Эхо Древних

Глава 15

Пока трое дикарей облепили бездыханное тело, пытаясь стащить с него доспехи, Кевин чувствовал себя абсолютно беспомощным. Нейросап защитил сознание – оно оставалось ясным и сосредоточенным, однако изломанное чудовищем тело выключилось полностью. Требовалось время, пока репарациты сделают свою работу.

Копошившиеся вокруг дикари выглядели мелкими и шустрыми, с большими лохматыми ушами и острыми зубами. Серую шероховатую кожу прикрывали лишь грязные юбки и оружейные перевязи, на которых болталось примитивное обсидиановое оружие.

«Почти как гоблины из старых сказок», - подумалось Кевину. Он раньше видел изображения подобных существ, но вживую столкнулся с ними впервые лишь в недавнем сражении.

«Прекрасный принц повержен мифическим чудовищем, а теперь мелкие падальщики обгладывают его тело», - продолжал иронизировать пленённый лорд, так как ничего другого ему пока не оставалось.

Самоирония, юмор – это то, что всегда помогало Кевину оставаться спокойным в опасных ситуациях. Многих коллег бесила эта его черта. Считали лорда позёром, заигравшимся в героя старинных рыцарских романов. Возможно, в такой оценке имелось зерно истины – Кевину действительно не нравилось проводить время в библиотеках, за столами переговоров, в долгих научных или дипломатических дискуссиях. Его стихия – приключение, действие. Потому бюрократией в Орсии занимался наместник Лантен, а сам лорд метался по провинции, оберегая границы от набегов, защищая обиженных и восстанавливая справедливость по собственному разумению.

Впрочем, в этот раз ситуация выглядела особенно экстремальной. Потому и шутить получалось плохо.

Мародёры посчитали лорда мёртвым – грубо сдирали части доспехов, помогая себе ножами, расковыривая слишком сложные для их скудного ума застёжки. Самое плохое, что они не охотились за трофеями, а просто-напросто уничтожали предметы, казавшиеся им опасными.

В этом, кстати, серые карлики были абсолютно правы. Замаскированный под средневековый доспех скафандр таил немало сюрпризов. Если бы инструкции позволили использовать весь арсенал, не поздоровилось бы ещё многим аборигенам. Однако…

Суетливые гоблины оттаскивали в сторону пластины с высокотехнологичной начинкой и тщательно расплющивали ударами тяжелых камней. Затем бросали в большой костёр, где уникальные компоненты окончательно приходили в негодность, выгорая вместе с прочим мусором.

Превратился в лепёшку шлем – надежда восстановить связь умерла окончательно. В последние дни она и без того барахлила, словно что-то глушило волну. Кевин надеялся разобраться с этим позже и починить устройство. Не успел.

Похожая судьба ждала кирасу, наручи и поножи. Ушастые твари уничтожили всю полезную микротехнику и оружие – у Кевина не осталось ничего. Кроме собственного тела, пусть и усовершенствованного, но всё равно пока что бесполезного.

Вспомнилась тварь, отправившая его в глубокий нокаут. Монстр двигался настолько быстро, что очертания тела размывались в воздухе. Аппаратура не успевала реагировать. Прежде чем разряд плазмы достигал цели, чудовище уже оказывалось в другом месте и само пыталось атаковать.

Вероятнее всего, зверь (если это был зверь) смог бы победить Кевина, даже не получив вовремя подкрепления. Провозившись подольше, рано или поздно он всё равно истощил бы силовое поле скафандра. Всё закончилось быстрее из-за вмешательства второй твари – гигантского слизня с дюжиной толстенных щупалец. Хорошо, что хоть одного гада удалось приструнить – по крайней мере сражение было проиграно не всухую. Кевин испытал удовлетворение, вспоминая извивающуюся, разваливающуюся на куски, горящую тушу.

Непонятно только, откуда вообще взялись эти монстры? За время полувековой миссии искатели ни разу не сталкивались ни с чем подобном. Да, в этом мире хватало всякой всячины, ядовитой и опасной, загадочной и необъяснимой, но чтоб такое…

Это наверняка не животный вид – можно привести целый ряд очевидных доводов против такой версии. Если же речь об единичных экземплярах, то что породило подобные мутации? Артефакты Предтечей? Сколько мы их не изучали, подобных эффектов не замечали. Да, регистрировались паранормальные воздействия на окружающий ареал, но явно не такой силы. Хотя ведь до сих пор не исследовано и десятой доли поверхности планеты. При столь скромном составе группы, с ограниченным бюджетом и маскировкой по протоколу, это дело может растянуться на сотни лет. И завершать исследование, а, возможно, интеграцию будут уже наши потомки.

Или мутация не случайна? Ведь история местных цивилизаций гораздо древнее, чем изначально считалось. Даже не говоря о давних визитах Предтечей, тут хватает необычных археологических находок, доказывающих существование в прошлом собственных уникальных культур. Возможно ли, что некий здешний народ до наших дней сохраняет технологии, позволяющие выращивать подобных чудовищ? Ведь наличие такого уровня знаний в древности – всего лишь лишь гипотеза. Настенных росписей и каменных табличек недостаточно, чтобы выдать мифы за правду.

Однако последние события говорили сами за себя. Кевин находился на пороге нового открытия. Очень жаль, что произошло оно столь неприятным образом в совершенно экстремальной обстановке.

Но сдаваться не в наших правилах. Мыслю – значит, существую, как говорил старина Декарт. И пока существую, продолжаю выполнять свои обязанности, как говорил Алекс. То есть не Алекс, конечно, а император Александрикс, славься имя его, хе-хе.

Наконец-то нервная система отозвалась приятным покалыванием во всем теле, от затылка до кончиков пальцев ног. И очень вовремя – похоже, что гоблины намеревались приступить к разделке освобожденной от упаковки мертвой туши. Каннибалы что ли? Хотя почему бы и нет – по нашим данным, на юге это явление весьма распространено.

Кевин набрал и с шумом выпустил воздух из легких. Резко дернулся, прыжком вскочил на ноги, вырвавшись из цепких лап мародёров. Те с визгом отпрянули, залопотали возбужденно на непонятном языке. Но надо отдать дикарям должное – не разбежались трусливо, как ожидал Кевин, а окружили его и направили на внезапно воскресшего мертвеца кривые черные клинки – не то кинжалы, не то серпы.

Несколько мгновений ушло на то, чтобы настроить нейросап на новый язык. Не такой уж и примитивный, как оказалось – ещё одно подтверждение богатого исторического наследия одичавших аборигенов.

- Давайте позовём Первого Зверя! – вопил один из гоблинов, — это его добыча. Так пускай завершит начатое.

- И заберет мясо себе… Неужели мы не справимся с голым мягкокожим? – возражал другой, посмелее, - вся его сила была в доспехах – так говорил Таруй. А теперь это лишь безоружный кусок мяса.

- Ну попробуй проверить, насколько беззащитен этот безоружный кусок мяса, - прохрипел Кевин, пытаясь настроить языковой аппарат на непривычную речь, - надеюсь вас удивить.

- Он разговаривает на истинном языке? – поразился первый.

- Чую, не полакомиться мне сегодня сладкой вырезкой из его ляжки… - расстроился второй.

- Надо звать Таруя! – заключил третий.

Так они и простояли несколько минут, переругиваясь. Голый лорд-страж Изумрудный, разминаясь и проверяя, хорошо ли восстановился организм. И троица лопоухих серых карликов, ощетинившаяся клинками, но так и не решавшаяся напасть.

Кевину атаковать первым тоже не хотелось. И дело не только в том, что его лишили доспехов – лорд надеялся, что справится и голыми руками. Но, оглядевшись, Кевин понял, что находится чуть ли не посреди военного лагеря, растянувшегося до самого горизонта. Разделайся он с тремя противниками, а дальше что? А если им на подмогу снова подоспеет та жуткая тварь?

Кстати, другие гоблины, копошившиеся поодаль, уже оборачивались, привлеченные криками. И некоторые, прихватив оружие, начали подтягиваться поближе. Так что боевого решения ситуации не предвиделось. Стоило попытаться как-то договориться, наладить контакт. И лучше бы не с рядовыми мародерами, а с кем-то постарше, из лидеров.

Когда медленно сжимавшееся кольцо вокруг Кевина насчитывало уже десятка полтора агрессивных аборигенов, явился неприятного вида высокий человек в черной мантии. Судя по всему жрец. Он повелительно махнул рукой – и серая мелюзга расступилась, давая ему проход. Ага, значит, не простой святоша, а все-таки какой-то начальник.

«Не боится, что я одним прыжком окажусь рядом и сверну ему шею? – мелькнуло в голове Кевина. – А может попытаться взять его в заложники и таким способом выбраться отсюда?»

Но и эту мысль пришлось отмести – реакция аборигенов на подобные действия слишком непредсказуема. Кроме того, непонятно, представляет ли жрец достаточную ценность для них.

- Меня зовут Кевин Изумрудный, я лорд-страж… - начал Кевин.

- Я знаю, кто ты, - перебил жрец.

В этот момент Кевин разглядел его глаза под низко надвинутым капюшоном. Красные, злобные, с редкими белыми ресницами. Те самые альбиносы-сектанты? О да, в последнее время Кевин немало слыхал о них.

Полубезумные дервиши расползлись по всей империи, мутили народ, оговаривая императора и его приближенных, пророчествовали, призывали поклоняться темным богам и всё в таком духе. А когда их пытались задержать – словно сквозь землю проваливались. Тайной службе так и не удалось схватить ни одного из смутьянов.

Оказывается, это они стоят за разношёрстной ордой, нахлынувшей с юга...? Кто бы мог подумать. Недооценили мы опасность, посчитав альбиносов обычной мелкой сектой, одной из множества подобных.

Внутри головы вдруг стало щекотно, словно крохотные коготки легонько царапали мозг. Это что-то новенькое – нейросап заблокировал внешнее вторжение. Причем, не технического уровня, а психоэнергетического. Реально? Попытка настоящего телепатического взлома сознания, лишь силой мысли, без помощи каких-либо устройств?! Вот и ещё одно научное открытие, заслуживающее тщательного изучения.

Альбинос тоже почувствовал неладное. Недовольно скривил тонкое лицо – видно, привык уже беззастенчиво шарить в мозгах своих подчиненных, но в этот раз не на того напал.

- Тебя должен увидеть Нгарх, - коротко произнес жрец. – Он и решит твою судьбу.

- Нгарх? – переспросил Кевин, которому ничего не говорило это труднопроизносимое имя.

- Истинный повелитель Юга, - кивнул жрец, - а вскоре и вашей империи.

- Не говори «гоп!» пока не перепрыгнул, - усмехнулся Кевин, вспомнив к месту старинную пословицу, - ладно, веди к своему вождю или кто он там у вас.

- Он выше вождей, царей, императоров. Нгарх – это бог!

- А, вот оно как… Не слишком-то скромно. Но довольно-таки типично и предсказуемо.

Альбинос, проигнорировав колкость, продолжал:

- Не ради безопасности – богу не страшен никто из смертных, – а ради демонстрации уважения и покорности, ты предстанешь перед Нгархом в шар-клетке. Войдешь в неё сам или нам применить силу?

- Вопрос риторический, я так понимаю?

Жрец, видимо, не знал смысла слова «риторический», нахмурился и промолчал. Но так как Кевин больше ничего не говорил, то счёл его молчание согласием.

Альбинос махнул рукой, приглашая следовать за собой, развернулся и пошел прочь.

Кевин пожал плечами и двинулся следом.

Серые карлики расступались неохотно, шипели и плевались. Видно было, как им хотелось ударить наглого и самоуверенного пленника. Особенно расстроились те трое, что надеялись поужинать Кевином. Ну что ж, у каждого в жизни свои неприятности. Кто-то остаётся голодным, а кто-то рискует стать ужином.

Жрец привёл Кевина на большую, хорошо утоптанную, площадку. Посреди неё возвышалась деревянная колесная платформа с установленным посередине черным шатром. Видимо, там и проживал провозглашенный богом лидер южной орды.

С боку от платформы, на краю площадки, под охраной мускулистых чернокожих воинов, разместились сидя и лёжа несколько десятков военнопленных. В основном простые ополченцы, вчерашние крестьяне, которым не хватило духу или умения биться до конца. Хотя не стоит осуждать, и сам ведь хорош…

Среди некрашеных крестьянских стёганок виднелось с дюжину ярких курток в геральдических цветах имперских феодалов. Оруженосцы, слуги, а может даже и рыцари – вассалы Кевина.

- Лорд Изумрудный! – по толпе прошел удивленный шепот, люди оживились. – Живой, оказывается…

Вот молодцы - узнали своего сюзерена даже в обнаженном виде. Несмотря на постыдную наготу, лорд пытался сохранить на лице спокойную уверенность и хоть какое-то достоинство.

Впрочем, общаться с подданными не пришлось. Чернокожие тюремщики прошлись по спинам древками копий – и люди, без того уже избитые, раненые, изможденные, быстро притихли.

На противоположной от пленников стороне поляны располагалось восемь странных конструкций, напоминавших большие, в рост человека, корзины.

Будь они сделаны из переплетенных растений или толстой металлической проволоки, Кевин не удивился бы. Однако шар-клетка (кажется, так называл штуковину альбинос) выглядела как живой организм – и это было отвратительно. Розовато-желтые прутья, слепленные из костей и мяса, напоминали освежеванные конечности. По ним сочилась кровь и лимфа, внутри шевелились черви, а снаружи ползали жирные мухи.

Шарообразная конструкция слегка пульсировала и дрожала, словно бы дышала.

«Клетка из плоти – самостоятельный живой организм. Не очередное ли свидетельство чьих-то загадочных экспериментов?» – подумал Кевин.

Идея предстать перед местным божком внутри клетки нравилась лорду все меньше и меньше.

«Не рискнет ли это порождение безумного экспериментатора попробовать меня на вкус? Ведь если клетка живая, то должна как-то питаться. И на травоядную она совсем не похожа».

- А без этой штуковины нам никак не обойтись? – обратился Кевин к альбиносу, опасливо указывая в сторону кошмарных клеток. – Можно ведь просто связать мне руки?

Надменный жрец даже не удостоил его ответом.

Он подошел к одной из конструкций, что-то прошептал и нежно погладил отвратительную плоть, словно любимого щенка. Живые прутья отозвались на ласку, раздвинулись, освободив пространство достаточное, чтобы человек забрался внутрь.

Жрец обернулся и указал на образовавшийся лаз.

К сожалению, выбора у Кевина не было.