Дешевый и плохо сшитый костюм гориллы

Глава 20

Звонок Артема застал Ольгу вечером у Нинки. Разговаривать с ним не хотелось, Ольга с сомнением посмотрела на экран, а затем повернула телефон картинкой к любопытному Нинкиному носу. На экране светилась фотография задумчивого верблюда. Нинка яростно закивала головой и для убедительности замахала руками. Тааак, нажимаем кнопку «ответить».

— Ты что не слышишь? Я уже полчаса названиваю!

— При этом совершенно добровольно, заметь. Тебя никто не просил названивать уже полчаса.

Артем быстро понимал, когда следует сбавить громкость.

— У меня разговор. Важный.

— Важный для кого?

— Для нас обоих. Это касается Женьки.

— Тогда в кафе через час.

— Знаешь, — в его голосе слышалось смущение. — В кафе, наверное, будет неудобно. Допускаю, что ты захочешь засветить мне в глаз.

— Спасибо, что заботишься о моих желаниях. Тогда через час у меня.

Стоящий на пороге Ольгиной квартиры Артем выглядел так, словно уже получил если не в глаз, то как минимум мешком по голове.

— Уговори Женьку не увольняться.

— А она собирается? Я не в курсе.

— Собралась. Сегодня. — Артем немного поколебался, но решил, что придется выкладывать всю правду. — Она поссорилась с Ангелиной.

— Ангелина работает у тебя?

— Нет, просто она приехала ко мне в офис, потом зашла в бухгалтерию, а я узнал о произошедшем, когда Ангелина прибежала ко мне в кабинет.

— Женя объяснила, что у них произошло?

— Нет. Я не успел. Пока утешал Ангелину, Женька написала кадровику заявление, собрала вещи и ушла. А сейчас не отвечает на звонки.

— Свидетелей допрашивал?

— Как ты себе это представляешь? Я иду в бухгалтерию выяснять, о чем моя дочь говорила с моей…

— С твоей…?

— С моей женщиной.

— То есть ты так до сих пор и не знаешь, что же произошло в твоем офисе?

— Ну, знаю, конечно. Секретарша-то у меня есть. Ангелина нагрубила Жене и обещала вышвырнуть ее отсюда в двадцать четыре часа. А Женя сказала, что она и сама уйдет. И гораздо быстрее.

— Ну, поздравляю. Ангелина была уверена, что ты предпочтешь ее дочери, и не ошиблась.

— Оль, это недоразумение.

— Нет, Артем. Это продуманные и целенаправленные действия. Тебе Женька говорила, что Ангелина ей гадости по телефону пишет? И с твоего телефона в том числе.

— Нееет… она не могла…

— Ангелина, не скрываясь, отсекает все твои связи с прежней жизнью. И в первую очередь с детьми. Если ты не хочешь терять дочерей…

— Нет, конечно.

— Ты извинишься перед Женькой за поведение твоей женщины. А если хочешь общаться с дочерями, не прячась по углам от любовницы, ты сделаешь так, чтобы извинилась она сама.

— Как ты себе это представляешь?

— Какие у тебя есть рычаги воздействия? Деньги? Что еще?

— Она меня любит.

— Ты все еще в это веришь?

Артем устало потер лицо ладонью.

— Уже сомневаюсь. Знаешь, Оль, спасибо тебе.

— За что?

— Ты меня выслушала и ни разу не упрекнула. Даже голос не повысила. В последнее время вокруг меня все орут, что-то подустал уже.

— Причина проста: мне совершенно безразлично, как будут относиться к тебе твои сотрудники, твои партнеры, твои дети. Меня беспокоит только моя дочь. И я не буду просить ее терпеть оскорбления ради твоего душевного удобства. Но тебе посоветовать кое-что могу.

— Да?

— Если план «По-любви» не сработает, попробуй платить Ангелине за хорошее поведение. — Судя по ошеломленному взгляду, такой вариант Артему в голову не приходил. — И, Артем…

— Ээээ?

— Сделай лицо попроще, а то в последнее время все смотрят на меня с открытым ртом. Мне это тоже надоело.

— Наша часть расчетов, — Ольга положила перед сидящими за столом мужчинами две тонких папки.

Шеф сразу потянул документы к себе и, задумчиво потирая подбородок, уставился в таблицу на первой странице. Виктор кивнул и продолжал молча смотреть на Ольгу.

— Максим Николаевич, наверное, я вам сегодня больше не нужна?

— Конечно, Ольга. Всего доброго. До завтра.

— Вас подвезти? — Наконец подал голос Виктор. — Мы закончим через десять минут.

Шеф согласно закивал.

— Нет, спасибо. Я не домой.

Через три минуты Виктор встал из-за стола и переместился к окну.

Дверь знакомого синего БМВ открылась навстречу Ольге. Она взяла с переднего сиденья букет роз и села, переложив их на торпеду.

— Вообще-то это тебе. — Артем подвинул цветы ближе к стеклу.

— Спасибо. А по какому поводу.

— За хороший совет. Ты будешь смеяться, но он сработал.

— Рада, конечно, что я такая молодец. Но все равно не помню.

— Ладно, не будем об этом. Считаю, что я тебе еще и ужин должен.

— Только при одном условии.

— Заранее согласен.

— Не говорить со мной о проблемах.

Виктор проследил взглядом за отъезжающей машиной с букетом белых цветов под лобовым стеклом.

— Предлагаю пойти покошмариться, — голос Маришки в трубке звенел энтузиазмом.

— В кино на ужастик? — С надеждой спросила Наталья.

Последние недели были непривычно спокойными. Дочка хорошо ела и спала по ночам, муж с сыном слушались, продукты в магазине закупались точно по списку, уроки делались, учителя в школе притихли, и это было особенно подозрительно. Натальина душа жаждала сильных эмоций, может быть, даже бурь и потрясений. От нервного срыва ее спасали только «Ходячие мертвецы». Посмотрев под грудное кормление одну серию на ночь грядущую, она засыпала почти мгновенно и спала мирно, спокойно и, как уверял Ленька, даже улыбалась во сне. Барсук оказался замечательной нянькой, и уже дважды Наталья осмелилась, оставив дочку на него, выбраться на встречу с подругами в выходной день. На этой сестра освободила для нее вечер пятницы.

— Лучше! В музее на Остоженке выставка какой-то британской галереи. Произведения современного искусства, как символы смерти. Уууу, — завыла трубка.

— Какая прелесть! Решено, собираемся в семь.

— Искусство, говоришь? — Нинка повернулась к Маришке и смерила ее взглядом прищуренных глаз.

За ее спиной неопрятной кучкой на полу сжалось нечто невразумительное из свалявшегося коричневого искусственного меха.

— Она не виновата, — заступилась за подругу Наталья, — это все этот… Фэйр… херст.

— «Дешевый и плохо сидящий костюм гориллы». — Прочитала Ольга. — Ой, тут написано, что художник покончил с собой после своей персональной выставки. Кошмар.

— Почему это я не удивлена? — Пожала плечами Нинка. — На четвертый этаж пойдем?

— Я уже была, — Маришка решила, что на сегодня сюрпризов достаточно. — Там чучела маленьких зверушек.

— А с нами кормящие и беременные. Поехали лучше ко мне.

— Нет, давайте ко мне, — предложила Ольга. — От меня всем разъезжаться удобно. А Наталью как раз Ленька заберет, ему по дороге.

На крыльце перед дверью подъезда топтался курьер, больше похожий на студента. Наверное, он уже не в первый раз набирал номер на пульте домофона, потому что уныло смотрел на мигающую на черном поле цифру «16» и тяжело вздыхал.

— Але! — Каркнула Нинка у него над ухом.

Курьер вздрогнул и оглянулся. Перед ним стояли четыре женщины: колобок в кудряшках, расшитая чем-то блестящим цыганка в побрякушках, рыжая ведьма без метлы, и белокурая Дева битв, на пол головы выше его самого.

— Цветы… доставил.

— Хорошие цветы хоть? — Цыганка смотрела недоверчиво.

— Правда хорошие. И много. Вон там, в машине.

— И что, не открывают?

— Нет, — снова вздохнул курьер.

— Ладно, — сжалилась Цыганка, — сейчас откроют. Идем.

Она придержала дверь, давая возможность парнишке забрать доставку. К удивлению Нинки из машины вышли двое с огромными упакованными в целлофан букетами. Держать их приходилось обоими руками.

— И кто же это у нас такой щедрый, — спросила Марина, рассматривая цветы под целлофаном. — И почему все белые?

— Что-то мне говорит, что ты не удивлена, — Наталья протянула Ольге маленький конверт.

Ольга открыла его и вынула карточку.

— Виктор Кожухов, — прочитала Маришка, — тут на обратной стороне что-то от руки написано. Ну, это личное, мы смотреть не будем.

— Вот! — Нинка поучительно помотала в воздухе указательным пальцем. — Мы, девочки, даже из дешевого костюма гориллы всегда сможем смастерить себе вполне приличное платьишко. Думаю, — она подняла с пола один из букетов, — нам понадобится ведро.

— Что-то ты зачастил, — заметила Ольга, открыв дверь.

— Ничего, что я без приглашения?

— Ничего хорошего.

Артем явно вознамерился игнорировать Ольгин сарказм.

— Ты на меня хорошо влияешь. Настроение повышается, даже соображаю лучше.

— И до чего же ты досоображался?

— У меня к тебе предложение.

— Не уверена, что хочу его слышать.

— И все же. Освободи для меня два вечера в месяц. Будем встречаться раз в две недели.

Сложив руки на груди и восхищенно улыбаясь, Ольга смерила Артема долгим взглядом. Каков наглец. Неужели это в нем всегда было? И она не замечала?

— Ну, что молчишь?

— Любуюсь. Цирк с доставкой на дом. Там медведи дрессированные за дверью не притаились?

— Оль, а что плохого? Все равно у тебя никого нет.

— А если есть?

— Да ладно тебе.

Я, конечно, за гуманизм и против опытов на живых людях, подумала Ольга. Но лучше на тебе, чем на ни в чем неповинных кошках.

— Я беременна.

— То есть?

— Забыл, что это такое? И как это происходит?

Артем некоторое время осмысливал полученную информацию.

— От кого?

— Не твое дело.

— Шутишь, да?

Ольга молчала, борясь с желанием расхохотаться. Удерживало одно: если она сейчас позволит своему телу наполниться пузырьками веселья, оно взлетит к потолку, как воздушный шарик, потянется вслед за гуляющим по комнате теплым ветерком, покачиваясь, выплывет в окно, и затеряется где-то высоко-высоко в голубом небе.

— Выпей водички.

Артем послушно прошел к кухонному столу и замер, оглядывая букеты роз, пионов, ромашек, разместившихся в вазах на подоконнике, в кувшине на каменной столешнице, в ведре у балконной двери.

— Тьфу, — от злости Артем не сразу попал пальцем в строчку на экране айфона, затем сделал глубокий вдох и постарался расслабиться под вступительные аккорды «Финской польки» — Саша, почему ты не сказала, что у матери есть мужик?

— И тебе «здрасьте». Ну, во-первых, не мужик, все ее знакомые классифицируют его как «мужчину, приятного во всех отношениях», а во-вторых, ты не спрашивал.

— Я всегда спрашивал, как у нее дела, — кажется, Саньке нравилось слышать раздражение в его голосе.

— И я отвечала, что все хорошо. Как видишь, не врала, у мамы действительно все хо-ро-шо.