Фонарщик

Глава XXVII Ревность

В дачном доме мистера Грэма была роскошная веранда, каких теперь уже не строят, — широкая, просторная, с двумя входами. Даже в жаркие летние дни здесь было прохладно. Веранда была любимым местом семьи, особенно по утрам, когда солнечные лучи туда еще не проникали, а тенистый двор и выходящая на дорогу аллея представляли великолепную перспективу.

В яркое июньское утро там удобно расположились Изабелла Клинтон и ее двоюродная сестра Китти Рэй.

Изабелла сидела в глубоком удобном кресле, и хотя в руках у нее было какое-то вышивание, она просто лениво глядела на дорогу. Это была красивая девушка, высокая, стройная, с нежным цветом лица, голубыми глазами и роскошными белокурыми волосами, падавшими на спину волнистыми локонами. Прелестная девочка, которой Гертруда любовалась, когда та, опершись на подоконник, смотрела в окно, как старый Тру зажигал фонари, выросла в столь же очаровательную девушку. Ее редкая красота и ослепительные наряды вызывали всеобщее восхищение.

Рано лишившаяся матери и оставленная на попечение прислуги, постоянно внушавшей ей, как она хороша собой, по выходе из пансиона девушка была отдана под опеку тетки, которая отнюдь не старалась избавить ее от привычки к самолюбованию, так что теперь было видно, что богатая и красивая мисс Клинтон прекрасно знает, как ей идет ее небрежная поза.

Китти Рэй сидела рядом на низкой табуретке. Она была полной противоположностью Изабелле Клинтон. Насколько Изабелла была самоуверенна, высокомерна и горда, настолько Китти была проста и приветлива. Изабелла знала, что она красива, и требовала поклонения своей красоте. Китти желала, чтобы ее любили, и достигала этого. Она была слишком рассеянна, чтобы всегда быть благоразумной и вежливой, но ей охотно прощали эти недочеты. Хотя Китти и была достаточно богата, она не слишком заботилась о своих нарядах.

Сидя на веранде возле Изабеллы, она куталась в накидку и уверяла, что замерзает и готова пойти погреться на кухню, только боится встретить там «дракона» в образе миссис Эллис.

— Я не понимаю, — говорила она, — если тебе захотелось сидеть на улице, почему не сесть около задней двери, где греет солнышко? Ах, да! Я забыла, ты боишься загореть.

— Я? — ответила Белла. — Я боюсь этого не больше, чем ты, но уверена, что у меня никогда не будет ни загара, ни веснушек.

— О, конечно, но твоя кожа становится красной, а это тебе страшно не идет.

— Я не потому выбрала это место, я просто люблю смотреть на прохожих. Смотри-ка, кто это там идет?

Китти приподнялась и посмотрела в указанном направлении.

— Да ведь это Гертруда!

Действительно, Гертруда в сопровождении своего старого знакомого, мистера Брюса, как раз подходила к дому. Взглянув наверх, она приветливо улыбнулась Китти, которая дружески кивала ей головой. Мистер Брюс был так занят Гертрудой, что не заметил барышень. Передавая Гертруде ее сверток, он сказал:

— Я с вами не пойду; что за удовольствие вести разговор с незнакомыми людьми! Скажите лучше, вы по-прежнему работаете в саду по утрам?

— Нет, — отвечала Гертруда, — от моего садика не осталось и следов.

— Как! — вскричал молодой человек. — Неужели ваши гости позволили себе… Он не договорил и, подняв глаза, увидел Беллу и Китти. Мистер Брюс сейчас же узнал их, так как они встречались в Новом Орлеане. Пришлось подняться и пожелать им доброго утра, хотя у него не было ни малейшего желания возобновлять знакомство. Барышни, напротив, очень ему обрадовались и завязали оживленный разговор.

Гертруда прошла в комнату Эмилии, дверь в которую для нее всегда была открыта, и стала рассказывать ей о своей утренней прогулке по деревне и о том, как исполнила ее поручение, когда в дверь просунулась голова миссис Эллис.

— Вернулась Гертруда? — спросила она с отчаянием в голосе. — Ах, вы уже здесь! Что же вам сказала миссис Вилкинс относительно земляники?

Гертруда поспешила ее успокоить, сообщив, что она купила землянику и ее сейчас пришлют.

— Ну, слава Богу! — с облегчением вздохнула миссис Эллис. — Я просто измучилась с обедом!

Она шумно опустилась на диван и, тяжело вздыхая, принялась жаловаться:

— Если бы вы знали, Эмилия, сколько мне пришлось гладить сегодня для миссис Грэм и ее племянниц! И как им не стыдно! Они такие богатые, а не могут отдать белье прачке! Я сама должна была взяться за утюг. Но ведь правду говорит миссис Прим: нельзя делать сразу тридцать шесть дел. Я должна была разговаривать с мясником, делать пудинг и бланманже, а кроме того, у меня были страшные неприятности: я забыла сказать, чтобы оставили ягоды! Миссис Вилкинс еще не успела послать землянику на рынок, когда вы пришли, Гертруда?

— Едва-едва захватила; приди я на несколько минут позже — не застала бы.

— Вот счастье-то! И не знаю уж, что бы я делала, если бы вы не достали земляники! И так до обеда всех дел не переделаешь! Миссис Грэм ничего не смыслит в хозяйстве. Приедет из Бостона и ждет, что тут все сделается само собой!

В эту минуту миссис Прим позвала экономку: мальчик принес землянику, но перебрать ее не успели.

— Это ужасно! — воскликнула миссис Эллис. — Хотела бы я знать, кто теперь будет с этим возиться? Кэт занята, а у меня и так дел по горло.

— Не беспокойтесь, я помогу, — сказала Гертруда, спускаясь за ней по лестнице.

— Нет, дорогая барышня, — возразила миссис Прим, — вы себе руки испачкаете.

— Ну, так что ж? Руки не перчатки, их можно вымыть.

Гертруда села в столовой и принялась за работу.

Между тем Белла и Китти болтали с мистером Брюсом. Но мистер Брюс был рассеян и каждую минуту поглядывал на дверь — не идет ли Гертруда. Наконец, потеряв терпение, он собрался уходить, но тут у калитки показалась Фанни. Она уже намеревалась стремглав влететь в дом, но брат загородил ей дорогу и что-то прошептал на ухо.

— Кто эта маленькая дикарка? — спросила Китти, когда Фанни убежала.

— Моя сестра, — небрежно ответил Бен Брюс.

— Правда? — продолжала Китти. — Хорошенькая девочка.

— А по-моему, так она просто дурнушка, — процедил сквозь зубы Бен.

Фанни выбежала из дома, остановилась у лестницы и без церемоний крикнула:

— Она говорит, что не может прийти, она занята!

— Кто? — спросила Китти, поймав Фанни и удерживая ее.

— Мисс Флинт.

— Что же она там делает? — продолжала допрашивать Китти.

— Перебирает землянику.

— А теперь ты куда идешь? — спросил брат.

— Иду наверх за птичками мисс Флинт. Их надо выставить на солнце, — крикнула Фанни, взбегая по лестнице.

Когда она спустилась вниз, у нее в руках была клетка с птичками, которых Вилли прислал Гертруде из Калькутты.

— Какие прелестные птички! — восхитилась Китти. — Откуда они у мисс Гертруды?

— Эти птички из Индии, их прислал ей мистер Салливан.

— Кто же это — мистер Салливан?

— Ее хороший знакомый. Он ей часто пишет.

— Какой мистер Салливан? — спросила Белла. — Как его зовут?

— Кажется, Вильям. Мисс Эмилия не называет птичек иначе, как крошки Вилли.

— Белла! — вскричала Китти. — Это твой Салливан!

— Бог знает, что ты говоришь, Китти, — отозвалась Белла. — Мистер Салливан — младший компаньон моего отца и я давным-давно его не видела.

— А во сне-то все-таки видишь! — заметила Китти.

— Вы видите мистера Салливана во сне? — воскликнула Фанни, пристально глядя на Беллу. — Сейчас пойду, спрошу, видит ли его во сне мисс Гертруда.

— Пойдемте вместе, — предложила Китти.

Они пробежали по коридору, отворили дверь в столовую и вместе, в один голос спросили Гертруду, не видит ли она во сне мистера Салливана.

Гертруда спокойно ответила, что, конечно, ей случается видеть его во сне, и, в свою очередь, спросила, зачем им понадобилось справляться об этом.

— Да вот, мы слышали, что еще кое-кто видит мистера Салливана во сне!

Когда они вернулись, Белла дулась, а мистер Брюс не мог скрыть своей досады. Скоро он распрощался; Белла ушла наверх, а Китти осталась с Фанни наедине.

Ей нравился Бен, и она мечтала ближе познакомиться с ним. Она усадила Фанни возле себя, обняла ее и стала расспрашивать, давно ли Гертруда знакома с ними.

Фанни охотно отвечала на все вопросы.

— А ваш брат давно знаком с Гертрудой?

— Кажется, давно.

— А что он шептал вам на ухо?

— Просил передать мисс Гертруде, что просит ее прийти поскорее и что ему скучно ждать.

Китти нахмурилась.

В это время Гертруда прошла по коридору: она несла ягоды на ледник.

— Мисс Флинт, — крикнула ей Фанни, — а теперь вы готовы?

— А что вы будете делать? — спросила Китти.

— Читать «Гамлета». Мисс Гертруда читает вслух мисс Эмилии, и мне тоже позволили слушать. Когда я читаю сама, то ничего не понимаю, а когда слушаю мисс Гертруду, мне все ясно. Она прекрасно читает.

Фанни ушла, а Китти, оставшись одна, растянулась на диване и скоро задремала. Тут и застала ее тетка, вернувшаяся из города.

— Китти! — воскликнула она, дергая девушку за руку. — Ты еще не одета! Сейчас подадут обед! Иди скорее и оденься. Брала бы пример с Беллы!

Китти, потягиваясь и зевая, отправилась наверх.

Поправляя волосы перед зеркалом, Китти сказала кузине:

— Знаешь, Белла, мне кажется, что та девочка, которую мы, помнишь, всегда встречали по дороге в школу, под руку с больным стариком, и есть Гертруда Флинт.

— Я тоже так думаю.

— А почему?

— Потому что она знакома с Вильямом Салливаном.

— И ты ничего не сказала?

— Да мне-то что за дело? Ведь это ты и еще кое-кто заняты ею.

— Кто это «еще кое-кто»?

— Да хотя бы мистер Брюс. Не видишь разве, что он влюблен в нее?

— Вряд ли ему годится в жены бедная девушка; я думаю, что ему нужна веселая, светская жена.

— Как, например, Китти Рэй?

— Как это глупо, Белла! Будто нельзя просто что-то сказать. Очень мне нужен этот Бен Брюс!

— Нужен ли он тебе — не знаю, знаю только, что на твоем месте я не стала бы так расстраиваться. Вот и к обеду звонят, опять ты опоздаешь!