Лагерь у Мельницы 20/8 июня 1855 г.
С глубокой печалью сообщаю вам о серьезной неудаче, постигшей нам штурм 18/6 июня!
Повсюду, где ни появлялись мы были отбиты, с большими потерями!
Прежде чем описать подробности, я должен успокоить вас насчет результата. Наши позиции те же самые, которые занимались нами 17-го числа, мы не потеряли ни пяди земли, нравственный дух наш не угнетен, и все готовы снова по первому сигналу идти на приступ.
17-го вечером генерал де Фальи, собрал возле своей палатки высших офицеров, старших адъютантов и командиров уют охотников, чтоб указать им роль каждой части бригады, в штурме следующего дня.
Позиции займутся во время ночи.
Сигнал для атаки будет дан, как и 7-го июня, ракетами из редута Виктории, по приказанию генерала Пелисье.
Два батальона 97-го полка под командою полковника Малер, выступят первыми на приступ Малого Редана.
Один только батальон морской пехоты, отделенный от 1-ой бригады будет участвовать в этом первом нападении.
Первый батальон 95 полка под командою подполковника Поз д'Ивуа и полковник Джиакобби, будет служить первым резервом.
Второй батальон 95 полка под командою капитана Морана останется в Волынском редуте в качестве второго резерва.
Генерал де Фальи, лично поведет войска в атаку.
Наконец дивизионный генерал Майран будет находиться вблизи первого батальона 95-го полка, чтоб всем распоряжаться.
Общее наступление производится по сигналу.
Все генералы дали командирам корпусов для распоряжений аналогичные инструкции.
В 8 часов вечера 17-го дивизия встала в ружье и мы спустились в Килен-балку. После полуторачасового движения дошли до высот Малого Редана и взобрались на крутые склоны, которые отделяли нас от него.
Второй батальон 97 полка и первый 95-го устроились на этих склонах в расстоянии 20 метров от вершины, где инженеры успели установить прикрытие из туров для временной до приступа защиты нашей колонны.
Офицеры и солдаты улеглись в высокой траве и многие заснули несмотря на сильный огонь, направленный французскими батареями поверх наших голов в крепость. Множество гранат разрывались в воздухе над нами, благодаря их плохому снаряжению; крепость совсем не отвечала на наши выстрелы… дурной знак.
Во главе колонны, состоящей из первого батальона 95 полка лежали вместе на траве, покрытой сильной росой, генералы Майран, де Фальи, полковник Малер, подполковник Поз д'Ивуа, полковник Джиакобби, старший адъютант Эрбе и два или три офицера главного штаба.
Около 3-х часов утра, на рассвете, два русских офицера приблизились к защите из туров находившихся в 20 метрах от нас и снимая свои фуражки закричали: «Ну, господа французы, милости просим, мы ждем вас».
Нас это поразило… Очевидно, неприятелю известны наши намерения и мы найдем следовательно готовую и солидную оборону.
Генерал Майран, раздраженный таким дерзким вызовом, выстроил своих людей в колонну на дороге, которая спускается в Килен-балку от Малахова, с целью быть готовым броситься вперед, как только будет подан сигнал к атаке, а два батальона 97 полка, поместились за защитой из туров. «Должны быть три ракеты, — сказал он нам, — последовательно одна за другой».
Все глаза направились на редут Виктории, откуда должен появиться сигнал.
Как вдруг, около 33/4 часов утра, яркая черта, сопровождаемая бороздою дыма, прорезала воздух.
«Вот сигнал» закричали многие офицеры, собравшиеся возле генерала.
Вторая яркая черта, почти вслед за первою.
«Нет сомнения, — сказал генерал Майран, — это сигнал, впрочем, всегда лучше исполнить дело ранее, чем позже; 97-ой полк вперед!»
По этой команде два батальона 97 полка и батальон морской пехоты бросились через туры на остальную часть склона, отделяющую их от Малого Редана… Голова колонны сейчас же была встречена дождем картечи и пуль! Весь неприятельский бруствер был унизан защитниками, а некоторые из них стояли на коленях на гребне гласиса.
Колонна должна была остановиться; увлечение её пропало, но никто не подавался назад! Начинается общая ружейная перестрелка и приступа уже нет.
Наш батальон заменил за турами 97 полк и генерал Майран был впереди нас. Вдруг он склонился на мое плечо раненый в руку картечной пулей, но не хочет оставить своего места и превозмогая боль, кричит: «Вперед 95 полк».
Мы перелезаем через туры и бросаемся вперед…
Наш подполковник Поз д’Ивуа падает, пораженный пулею в шею!
Мы скоро догоним 97 полк.
«Вперед! вперед!» кричат все наши люди…
Русские вскакивают на бруствера и огонь их сверху, увеличивается впятеро…
Мы останавливаемся второй раз.
Четыре часа… и вдруг видим в воздухе ракеты со звездами, сигнал к наступлению!!!
Мы были введены в ошибку!
Оказалось что светящиеся полосы, показавшиеся нам после 3-х часов, происходили от полета гранат!..
Пагубная ошибка!
На нашем левом фланге дивизия Брюне и дивизия д’Отемара бросились на Малахов курган по условному сигналу.
Дивизия Брюне подобно нам, была удержана в своем порыве; и часть её возвратилась назад в Камчатский люнет, тогда как другая часть, опираясь на правый фланг, соединилась с нами.
Прибытие этого отряда было для нас сигналом для новых усилий!
Но геройство оказалось напрасным.
Малахов курган, освободившийся от фронтальной атаки, направил свой огонь на правый фланг нашей колонны, а большой черный фрегат, поставленный на шпринг в Килен-балочной бухте, громил нас в тыл.
Нападение зуавов на батарею «de la Pointe» также не имело успеха, они отступили в беспорядке и неприятель, пользуясь этим отступлением, открывавшим нас его выстрелам, усилил свой артиллерийский огонь против нашего правого фланга.
Разом принятая со всех сторон, наша колонна не имела возможности подвигаться вперед, но никто не хотел отступить без приказания.
В эту минуту появился полк гвардейских стрелков на нашем правом фланге в сомкнутой колонне, с возгласом «Да здравствует Император!»
Он с замечательным порядком, смелостью и спокойствием отличающими только войска состоящие из отборных людей, подвигался вперед. Случай завел нас в мертвое пространство Редана, и в этом месте мы терпели только от флангового артиллерийского огня, но зато этот прекрасный и мужественный полк, попал под прямые выстрелы этого укрепления.
Тучи картечи залпами из всех орудий на расстоянии не более 200 метров, в несколько минут вывели из строя этого полка четвертую часть наличности, но он всё-таки продолжал свое движение вперед одним и тем же ходом, без малейшего колебания!
Хотя это и удивляет, но было бы неблагоразумно следовать такому примеру.
Полковник скомандовал вполоборота, и полк отошел для занятия места сзади туров.
Генерал Майран, оставшись за турами, вызвал второй батальон 95 полка и, едва тот подоспел к этому месту, как снова пораженный начальник был вынесен умирающим!
Генерал де Фальи принял командование дивизией.
Из всех высших чинов бригады остался еще на ногах только полковник Джакоби.
Положение делалось невыносимым и все усилия оказались бесполезными, но Джакоби всё-таки не хочет отступить!
Наконец генерал де Фальи послал ему приказание ретироваться.
Тогда он распорядился собрать принесенные 97 полком штурмовые лестницы и, положив их на землю, употребил для переноски очень большого количества раненых; каждая группа из двух или трех солдат, отступая, несла товарища, и только когда все эти люди постепенно исполнили свои обязанности, полковой командир ушел с места боя, с грустью оставив несколько раненых, за недостатком носильщиков.
В 8 часов утра генерал де Фальи спустился с нами в лощину, и в 10 часов мы возвратились в лагеря.