Фугу

34

— Я говорил, что внутри своего облака (своего личного пространства) электрон в некотором смысле движется по круговой орбите, — сказал человек в шляпе, — той самой круговой орбите, по которой, как раньше думали ученые, он движется в действительности. Но, вращаясь по кругу, он будет лишен возможности побывать сознанием во всех точках своего облака, а ведь это и было нашим главным условием. Поэтому точнее будет сказать, что электрон движется (опять же, понятно, что это только иллюзия движения) по сильно вытянутой орбите — как бы кометной, то приближаясь к ядру атома, то отдаляясь. Кроме того, сама орбита поворачивается с каждым витком (точнее сказать, поворачивается плоскость орбиты), поэтому линия движения электрона как бы наматывается вокруг ядра атома, словно нить на клубок, проходя через все точки облака.

— Я говорил, что внутри своего облака (своего личного пространства) электрон в некотором смысле движется по круговой орбите, — сказал человек в шляпе, — той самой круговой орбите, по которой, как раньше думали ученые, он движется в действительности. Но, вращаясь по кругу, он будет лишен возможности побывать сознанием во всех точках своего облака, а ведь это и было нашим главным условием. Поэтому точнее будет сказать, что электрон движется (опять же, понятно, что это только иллюзия движения) по сильно вытянутой орбите — как бы кометной, то приближаясь к ядру атома, то отдаляясь. Кроме того, сама орбита поворачивается с каждым витком (точнее сказать, поворачивается плоскость орбиты), поэтому линия движения электрона как бы наматывается вокруг ядра атома, словно нить на клубок, проходя через все точки облака.

— А это обязательно — быть ему во всех точках? — спросил Нестор.

— А как же иначе, мы же с этого начали, — сказал человек. — Физика говорит, что электрон находится во всех точках своего облака одновременно — в этом суть. Но в силу ограниченности своего сознания он может осознать себя только в одной точке. Сперва в одной, потом в другой — «сперва» и «потом» не в смысле времени, потому что все происходящее — дело одного мгновения, а в смысле порядка осмотра. Но этот по необходимости возникающий порядок создает иллюзию времени, и внутри иллюзии мы уже не стесняясь говорим «сперва», «потом», «происходит», «движется» и все такое.

— Мне, в общем, без разницы, как движется этот электрон и как не движется, — сказал Нестор. — Я думаю о себе. У меня, значит, здесь все тоже одномоментно?

Человек приподнял шляпу.

— Но мысли мои по поводу того, что слышу и вижу, им ведь нужно время, чтоб развернуться, — продолжал Нестор. — Я имею в виду реальное время.

— Мысли — это те же цепочки слов. Из того же облака.

— Но они ведь задумчивы, я хотел сказать — логичны.

— Так уж обязательно и логичны? — усмехнулся человек.

— Не обязательно, — согласился Нестор, — есть мысли нелогичные, есть путаные, и глупые есть, наверное, — не мне тут судить, но есть, наверное, и глупые.

— Судить-то как раз тебе. — Человек поставил шляпу ребром. — И если твои слова случайно сцепляются в какую-то глупую мысль или во что-то совсем несуразное — такое, что и мыслью назвать нельзя, ты нажимаешь свою красную кнопку. И их нет.

— У меня еще не было никакой кнопки, а мысли были, — возразил Нестор.

— Каждый имеет свою кнопку в кармане, иногда не подозревая об этом.

— А это обязательно — быть ему во всех точках? — спросил Нестор и вспомнил, что уже произносил эти слова. — Обязательно ли мне быть во всех точках? — поправился он. — Во всех точках своего облака, я имею в виду. То есть должен ли я по типу электрона пройти все эти точки?

— Все точки своего облака? — переспросил человек в шляпе. — Своего мыльного пузыря, ты можешь сказать.

— Почему пузыря?

— В нем, конечно, ни пуза ни мыла, зато надут до необозримых размеров, — сказал человек.

«Нет, не собьешь меня с мысли, — подумал Нестор. — Мылом с мысли не смылишь. И пузырем необозримых размеров — необорзимых — необозренных размеров пузырь. Им не собьешь, пузырем. Не запутаешь смысла. Не выйдешь. И кроликом тоже. Ни словом, ни духом, ни брюхом. Ни пузом, ни рылом не вышел, поэтому так…»

— Все-таки здравый смысл возражает, — сказал он вслух.

— На то он и здравый смысл, — кивнул человек. — Его не обманешь.

— А в чем обман? — спросил Нестор.

— Хотя бы в том, что ты никогда не знаешь, нажимал эту кнопку или нет в действительности, и стало ли от этого лучше.

Человек приподнял шляпу, теперь уже в знак прощания. Из шляпы достал белого кролика и отпустил на волю.

«Кролик — это, наверное, не просто так. Может быть, нужно пойти за кроликом, куда он прыгает, — думал Нестор. — Или это уже было?»

Пульт с красной кнопкой он какое-то время держал в руке, а потом вернул обратно — в темное и сухое место.