Французский поцелуй

Глава пятидесятая

— Куда же подевалась Пенни?

Гас посмотрел на часы. Он стоял с Беном и Софией у предпоследнего барьера на пересеченной местности.

Они пытались найти хоть какую-то тень под тощим кленом на поле, но солнце стояло высоко над головой и было таким обжигающе горячим, что пронзало сухую листву и поджаривало их липкие спины. Гас пытался разглядеть сквозь раскаленный воздух, не приближается ли его жена.

— Только что проехал номер шестьдесят два. — Бен посмотрел на расписание. — А у Пенни шестьдесят седьмой.

— Это ничего не значит. — Гас нервно бегал вокруг. — Многие выступающие отказались, Пен одна из последних в своем классе. У последнего участника были одно падение и пара отказов; она должна была нагнать его. Где она, черт возьми?

Он уставился на тенистый лес, из которого время от времени появлялись новые участники. Какая-то собака с загнутым хвостом рвалась с поводка, пытаясь понюхать что-то у забора. Внезапно свисток ее хозяина был заглушён свистом распорядителей у забора, предупреждающих о приближении еще одной лошади.

Гас напрягся и вытянул шею, чтобы как можно раньше разглядеть лошадь и всадника, летящего сквозь лес, как молния.

Появилась изможденного вида гнедая кобыла, на которой скакала француженка. Она подгоняла свою потную летящую лошадь громкими ободряющими криками. Они перелетели через кучу бревен и неуверенно поскакали в сторону Гаса и семейства Мередит.

— Это Пенни? — спросила София, которой было до смерти скучно.

Соревнования в Бадминтоне и Бегли были намного интереснее, решила она, там барьеры выше, много палаток со всякими вкусностями и есть возможность пообщаться с особами королевской крови. Это соревнование, с точки зрения Софии, было детским развлечением — во всех отношениях ничтожным мероприятием. Колли Бена прыгает через более высокие барьеры. И как вообще можно следить за ходом соревнования, если все объявления делаются на иностранном языке? Тут, как будто доказывая правильность ее мнения, громкоговоритель снова вернулся к жизни и зашипел что-то невразумительное.

— Ты понял, что сказали? — спросил Бен, надеясь, что Гас не заметил, что у проскакавшей мимо них наездницы был номер шестьдесят восемь.

Гас покачал головой, он был бледен.

— Посмотрите, кажется, сейчас очередь Тэш?

София указала на кружащегося гнедого с соломенно-желтым хвостом и в черных кожаных ботиночках, покрывающих его белые носки. Он испугал пару распорядителей еще за пятьдесят метров. На коне сидела Тэш, вид у нее был мрачный, но уверенный.

София и Бен устремились к старту, оставив Гаса, который все больше и больше нервничал и невидящим взором смотрел в лес. София первой добралась до Тэш, как раз тогда, когда судья начал отсчитывать старт.

Александра мельтешила рядом с дочерью, радостно размахивая программкой. Она расположила колыбельку Джоша в опасной близости от мелькающих копыт Сноба и привязала Лотти к Полли. Полли снимала на видео старт своей сестры и почти отрывала свою маленькую племянницу от земли каждый раз, когда поднимала камеру, чтобы заснять всего огромного гнедого. За ними, с явно отстраненным видом и совершенно мрачный, стоял Макс.

София не совсем понимала, кто этот человек. С одной стороны, Макс был достаточно общительным и привлекательным. У него был очень успешный отец. С другой стороны, он, казалось, был всерьез увлечен Тэш, и его не беспокоило, что об этом думают окружающие. По мнению Софии, он был Весьма Сомнительной Личностью.

Хуго, который тоже переоделся для следующего этапа соревнований, стоял рядом с Тэш, держал свой шлем и давал последние краткие указания.

— Сделай так, чтобы при входе в воду у тебя был сильный импульс. Веди его агрессивно, если тебе придется… — Он держал за поводья дергающегося Сноба. Тэш, казалось, почти не слушала.

— Trente secondes.[54]

Судья отложил в сторону свою фляжку и посмотрел на часы.

— Не забудь резко повернуть вправо, чтобы выйти на трассу после второй канавы, — инструктировал Тэш Хуго, проверяя подпругу Сноба.

Казалось, вся враждебность и неприязнь, которые он проявлял целый день, внезапно исчезли. После безупречного конкура он мог позволить себе быть великодушным. Его победа была почти обеспечена.

— Боже, ну разве это не весело? — в восторге подпрыгивала Александра.

— … чтобы дать ему передышку, — продолжал наставлять Хуго.

Кажется, судья никак не мог найти флажок. В конце концов он сдался и просто вытянул руку, начав обратный отсчет.

— Dix, neuf, huit…[55]

— Ой, удачи, дорогая! — завизжала Александра, чуть до смерти не перепугав Сноба.

— Sinx, cinq…[56]

— Не забудь сделать два прохода между…

— Приготовься, дорогой. — прошептала Тэш в длинное, сильно дергающееся ухо Сноба.

— Deux, un, alles! Bonne chance![57] — судья потянулся за своим багетом.

Сноб рванулся вперед своим великолепным, быстрым шагом. Они понеслись почти галопом, наездница почувствовала, что конь ее совершенно не слушается, и она вряд ли с ним справится.

— Боже всемогущий!

Увидев первое препятствие, Тэш закрыла глаза — грандиозное сооружение из соломы и телеграфных столбов вздымалось перед ними.

— Ну, видимо, это все, — констатировал Хуго. — Александра, предлагаю вам идти к «скорой помощи» и ждать дочь там. У них, наверное, приготовлены бумаги, которые вам придется подписать.

— О чем это он? — Александра, не отрываясь, смотрела, как Тэш и Сноб перелетели через первое препятствие, едва не задев пару наблюдателей, и понеслись дальше.

— Не обращай внимания, мамочка, — произнесла София. — Хуго просто нервничает. На последних состязаниях он ведь выставил себя на посмешище, не так ли, Бен?

Бен закашлял и ничего не ответил, многозначительно посмотрев на жену. Она обещала хранить это в секрете. К счастью, Александре это было не интересно, и она стала говорить с Софией о том, что, поскольку Паола от них ушла, надо искать новую няню.

— В деревне есть совершенно милая девушка. — Забрав детей, она повела Софию прочь от линии старта. — Немного медлительная и рассеянная, но зато такая добрая! Ой, смотри! У него флаг в зубах. Как мило. — Александра указала на резвящегося спаниеля. — Бен, сходи, пожалуйста, поймай его.

Следуя за ними, Макс наблюдал, как Тэш и ее огромный конь исчезли за группой тощих тополей, дрожащих, несмотря на безветрие, на краю рощи.

Ему хотелось взять еще пива, но у него закончились франки, и Макс сомневался, что здесь можно обменять доллары. Хотя долларов у него тоже было не много, мрачно подумал он. Макс ожидал, что отец даст ему в Америке чек на большую сумму, и был в ужасе, когда ему почти пришлось выпрашивать деньги. Но Люсьен достаточно высокомерно заявил, что Макс уже достаточно взрослый, чтобы самостоятельно зарабатывать деньги. Он пытался объяснить отцу, что потерял работу в Англии, но это не помогло.

Почесав подбородок, Макс лениво прикинул, насколько богаты его потенциальные родственники.

— Говоришь по-французски? — рядом с ним появился высокий человек, ранее дававший наставления Тэш.

— Немного. — Макс пожал плечами, пытаясь вспомнить, как того звали.

— Можешь это перевести?

По громкоговорителю снова повторили сообщение.

— Хм… Кажется, они просят трактор. — Макс прислушался. — Что-то случилось со «скорой помощью». Я не знаю слова «remorquer».[58]

— Боже!

— Что-то случилось, Гас? — спросил Макс, но ответ высокого мужчины был заглушён грохотом приближающегося мопеда.

— Гас..-Vite! Viens lei![59] — закричала привлекательная брюнетка с заднего сиденья мотоцикла.

Гас побежал к ней и отскочил вбок, когда мопед с визгом изношенных тормозов чуть не въехал в него.

— Пенни упала. — Мари-Клер с трудом слезла с мотоцикла. — Поезжай с Дидьером, я найду транспорт pour remorquer… э… для буксировки.

— Что случилось?

— Она сбилась с пути в лесу… отметки — дерьмо… и лошадь сшибла ее о ветку. У нее commotion cerebrale, мне кажется.

— Сотрясение мозга, — перевел Макс перепуганному Гасу, прежде чем тот унесся на мопеде, подняв облако пыли.

— Foutu[60]«скорая» не заводится, — объяснила Мари-Клер, хромая за Максом, который помог ей добраться до вагона. — Водители весь день слушали эту чертову музыку, и аккумулятор сел. Просто невероятно. Когда их вызвали, они въехали прямо в канаву!

Оценив сексуальные губы и стройную фигурку француженки, Макс одарил ее одной из своих самых обаятельных улыбок.

— Я могу вам помочь?

Направляясь к третьему препятствию, Тэш пребывала в блаженном неведении относительно того, что творится на трассе. Она воспринимала только ритмичный стук копыт Сноба и возбуждающее волнение, которое пронзало его каждый раз, когда он видел препятствие.

Первый свисток распорядителей, оповещающий об их приближении, испугал Сноба так, что тот кинулся на изгородь, но, как собака Павлова, он уже начинал чувствовать взаимосвязь между свистом, игрой и весельем. Сейчас его уши торчали, когда они быстро неслись вперед.

Препятствие представляло собой широкую грязную канаву посреди рощи. Обнаружив среди деревьев просвет, Сноб понесся к нему с пугающей скоростью.

Тэш смирилась и закрыла глаза. Сноб почти влетел в зияющую, поросшую тростником грязь и подпрыгнул.

Он слегка запнулся на приземлении, и натертые руки Тэш схватились за поводья. Конь вцепился в удила и потряс головой от огорчения, что хозяйка не позволила ему понестись дальше на головокружительной скорости. Ее лицо горело от напряжения, плечи страшно болели, но ей все это было безразлично. Никогда в жизни Тэш не думала, что будет так наслаждаться преодолением препятствий. Она больше использовала грубую силу, чем мастерство, и Сноб подчинялся просто потому, что понимал: наездница знала дорогу к новым прыжкам. Но его азарт был заразителен.

— Ну, притормози же, глупый, — упрашивала она коня, почти не в состоянии его контролировать, когда они неслись с безрассудной скоростью среди столбов пыли и хлещущих веток по крутому берегу в направлении очередного препятствия — ствол дерева, который выглядел целым, был подвешен над оврагом в тенистой низине.

Внезапно с нетерпеливым фырканьем Сноб поднял голову вверх и загородил наезднице обзор.

— Спокойно! — предупредила она, пытаясь совладать с конем.

Но Сноб не слушал. Он на полном скаку направлялся к оврагу. Это было похоже на свободное падение с самолета. Когда Сноб приземлился, Тэш откинуло назад, поводья выскальзывали из рук, а сердце ушло в пятки.

Она услышала крик судьи.

Затем могучим усилием Сноб оттолкнулся, чтобы нестись дальше, и Тэш сильно ударилась лицом о его голову.

Он слишком рано оттолкнулся. Глаза Тэш слезились, она отчаянно пыталась перенести вес, чтобы помочь ему, но конь уже приземлялся, а подъем был под ними. С ужасающим громким ударом задние ноги Сноба врезались в толстое бревно, и Тэш полетела из седла на его шею.

Сноб, чьи передние ноги были за барьером, а задние висели с другой стороны, издал испуганное ржание и попытался освободиться. Тэш висела вокруг его дрожащей шеи. Успокаивая коня, она попыталась слезть, но один ее новый ботинок крепко застрял в стремени. Когда она сползла обратно в седло, Сноб перетянул одну ногу через препятствие и, казалось, заваливался на бок. Тэш в ужасе закричала и закрыла глаза.

Думая, что она, скорее всего, потеряла сознание, девушка снова медленно их открыла, ожидая увидеть толпу испуганных лиц. Вместо этого она увидела дрожащие уши Сноба и почувствовала, как он дрожит от страха. Конь каким-то образом освободил и другую ногу и теперь стоял в канаве, замерев от испуга.

На них из кустов смотрел перепуганный распорядитель.

— Avez-vous mal?[61]

Услышав незнакомый голос, Сноб вскинул голову и начал яростно пятиться, несколько раз слегка встав на дыбы. Затем ударился о ствол и снова метнулся вперед, его испуг нарастал, конь отчаянно хотел выбраться из канавы.

Пытаясь удержаться в седле, Тэш делала знаки судье, зная, что в любую минуту Сноб может прийти в бешенство и начать взбрыкивать и метаться.

Второй судья что-то бормотал ей по-французски с другого конца канавы, спрашивая, в порядке ли мадемуазель, выбывает она или желает продолжить? Тэш не имела ни малейшего представления, о чем говорит этот усатый старый козел, и поэтому попросила его заткнуться. Со взбешенным видом судья начал говорить в свою рацию.

Она никогда не видела Сноба таким испуганным. Конь нервно суетился, неуверенно двигаясь в узкой канаве, края которой были высокими и все в рытвинах от копыт. Тэш понимала, что, если она сейчас упадет, ее лицо будет раздавлено его копытами, и отвела коня подальше от препятствия, чтобы у него было больше места.

Вырвавшись из ее хватки, Сноб попытался выкарабкаться из куста, за которым прятался первый судья, и сразу же упал.

Тэш удержалась и успокоила коня какими-то глупыми словами, погладила его гриву — кудрявую от заплетенных накануне косичек — и обнадеживающе похлопала его. Подбодрив Сноба прищелкиванием языка, она направила его к самому низкому месту края канавы и подстегнула его. Конь потерял уверенность в себе. Его голова была в страхе поднята, он встал на дыбы так высоко, что почти упал на спину, и это еще больше его напугало.

— Поверь мне. Вперед, мой хороший, — шептала Тэш.

Его уши дрожали, но, когда она говорила, одно отклонилось назад: конь слушал.

Постепенно Сноб перестал трястись и со вздохом, который, казалось, говорил: «Ну хорошо, хозяйка, если ты уверена, что это безопасно», он выбрался — далеко не грациозно, но в целости и сохранности — и безмятежно встал на краю канавы.

Тэш была счастлива. Она хлопала его, пока ее рука не онемела, а затем с трудом расстегнула молнию на бриджах, чтобы достать мятную конфетку.

Оба судьи теперь стояли рядом и показывали на свои часы и на место, откуда должен был появиться следующий участник.

— Хорошо, хорошо. Успокойтесь. Je continue — d'ac-cord?[62] — прокричала им Тэш, смеясь от радости.

Она развернула Сноба, и он понесся своим любимым размашистым легким галопом в направлении четвертого препятствия.

— Маленькая мадам, — фыркнул второй судья по-французски.

— Но очень смелая. Я бы на ее месте слез с коня, — ответил второй, наблюдая, как Тэш и Сноб преодолели котловину большим сильным прыжком и направились дальше.

— Как классифицируем нарушение? — спросил второй судья. — Два отказа?

— Они уже пересекли отметку, когда лошадь встала на дыбы. — Первый строго посмотрел на своего спутника. — Это начальный класс, зачем начислять девочке лишние штрафные очки?

Второй судья нажал кнопку на своей рации.

— Номер восемьдесят один — англичанка — прошла третье препятствие без штрафных, с первой попытки.

И он снова дунул в свисток, так сильно, что у его напарника чуть не лопнули барабанные перепонки.

Гас нашел Пенни, когда ее на носилках вносили в грузовик. Все произошло несколько вдали от трассы, и поэтому не везде было расчищено место для проезда «скорой». Даже на мопеде здесь было тяжело проехать, так как длинная трава забивалась в спицы. Гасу приходилось нагибаться, чтобы не врезаться в тяжелые нависающие ветки.

На этой лиственной улице было много крапивы и ежевики. Несколько в отдалении под углом сорок пять градусов торчала из поросшей травой канавы суперсовременная «скорая помощь», щедрый подарок французских спонсоров.

Судьи, которые помогали поймать маленького серого коня, вернулись на свои места. Коня Пенни теперь держал подросток, который кормил его жевательной резинкой с ароматом вишни, отчего губы у того скручивались и дрожали, а зубы были плотно сжаты.

— Бедняжка. — Гас прикоснулся к лицу жены и повернулся, чтобы наорать на медиков, приехавших на «скорой». — Разве никто из вас, идиотов, не должен о ней позаботиться?

Они были слишком далеко, чтобы расслышать, и просто пожали плечами.

— Nous ne parlons pas anglais, comprenez?[63]

Гас вернулся к Пенни и начал снимать с нее шлем.

— Non![64] — Один из медиков положил руку на плечо Га-са. — Я врач. Нельзя… э… снимать шапку. Понимаете?

Гас почувствовал себя абсолютно беспомощным.

— Они должны были, черт возьми, ограничить маршрут лучше, — злился он тихо.

Пенни застонала, и Гас почувствовал, как ее ладонь сжала руку, но она не очнулась.

Внезапно послышался грохот, Гас поднял глаза и увидел автомобиль с полным приводом и старый трактор, следующий за ним; он был таким ветхим, что, казалось, держался только благодаря обвязанной вокруг него веревке и парам дизеля.

Когда автомобиль подъехал ближе, из него выбралась Мари-Клер и за ней совершенно неожиданно выскочил приятель Тэш.

— Не переживай, Гайл, мы перевезем Дженни в другой чертов автомобиль, пока трактор вытащит этот, — объяснил Макс, взяв контроль над ситуацией в свои руки. — Организатор состязаний одолжил его нам, на нем нельзя ездить по дорогам. Поэтому нам пришлось почти полностью объехать Кале. Давай, загружай ее внутрь. — Он наклонился и улыбнулся. — А я-то еще считал, что регби — опасный спорт! А Тэш еще не проезжала?

— Что? Э… нет, я не знаю.

Гас не способен был что-либо воспринимать. Он слишком беспокоился за Пенни.