Французы и русские в Крыму. Письма французского офицера к своей семье во время Восточной войны 1853–1855 гг.

31

Под Севастополем 1 декабря (21 ноября) 1854 г.

Составил список офицеров, которые заболели более или менее тяжело, со времени нашей высадки в Ольдфорде, в период 2¹/₂ месяцев. Оказалось: 1 умерший, 2 раненных, 31 больной, из всей наличности 60 офицеров.

Очевидно, что болезнь скорее поражает офицеров, чем солдат, благодаря особенным обстоятельствам в которых мы находимся. Офицеры привыкли к большим заботам о себе и хотя подвергаются меньшему изнурению и имеют лучшую пищу, но труднее солдат привыкают к ежедневным лишениям и кроме того, в общем, у них сравнительно с солдатами меньше молодости.

Наши вновь прибывшие 400 человек были распределены почти поровну в каждую роту, где и сделались предметом особых забот; первые дни они не исполняли одинаковых работ со старыми, более привыкшими солдатами, так как их необходимо было приучить к палаткам, к грязи, к сухарям, прежде чем наряжать в прикрытие или на траншейные работы. Со вчерашнего же дня они принимают участие во всякой службе.

Моя рота вчера была в прикрытии батареи, состоящей из мортир большого калибра, в нескольких метрах от которой стоял часовой из вновь прибывших. Батарея внезапно открыла огонь, и мой бедный рекрут, изумленный, закричал, схватившись руками за голову: «Ах! Боже мой, маменька, Ах! Боже мой, маменька» и стал кланяться на все стороны. Товарищи его, как более привыкшие, осыпали новичка малоснисходительными насмешками. Выпрямившись и взглянув на них безгневным, но и непокорным взглядом, с видом человека решительного он сказал: «Хоть вы и называете меня трусом, но вы всё врете. Подите ко мне». И одним скачком, он взобрался на бруствер и встал там, как живая цель, несмотря на то, что множество пуль начали свистать мимо его ушей. Я едва успел толчком ноги спихнуть его назад в ров, так как не было еще примера, чтоб человек в таком положении мог избежать пуль русских наблюдателей… «Да, — сказал он вставая, — я никогда не слышал такого грохота и даже не понимал что случилось, думая, что мы все пропали».

Я подвел его за руку к батарее для того, чтоб он понял какого грома испугался. Увидя, как заряжают и стреляют из мортиры, он более уже не боялся и бесполезно прибавлять, что его товарищи уже не врали более на него, по его выражению.

По прибытии моем в лагеря, все оказались вне палаток, которые были сняты, а одеяла растянуты для сушки. Весело праздновали, уверяю вас, присылку давно желанных больших турецких палаток. Они уже здесь, готовые к раздаче, каждая на 14 человек. Можно по крайней мере будет защитить свое оружие и амуницию, вместо того чтоб оставлять их постоянно на дожде, а следовательно чистить, и более удобно содержать всё военное снаряжение солдата. Люди будут в состоянии расстилать маленькие палатки по земле, вместо одеял, которые таким образом, избегут постоянного нахождения в грязи. Здоровье войск улучшится, отправка в лазарет сделается редкою и войсковые доктора будут иметь возможность оставлять в лагерях людей, нуждающихся только в небольшом отдыхе, чтоб вновь возвратиться на службу.

Офицеры также получат большую палатку на дивизию, но я не воспользуюсь ею, так как предпочитаю свою собственную, прекрасную, в которой помещаюсь один.

Положение лагеря будет несколько изменено, мы перейдем правее, чтоб нанять местность, на которой стояла 1-я бригада, около англичан.

Всё-таки надеются, что генерал Канробер решится сделать попытку к штурму. Известно, что со времени сражения под Инкерманом, крепость получила серьезные подкрепления, но также знают, что Меншиков, в виду затруднения содержать свою армию на полуострове, подался к Симферополю и Перекопу, и что поэтому он не может прийти вовремя на помощь к Севастополю. Узнали еще, что наличность осажденных день ото дня чувствительно уменьшается, вследствие нашего огня и болезней. Наконец, не безызвестно, что наши соперники значительно увеличивают свои средства сопротивления постоянными работами. Все эти обстоятельства заставляют предположить, что не пришла ли пора испробовать усилия и попытать взять город смелым ударом. Впрочем, сомневаюсь будет ли это благоразумно. Повторяю, что говорят кругом меня и что желают войска… но готовы ли англичане и требуют ли они, подобно нам, приступа?