Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 2

Глава 11

Проснулся я от того, что утреннее солнце нещадно било по глазам. Я перевернулся на другой бок, прячась от навязчивого света и рассчитывая поспать ещё немного, но в ещё полусонной голове уже зашевелились мысли о нерешенных проблемах. От этого отделаться, перевернувшись на другой бок, не вышло, пришлось вставать.

После неполноценного сна тело было тяжелым, а голова тупая. Я, как недоспавший медведь, стал шарохаться, собирая все углы, по комнате. Умылся. Размял затекшие со сна мышцы. Очень хотелось сходить по человечески в душ, но таких удобств в трактире не предусматривалось. Поэтому я побрел в соседнюю комнату, так сказать, к своим нерешенным проблемам.

В соседней комнате уже не спали. Отец с Филом о чем-то вполголоса переговаривались, указывая на Киру. Кира сидела на стуле, безучастно глядя в окно, за которым медленно пробуждалась жизнь. Солнце играло в её рыжих волосах. Но даже огненная копна на голове не оживляла лица зачарованной девушки.

Харви метал ножи в стену и выглядел мрачнее тучи. Видимо не сумела его как следует приласкать и удовлетворить зазноба, раз он так напряжен. После ночи с хорошей девушкой, обычно наоборот, душа поет.

Я поздоровался со всеми и плюхнулся на диван.

— Что, будто на похоронах? — поинтересовался я, глядя, как Харви ловко пришпилил ножом муху.

— А у тебя родилась идея? — приподнял бровь отец.

— Есть одна, — с вызовом ответил я, — пожрать!

— Тебе лишь бы брюхо набить, — проворчал отец. — Мы уже заказали завтрак. Ждем.

Я чувствовал, что воцарившееся на какое-то время согласие между мной и отцом, опять стало сменяться возрастающим раздражением. Меня давила вся эта история с моей матерью и, судя по поведению отца — его тоже. Надо бы нам как-то поговорить и не сильно откладывая, а то это напряжение рисковало перерасти в нечто большее и в неподходящий момент рвануть.

Отец продолжил разговор с Филом, прерванный мною. Я послушал, речь шла о каких-то медитациях практикующихся на Востоке, которые могут помочь восстановить внутреннее равновесие Кире, после того, как чары спадут.

Харви выдернул кинжал из деревянной стены, спрятал его и, поставив ногу на стул, и стал усердно начищать сапоги.

— Что такой хмурый, не выспался? Всю оставшуюся ночь стерег? — усмехнулся я, глядя на недовольную рожу оруженосца отца.

— Куда там, — махнул рукой Харви. — За тобой дверь не успела закрыться, как Фил подскочил. Как я его не пытался спровадить спать, он больше глаз не сомкнул.

Харви так искренне был возмущен чрезмерной бдительностью Фила, что меня прибило по этому поводу на ха-ха. Отец проворчал про мою ржачку что-то вроде того, что смех без причины признак дурачины, от чего меня, как назло, расперло от смеха еще больше.

В комнату постучали. Мы все подобрались, мало ли кого могут черти принести. Дверь отворилась и в щелку заглянула служанка.

— Господа, — робко сказала она, — завтра готов. Велено передать, что внизу вас ожидает молодой герцог Крайкос.

— Сейчас спустимся, — пообещал отец.

Служанка исчезла за дверью.

С одной стороны, новость была хорошая, нас ждал завтрак, а я уже был очень не против того, чтобы пожрать. С другой, меня неприятно укололо то, что Томаш вот так кичился своим титулом. Обязательно ему надо было перед всеми вытрепнуться — герцог недоделанный. На сраной кобыле не подъедешь и ведь сейчас со всем своим напыщенным благородством будет опять требовать от меня, что я сию же минуту спасу его сестру. А я ничего толкового, кроме как попытаться выйти на логово ворона через Мерлина не придумал.

Устал я быть везде крайним. Постоянно кого-то спасать и времени не иметь, даже банально подумать, а оно мне все надо?

Так мне эти мысли настроение подгадили, что я прям несчастным терпилой себя почувствовал. В детстве, когда меня что-то особенно расстраивало, мама давала мне погрызть пчелиные соты. Мне сейчас этих сот захотелось, хоть на стену лезь.

Решив заглянуть на кухню — а вдруг по счастливой случайности у кухарки найдется хотя бы медку к чаю, — я слегка приотстал от остальных и свернул не в зал, а в кухню.

На кухне от печи веяло жаром и вкусно пахло выпечкой. Кухарка была дама видная, но на мой вкус, слишком уж дородная, натуральна деревенская баба — про таких говорят, кровь с молоком. Типаж женщин, излюбленный в советском кино про колхозниц. Опершись о стену она разговаривала с Хлоей.

Я был крайне удивлен, встретив на кухне ещё и любовницу Харви. Более того, в женщине что-то изменилось неуловимо, но при этом она стала отличаться от вчерашней искусительницы, также разительно, как валенок от туфель. Может, конечно, всё менял наряд — на ней вновь было скромное платье торговки. Только между грудей все так же поблескивала мудреная подвеска в форме сосуда. Но, если вчера в сосуде, как будто клубилось черное облако, сейчас наоборот, там разливался золотой свет.

Хлоя, достав из корзины огурец, демонстрировала кухарке его достоинства. Огурец и вправду уродился весьма заслюживающим внимания любой дамы. Хлоя бойко торговалась, кухарка вяло пыталось сбить цену, завистливо поглядывая на подвеску.

Вмешиваться в этот бабий диалог было неловко. И зачем я пошел на кухню, я ведь мог просто спросить у служанки про мед. Но возвращаться назад было уже поздно — меня заметили.

— Прошу прощение, — вежливо начал я. — У вас случайно нет пчелиных сот или медку к чаю?

— Такого не держим, — хмуро ответила кухарка, осмотрев меня сверху донизу и, видимо, не признав во мне сына герцога, да и вообще не угадав никакого благородного сословия, сочла мальчишкой не достойным её внимания.

Я про себя усмехнулся — ещё бы, ведь после обращения в сокола в храме я был одет как слуга, в то тряпьё, которое Фил захватил мне на всякий случай.

Я мог бы сейчас козырнуть своим происхождением, для этого достаточно было приказать кухарке обращаться ко мне с должным почтением, добавив в свой голос силы, которой меня наградил Триликий. Однако, я не Томаш, и вполне умел обходиться без фальшивого почтения.

— Могу угостить кое-чем поинтересней, — улыбнулась Хлоя, помахивая у меня перед лицом огурцом. — Не пожалеете.

Я с недоумением уловил в её голосе игривый намёк на флирт и брезгливо поморщился. Мало того, что еще вчера она так нагло затащила в койку Харви, так еще на меня, хотя я младше её годков на десять, какие-то виды заимела.

— Спасибо, Хлоя, — сдержано улыбнулся я. — Вами уже угостился мой друг, а я воздержусь.

— А я вас помню, вы были тогда с тем красивым мужчиной, вы его, кажется, Харви назвали! — всплеснула руками Хлоя. — Эх, он так и не заглянул ко мне, хоть и пообещал… Увидите, передайте, что мои двери для него всегда открыты. Огурчик вам в подарок.

Я на автомате принял огурец и рассеяно им захрустел.

Хлоя вела себя странно, так будто вчерашнего вечера не существовало. Вновь мне вспомнился мой дикий кошмар про жуткое соитие Харви с Хлоей, на которую наслаивалась проекция моей матери. Но я его тут же отогнал, найдя более правдоподобное объяснение всему происходящему.

Все было проще и банальней. Хлоя ведь женщина и играла она чисто по-женски, как лиса юлила, запутывала следы. Видимо, ей было неловко за свою вчерашнюю развязность, ведь она все-таки не проститутка какая-то, поэтому и делает сейчас вид, что ничего не было. Или меня до кучи пытается окрутить.

Да и подвеска вчерашняя при ней. Приметная вещица, вряд ли таких штучек наберётся по городу много…

— Хлоя, а откуда у вас эта необычная подвеска? — поинтересовался я. — В нашу прошлую встречу я у вас такого украшения не видел.

— Да сперла у кого-то, как пить дать, откуда еще, — хмуро подсказала кухарка.

— Ничего я не крала! — возмутилась Хлоя. — Я же рассказывала тебе!

— Твоя история шита белыми нитками, — сердито возразила кухарка, выплескивая накопившуюся зависть, — ты думаешь, кто-то поверить в эту твою чушь про добренькую жрицу? Погоди еще, стражу на тебя натравлю!

— Ах ты, ведьма кудлатая! — выпустила коготки Хлоя. — Хрен тебе, а не мои огурцы!

— Да, подавись ты своими огурцами! А хрен, кстати, в этом деле куда приятней!

Перепалка грозила перерасти в драку. А женские драки это капец какая лютость. Не дай бог под раздачу попасть. Доводилось мне в другой жизни разнимать перепивших тёлок, так потом царапины на морде заживали недели две.

— Дамы-дамы, брейк! — замахал я руками. — Хлоя, давай мы с тобой в другом месте поговорим.

— Пойдемте, ваша светлость, а то у этой выдры от зависти шары полопаются, — взяв корзинку с огурцами и нарочно обозначив кухарке мой титул, Хлоя деловито зашагала к выходу.

— Ага, — засмеялась кухарка нам вслед. — Если этот мальчишка герцог, то я тогда херцогиня!

Мы вышли через черный ход трактира. И встали у ящиков с мороженной рыбой.

— Ну, рассказывай, — потребовал я.

— Ой, эта такая история, такая история, кому рассказываю, не верят вот, — зачистила Хлоя, поправляя волосы. — Я ей богу не крала, ваша светлость!

— Я тебе верю, Хлоя, — успокоил я торговку, — просто любопытно…

— Ну, коль так, расскажу как на духу и провалиться мне на месте, коль совру, — махнула рукой Хлоя. — Буквально вчера днем ко мне подошла какая-то жрица. И, поцеловав в лоб, повесила на шею этот оберег, сказала на удачу, я и опомниться не успела, а она исчезла.

История была и вправду неправдоподобная, но чего не бывает на белом свете. Быть может всё, вот только всё бывает не просто так.

— А кому служила эта жрица, Аве или Амадей? — задумчиво поглаживая отросшую щетину, спросил я.

— Да кто ж их разберет, пока они одетые-то, — пожала плечами Хлоя. — Но так как она с добром была, я уверена, что служила Аве.

Я оставил при себе мнение, что думать так может только законченная дурочка. Мне очень захотелось эту подвеску приобрести — я интуитивно почувствовал, что вещица какая-то непростая.

— Не хочешь мне продать эту вещицу? — спросил я Хлою. — Я хорошо тебе за неё заплачу.

— Не-ет, извините-с, ваша светлость, не отдам её ни за какие шиши, — твердо ответила Хлоя. — Это же дар от жрицы, а значит от самой Аве! Только через мой труп отнимете, — зажимая в руке подвеску, горячилась Хлоя.

— Да ну тебя, — махнул я рукой. — Не продашь и не надо.

А сам подумал, что с такой тупой бабой связываться ни за что бы не стал.

Решив не делать кругов вокруг трактира — а то меня, наверное, уже потеряли — я вернулся обратно через черный ход. Кухарка сосредоточенно доставала из печи пироги.

В кухню влетела служанка. И, увидев меня, чуть ли не взвизгнула от восторга.

— Ваша светлость, — взволновано обратилась она ко мне и вслед за её обращением пироги с чудовищным грохотом полетели на пол. — Я вас повсюду ищу, вас там потеряли ваши друзья!

— Вот иду к ним, — пробурчал я. — Нечего меня искать…

— Как скажите, ваша светлость, поклонилась мне служанка.

Выходя из кухни я услышал за спиной приглушенный разговор.

— Он и вправду герцог? — удивленно прошептала кухарка.

— Да! — с упоением подтвердила служанка. — Это сын его светлости Герберта, и сам Герберт, кстати. тоже здесь. Мы вчера их не признали, одеты же просто… А сегодня, как при полном параде, прибыл его светлость младший Крайкос. Хозяин рвет и мечет, говорит надо обслужить достойно. Он потом табличку повесит, что у него герцоги не чураются гостить…

Я тяжело вздохнул. Вот и к чему вся эта шумиха нам сейчас?

В зале меня поджидал еще один сюрприз. Половину зала отгородили ширмой, возле которой чинно стояли стражники дома Крайкосов. Редкие утренние посетители жались где-то в углах, подальше от ширмы и кажется даже смотреть в эту сторону не решались.

Я попытался пройти к столику, но стражники мне преградили дорогу.

— Куда прешь⁈ — грубо остановил меня усатый стражник. — Не видишь что ли, что проход закрыт для оборванцев⁈

— А ты в шары что ли долбишься⁈ — в тон ему рявкнул я. — Я иду к столику.

— Не велено пускать простолюдин! — сбавив немного тон, ответил стражник.

— А ты останови меня, — усмехнулся я.

И попёр на стражника, будто он пустое место. Стражник схватился за меч. Я предвкушал, как наваляю этому нахалу и заодно выпущу пар. Но мне не дали этого сделать.

— Пропустите его! — раздраженно прокричал из-за ширмы отец. — Это мой непутевый сын.

Меня эти слова прям таки оскорбили до глубины души.

Стражники тут же залебезили, раскланялись, пропуская меня за ширму. Но я не был настолько самодовольным идиотом, чтобы не чувствовать их внутренних насмешек.

— Вот как, — процедил я, усаживаясь за столик. — Мне, значит, какие-то псы будут хамить! Я что — крайний?

— Эрик, ты не мог обойтись без представления? Тебе достаточно было просто назвать себя, — принялся отчитывать меня отец.

— Им достаточно было не хамить, — отрезал я.

Томаш опять вырядился в панталоны, а на груди у него красовался накрахмаленный слюнявчик. Он чинно орудовал ножом и вилкой, не спеша, прожевывая маленькие кусочки яичницы с беконом.

— Какого черта ты припёрся сюда во всем облачении и со стражей⁈ — добитый этой картиной, я больше не сдерживал своего гнева.

— Я герцог, я не могу расхаживать по городу как какой-то простолюдин! — высокомерно задрав голову, изрек Томаш.

И тут меня порвало окончательно. Я подскочил, сдернул с этого самодовольного дурака слюнявчик и стал старательно вытирать об него ноги, со злорадным удовольствием отмечая, как Томаш беспомощно хватает ртом воздух, словно рыбка, выброшенная на берег.

— Ты идиот! — рычал я. — Теперь каждая собака в этом городе знает, где мы и что делаем! Все внимание сосредоточено на нас! Ты думаешь, это поможет нам в поисках твоей сестры или в сокрытии от Ворона Киры⁈

В зале воцарилась тишина. Вся компания удивленно лупала на меня глазами.

— Об этом я, признаться, не подумал, — наконец-то, смущенно прокашлявшись, нарушил тишину Томаш. — Есть этикет, герцогам должно его соблюдать, Эрик, нет повода так меня оскорблять!

— Ты сам себя оскорбляешь своими дебильными правилами! — прошипел я.

В целом, я заметил — Томаш понял, что неправ и мой гнев немного поутих. А ещё я заметил, что на столе меня ждет порция с яичницей, свежие булочки и ароматный кофе. Так вот почему я такой злой — я же голоден, как волк.

Я сел и, как ни в чем не бывало, набросился на еду.

— Кстати, Харви, я сейчас видел Хлою, тебе от нее пламенный привет, она делает вид, что между вами ночью ничего не было, — хохотнул я.

— Вот как? — приподнял бровь Харви. — Ну, если женщина так говорит, значит, между нами ничего не было.

Я заржал. Вот это да, а Харви всё-таки кое-что сечет.

— Как там твой старик? — уже более миролюбиво спросил я Томаша.

— Его осмотрел сэр Артур. Подтвердил твои слова, что все в порядке, — принялся объяснять Томаш, — Нужно только дождаться, когда отец восстановиться от последствий травм. На всякий случай своего зелья сэр Артур ему все же дал. Утром отец пришел в себя.

— Хорошо, — кивнул я.

— Вы придумали, как спасти Стеллу? — в свою очередь прямо спросил Томаш.

— Есть одна идея, — нехотя стал рассказывать я, предвкушая реакцию Томаша. — Мы решили искать Стеллу через Мерлина. Наверняка у Мерлина есть какое-нибудь укромное местечко, где он прячет своего хозяина и Стеллу. Для начало расспросим тех, кто с ним хорошо общался…

— И это всё, что ты придумал⁈ — возмутился Томаш. — Это же ровным счетом ноль!

— Критикуешь, предлагай! — не растерялся я, откинувшись на спинку стула.

— На самом деле идея дельная, — вмешался в наш спор Харви. — Я вчера после нашего разговора повспоминал… Однажды Мерлин хвастался мне, что у него есть загородный домик в лесу на берегу озера. Мол, он любит там проводить время, там можно поохотиться на оленей и порыбачить. Приглашал меня. Я хоть и смутно, но представляю, где он находится… Дорога займёт чуть больше суток. Если двинемся сейчас, то к завтрашнему полдню будем там.

Я готов был расцеловать Харви за его хорошую память и за то, что он это всё так вовремя выложил нам.

— А что? Лучше места и не придумать, — задумчиво проговорил я, не выдавая своего облегчения. — И не в самом городе и довольно близко от него. Надо проверить.

— А что если Стелла не там, и мы напрасно потратим время⁈ — спросил Томаш.

— Других зацепок у нас все равно пока нет, — пожал яплечами. — Даже если эта ложный след, у нас будет время вернуться и начать всё заново.

— Мы отправимся завтра на рассвете, — резюмировал отец. — Мне необходимо опросить стражников. Навести хотя бы относительный порядок в городе. И дать распоряжения тайной страже поискать следы пребывания Мерлина и Стеллы в городе. На тот случай, если не найдем Стеллу в том домике.

Это была здравая идея. На том и порешили. Я понял, что всё же приму сегодня ванну. А еще нужно было озаботиться покупкой одежда. Деньги теперь у меня имелись. Одежда Фила была очень неудобной, жала и кололась во всех местах сразу.