Эхо Древних

Глава 12

Вечером вышли к Арганаре – большой реке, неспешно текущей из неизведанных глубин Черного континента на северо-восток, до самого Оранжевого моря. На имперских картах эта река обозначала границу Орсийской провинции, за которой начинался фронтир – тоже имперские, но более опасные, приграничные территории. Там уже не было зависимых крестьян и феодалов, а жили только свободные люди – порубежники. Избавленные от любых податей они имели единственную обязанность – защищать границы Империи от чужаков.

Отсюда до места общевойскового сбора оставалось рукой подать, но идти ночью Рудель категорически отказался. Приказал ставить лагерь на пригорке, недалеко от берега.

За время пути мужики уже распределили обязанности и каждый знал своё место. Без лишних слов принялись за работу: одни ставили шатёр, собирали и устанавливали баронскую мебель, другие заготавливали дрова и разжигали костры, третьи, под руководством Яра, учились правильно нести охранение.

Мишек с Боришем вызвались наносить воды для вечерней похлебки. Взяли по паре объёмных кожаных бурдюков и пошагали с горки вниз, к манящей водной глади. Нет, конечно, купаться на глазах у товарищей они не собирались – это ж совсем нужно совести лишиться, да и сержант накажет за подобный произвол. Однако рожу сполоснуть и помочить с дороги натруженные ноги будет ой как приятно. Тем более уже почти стемнело, издалека толком и не разглядеть, они просто набирают воду или позволили себе чутка расслабиться.

- Смотри-ка, что это там плывет? – Бориш указал рукой на водную гладь за прибрежными камышами.

Этой ночью обе луны пряталась за облаками, потому видно было плохо. Мишек прищурился – удалось разглядеть несколько темных пятен, плывущих по течению – не то бревна, не то мешки. А может и хребты здоровенных рыбин – говорят, в южных водах всякая нечисть водится.

- Лучше от этой хренотени держаться подальше. Знаешь откуда течет Арганара? Там такие твари водятся, что огого! Ногу вмиг отхватит – не успеешь и дернуться.

- Ты о каркодилах? В давние времена такие и у нас водились, - блеснул знаниями Бориш.

- Не знаю, что там у вас водилось, но я думаю, что с мытьем ног лучше повременить до рассвета.

- Ну если это каркодилы, то они могут выпрыгнуть, пока мы будем наполнять бурдюки. И неважно уже, помоем мы ноги или нет.

- Не пугай, пуганый, - огрызнулся Мишек, стыдясь страха, который на самом деле пробежал холодком вдоль спины. – а ты откуда столько о них знаешь-то, о тварях этих?

- Так года три назад на городской ярмарке такого показывали, ты вроде приболел тогда, вот и пропустил. Не живого, правда, а набитого соломой. Голова втрое больше конской. А зубищи величиной с палец. И про откусанные ноги распорядитель ой как красиво тогда рассказывал.

- Брррр, - поёжился Мишек. – Давай тогда один набирает, а второй рядом настороже, с топором, на всякий случай.

- Да топором его так просто не взять, по крайней мере с первого раза, - Бориш явно увлёкся.

- Хватит уже! Сторожи давай, я полезу набирать воду. С берега всё равно не получится, как видишь. Придётся разуваться и входить в реку.

Мишек специально выбрал занятие опаснее, чтоб побороть глупый страх и показать товарищу, что не ведётся на всякие байки. Потому снял башмаки, размотал портянки и ступил в реку, которая приятно охладила ступни. Сделал шаг вперед, выйдя из прибрежной камышовой гнили на чистую воду, погрузился по колено, стал наполнять булькающий бурдюк.

- Мишек, назад! – вдруг прошипел испуганно Бориш.

- Опять начинаешь?

- Не-не, я не шучу. В камышах что-то большое… Да и там подальше тоже…

Мишек выпрямился и как раз в этот миг малая луна ненадолго выглянула из-за облаков и осветила округу желтоватым светом. Прояснились и очертания продолговатых предметов, как плывущих по реке, так и застрявших в камышах.

- Да это же утопленники! – опешил Бориш. – Это же трупы!

Мишеку, к собственному удивлению, удалось сохранить спокойствие.

- Трупы, да, но на утопленников не похожи. Вот у того из спины торчит стрела, видишь?

- Мишек, бежим! Надо сержанту сообщить срочно!

- Да, Бориш, ты беги. А я попробую вытянуть одного хотя бы. Сейчас воон от того дерева ветку отломаю и попробую ей притянуть.

Бориш испуганно замахал руками:

- Я тебя тут одного не оставлю! Или бежим, или вместе утопцев вылавливам. Только не дотянется до него та ветка, далеко…

Мишек с удивлением глянул на приятеля. Не так давно они могли из-за пустяка не только поругаться, но даже подраться, а в последнее время сблизились, словно настоящие боевые товарищи. Хотя и боя никакого пока не было.

- Ладно, Бориш, ты прав. Побежали в лагерь за мужиками, подцепим копьями и баграми, вытащим.

Спустя некоторое время у берега реки суетилось два десятка мужиков во главе с сержантом Яром. Искали покойников, прибившихся к берегу или застрявших в камышах неподалеку. Выловили шестерых, уложили рядком на берегу. Гораздо больше тел виднелось на середине реки, далеко от берега. Стремнина несла их вниз по течению, трупы то всплывали, то погружались под воду, переворачивались, цепляясь за подводные коряги.

Подсвечивая себе факелами, несколько мужиков склонились над выложенными в ряд покойниками. Все они были в солдатской одежде, некоторые имели раны, притом не рубленые и колотые от оружия, а рваные, жуткие, словно их рвал медведь. У одного плечо выглядело оплавленным – одежда, кожа и мясо разлезлись в стороны, оголив кость. И это сделал явно не огонь, а похоже какая-то кислота или яд.

- Все солдаты, ни одного гражданского, - отметил Яр.

- Это что ж получается, - обратился к сержанту один из мужиков, - мы на войну опоздали чтоль? Ведь чтоб столько наших побило, это ж большая битва должна была уже случиться.

- Верно ты подметил, что наших-то побило, а врага ни одного в реке не видать, - добавил из-за спины другой мужик. – Получается, что разбили наших.

- Так может и хорошо, что мы опоздали… А то бы и мы тоже… это самое… в реке тут вместе с ними…

- Отставить! – грозно рыкнул Яр. – За бабий трёп буду наказывать! Возможно, мы опоздали к первому сражению, но это не значит, что наша армия разбита.

- Так ведь покойники только наши, ни одного вражеского….

Сержант задумался, ища ответ, который успокоит и обнадёжит встревоженных мужиков. В этот момент из далёких камышей на излучине донеслись крики:

- Господин сержант! Тут еще один! И этот живой, кажись!

- Живой? – не поверил своим ушам Яр. – Аккуратней тащите! Бережней!

И побежал к ним вдоль берега, слегка прихрамывая на одну ногу, покалеченную в давнем сражении.

Вытащенный из воды солдат действительно оказался жив. И даже не сильно ранен – по крайней мере внешне заметно было лишь разорванное ухо да пару царапин. Ну и огромная шишка на затылке. Из-за неё он, видимо, и оказался в воде среди мертвецов. Некоторое время был без сознания, чудом не утонул, а потом пришел в себя, ухватился за плывущую корягу, но так и болтался на ней, не находя сил ни выплыть, ни позвать на помощь. А потом корягу прибило к береговым камышам, там его и нашли мужики. Повезло.

Когда Яр прибежал на место, спасённый уже сидел, поддерживаемый сзади одним из мужиков и даже пытался приложиться к услужливо предложенной ему фляге.

- Кто таков, из какого подразделения? – сходу взял командный тон Яр.

- По какому праву командуешь? - спасенный оказался не так прост, - на рыцаря ты не больно-то похож.

- Сержант Яр Глаз, ветеран пограничной службы, тринадцатая порубежная когорта. Доволен? Теперь твой черёд представляться.

- Ну раз сержант, - хмыкнул спасённый. – А меня Зюмой зовут. Числюсь строевым ратником в роте капитана Харкеля. «Стойкие черти» - слыхал, небось?

- Наёмник, значит…

- Есть такая профессия – родину защищать, - улыбнулся ратник Зюма, - а если родина за это благодарит звонкой монетой, то зачем отказываться?

Яру не понравился новый знакомый. Оно и понятно – у солдат подневольных, набранных в армию по рекрутскому призыву, отношение к наемникам всегда было нехорошее. Воспринимали их как разбойников и головорезов. Нередко в кабаках возникали драки между солдатами регулярной армии и свободными ратниками. По наглой роже спасённого было видно, что он тоже не воспылал к Яру особой симпатией. Однако ситуация сложилась такая, что теперь нужно забыть старые предрассудки и пытаться сотрудничать.

- Переоденешься в сухое, похлебаешь горячего – и быстро в шатёр нашего барона. – строго приказал Яр. – И до той поры лишнего никому ничего не болтай. Всё понял?

- Как не понять, господин сержант, - осклабился Зюма. – Всё исполню, буду рад постараться! И переоденусь, и поем с превеликим удовольствием!

- И не болтать!

- И не болтать, так точно!