На соседнем эскалаторе поднимающиеся наверх люди чихали, сморкались и вытирали слезы. У них были большие носовые платки — голубые, розовые и в клеточку.
«Наверное, это газовая атака там внизу, слезоточивый какой-нибудь газ — сирень-черемуха», — подумал Нестор. Он разбежался (каким-то образом ему удалось правильно разбежаться) и прыгнул.
Приземлился, спружинив ногами.
Вокруг стояли и причитали старухи, одетые в черное.
— За что терпим? — простонала одна старуха.
— Долго еще нам мучиться? — утирала слезу другая.
— У него спросите, — прошамкала третья, тыча в Нестора пальцем.
Они обступили Нестора — с верхних ступенек и снизу.
— Сам-то хороший — ни слезинки в глазу, ни сопли в ноздре, — проскрипела какая-то сбоку и высморкалась.
«Блин с вами», — подумал Нестор и стал подниматься по ступенькам, всех расталкивая.
— От правды не уйдешь, — донеслось до него снизу.
А наверху уже ждали веселые розовые лица под козырьками фуражек.
И раздался, словно отмеряя какую-то долю времени, тонкий звук как бы от стеклянного маятника часов, по недоразумению задевшего край стеклянного же стакана.