Эпоха Мары

22. Адвечная Багна

«В действительности стратегия знает только три измерения — масса, пространство и время».

Карл фон Клаузевиц

Командир батальона спецназа «Медведи» Стрига уставился на экран планшета, ожидая условного сигнала. Задание, которое Главком корпусов дал ему позавчера, являлось самым серьезным, что пришлось осуществлять за годы проклятой войны. Но оно того стоило! Наконец-то они ударят туда, куда не смели бить продажные генералы конфедератов. Стрига отлично понимал, что ход войны их операция не изменит, но поднимет её накал на недосягаемую доселе высоту. Завысить планку дорогого стоило! Руководству Конфедерации волей-неволей придется идти до конца и применить все, что есть у них в арсенале. Иначе амба, край всему росскому роду.

Нет уж, господа цивилизованные — вы или прогнетесь, или сдохнете вместе с нами!

Встречались они не в штабе Северного корпуса, а в подвале стоящего неподалеку санатория. Здесь когда-то располагались лечебные солевые пещеры, и присутствие соли еще ощущалось в воздухе. Запасной КП имел в своем распоряжении всю номенклатуру современной связи, а также вышколенный персонал, что сейчас дисциплинированно покинул штабную комнату. Главком, генерал Бурлицкий тяжело уселся на невесть откуда взявшуюся в царстве хай-тека массивную табуретку.

Красные глаза были в последние дни у всех, но морщин на лбу генерала стало заметно больше. Ведь ему приходилось не только командовать северной группировкой, ведущей тяжелейшие бои, но и общаться с недовольными их показательным самоуправством «верхами». Сколько, наверное, проклятий на его голову отправили бездари из Генштаба и Минобороны РК. У Стриги в который раз мелькнула мысль:

— «Кто же такой могущественный его в столице прикрывает?»

До комбата легендарных «Медведей» боевое задание доводил начальник Генштаба Корпуса Доберман. Как всегда подтянутый, он к вящему удивлению спецназера с помощью тактического ноутбука развернул во всю ширь стола трехмерную сетку. Говорили, что на показушных учениях подобные гаджеты имелись у всех штабистов вплоть до батальонов. Но в Миротворческий корпус они почему-то не попали. Или не были толком доработаны или на учениях использовали имитацию. Что вполне в духе чиновников нынешнего Минобороны. Главное — хорошая отчетность наверх.

— Ваша задача пройти Адвечную Багну и захватить вот этот перекресток.

Стрига невольно присвистнул:

— Ничего себе! Там непроходимые места, Григорич! Это же самые настоящие топи! Багна — страшная трясина на старом чурнорусском языке.

Доберман провел пальцем над картой, и там высветились два голубых пунктира.

— Вот тебе две дороги. На болотоходах пронесетесь за полчаса. Их вам уже поставили, машины проверены и обкатаны в схожих условиях. Противник также считает, что эти болота непроходимы и оборону строит на данном участке в виде опорных пунктов и патрулей.

— Противник у нас кто? — поднял глаза комбат.

— Жемайтская пятая егерская бригада. Здесь у них второй батальон.

Комбат нахмурился:

— Батальон или одно название?

Штабист пожал плечами:

— Вряд ли там больше двух рот личного состава. Изначально второй набирали из наемников, но после огромных потерь прошлой зимой вывели в тыл.

Стрига задумался, мысль забегала в его широких серых глазищах:

— Наемники бывают разными.

— Там в основном сканды и даны. Много людей из ихнего спецназа. Поэтому их и поставили на Пустошь.

— Ясно. Ребята опытные. Правда, в основном по пустыням и горам работали. Болота их наверняка пугают. Прикрытие с воздуха будет?

— Армейская авиация и у вас в колонне пойдет две машины с ПЗРК и одна РЭБ.

Комбат «Медведей» заметно удивился. По старым временам поистине царский подгон!

— У патрулей наверняка много летаков.

— Эту зону будут глушить с двух сторон. Один самолет полетит вдоль границы, второй на Варяжском море. Разумеется, под охраной. От Альянсы нынче можно всякого ожидать.

Глаза комбата сверкнули. Все по военной науке! Но так ведь не бывает?

— А теперь главное, командир, что и кого мы прикрываем?

Доберман обернулся на генерала, Бурлицкий молча кивнул. Эту тайну тщательно берегли до крайнего.

— Как только вы захватываете перекресток, вот по этой дороге вдоль дамбы к вам подскочат две специальные машины.

— Там же самое гиблое место в топи!

— Это амфибии, и именно здесь наиболее короткая дорога. Важнее скорость!

Стрига со всех сторон внимательно рассматривал трехмерный рельеф. Карта была интерактивная, можно было тут же получить спутниковый снимок или даже фотографии, сделанные в определенном месте. Ну да, короче пути на болоте нет. Как и нет никаких препятствий для амфибий. Багна ведь это не сплошная болотина. Есть на ней острова, завалы из погибшего леса. И откровенная топь, где нет хода никому.

— Хорошо. Дальше?

— Они отстреляются, вы обеспечиваете отход и уходите сами.

Стрига задумался. И посложнее задания бывали. В чем подвох? Он осторожно спросил, косясь на Командующего.

— А куда они будут стрелять?

Доберман криво ухмыльнулся:

— Наконец, задал наиболее важный вопрос. Уменьшить карту?

Он провел несколько манипуляций, и комбат самых отчаянных головорезов Чернорусья ахнул.

— Дибежская АЭС? Вы что, взорвать её удумали?

В этот раз ответил сам Бурлицкий:

— Мы еще не сошли с ума. Нанесем повреждения охлаждающему контуру, жемайтам придется остановить станцию. Все электрическое обеспечение их северного фланга после этого попросту рухнет. Без энергии нынче ничего не работает. А их техника жрет её крайне много.

Стрига в изумлении уставился на главкома Корпуса. Не раз они спорили и ругались по поводу стратегии текущей войны. Если «Медведи» лихо выполняли тактические задачи на и за передовой, то командир корпуса чаще решал вопросы политические. Быть им вообще или уйти в никуда? Старый спецназовец отлично понимал, что стоило принять подобное решение.

Неужели что-то в заплывших жиром мозгах властителей остатков Империи сдвинулось? Неужели забрезжил свет в оконце? Там в верхних эшелонах признали, что дальше край. Небытие…

— Командир, все глушится вчистую. Одни помехи на всех частотах.

Стрига обернулся в сторону связиста. Болотоход имел небольшой кунг, в котором они устроили подобие походной КШМки. Связист был лучшим и самым опытным в его батальоне. Ну, раз у них нет связи, то и у ворога подавно. Вряд ли здесь в болотах проложено ВЧ или иная зашифрованная кабельная линия. Все давно привыкли полагаться на Сеть. С востока внезапно раздались звуки коротких очередей. Затем в той стороне знатно бабахнуло. Всполошились, значит, вороги?

— Связь?

На небольшое расстояние их новейшие рации, выпущенные очень небольшой партией брали.

— Что там у тебя, Кум?

— Крысы полезли. Мы их малёхо приголубили. Зенитчики постарались.

Стрига бросил в сторону перестрелки взгляд. Над потемневшим, набухшим от влаги кустарником поднимались клубы дыма. Эти ракеты могли поражать и бронированные цели на земле. Два в одном!

Их подход к коммуникациям противника прошел незаметно. Система «Сова», установленная на двух машинах с ПЗРК, не заметила ни одного летака. Но и своих комбат выпустить не смог. Уровень помех был такой, что думать об этом даже не стоило. Отправленная заранее вперед ДРГ вернулась с точной диспозицией егерей. Наемники не были расслаблены межсезоньем и службу тащили исправно. Серьезные ребятишки. Рано их списывать в расход!

Пожалуй, обычным диверсантам здесь делать было нечего. Но имеющие на борту вездеходов огнеметные установки и ПТРы бойцы батальона не оставили двум блокпостам второго батальона ни единого шанса. Кто ожидает увидеть у себя в тылу крепкую бронегруппу с тяжелым вооружением?

Плюс фактор неожиданности. Постоянное предположение неизвестного в состоянии боеготовности не то же самое, что отражение заведомой атаки. Ну а профессионализма «Медведям» было не занимать. Если уж спецы из столицы к ним в командировки учиться ездят. Вот и сейчас такие также сидели на приземистых машинах. Получали настоящий боевой опыт. И первое испытание на прочность прошли успешно. Новичков все-таки к ним не шлют.

— Командир, «Ужа-1» подбили!

— Потери?

— Два легких.

— Принято. Это Стрига. Всем — движение на перекресток! Отбой связи.

Оставив боевое охранение в виде двух взводов, Стрига повел роту разведки в сторону дамбы. Именно на ней с еще имперских времен стоял небольшой поселок и находился своеобразный перекресток шоссе местного значения и старой узкоколейки. Железка давно не работала, но автомобильная дорога вполне себе использовалась, как рокадная в логистике северного, нависающего над Чернорусьем фланга. Вот на нем его людям предстояло встать грудью под пули.

Так не в первой!

— Сколько еще?

В означенное время спутниковая связь исправно заработала и, Стрига начал принимать сигналы из штаба. На экране в полосах помех виднелось лицо Добермана. Именно он руководил всей операцией. Главкома ждали дела на передовой, где в этот день шла яростная контратака срочно переброшенных к выступу германских панцеров. Европа уже не стеснялась, стараясь жестким накатом откинуть чернорусов обратно на исходные позиции. Вот, наверное, кипешь царил в рейховских штабах! Неумытое мужичье тевтонов опрокинуло.

— Расчетное время прибытия шесть минут.

— Принял.

— Как у вас дела?

— Потерял три машины. Раненых уже увезли на эвакуационных лодках. Держимся. Спасибо за поддержку.

— Принял. Отбой связи.

Если быть честным, то если бы не поддержка новейших вертолетов, что спрятались за густой завесой помех, то им пришлось бы кисло. Но, видимо, штаб Корпуса и этот момент просчитал. И самое смешное, что вертолетный полк нынче принадлежит Чернорусью вполне официально. Кто и как это смог провернуть, было непонятно. Никак покупку через счета в Картвели провели?

Факт оставался в том, что укрепрайон жемайтского егерского батальона оказался сожжен начисто, а техника уничтожена. Зачистка развалин для опытных спецназеров «Медведей» было делом привычным. А вот многочисленные наемники к бою накоротке оказались не готовы. Кишка у них была тонка встретиться с врагом лицом к лицу.

Одно дело стрелять издалека, пользуясь технологическим превосходством над противником, другое — идти «в ножи». Пленных не брали, ни к чему. Офицеров взяли в тихую еще разведчики. Сканды уже неслись в наш тыл на болотных лодках, и судьба их была незавидна. Во всяком случае, так казалось комбату. Что-то такое зрело последний год внутри Росского общества. Неистовое ожидание кровной мести. Европа еще не раз содрогнется от ужаса, что она же и породила.

Стрига проводил взглядом четыре ярких хвоста. Ракеты уверенно шли к цели. Поговаривали, что здешнее ПВО именно эту новейшую модель росских ракет перехватить не в состоянии. Ну что ж, поверим им на слово.

— Это Стрига. Всем — уходим! Взрываем все и уходим. Отбой связи.

И в самом деле, пора! Свежая порция информации, прорвавшаяся сквозь частокол помех со спутников, дала представление о том, что творится вокруг них. С Востока подходили подразделения патрульного батальона, а с севера выдвинулись резервы в виде франкской механизированной группы. Против них им никак не устоять. Скоро и авиация подтянется. Росский самолет РЭБ, летящий в Варяжском море альянсовцы только что начали яростно глушить.

По пути обратно комбат то и дело оглядывался назад, как будто ожидая увидеть в небе гриб ядерного взрыва. Но даже после разрушения блоков АЭС такое невозможно, в отличие от радиоактивного заражения. Стрига знал, что проектировали и строили станцию росские, еще имперские инженеры. Они, скорее всего, и консультировали командование при планировании этой акции. Странно, но почему-то именно среди них, старых имперских кадров так много помощников их Республики. Это так они воплощают свои неутоленные мечты о возрождении Империи? Того, более гуманного к людям строя? Или это последний «привет» разрушителям их Родины?

Так или иначе, но их помощь порой была бесценна. Особенно в самые тяжкие месяцы обороны в первую голодную зиму. Созданные буквально на коленке технические решения республиканцев сводили на ноль передовые технологии, массово передаваемые жемайтам Европой. Тот накат, пусть и с большими потерями им тогда удалось отразить. Затем власти Конфедерации опомнились и выстроили на всех дорогах жесткую цепь пограничных пунктов.

Военную помощь стало получать несколько сложнее. Но все равно она прорывалась. Туповатые офицеры таможни зачастую не могли разобрать, военное ли назначение имеет невзрачная коробка с электроникой внутри. Сертификаты говорили о медицинском оборудовании, гражданской связи. Её не грех и пропустить для «гуманитарной» отчётности. Эффективные против летаков гладкоствольные ружья пусть и со скрипом, но проходили, как гражданское оружие.

Так и жили.

Грязные, в болотной тине, испачканные жидкой грязюкой, «медведи» слезали со своего странного транспорта на относительно крепкую почву под ногами. Кто-то из бойцов тяжко валился прямо на жухлую траву, кто-то спешно закуривал. Послышался первый смех, дружеские подначивания. Люди, как могли, выпускали пар. Стрига шел и улыбался. Привычные для него звуки после тяжелого рейда. Самое главное — ему еще в пути передали последнее сообщение от командования. Цели поражены, на той стороне воцарилась дикая паника. Задача выполнена!

— Митяй, включаем?

Связист батальона вопрошающе уставился на приданного им представителя роты звестников. Бывший инженер, изобретатель и разработчик программного оборудования немолодой по возрасту лейтенант отлично понимал важность текущего события. Да и парень молодец, выдержал рейд и привез поистине сказочный по силе воздействия материал.

Бывший блогер поднял на республиканца счастливые глаза и попросил:

— Еще минутку для монтажа можно. Вдруг наши в кадр попали?

Связист ухмыльнулся:

— Ну да. Эти могут везде своими епалами хлопать. Не торопись, время у нас еще есть. Сейчас оно есть.

И снова вся Европа привычно прильнула к экранам мониторов, планшетов и смартфонов. Тела убитых наемников, их показания на камеру, стартующие со странных вытянутых, как гусеницы машин ракеты, кадры их удара по атомной станции. Такой оперативности не могло позволить себе ни одно СМИ в мире. Паника, воцарившаяся в городе атомщиков. Растерянные лица правителей европейских государств. Эта операция стала последним предупреждением. Намеком на то, что умирать все будут вместе.

Чернорустрим постепенно становился главным информационным окном планеты. Западный мир начал проигрывать битву за умы его сограждан. Буря грянула, когда её не ждали!