смотрит на меня как-то злобно.

Принцип бритвы Оккамы гласит, что не стоит плодить сущности без крайней на то необходимости. Сначала стоит рассматривать самые очевидные решения. Если видишь перед собой человека, в точности похожего на тебя, то это либо твой брат-близнец, с которым тебя разлучили в детстве, либо это совершенно случайная встреча с похожим человеком.

Однако я нахожусь в странном мире и здесь этот принцип работает только с костылями. Насколько велика вероятность, что я сегодня встретил близнеца, похищенного в детстве Гумендом, да ещё и в точно такой же одежде.

Гораздо вероятнее, что некая странная сила разделила меня на двух одинаковых людей. Пусть это звучит странно, невероятно, но это пока самое лучшее объяснение.

– Как ты тут оказался? – спрашиваю.

– Я пришёл с тобой, – говорит. – Ты меня сюда привёл.

– Разве мы с тобой – не один и тот же человек?

Двойник смотрит на меня с пренебрежением и даже... с отвращением?

– Мы с тобой, – говорит. – Два совершенно разных человека, никак между собой не связанных. Мы не родственники, не друзья, даже не земляки. И уж точно, определённо, решительно разные люди.

Очень странно слышать свой собственный голос со стороны. Смотреть в своё лицо.

– Так кто же ты? – спрашиваю.

– Я – Гарн.

– Нет, – говорю. – Ты что-то путаешь. Это я – Гарн. Брат Буга, Вардиса и Цилии. Сын Илеи и Холгана. Я живу в Дарграге и никогда не слышал о человеке в точности похожем на меня. И мы с тобой – один и тот же человек, разделённый на две части.

Как бы странно это ни звучало, но это так. Это ещё страннее, чем мой отец-младенец. Даже представить себе не могу лицо матери, когда из похода у неё вернутся четверо сыновей, а не трое. У неё, наверное, глаза на лоб вылезут.

– А вот и нет, – отвечает двойник. – Ты – не Гарн. Ты – постороннее, неизвестное чудовище, что когда-то захватило моё тело.

Чувствую, как мурашки пробегают по телу от пят до затылка. Неужели передо мной...

– Я – настоящий Гарн, – произносит двойник. – Я родился Гарном и жил им, пока ты меня не вытеснил из моего собственного тела.

Неужели это тот мальчуган, в тело которого я переместился? Грисель говорила, что я лежал на земле с заложенными за голову руками и смотрел в небо, когда на меня бежала взбесившаяся марли. Затем, внезапно, моё тело взмыло в воздух, словно подхваченное кем-то извне.

Всё выглядело так, будто мальчуган должен был умереть, но таинственная сила спасла его тело, позволив внутри него жить мне. Я даже не догадывался, что прежний Гарн мог остаться в живых. Разумеется, я множество раз думал о том, кем был тот мальчишка, но я всегда воспринимал его мертвецом.

Его растоптала марли и теперь на его месте живу я.

Он был Гарном, а затем эстафету принял я и теперь я – настоящий Гарн.

Я даже отказался от своего настоящего имени, данного мне в родном мире, и стал зваться новым именем в знак принятия моей новой жизни. И, чёрт, мне очень нравится моя новая жизнь.

– Так ты не умер... – шепчу.

– Я не умер, – отвечает. – Я всё это время был рядом с тобой, смотрел твоими глазами и слушал твоими ушами, но не мог управлять своим собственным телом. Все эти годы я был взаперти внутри твоей головы.

Ни разу за всё прожитое в этом мире время, я не почувствовал наличия постороннего человека в своей голове. Никто ни разу со мной не заговорил, не издал ни звука, не попытался перехватить управление рукой или ногой.

Разве что с появлением бордовой жемчужины...

– Ты даже не представляешь, какая это была пытка, – продолжает двойник. – Смотреть как ты разговариваешь с моими братьями, притворяясь мной...

– Я и есть ты! – говорю. – Я принял твою жизнь как свою после твоей смерти.

– Но я не умер! – кричит двойник.

На его лице – ненависть, которой я не встречал ни в этом, ни в родном мире. Несколько раз его лицо дёргается от кипящей внутри злости. Похоже, он сильно тронулся умом, пока сидел у меня в голове и наблюдал за происходящим.

Что же это значит? Я не был наедине, когда был с Майрой? Я не был один, когда предавался страсти с Эндарс? Этот человек подглядывал за происходящим через мои же глаза?

Чем бы ни была странная сила, которая разделила нас, она не создала дубликат меня. Мы с ним – два совершенно разных человека. Я – лёгкий, жизнелюбивый парень, а этот, другой – озлобленный, помешанный и какой-то... тёмный.

Может быть раньше изначальный Гарн и был нормальным человеком, но сейчас в нём чувствуется жажда причинять страдания. Пусть вся его ненависть направлена на меня, но что-то мне подсказывает, что она не утихнет даже после моей смерти. Этого человека нельзя выпускать в мир.

– Значит, всё дело в бордовой жемчужине? – спрашиваю.

– Верно, – отвечает двойник.

– Мне казалось, что краснокожая старуха прокляла меня, заставляя пропускать фрагменты моей жизни. Но это было не проклятие, а Дар. Просто он предназначался не мне, а тебе.

– Тоже верно. Однажды ночью я так сильно воспылал к тебе ненавистью, что смог перенести нас на другой план существования. И получил там Дар, который позволял мне на короткое время подчинять твоё тело.

– И всё это время ты забирал контроль, чтобы побыть собой прежним? – спрашиваю.

– С Даром старухи я наконец мог почувствовать себя настоящим, хоть и ненадолго. Какое же это было удовольствие, проснуться посреди ночи, выйти из дома и просто посцать...

– Значит, это ты тогда заставил моё тело встать посреди ночи. А мне казалось, что я внезапно стал лунатиком. Это ты столько раз вмешивался в происходящее. Мой разум не давал сбой, это всё был ты...

Мой двойник сгибается в лёгком полупоклоне.

– Но это значит, – говорю. – Что и в Дигоре тоже был ты. Проснулся посреди ночи и... Ах ты ублюдок.

Лицо моего двойника искривляется в довольной ухмылке.

– Это ты тогда проснулся посреди ночи в Дигоре. Я всё это время был прав. Ты изнасиловал Майру, притворяясь мной, – шепчу. – Ну ты и выродок.

– Смотря, как это воспринимать, – отвечает двойник.

– А как это ещё воспринимать? – спрашиваю. – Она предавалась любви со мной, но даже не подозревала, что я – больше не я. Ни один нормальный человек не возлежит с посторонним человеком только потому, что он выглядит точно так же, как твой любовник. Если бы ты ей сказал тогда, что ты – не я. Она тут же проткнула бы тебя копьём.

– На самом деле мне плевать, – отвечает двойник. – Я её захотел и я её взял. А попробовала бы сопротивляться – использовал бы жёлтую жемчужину и привязал бы к кровати.

Как только встречу Майру, тут же ей всё расскажу. Пусть правда ей может не понравиться, но это правда. Я слишком долго живу на свете, чтобы понимать – из лжи не выходит ничего путного.

– И что теперь? – спрашиваю. – Предлагаешь нам обоим вернуться в Дарграг и продолжить жить нашу жизнь вдвоём?

Ни один из нас не верит, что такое возможно – двойник слишком сильно меня для этого ненавидит. Сомневаюсь, что мы оба выйдем из этого здания живыми.

– Нет, – отвечает. – Я вернусь в Дарграг и продолжу жить твою жизнь, продолжу всё, что ты начал. Буду и дальше завоёвывать окружающие деревни, подчинять всех вокруг. Создам всё, что ты планировал. Но за тем лишь исключением, что я не буду такой тряпкой как ты. Вырежу половину Фаргара, чтобы знали. Гуменд обращу в рабов. Сделаю всё то, что ты хотел, но намного лучше.

– А я что буду в это время делать? – спрашиваю.

– Думаю, ты будешь лежать в земле и гнить потихоньку.

– В твоём плане есть маленький недостаток.

– Какой же? – спрашивает двойник.

– Пусть ты и был прежним Гарном, но умер тогда под копытами марли. Твоя жизнь тебе больше не принадлежит. Теперь я – настоящий Гарн. И я не собираюсь стоять и смотреть, как ты портишь всё, к чему я прикасался.

– Тебе придётся...

– Для начала, – говорю. – Тебе придётся поднять свой меч и скрестить его с моим.

К счастью, мечи вместе с нами тоже разделились.

– Не знаю, как много ты видел, глядя моими глазами, – продолжаю. – Но я вроде как неплохой боец и пока не знаю ни одного человека, кто смог бы со мной сразиться на равных.

– Я видел всё, – отвечает двойник. – И знаю всё то же самое, что и ты. Все те же приёмы, все те же трюки. Пусть я и был пассивным наблюдателем, но я научился всему.

Даже если и так. Есть множество приёмов, которые я знаю в теории, но которые пока не использовал на тренировках. Средневековые рыцари, сражаясь в броне против бронированных противников, использовали двуручный хват меча: основной рукой за рукоять, второй за середину режущей кромки, чтобы наносить более мощные удары и легче попадать по уязвимым местам противника.

Двойник такого не знает.

Есть и другие приёмы, вроде мордхау, когда бьёшь не лезвием, а гардой, чтобы наносить больше дробящего урона. Мы на стадионе тренировали бои только с легковооружёнными противниками и никогда не использовали тактику сражения против брони.

– Ты не в том положении, чтобы мне указывать, – говорю. – Я легко тебя размажу. Так что советую тебе немного успокоиться и обдумать всё происходящее. Если ты пообещаешь, что будешь вести себя хорошо, я позволю тебе вернуться со мной в Дарграг...

Если бы загадочная сила действительно сделала моего полного клона, то мы, как два лучших друга, вернулись бы в родную деревню в обнимку. Но этот человек передо мной... вроде бы выглядит в точности как я, но что-то нехорошее просвечивается в глазах. К такому не просто надо относиться с осторожностью, но вообще не оставаться вместе в одном помещении.

– Посмотри на себя, – продолжает двойник. – Отнял моё тело и даже не раскаиваешься...

– Оно было твоим, пока ты не умер.

– Но я не умер.

– Тебя растоптала марли, – говорю. – Ты выжил только потому, что тебя спасло нечто.

Пожилой уборщик со своим проигрывателем.

– Да и это вышло случайно, – продолжаю. – Ты должен быть уже несколько лет, как покойник, но ты выжил и должен быть благодарен, что вмешалась третья сила. А вместо этого ты сочишься ядом и винишь меня во всех твоих проблемах.

– Потому что ты. Виноват. Во всех моих проблемах.

С лязгающим звуком двойник вытаскивает меч из ножен. Я достаю свой из тела старика, лежащего на земле.

– Ты об этом очень сильно пожалеешь, – говорю.

Поднимаю свой шлем и собираюсь надеть на голову, когда на руке двойника появляется маленький предмет. В темноте трудно рассмотреть, что он держит.

– Ты ничего не забыл? – спрашивает. – Все твои жемчужины у меня. Все до единой. Даже эта, новая, которую ты снял со старика.

Об этом я как-то не подумал. Как только увидел, что разделились все наши вещи, автоматически считал, что мы с двойником в равном положении. Даже не подозревал, что жемчужины останутся у одного из нас. Но это логично.

И что же это означает? Что в любой момент мой двойник может замедлить время...

Стоит мне об этом подумать, как мимо меня что-то мелькает и я чувствую, как по горлу начинает стекать кровь. Всё произошло так быстро, что я даже дёрнуться не успел. Вот, значит, как это ощущается: молниеносный удар не причиняет боли – ты просто не успеваешь её почувствовать. Мгновение, и твоя плоть разделилась на две части.

Отхожу к дальней стене, прижимая руку к горлу, зажимая рану. Это не получается – разрез слишком широкий. Ублюдок вспорол мне шею целиком. Опускаюсь на землю, поскольку ноги начинают дрожать.

– Я тебя ненавидел долгое время, – произносит двойник. – А сейчас, глядя на тебя, подыхающего... хотя нет, я всё ещё тебя ненавижу.

Пытаюсь что-то произнести, но гортань повреждена.

– Ты хотел что-то сказать? – спрашивает двойник. – Наверное, попросить у меня прощения, что отнял тело и столько лет держал в заточении? Извинения не приняты.

Вовсе я не хотел просить прощения – не за что. Предыдущий Гарн потерял свою жизнь, я её подхватил и ни в чём не виноват. Этот ублюдок должен быть благодарен, что не расстроил своей смертью близких. Должен быть рад, что кто-то продолжил его существование. Но вместо этого он обиделся на меня, обиделся на весь мир и совершенно игнорирует тот факт, что невидимая сила спасла его тело. Без неё он уже давно был бы мёртв.

– Какое же блаженство, – произносит двойник. – Стоять тут над тобой и смотреть, как жизнь медленно выходит из твоего тела. И не вздумай падать, я хочу смотреть тебе в глаза, когда всё произойдёт.

Тянусь за метательным ножом сзади, но двойник перехватывает мою руку, точно зная, что я затеваю. У него та же память, что и у меня. Его не обманешь.

– Вот оно и происходит, – говорит. – Глаза ещё шевелятся, но скоро они остановятся и уставятся в одну точку. В этот момент ты уйдёшь и останусь только я. Вернусь в Дарграг с остальными, отпразднуем победу. Никто не узнает, что случилось в этом доме. Я закопаю твоё тело в земле и продолжу жить как ни в чём ни бывало. Никто не заметит случившегося. Мы же с тобой выглядим одинаково. Даже близнецы не поймут, что человек, которого они любили, умер сегодня. Всеми забытый... ни одной слезы не упадёт по твоей кончине.

Силы стремительно покидают. Перед глазами всё плывёт, готов провалиться в беспамятство.

Как же всё нечестно получилось.

Хочется убить этого урода, забрать с собой, чтобы соплеменники нашли здесь двух мёртвых Гарнов, а не одного. Всяко лучше, чем оставлять его доживать мою жизнь. Чувствую себя человеком, который наладил чужие дела, а затем остался брошенным в канаве.

– Вот оно... – шепчет двойник. – Вот оно и происходит.

И он прав, это действительно происходит.

Немеют пальцы на руках и ногах, чувствуется покалывание, поднимающееся всё выше. Хочется уснуть, но я продолжаю бороться с собой, поскольку знаю: закрою глаза – больше не проснусь.

– Отпусти, – говорит. – Хватит зажимать рану, пусть течёт.

Силой убирает мои руки в стороны, но кровь быстрее течь не начинает – её и так много ушло. Чувствую холод, разливающийся по телу. Живой организм превращается в неживой.

Смотрю на лицо, один в один похожее на моё. Как же хочется схватить его, придушить, выдавить глаза, вцепиться зубами в щёку и вырвать кусок мяса. Человек передо мной не просто пропитан ненавистью, он ещё и садист. Глядит на мои нелепые попытки остаться в сознании и улыбается, словно нюхает чудеснейший из ароматов.

Затем двойник поднимается и начинает приплясывать.

– Это мой танец победителя, – говорит. – Жаль, что ты не сможешь исполнить танец проигравшего неудачника. Но танец смерти тоже сгодится.

Некоторое время я сражаюсь со своим организмом, а затем проваливаюсь в чёрную бездну. Чувствую, что тело мне больше не подчиняется, оно лишилось своего хозяина. Остался лишь маленький дух, исчезающий в окружающем пространстве.

Последнее, что я вижу, это скорченное в отвращении лицо двойника. Он плюёт мне прямо в лоб, а затем поднимается и выходит из дома. Идёт притворяться мной.

***

От автора:

Это уже вторая законченная мной книга. Я весь день не ел, у меня ноет живот и немного трясутся руки: такое со мной часто случается, когда я долго сижу перед монитором. Но при этом я невероятно счастлив. Написать законченное произведение и выложить в сеть - что может быть лучше? Знать, что твою историю кто-то прочитает от начала до самого конца. Мы с тобой, дорогой читатель, будто бы идём рука об руку как два лучших друга.

Огромное спасибо, что прошёл со мной весь этот путь.