Душа. Пепел несбывшихся надежд

Глава 20. Фиэрлон

Впереди город-призрак, где нет ни единой живой души, но есть память. Есть туман, густо заволакивающий весь город, пустующие дома, разваливающиеся от старости и без ухода, со скрипящими досками, как одинокие призраки, вынужденные оставаться на одном месте целую вечность. И мне совсем не хочется туда ехать, особенно вдвоем с Максом, но я молча скрываю этот факт, ибо он тут же развернется и мы поедем в Пандору без лишних разговоров. Про туман я узнала от хантеров, но откуда он взялся, и что его поддерживает, они не сказали, потому что не знают сами.

– До Фиэрлона примерно час, – отвечает Максим, когда я спрашиваю у него, сколько времени. Не получив удовлетворения от его ответа, я ерзаю в пассажирском кресле, глядя по сторонам. Едем мы уже несколько часов по плохой дороге, я устала, тело затекло, но не жалуюсь, и остановиться не прошу. Максим ведет себя точно так же, только ему приходится останавливаться, чтобы свериться с картой, которую он взял у человека, сдавшего ему машину в аренду. Как только проезжаем старый и потертый указатель, и город показывается на горизонте, внутри у меня все сжимается.

Название города Фиэрлон произошло от двух слов в английском словаре. Fear – страх, alone, или сокращенно lone – одинокий. Создается впечатление, что тот, кто дал название города, заранее знал его судьбу. Карл рассказывал, что название планировали изменить, чтобы не пугать англоязычных посетителей города, жителям-то было по большей части все равно, но не успели. Никакого тумана раньше не было, разве только изредка, и погода стояла солнечная, а теперь солнце не показывается и растения от этого сильно страдают, остались только неприхотливые.

Туман, заброшенность, почти облезлые деревья и полная тишина – так встречает нас город. Такой же, как лес Дриммора – тихий и безжизненный, единственное отличие – лес вопреки законам природы не принимает живых существ, а город просто покинут. Дорожное покрытие, напоминающее асфальт, очень неровное. На дороге сплошные ямы и пробоины. Как будто по городу много ездили уже после того, как он стал заброшенным. Максим на это предположение пожимает плечами. Зато вместо ответа на мой вопрос, он предлагает остановить машину и прогуляться. Если я хочу что-то выяснить, придется пройтись по домам.

Останавливаемся на самой первой и довольно широкой улице, по краям которой расположились частные дома, и выходим из машины.

Как ни странно, в Фиэрлоне теплее, и чем в Дримморе, и мне приходится снять куртку и повязать ее на поясе. Волосы на руках тут же встают дыбом и по спине ползут мурашки, но это вряд ли от холода. Мне страшно здесь находиться, я боюсь рассматривать покинутые и разрушенные дома так, что стараюсь нарочно не взглянуть на них, даже зная, что придется. Ищу-то я один определенный дом, остальные мне не нужны. При разговоре с Максом все же мой взгляд невольно падает на ту сторону, с которой он идет. Удивительно, как я не заметила этого раньше, но по левой стороне от нас все дома почти полностью сгоревшие. Их сожгла Диана, или это последствие извержения вулкана? К сожалению, я понятия не имею, как должны выглядеть эти последствия. Лава должна застывать и оставаться на месте, но тут нет ничего подобного.

– С чем может быть связан этот пожар? – спрашиваю я Максима. Будто он знает.

– С вулканом наверное, – откликается на мое предположение Максим и разворачивает мою голову назад. Сквозь туман и за густой пеленой облаков едва-едва виднеется пик горы. Если бы не Макс, я и не заметила бы. Я смотрю на парня, сдвинув брови, на языке вертится вопрос, и чтобы его задать еще раз, оборачиваюсь назад, взглянуть на величественную возвышенность, как вдруг что-то происходит. Мне в глаза бьет солнечный свет, а в уши врывается непонятный шум. Одна картина сменяется другой, и вот я уже не в пустом заброшенном городе, а посреди оживленной улицы. Мимо нас проходят странные, не по нашему времени одетые люди, дома вдруг обретают свой прежний облик, не меняется только воздух. В панике я хватаюсь за Макса, прежде взглянув на него и убедившись в том, что он тоже это видит, но от страха не могу произнести ни слова. Словно я попала в какой-то калейдоскоп, в котором крутятся и вертятся яркие картинки, не имея никакого смысла. Это продолжается от силы пару минут, а потом исчезает так же быстро и внезапно, как и появилось, и перед нами снова туман. Меня всю трясет, однако получается подобрать нужные слова, правда выходят они с криком.

– Это что такое нахрен было?!

– Не знаю, – Макс тоже напуган, но старается не подавать виду. Округлив глаза, он смотрит по сторонам, а потом резко успокаивается и улыбается, положив ладонь себе на лоб. – Да нет же, я слышал об этом. Думал, сочиняют, а оказывается, нет. Ох, видела бы ты себя сейчас. Это Флэшбек. Город живой, и он встречает нас с тобой. Представляешь, какая это честь?

– Нет, и не хочу представлять. И часто тут такое бывает? Как-то больше не хочется ничего такого видеть. Что он вообще показал? – тараторю я, отходя от шока.

– Какой здесь была жизнь, не знаю, – пожимает плечами Максим.

– Сорок лет назад были восьмидесятые. А люди одеты как к сороковых. Ничего не понимаю.

– И не нужно ничего понимать. Идем дальше. – Видимо, так он старается меня подбодрить, но получается неважно. Сердце до сих пор колотится от страха. Еще немного, и начну жалеть о том, что попросилась сюда.

Первая улица заканчивается, на второй то же самое, только дома все нетронутые огнем. Дальше ничего не видно, может только где-то вдалеке виднеется пара двух-трехэтажных домов, но это больше похоже на видение или мираж, чем на реальность. Улица такая же широкая, как первая, напоминающая те, что бывают обычно в небольших деревнях, домики почти все одинаковые, некоторые двухэтажные и это единственное, чем они отличаются. Макс молча идет вперед, словно знает куда идти, я плетусь следом как могу, собираясь с мыслями, как вдруг прямо посредине улицы что-то меня останавливает. Это двухэтажный дом. Он похож на остальные, выглядит так же, но в нем есть что-то. Я совсем не помню, как выглядел дом Дианы. Может, потому что она не любила в нем находиться? Единственное – рядом с домом рос куст орешника. И это отличало его от остальных. Рядом с этим домом растет куст, но почти высохший. Может, он?

Макс тянет меня за руку.

– Я выбираю этот дом, – показываю на тот, что выбрала.

– Почему именно этот? Ты что-то вспомнила? – спрашивает он. Я не знаю, что на это ответить. Опираться на предчувствие и потерять время? Но выбора у меня совсем нет, поэтому говорю первое, что приходит в голову:

– Не вспомнила, но почти уверена, что нам нужно туда.

– Ладно, идем, – тяжело вздохнув, соглашается он, а меня берет совершенно необъяснимая радость. Это странно, ведь если принять в счет остальные дома, этот единственный, куда мне войти не страшно.

Однако мое мнение меняется, когда я делаю первый шаг через порог дома.

Раньше мне не приходилось бывать в заброшенных домах. Тем более в тех, где остались забытые или просто брошенные вещи. Спасибо американским фильмам, что подготовили меня к этому. Никогда я не видела подернутой паутиной старинной мебели, камина, огонь в котором не горел сорок лет, чайного столика с отвратительно грязными чашками – наверное гостям подали чай, но они не успели его выпить – жидкость испарилась, оставив черный осадок. Впрочем, ничего удивительного. Ничего, кроме отсутствия пыли.

– Максим, как думаешь, может ли быть такое, что здесь кто-то живет? – интересуюсь я. Он решительно отрицает это предположение.

– Не похоже. Дверь была не заперта, полно паутины. Пыли только нет. Это странно, но думаю не стоит внимания. Давай, лучше осмотримся, ты поищи что-нибудь здесь а я наверх.

– Ну уж нет, это ты оставайся тут а я пойду наверх, – говорю я. Спальня Дианы была на втором этаже. И этот дом очень похож на тот, в котором она жила. Должна же связь с ней хоть как-то помочь мне? Поэтому я доверяю своей интуиции.

Макс снова вздыхает.

–Пойдешь одна?

– Пойду!

– Ну иди тогда.

Поднимаюсь наверх по лестнице и оказываюсь в маленьком коридорчике с двумя дверьми. Двери совершенно одинаковые, покрытые белой краской. Пользуюсь старой считалочкой и выбираю дверь в конце коридора. Это девичья спальня. То, что нужно. Кровать застелена персиковым покрывалом. Большой шкаф, расписанный причудливыми узорами, комод с зеркалом, маленький столик с нетронутой свечой и книгами. Больше ничего интересного. Первым делом заглядываю в шкаф. Пара простецких платьев, несколько юбок и брюк, блузки и две ночнушки. Довольно скудный гардероб. Дальше обследую комод, в нижних отделах белье, верхний заполнен всякими девчачьими безделушками и только книга, похожая на фотоальбом, вызывает у меня интерес. Это и вправду альбом. Уже что-то. Как только я его открываю, мой взгляд падает на самую первую фотографию. Она черно-белая, но несмотря на то, что сделана была сорок назад, очень хорошо сохранилась, нисколько не выцвела.

Изображена девушка с темными волосами до плеч, светлыми глазами и лучезарной улыбкой, похожая на меня всем, кроме этой самой улыбки. Диана. Листаю альбом дальше. Девушка почти на всех фотографиях, одета в легкие платья светлых тонов, улыбающаяся и счастливая. Я бы позавидовала ей при других обстоятельствах. Она сама привела меня сюда, я это чувствую. И теперь, глядя на это лицо, мне хочется расплакаться. Что же сделали с тобой? И кто это был, если не ты сама?

– Максим! – кричу я парню. Он тут же приходит и сразу же получает в руки этот фотоальбом. Я жду его реакции. Сначала он хмурится, перелистывает пару страниц, потом поднимает на меня глаза и смотрит долгим взглядом.

– Прям один в один, только…

– Улыбка, – заканчиваю я его фразу. – Знаешь, пока я не увидела эти фотографии, мне казалось, что все это где-то за пределами моего мира. Вообще, в другой вселенной.

Максим понимающе кивает, и принимается листать альбом дальше, поглядывая то на меня, то на фотографии, будто сравнивая изображенную на них девушку со мной. Пролистав альбом до конца, отдает его обратно.

– Только Диана на фотографиях.

– А как же… – Листаю сама, в поисках ее друзей, родителей, или Марка. Но больше никаких фотографий нет, к тому же остались пустые места. Будто их специально забрали отсюда. – Знаешь, у меня стойкое ощущение, что здесь должно быть что-то еще.

– Что, например?

– Не знаю. В комнате у девочек всегда что-то можно найти. Многие свои мысли и переживания записывают в дневники, в тетрадки, да куда угодно.

– И зачем вам это?

– Затем, что нужно, – грубо отвечаю я, слегка уязвленная этим вопросом. Что значит, зачем это нам это? Так может сказать только тот, у кого никогда не было мыслей, которыми нельзя с кем-либо делиться.

Макс не возражает. Вальяжно устраивается на старой скрипящей кровати и закрывает глаза. Не обращая на него внимания, я перерываю комод в поисках каких-нибудь записей или документов, но кроме безделушек тут ничего нет. Значит, где-то должен быть тайник. Первое что приходит мне в голову – кровать. В детстве я хранила свои дневники под матрацем. Максу приходится подвинуться и вуаля! Под тяжелым матрацем, дотрагиваться до которого, признаюсь, весьма и весьма неприятно, я нахожу книжечку в кожаном переплете, слегка потрепанную, но сохранившую свой облик, и сажусь рядом с Максом. Интерес берет и его тоже, и он подсаживается ближе, а меня окатывает необъяснимое чувство – хочется скрыть от него эту книжечку, будто там написаны мои собственные откровения.

Открываю первую страницу. К счастью, написано на нашем языке. Писала девушка, но почерк совсем не похож на мой. Значит, она только выглядела как я. Почерк ровный и понятный, читать легко. На первой странице в заголовке аккуратно выведено следующее:" Это дневник Дианы Спенсер и только ее. Никто кроме Дианы не сможет его прочесть, на него наложено древнее и очень мощное заклинание".

– Не работает заклинание, – усмехается Максим. Я бросаю на него гневный взгляд, но замечаю, что улыбка у него очень грустная. Он вздыхает и встает с кровати.

– Ладно, Даш, ты читай, а я пойду дальше, поищу что-нибудь полезное, – с этими словами он уходит. Проводив его взглядом, я возвращаюсь к дневнику, а точнее на последнюю заполненную страницу. Там еще одно фото. Изображен парень в полный рост. Вот он, тот самый Марк. Удивительно, но он похож на Максима больше, чем я на Диану. Или мне это только кажется?