Чужая семья генерала драконов (СИ)

Глава 17

Я оказалась права, и генерал просто сменил тактику. Весь день он словно ходил по моим следам, нигде не оставляя в покое. За что бы я ни бралась — рядом появлялся он и предлагал помощь.

Отказы не помогали.

Дрова порубил и в дровню сложил. Землю под грядки вскопал. Овощи на суп почистил. Да и сам его приготовил.

Куда ни поверни голову — всюду он.

И если Амму и Юниль это забавляло, то меня доводило до трясучки.

В какой-то момент я поймала себя на мысли, что хочу забиться в темный уголок и не показываться оттуда. Поэтому сбежала в комнату и задернула занавеску на дверном проеме. Мне чудилось, что он стоит там за ней и тяжело дышит. Будто преследует как жертву. Загоняет. Не дает расслабиться.

Дожимает. Моя волчица глухо рычала, злясь на того, кто так пугал. Но пока зверь не вмешивался, позволяя делать выбор человеку.

Сидя на кровати, внимательно вслушивалась в шаги и разговоры, не чувствуя себя в безопасности в собственном доме. Взгляд тем временем прикипал к окну. Там за забором виднелась лесная опушка и небольшой участок узкой разбитой дороги, отходящей от тракта. Мысли возвращались к побегу.

Сколько дней нужно идти по дремучим зарослям? Звериными тропами и не заплутать.

Как выйти к большой дороге? Подберет ли нас кто-нибудь или нет? Чем отплатить за проезд? Конечно, могло и повести, и по пути нам встретились бы жрицы Яники. Но надежды на это было до обидного мало.

Я всё больше убеждалась, что нужно бежать. Быстро, пока драконы ничего не поняли. Не смекнули, к кому на деревенский праздник телегу прикатили.

Да и Бирн пока кругами дальними ходил, но я знала братца — крепким терпением он не обладал никогда. Найдет способ достать, он всегда был жесток и коварен.

Я до одури боялась за семью. За будущее Юниль, которая могла второй раз остаться без любимой мамы.

За Амму. Руни — все, что осталось от ее любимой дочери. В нем вся её жизнь. Я не понимала, почему сейчас она так спокойна. Неужели не осознает, что над её внуком навис топор палача. Или полагает, что раз он сдружился с будущим императором, то это его как-то спасет?

Нет. Льюису, быть может, и будет его жаль, но наследников бывших правителей давят в первую очередь. А он сын ханыма.

В голове мысли крутились по кругу, сводя меня с ума. Я будто зациклилась и топталась на месте. Вокруг одновременно и суматоха, и полное бездействие.

— А ещё мама цветочки любит, — щебетала на кухне Юниль. — Я всегда ей в поле у леса собираю и приношу, когда она грустит. И мама сразу улыбается.

— А она часто грустит? — ловил момент несносный генерал.

У меня ладони в кулаки сжались. Нашел мое слабое место. И ведь не скажешь ничего дочери, я же потом замучаюсь врать о том, почему нельзя с орином Вегартом разговаривать.

Как же всё это раздражало. Поднявшись с кровати, подошла к занавеске и замерла.

— Часто, — Юниль даже не подозревала, что из нее выуживают сведения обо мне. — Иногда плачет, но это секрет. Она никогда не сознается в этом.

— Обещаю, что тоже никому об этом не расскажу, — Вегарт понизил голос.

А я сражалась с желанием ворваться на кухню и приложиться хорошенько сковородой по мужской голове. Но он ведь не отступится, просто снова подловит дочь, когда меня рядом не будет.

— Может, мама по твоему папе скучает?

Я напряглась.

— Папе? — Юниль удивилась. — Нет, она о нем и не вспоминает никогда. Папа нехорошим был. Злым. Он умер и все обрадовались. Только это тоже тайна. Мама думает, что я ничего о нем не знаю. Она боится о нем говорить.

Я ощутила, как кровь отхлынула от лица. Ноги задеревенели.

Юниль помнила!

Меня мелко затрясло.

— А какой он был? Папа. Ты помнишь? Ведун?

Нужно остановить её. Немедленно. Чтобы не отвечала.

Но я не успела даже ткань отдернуть, как раздалось.

— Не знаю, дядя Вегарт, но у него точно были зелья. Много. Он их хранил в красивом шкафчике и ругал любого, кто к ним прикоснется.

— Ну это правильно. Ведуны — известные зельевары, и многое, что они готовят, очень опасно, особенно для маленьких девочек. Но лучше забудь о том нехорошем. Он не папа тебе. Не настоящий.

Перед глазами потемнело. Вегарт не понял.

Схватившись за косяк, уткнулась в него лбом. До него не дошло. Юниль ведьма и это сбивает дракона на ложный след. Я зажмурилась.

Сердце забилось как сумасшедшее.

— Дядя Вегарт, а вы маму будете любить?

Распахнув глаза, все же покосилась на занавеску. Нужно было держать дочь при себе и не позволять дракону к ней приближаться.

— Конечно, — ответил генерал не задумываясь.

— А как же я? Я ведь тоже мамина. Вы ее заберете?

Я не выдержала. Дернув ткань, вышла в коридор и быстро пошла в сторону кухни.

— Юниль, иди погуляй, друзья заждались, — одного строгого взгляда хватило, чтобы она, выпучив глаза, слезла с лавки.

Короткая пробежка, и дверь захлопнулась.

Ведьмочку смело.

— Умная малышка, понятливая, — хмыкнул Вегарт. — Вырастит шикарной невестой.

— Не твоя забота, дракон, кем она вырастет! — рявкнула я. — Кто дал тебе право допрашивать моего ребенка?

— Во-первых, я не допрашивал, — он развалился на стуле и поднял деревянную кружку с травяным чаем. — Я разговаривал с Юниль. После моих допросов, женщина, мало кто выживает. А во-вторых, право мне вести разговоры с твоим ребенком дали древние магические узы магии, или если уж быть совсем простым — ты моя истинная. Все, что твоё — моё. В том числе и дочь.

— Ты ее еще удочери, — процедила я.

— Нет! Удочерять в глазах окружающих я никого не собираюсь. Еще не хватало, чтобы моего старшего ребенка называли бастардом. У меня на Юниль иные планы.

Он улыбнулся. А я выдохнула и с опаской взглянула в окно.

Значит, другие планы?!

— Никто, Вегарт Бессердечный, не смеет отбирать у меня дочь! Учти это! Любой несчастный случай с моей девочкой выльется бедой для тебя.

— Я сейчас просто сделаю вид, что ты ничего не говорила, Грета. Ты меня не знаешь толком. Слухов ходит много и, понятно, что слава обо мне идет впереди моего коня.

Поднявшись, он отставил кружку, так и не сделав глотка, подошел к большой деревянной лохани и принялся мыть посуду.

— Я запрещаю тебе, генерал Вегарт Вагни, подходить к моей дочери, — не выдержала я.

— Извини, Грета, но ты не в том положении, чтобы это делать, — ответил он не оборачиваясь. — И вообще, займись делом и начинай понемногу собирать вещи. Завершу здесь свои дела, и мы уедем.

— Куда? — ладони моментально вспотели.

— Я и ты чуть севернее отсюда. Бывшее поместье ханыма Долона.

— Что? — мой голос дрогнул. — Зачем туда? И что значит — я и ты? А Руни? Амма и Юниль?

— Никуда Юниль от тебя не денется, Грета. Просто собирай вещи, все узнаешь в свое время.

После такого ответа перед глазами потемнело.

— Нет, генерал, я передумала. С тобой ни я, ни кто-то из моей семьи никуда не поедет.

— Довольно, — мокрая ветошь, что он держал в руках, полетела в лохань с посудой. — Пожалуйста, делай как я сказал, и пока не задавай мне вопросов. Все расскажу потом.

Вечер наступил незаметно. Как-то и опомниться не успела, а уже солнце низко нависло над голыми кронами. Ничего я не успела сделать за день. Всё просто валилось из рук.

Я хваталась то за одно, то за другое.

В итоге день впустую.

Остановившись у калитки, выглянула на улицу. Юниль нигде не было видно. А начинало холодать. Забегается, простынет и сляжет. Здоровье у нее все же слабое. Нужно было ее найти. Бывало, она забывалась и возвращалась затемно. Я ругалась, возмущалась, да все напрасно. Ветер из ее головы не выходил.

Позади скрипнула дверь, и на крыльцо вышла Амма.

— Грета, найди-ка девочку нашу. Время не спокойное. Слышала, драконы в лес на зачистку ушли. Небось, где топчется и ждет, пока вернуться, чтобы увидеть с чем.

Я не сразу поняла, о чем она, а потом до меня дошло. Мертвых могут привести. А ребенку ну совсем на это не надобно смотреть. Да и смущало, что Вегарт спешно ушел после того, как в дом заглянул один из его воинов.

Всё это наводило меня на совсем уж нехорошие мысли.

Толкнув калитку, вышла на тропинку. Поежилась. Со стороны леса дул влажный холодный ветер. Кожа мгновенно покрылась мурашками. Волоски приподнялись. Но за платком возвращаться не стала, понадеялась, что дочь где-то рядом.

Но нет. На соседних улочках не было ни души. Бредя по мягкой влажной земле, пыталась услышать — кричат ли где-нибудь дети. Но все было до странного тихо.

В этот момент я испугалась. Сердце забилось тревогой. Свернув на главную деревенскую площадь, спешно направилась туда. Ноги двигались быстрее мыслей.

Да. Народ действительно толпился здесь. Бабы, как всегда, на лавках кости перемывали всем кому не лень. Детишки отдельной группой сидели неподалеку и что-то рисовали на земле. Правда, среди них Юниль я не видела.

Пробежав еще немного, остановилась и покрутилась на месте. Хотелось кричать. Одна из женщин негромко окликнула меня и указала жестом в сторону. Обернувшись, прошлась взглядом по скоплению воинов и замерла. Юниль была здесь. Но не с детьми, она стояла рядом с драконами и держала за руку… Вегарта.

Открыв рот, я не знала, как это воспринимать.

Эмоции затопили душу. Нет, я понимала дочь. Она всегда с завистью смотрела на тех девочек, у которых был папа. Но ведь Вегарт ей никто и никогда он не назовет её своей. Забудет о ее существовании, как только она перестанет быть ему выгодной.

— Юниль, — мой голос предательски дрогнул.

Она обернулась и помахала мне рукой. Меня услышал и Вегарт. Нашел взглядом и жестом подозвал к себе.

Кумушки на ближайшей лавке зашушукались, что змеи. Стиснув челюсть, я направилась к мужчинам.

— Прости, Грета, — Вегарт приветливо улыбнулся, — я хотел её домой отвести, но немного задержался. Сейчас все вместе пойдем.

И что мне было ему отвечать? На нас таращились все, оттопырив уши. Не истерику же закатывать и не голос на него повышать.

— Мы сами доберемся, — я попыталась мягко отнять у него руку дочери. — Не хочу вас обременять.

— Ну что ты, Грета. И почему на твоих плечах нет платка? Прохладно, — его улыбка стала шире.

О, я понимала, какую игру он ведет. Хочет, чтобы в глазах местных я уже была его женщиной. Мол, слышали, как он о ней заботится? И все в таком духе.

— Я не собиралась расхаживать по деревне, генерал. Вышла позвать дочь и услышала, что вы ждете здесь возвращение отряда. Так что, если вы не против, я заберу Юниль, а заодно раз сегодня здесь так людно, может, узнаете, где вас смогут принять более радушно, чем мы. Все же в вашей комнате и крыша протекает, и сквозняки. Уверена, есть дома и крепче.

— Ничего. Я подлатаю, если увижу, что откуда-то стекает на пол. Не переживай.

Он сделал шаг ко мне и вдруг обнял за плечи, притянув к себе.

— Замерзнешь, Грета. Постой рядом.

Юниль тихо захихикала. Она так и держала его за руку, не желая отпускать. Её глазки горели от счастья. Я совсем растерялась. Будто в мышеловку загнали.

— Сейчас же убери руки, — тихо прошипела на дракона. — Какое право ты имеешь так себя вести?

— А как я себя веду? Поймал Юниль на дороге. Они решили отправиться встречать отряд. Взял с собой, чтобы не улизнула. Тебя вот хоть обнять, дрожишь ведь вся от холода, — он склонился ниже. — Успокойся, Грета, я тебя прошу. Сейчас пойдем домой и будем отдыхать. Только людей встречу. И зная, что ты мне сейчас скажешь — сразу нет. Домой одних не пущу, уже темно. Льюис с отрядом, а Руни здесь нет, чтобы сопроводить. Так что просто постой немного рядом.

Я набрала полную грудь воздуха, но поймала на себе осторожный взгляд Юниль. Она явно нас слышала и теперь наивно хлопала глазками боясь, что услышит ссору.

— Мне действительно холодно, генерал, — нехотя созналась. — Ты можешь просто отправить нас с любым из мужчин. Сосед наш вон стоит.

Я указала рукой на Карипа.

— Нет, ты идешь только со мной, — слишком резко ответил он.

— Едут! — прокричали рядом.

Мы замолчали и попытались рассмотреть, что там впереди. На дороге со стороны леса действительно показались неяркие огни факелов, установленных на телеги. Отряд передвигался медленно, и это было странно. Всадники плелись поодаль воза и старались не приближаться к нему.

Так они неспешно подходили к деревне. В полумраке отчетливо виднелись лошади. Фигуры мужчин. Очередной порыв ветра ударил в лицо. Подняв голову, я принюхалась.

Запах был знакомый.

— Юниль, не смей приближаться к повозке, — выдохнула испуганно.

— Почему? — она непонимающе уставилась на меня.

— Там мертвых зверей привезли, — солгала я. — Разделанных.

— Волков? — её глазки расширились.

— Нет, — я качнула головой. — Не их…

Вегарт нахмурился. Поднял руку, и к нам подошли два рослых черноволосых воина.

— Головой за моих отвечаете, — рявкнул он и выдвинулся навстречу отряду.

Впереди творилось нечто странное. Телега въехала на площадь. Женщины заохали. Мужчины старательно отгоняли столпившуюся ребятню.

— Мама, а что там? — Юниль старательно пыталась разглядеть хоть что-нибудь, но из-за маленького роста ничего у нее не выходило.

Зато я видела все.

Меня словно на два года назад откинуло.

Тела, сваленные в кучу. Молодые женщины с длинными густыми волосами. Все красивые. Белокожие. Смерть еще не успела обезобразить их лица. Разорванные платья. Простенькие, домашние. Ткань, пропитанная густой запекшейся кровью. Как же невыносимо она смердела. И раны… Я же видела это. Много раз. Именно так Бирн потрошил своих соперников во время поединков. Снизу вверх острым коротким мечом.

— Отведите меня и дочь домой, — тихо попросила воинов, охраняющих нас.

— Нельзя, — ответил один из них не оборачиваясь. — Приказа не было.

Мне ничего не оставалось, как стоять и отворачивать Юниль, которая все рвалась узнать, что же там такое.

Меня же тихо трясло. Взгляд прикипал к телеге. Вернее, к ее страшному грузу.

Рыжеволосые, светловолосые, чернявенькие.

Женщины были так непохожи друг на друга. И все же я точно знала, что их объединяло — тот, кто их убил.

Знала и это меня пугало. Вот только за чем? За что?

Выдохнув, поморщилась от ужасного запаха свернувшейся крови.

К воинам, охраняющим нас, подошел еще один дракон из отряда.

— Это кто у вас? Кого привезли и откуда? — тихо спросили его мужчины.

Я затаилась, боясь напоминать о себе.

— Случайно натолкнулись на оставленную очередную стоянку молодого ханыма бешеных. Брошенная деревня, — воин махнул рукой с какой-то нескрываемой досадой. — Часа два там крутились, а потом один из наших в главном доме в холодный подпол заглянул, а там вот.

Они разом бросили взгляд на мертвых женщин.

— Сколько их? — еще тише спросил тот, кто стоял ближе ко мне.

— Семь. Молодые, красивые. Жить и жить. Этот паскуденыш, как отец, бабник в доме не заводит. Попользуется молодкой и потрошит. Не хочет бастардов поди. Истинную ждет. Свое происхождение подонку покоя не дает. Сам-то не пойми кем на этот свет извергнут.

Мужчина смачно сплюнул себе под ноги, у меня же холодным потом спину прошибало. Бирн оказался в разы страшнее отца. Ещё бы. Его мать была совсем невменяемая, глаза кровью налиты, через слово — рык звериный.

— Он все так же по лесам скрывается? — продолжали разговор воины.

— Да, — дракон, уставши, растер шею. — Нигде не задерживается, собирает бешеных своих по деревням. Выдергивает и мужиков, и баб с сильным зверем. Простых девочек вот так, как их, — он кивком указал на телегу. — Не первый раз уже находим. Но раньше хоть было куда вернуть тела. А тут… Не смогли мы их в лесу бросить. Жалко, аж сердце ноет. У меня же жена вот с такой же деревни. Простая кровью. И они чьи-то истинные. Красавицы, — он стиснул челюсть, борясь с эмоциями. — Здесь похороним, по людским обычаям. Чтобы и холмик был, и камень, к которому, может, кто цветы и положит.

— Ничего, генерал Вагни его выудит. Он и наживку, и ловушку знатную придумал. Не знающи, и не усомнишься в слухах. Придет сюда выродок бешеных. Дело времени.

— Угу, — пришлый воин жестоко хмыкнул, — думаю, недели две, может, три. И встречать будем.

Вот после этой фразу у меня внутри все похолодело. Сердце забилось так, что стук в уши отдавал. Перед глазами проносились картины прошлой жизни в доме отца.

Где-то там в глубине души волчица шептала, что дракон защитит нас. Меня, быть может, Юниль…

Быть может…

Если пожелает.

Или, узнав, чей выродок Руни, просто позволит людям Бирна сделать за него грязную работу.

— Да, жаль девушек, — после длительной паузы вздохнул ближайший ко мне воин. — Но если этот пес сестер малолетних не жалеет, охотится и вырезает их своими и чужими руками, то что уж говорить.

Перед глазами померкло.

— Простите, — протянув руку, я схватилась за плечо мужчины. — Так это не слухи? Неужели свою же кровь не жалеет?

Он смутился. Моргнул и бросил быстрый взгляд на остальных. Я смекнула, что они действительно подзабыли, кто за их спиной стоит. И теперь мужчина, судя по всему, силился понять, что мне можно говорить, а что нет.

— Я про девочек слышала. Но не верила. Не может брат своих сестренок…

— Может, — он нехотя кивнул. — Своими руками девчушку с мамой хоронил. Донесли о них местные в одной деревне и…

Он не договорил и кивнул на слушавшую нас Юниль.

— И где та деревня была? — Спросила и сама не понимала зачем.

И так готова была от ужаса визжать. Для чего подробности? Чтобы умом тронутся от безысходности?

— Неважно, — он слабо улыбнулся, — нет уже того селения волков. Генерал наш их, как скот, вырезал за то, что сдавали несчастных молодому ханыму. Он бывает очень жесток.

— Всех вырезал или предателей нашел? — к нам тихо подошел сосед Карип.

— Всех, — нехотя ответил мужчина. — Волки живут большими семьями, за редким исключением. А генерал прекрасно осведомлен, что такое кровная месть. Дважды он никогда не ошибается. Если режет, то всех.

Я невольно обернулась и нашла в толпе светловолосого дракона. Намек на его чрезмерную жестокость уверенности мне не придал.

Совсем.

Выходит, режет всех… Всю семью.

В этот момент мне просто хотелось обернуться волчицей и бежать. Куда? Неважно.

Но останавливали маленькие ручки, обнимающие меня. Юниль. Она смотрела на мужчин и улыбалась, ничего не понимая. Не подозревая, что это рассказывают о ее старшем брате и сестрах, которых он преследует с одной целью — убить.

Зачем? Кто знает, что твориться в голове у бешеного.

«Чтобы не оставить щенков прошлого ханыма, — услужливо подсказала мне волчица. — Кровь должна идти только от него. Они — угроза»

Я вспоминала малышек, что носились по женскому крылу. Смеялись, что колокольчики. Ну какая они угроза? Бастарды. Они девочки от служанок и невольниц.

Ни один закон Севера не поставит их мужей выше Бирна.

Подумала и осеклась. Мне на глаза попался усталый Льюис, который с утра поехал встречать отряд. Будущий властитель империи драконов. Племянник покойного правителя.

Выходит, что поставит, если Бирн не найдет истинную и не получит от нее наследника, а у его сестры будет сын. Сумасшествие ему, похоже, не мешает просчитывать ходы.

Прикусив губу, ощутила на зубах вкус собственной крови. Вокруг галдели люди. Охали женщины, дети испуганно жались за их спинами. Мужики держались сторонкой и просто наблюдали.

Всем было страшно. Если драконы уйдут — явятся волки Бирна и все ответят за свое радушие к их врагам. Карип мялся рядом. Думается, его посещали те же мысли. Волк, а значит, должен был рвать пришлых, и неважно что у тебя седая голова и внуков полный дом.

Бирна и его свору это не волновало.

— Может, уехать вам? — тихо спросила его.

— Куда? — он пожал плечами и цокнул. — Да и поздно. Знал бы, что придут в нашу деревню драконы, конечно бы, увел семью подальше. А сейчас… — Карип тяжело вздохнул. — Дочь беременна, трое малолетних внуков. Это тебе проще, Грета, вас всего четверо. Проскользнули бы. А я нет. Слишком уж нас много.

Я замолчала, обдумывая его слова. Руки все крепче сжимали Юниль. Даже если Вегарт заберет меня и дочь, то Руни останется и ему смерть. Прихватит его с собой генерал — выяснится, кто он, и сгинет братец мой или начнут его использовать как приманку для Бирна.

Как ни верти, а брат под ударом.

— Дядя, а вы уверены, что бешеные завтра не придут? — тихо, почти шёпотом спросила Юниль.

Кажется эту часть разговора она осмыслила. Её взгляд невольно возвращался к страшной телеге, с которой драконы аккуратно сгружали тела, предварительно оборачивая их в ткань.

— Не бойся, девочка, — наш страж улыбнулся, — ничего вам не грозит. Бешеные далеко…

— Но ведь придут? — не унималась дочь.

— Придут, но к тому моменту мы вас спрячем в домах и охранять будем. Но то когда будет.

Если этот мужчина кого и успокоил, то только не меня. Но одно я поняла — неделя, может, две у точно есть. А этого хватит не только чтобы из леса выйти, но и продвинуться в земли империи драконов. А вот там бешеный братец точно не догонит. И пусть там нам, как чужакам, будет в десятки раз труднее, но хоть выживем все.

Проблеск какой-то надежды забрезжил впереди и я старательно направила все мысли на него.