Душа. Пепел несбывшихся надежд

Глава 12. Игра с огнем

Все в Дримморе знают Диану как малолетнюю убийцу, огромную силу, вышедшую из-под контроля. Пытаться исправить впечатление бесполезно, кто поверит той, кто выглядит в точности, как она? Люди скорее решат, что она переродилась с целью завершить начатое, и меня повесят. И даже если хантерам удастся это предотвратить, я все равно не смогу залезть к людям в головы и что-то изменить. Тем более, что сама толком ничего не знаю. Дэн уже в курсе, но я сомневаюсь, что он мне поверил, а если даже и поверил, то не придал этому значения. А что Карл скажет на это? Прошу еще пару минут, чтобы рассказать мужчине о своих снах.

– Ох, я должен был догадаться, что ты как-то связана с ней, но я не могу понять природу этой связи. Родственные отношения мы, наверное, исключим. Хотя, подожди… – Карл уходит в кабинет и говорит мне, что я тоже могу выйти, Елены здесь нет. Выхожу и сажусь на диван, наблюдая за тем, как психолог что-то ищет в большой картонной коробке. Не найдя ничего, берет следующую. И в третьей коробке наконец оказывается то, что ему нужно, а именно – большой журнал с твердой черной обложкой. Присев рядом со мной, он молча листает журнал.

– Так, нам нужна "С"… Спенсер, да? Это перепись населения одна тысяча девятьсот восемьдесят второго года… Спенсеров нет. Ни одного.

– Она и родителей убила? – тихо спрашиваю я, чувствуя прошедший по спине холод. В отличие от отца, мать была добра к ней, но всецело подчиняясь главе семейства, не могла ничего сделать. Диана испытывала одинаковые чувства к родителям: уважение и страх, даже несмотря на то, что мать старалась быть ближе к ней.

– Не знаю, не знаю… Здесь об этом совсем ничего нет. Либо они погибли от извержения, либо просто решили исчезнуть, опасаясь позора. Если у их дочери была такая сила, то и у них тоже, либо у одного из них. Не будем исключать, что они скрылись где-то в твоем мире. Ты знаешь всех своих ближайших родственников?

– Только маму, папу и бабушку с дедушкой по матери. У отца родни нет, умерли сразу после моего рождения, – отвечаю я. – И как? Маме сорок пять, отцу столько же, он с семьдесят восьмого года. А Спенсеры исчезли в восемьдесят втором? Никак не сходится.

– Если только у них не было второго ребенка ещё до того, как они исчезли. К сожалению, здесь нет этой информации. Если хочешь докопаться до правды, нужно ехать в Фиэрлон и искать документы там. Я другого выхода не вижу.

– Какие документы? – Елена появилась совсем бесшумно, я даже не заметила, как открылась дверь. – Поедем в Фиэрлон?

– Думаю, не сегодня, – улыбается ей Карл. – Можете идти на тренировку. Мы закончили.

Я совсем не понимаю, что от меня требуется на этих тренировках. В своих чувствах к парням я немного разобралась, но когда Карл начал спрашивать про Диану, я внезапно осознала, что это было лишь начало. Что такое боязнь своих чувств по сравнению со связью, которая проложена между мной и погибшей сорок лет назад девушкой? Страх повторить ее судьбу гораздо сильнее и глубже. И я должна бороться с ним, я должна узнать правду и доказать всем то, в чем сама не уверена. Но одно я для себя решила – ещё пара сеансов у Карла, и я попрошу Дэна отвезти меня в Фиэрлон.

На тренировочной площадке никого нет, и я чувствую себя свободно и расслабленно. Елена показывает мне, как нужно двигаться и дышать, когда пользуешься своей силой. Меня это только смешит, какое тут дыхание, если силы вырываются только когда кто-то заставляет меня нервничать? Когда человек непроизвольно писается от испуга, хотя до этого в туалет совершенно не хотел.

Сначала у меня ничего не получается. Огонь не хочет выходить, крепко сидит внутри, не поддается никаким уговорам, и все старания идут насмарку. Елена ругает меня за опущенные руки.

– Нет, ты знаешь, что можешь, как можно этого не понять? Старайся! Не получится в десятый раз, получится в стопятидесятый!

– А можно сразу к стопятидесятому, я уже устала, – бормочу я. Все воспоминания уже перевернуты по три раза. Погоня… Белый пикап… Рассказ Виолетты… Внезапный поцелуй… Ласки на кровати… Ничего не помогает. Пробовала не думать совсем. Тогда еще хуже, мое тело словно не понимает, чего от него хотят. Елена смотрит на это печальное зрелище со скрещенными руками. Может, рассказать ей то, что услышал сегодня Карл? Да, и дать ей возможность поиздеваться надо мной.

– Все, не могу, – испробовав все, что можно, говорю я. Женщина отрицательно качает головой.

– Можешь.

– Мы тут уже час торчим, а я ничего не сделала. Может, хоть драться поучусь. Хоть какой-то прок от этих тренировок.

– Ты же не собираешься становиться хантером, зачем тебе драки? Пробуй еще. Всего лишь час. Кто-то и по три и по четыре часа занимается, а ты спустя час сдалась? Либо ты совсем безнадежна, либо тебе это не нужно. – Ее голос стал строже. Еще пара таких высказываний, и я либо расплачусь, либо просто уйду с площадки.

– В каком смысле, не нужно? Да, этот огонь мне никуда не уперся, но я хочу вернуться домой.

– Выходит, не так сильно хочешь, – пожимает плечами.

Меня это злит. Упрекайте меня в глупости, лени, наивности, но говорить, что у меня нет желания вернуться домой – чересчур. Чувствую тепло в ладонях. К сожалению, я не обращаю на это внимания, пытаясь оправдаться перед Еленой, и когда огонь вырывается, я пугаюсь, а женщина разочарованно качает головой.

– Ну вот опять, это все твои эмоции.

Я хочу потушить пламя, но она просит подождать. Огонь только слегка разгорелся в ладонях, сантиметров на пятнадцать вверх, не больше. Чувствую приятное тепло возле лица и все, ни боли, ни нестерпимого жара. Елена завороженно рассматривает необычное явление и с горящими глазами говорит мне, чтобы я поиграла с пламенем.

– Чего? Поиграть?

– Ну да.

– Я не могу.

– Ладно, не сегодня. Но ты так боишься. Попробуй принять его как часть себя. Хотя бы просто постой и посмотри, успокойся, представь, что ты совсем одна…

Елена права. Если будешь всегда бояться чего-то, никогда не научишься с этим жить. Делаю так, как она говорит, и вскоре сердце успокаивается. В какой-то момент мне даже начинает это нравиться, и кажется, что я могу спокойно управлять огнем. Пока я не замечаю боковым зрением, что кто-то смотрит на меня из окна на первом этаже. Поворачиваю голову, чтобы узнать, кто наблюдатель, и когда вижу там Максима, огонь гаснет.

– Отвлекаешься. Ну ладно, на сегодня хватит. Завтра попробуем ещё раз. Иди, отдыхай пока, а к двенадцати приходи в столовую, пообедаем.

До обеда еще минут сорок. Спрашиваю у Елены, где сейчас Дэн и будет ли он на обеде, на что она отрицательно качает головой и говорит, что он уехал. Не желая спорить, я иду на парковку и убеждаюсь в этом сама. Белого пикапа нет. Странный у хантеров лидер. Либо следит за тупицей, либо где-то пропадает. Хотя, не исключено, что он отъехал по делам государственной важности. Приходится идти в комнату отдыха и торчать там до обеда. К счастью, тут есть, что почитать. Книжные полки полупустые и кроме русской и зарубежной классики ничего нет, но на безрыбье и рак рыба. Беру сборник рассказов Тургенева, присаживаюсь на свободный диван – они свободны все, кроме одного. На нем сидит мужчина примерно в том же возрасте, что и Карл, увлеченно читает, и не обращает на меня внимания. А мне только это и нужно – я даже когда проходила мимо, старалась идти как можно тише и не дышать. Прежде чем уткнуться в книгу, бросаю взгляд на часы над дверьми. Они на месте и показывают верное время.

Через несколько минут кто-то заходит в комнату. Поднимаю глаза и внутри все опускается. Это Максим. Идет ко мне. Видимо, столкнулся с Еленой и узнал, где я. Но что ему от меня нужно? Отвечаю на приветствие. Парень вежливый и просит разрешения перед тем, как присесть рядом. Я, конечно же, положительно киваю. А что еще ответить? Сказать: "нет, я хочу побыть в одиночестве?" Это грубо по отношению к тому, кто мне ничего плохого не сделал. Да я и не знаю его толком. Максим искренне улыбается, спрашивает, как у меня дела, а я не могу на него смотреть. Сегодня я не под успокоительным, как в наш прошлый разговор, и перед моими глазами то и дело всплывают картины из снов. Это было так давно, но я почти все помню. А потом как черная завеса опускается осознание, что тот человек из моих снов уже давно мертв, и возможно погиб от руки той, кого он любил больше всего в своей жизни.

– Все хорошо, – отвечаю на его вопрос, невидящим взглядом уставившись в книгу. – Как у тебя?

– Все замечательно. Видел сегодня, как ты тренировалась. Рад, что у тебя все получается. У меня было немного хуже.

– Правда? – В душе загорается огонек надежды. Я думала, что хуже быть не может. А если Максим научился, то и я рано или поздно справлюсь. – А как это было?

– Сначала все шло гладко, а потом я случайно кое кого заморозил. Не насмерть, так, отделались легким испугом. Спустя некоторое время я понял, что меня пытаются подавить… – Максим делает задумчивую паузу, и, спустя несколько секунд, будто опомнившись, продолжает: – Но уже все хорошо, так что, не бери в голову. Думаю, у тебя все получится.

– Ты был на сеансах у Карла? – спрашиваю я.

– Да. Меня вводили в транс и пытались что-то выяснить. Я так и не понял, что. Может, все дело в этих приступах. Я, как появился здесь, у меня они иногда случаются. Понятия не имею что это, но после этих сеансов они не прекратились, зато я начал терять силу. Меня такой расклад совершенно не устроил, как ты видишь. Но… Все давно разрешилось.

– Спасибо, что рассказал, – говорю я, не зная, что еще на это сказать. Если способности Максима опасны, мои еще опаснее, но никто не пытается меня подавить, наоборот, все силы брошены, чтобы я открыла их в себе. Однако я беру слова Макса на вооружение. Кто знает, что эти хантеры думают на самом деле. Полностью я доверяю только Дэну.

– Идешь в столовую на обед?

– Да, меня ждет Елена, – тихо отвечаю я, закусив губу. На языке вертится куча вопросов, но я боюсь их задавать. Больше всего хочу узнать об этих приступах. Что он чувствует в это время, больно ли ему? Не выдержав, все-таки спрашиваю: – Максим? Ты можешь рассказать мне…

– Да? – заинтересованно смотрит на меня. Открытый взгляд, легкая улыбка. Совсем не тот парень, что наблюдал за мной из окна. Тогда он был похож на ледяную статую. Может, он всегда так выглядит, когда его никто не видит?

– Расскажи о своих приступах. Я боюсь, что у меня тоже так будет.

– А почему у тебя так должно быть?

– Ну, потому что я пришла оттуда же, откуда и ты, может это какая-то побочка? – вру на ходу. Сообщать ему о том, что он похож на Марка я пока что не собираюсь. Кто знает, какая будет реакция.

– Не знаю, по-моему, ты накручиваешь себя. Это я такой бракованный попался, не думай об этом. А в приступах ничего особенного, просто сначала я чувствую невыносимый страх, потом отключаюсь и в конце ничего не помню. Сижу на таблетках. Вроде помогают.

Тяжело вздыхаю. Не сказать, что этими словами он успокоил меня, но хотя бы не все так страшно, как описывала Ирина.

– Даша? Извини, у меня очень плохая память на имена, тебя ведь так зовут? – вдруг спрашивает он.

– Да. Что такое?

– Тебе никто не говорил, что ты очень красивая?

Покраснев, снова утыкаюсь в книгу. И зачем он только спросил это? В следующее мгновение воспоминание как граната взрывается в моей голове: бескрайнее поле, где-то вдалеке стоят люди с тяпками и граблями, в небе висит палящее солнце, а они вдвоем сидят в тени под деревом. Марк и Диана. Едят свежий хлеб, запивая уже теплой водой из бутылки. И вдруг он наклоняется к ней и, заговорщически улыбнувшись, спрашивает: "А тебе никто не говорил, что ты очень красивая, Диана?".