Душа. Пепел несбывшихся надежд

Глава 11. Откройся

Наши гости все видели. Ибо, как еще иначе объяснить то, что после случившегося они тут же засобирались по домам. Может, и не по домам, а куда-нибудь вместе, но мне сейчас не до них. Я никогда не чувствовала ничего подобного, и мне страшно оставаться с Дэном наедине. Он делает шаг вперед, а внутри меня все сжимается, к ладоням подбирается огонь. Попрощавшись с Карлом и Ириной, бегу наверх, переодеться, снять макияж и немного успокоиться. Я принимала душ перед кафе и делаю это еще раз. От танцев я слегка вспотела, поэтому просто стою под струями воды, снимаю с себя неприятную липкость легкими поглаживаниями мягкой мочалки. Здесь я могу побыть одна и прийти в себя. А если Дэн решит перейти на новый уровень наших с ним отношений и зайдет ко мне в душ? Буду ли я сопротивляться?

Нет, он так не сделает. Но в комнату ко мне точно придет. Мы явно не завершили начатое. И что я буду делать? Видимо то, что мне хочется, потому как несколькими часами ранее я уже разрешила сама себе действовать по указаниям сердца, тела и души. Однако мне все равно страшно.

Из ванной пулей лечу в комнату, привожу себя в порядок и сажусь на кровать. Он появляется через несколько минут, но я вовсе не устала ждать, за раздумьями время летит быстро.

– Знаешь, могла бы и помочь мне убрать со стола.

Он переоделся в домашнюю футболку и шорты, возможно тоже по-быстрому принял душ, потому что парфюмом от него уже не пахнет.

– Извини, я думала мы поговорим, а потом вместе приберемся, – оправдываюсь я. На самом деле я и не вспомнила о том, что нужно навести порядок на кухне, голову забили совершенно другие мысли. Какой же он все-таки сознательный, в отличие от меня. Целиком отдаюсь эмоциям, а потом уже вспоминаю о насущных делах. Если вообще вспоминаю.

– О чем поговорим? – спрашивает он, и, вскинув брови, внимательно смотрит на меня. Как будто я знаю. Ляпнула, не подумав, а теперь нужно что-то сочинить, прежде чем он догадается, что я совсем в растерянности. Одно я знаю точно – целуется он очень хорошо. И мне хочется еще. Хочется так, что ноги сводит, но я боюсь, что опять начну гореть. Что причиню ему боль, сожгу что-нибудь, и он отвернется от меня. Близости боюсь не меньше. Опускаю глаза вниз и молчу, наматывая выбившуюся из шорт нитку на палец. Дэн придвигается ближе. Он не дурак, и все понимает. Подняв мой подбородок пальцами, недолго смотрит в глаза и целует. Я отвечаю сразу же на все его движения губами и языком. Еще крепче прижимает меня к себе, так, что из моей груди вырывается стон. Огонь уже горит в голове, в области сердца, внизу живота, но я сдерживаюсь как могу, руки пока что едва теплые.

Вместе опускаемся на кровать, не отрываясь друг от друга. Поцелуи становятся жарче, его рука скользит вниз до моих бедер, сжимает ягодицы, и когда его губы прикасаются к моей шее, последние силы, что сдерживали способности, иссякают. В левой руке вспыхивает огонь, и я отчаянно прошу Дэна остановиться. Сначала он не может ничего понять, но, увидев пламя, отстраняется. Смеется над тем, как я аккуратно держу руку на весу, чтобы не спалить кровать.

– Знаешь, если честно, я польщен. Если только я вызываю у тебя такие эмоции, это, наверное, о чем-то говорит.

Пламя гаснет. Я закрываю лицо руками и качаю головой. Какая же я идиотка. Рискнула его и своей безопасностью ради минутной слабости.

– Ладно тебе, это я виноват, – принимается меня утешать. – Ты такая соблазнительная, мне тяжело держать себя в руках. А знаешь, что. Давай просто полежим рядом и все. А когда ты научишься контролировать огонь, то сама скажешь мне, как ближе мы… Ну, ты понимаешь. Если тебе этого хочется. Если нет, только скажи, а то может тебе не нравится, и я зря тут распыляюсь.

– Нравится, – отвечаю я, убрав руки от лица. Если бы не этот огонь, то вероятнее всего мы бы уже занялись любовью, и я не стала бы о чем-либо жалеть, потому что сама этого хотела. Как я мечтала снова увидеть себя на месте Дианы во сне, оказаться в сильных руках Марка, почувствовать вкус его губ. И в те редкие моменты, когда он входил в нее, я испытывала настоящее удовольствие, просыпалась с разлившимся по телу теплом. В первый раз было больновато, но последующие приносили лишь блаженство. В отличие от моего реального и единственного партнера, который сам себя удовлетворить не мог, не говоря уже обо мне.

Сейчас же мне настолько хочется испытать эти ощущения с Дэном, что от невозможности все осуществить, я чувствую упадок сил. Он видит, что я расстроена. Ложится на кровать и просит лечь рядом. Притягивает к себе и нежно целует, а потом мы просто лежим, пока не засыпаем. Столько мыслей, чувств и сомнений смешалось сегодня, что я начинаю видеть сны, едва сомкнув глаза.

Следующий день объявлен выходным, и мы полдня просто валяемся в кровати, едим магазинную пиццу и смотрим триллеры девяностых годов, одевшись потеплее из-за погоды. Дэн говорит, что уголь, которым он топит дом, еще не готов, а старый уже почти закончился, он оставил его на случай крайней необходимости. Приходится сидеть, прижавшись друг к другу, слушать как завывает ветер за окном, но такой порядок вещей меня вполне устраивает, и даже мысли о том, что я уже крепко привязалась к парню, нисколько не смущают. Кажется, что между нами не осталось недомолвок, и пусть я еще совсем мало о нем знаю, пока мне хватает того, что есть. Есть лишь одно "но", о котором я вспоминаю, находясь на пике расслабления.

– Что мы будем делать, если я останусь? – вопрос из разряда "ты будешь меня любить, если я постарею и растолстею". Не такой глупый, все же, только нужный исключительно для удовлетворения моего любопытства.

– Я думал, ты уже все решила для себя, – отвечает Дэн. – Как, что будем делать? Поженимся, детишек нарожаем, собаку заведем.

– Да? А может на пенсию пойдем сразу? Я в ближайшей перспективе. Ты встречался с Кирой три года же, прежде чем вы начали жить вместе, и то не получилось. Вот, я и спрашиваю.

– И причем здесь Кира? Значит, когда я рассказал тебе о нас, ты решила, что я по жизни холостяк-одиночка, и девушки мне нужны только для удовлетворения потребностей?

– Не совсем так, но…

– Прости, Даша, но, по-моему, ты узко мыслишь. Не всем дано сойтись и жить вместе всю жизнь. Люди расстаются, так бывает. И не стоит себя ни с кем сравнивать. Сейчас я хочу быть с тобой, а что будет дальше никто из нас не знает

Ответ меня удовлетворяет, и впредь я обещаю себе хорошо думать, прежде чем задавать подобные вопросы.

Вечером Карл связывается с Дэном по рации и сообщает, что он и Елена готовы принять меня завтра утром. Ночью я плохо сплю, ворочаюсь и постоянно просыпаюсь с мыслями о возможных манипуляциях, которые они будут проводить со мной. Сделают ли больно, или же наоборот, я ничего не почувствую. С Дэном своими переживаниями не делюсь, он спит крепко, иногда во сне прижимая меня к себе.

Утром погода меняется, становится теплее, солнце выглядывает из-за туч, и ветер совсем стих. Завтрак в меня не лезет, даже запахи не вызывают аппетит. Оставляю тарелку с яичницей нетронутой, выпиваю только сладкий кофе с молоком. Дэн не возражает, он замечает мое беспокойство, но с утешениями не лезет. Сначала я не понимаю, почему, потом догадываюсь. Наверняка он знает, что мне не сделают ничего плохого, и мне вскоре предстоит самой в этом убедиться.

Перед входом в кабинет Дэн прощается и говорит, что будет ждать меня после обеда в зале отдыха на втором этаже. Карл и Елена уже ждут. Провожают в отдельную комнату, дверь в которую раньше была закрыта. Там темно, окна завешаны плотными темно-коричневыми шторами. Стоит диван и большое откидное кресло, и больше ничего нет. Конечно, это кресло для меня. Я сяду в него, приму полулежачее положение и стану подопытным кроликом.

– Сейчас Елена введет тебя в транс, и я задам несколько вопросов, – рассказывает Карл. – Ты этого не вспомнишь, а когда проснешься, расскажешь о своих ощущениях, что ты видела, что при этом чувствовала. После этого вы пройдете на тренировочную площадку. Тренироваться нужно уже сегодня, потому что без тренировки ты с огнем не справишься, даже если научишься контролировать свою способность.

Когда я киваю, Елена просит меня внимательно смотреть ей в глаза. Я смотрю несколько секунд, и вдруг оказываюсь в комнате отдыха. Не могу ничего понять, неужели сеанс у Карла уже завершился? А как же те самые важные тренировки с Еленой? Или они перестарались, и память вернулась ко мне только сейчас? Пытаясь сообразить, что происходит, сажусь на один из старых диванов. Здесь никого нет, только я. Глазами ищу часы. Я точно помню, что они висят прямо над дверью, но сейчас их там нет. Может, кто-то снял, чтобы сменить батарейку…

Дверь открывается, и входит Дэн. Подходит ко мне и садится рядом.

– Очень странно, я ничего не понимаю, – говорю я ему.

– Я правда тебе нравлюсь? – выпаливает он, совершенно проигнорировав мои слова. Смотрит на меня настолько серьезным и требовательным взглядом, что мое тело пробирает дрожь.

– Правда нравишься, – отвечаю ему.

– А я?

Испуганно оборачиваюсь, посмотреть на того, кто это произнес. Максим. Как он здесь оказался? Сидит рядом со мной на диване с другой стороны, и смотрит тем же взглядом, что и Дэн. Но Дэна рядом больше нет. Он молча уходит, закрыв за собой дверь. Я хочу пойти за ним, но меня что-то удерживает, нет сил встать, ноги стали тяжелыми. Обстановка меняется и становится совсем незнакомой. Комната сужается, и вот я уже не в зале отдыха, а, кажется в апартаментах Максима. Мы сидим рядом и не отводим друг от друга глаз. Он повторяет свой вопрос.

– Не знаю, Максим. Я полжизни мечтала тебя встретить, но, наверное, это мне больше не нужно.

– А если я скажу тебе, что тоже мечтал о тебе. Что видел тебя во снах, и целый год ждал тебя здесь, каждый день узнавал, не появилась ли новенькая. И мне больше никто не нужен, кроме тебя? Ты же этого хотела? Я не Марк, но я ничем не отличаюсь от него. Я такой же, как он.

– Я тоже не Диана, но никогда ей не стану, даже близко такой, как она, – бросаю ему я, с трудом переваривая полученную информацию. Я совсем не рада тому, что он сказал. С того момента, как я увидела его здесь, мне тяжело и больно думать о нем. И еще тяжелее знать, что я нужна ему.

– Даш, пожалуйста, послушай меня. – Он встает с дивана и опускается на колени передо мной. Берет меня за руку, в ледяных глазах мольба. Я трясу головой, чтобы побороть наваждение, все-таки я понимаю, что это не реально, только плод моего воображения.

– Нет нет нет, я не хочу! – кричу ему в лицо. А точнее, самой себе. Это не он, его навязало мне подсознание. – Уходи!

Просыпаюсь в слезах. Темный кабинет плывет перед глазами, Карл и Елена сидят на своих местах, оба слегка удивленные. Не знаю, что я говорила, будучи в трансе, но мне стыдно за то, что я видела. Я совсем не хотела, чтобы все узнали о моих истинных переживаниях. Только на что я рассчивала, садясь в это кресло?

– Все хорошо? – уточняет Карл.

– Нормально, – говорю, пытаясь незаметно вытереть слезы. – Что я говорила?

Карл просит Елену выйти и рассказывает мне то, о чем я знала и без него. Я боюсь и стесняюсь своих собственных чувств. Если я разберусь с этим, совладать с огнем будет проще. Подавлять эмоции это плохо даже для обычных хантеров. В лучшем случае они справляются, в худшем случается что-то нехорошее. Спрашиваю, не намекает ли он на Диану. Пожимает плечами. Он-то не знает ее так, как знаю я. А я в курсе, что эта девушка всю жизнь подавляла свои эмоции. И чем это закончилось? Смертью Марка и гибелью целого города…