Жизнь за гранью

Старый город

Никто не препятствовал моему мероприятию и это могло означать только одно – кто-то был заинтересован в нём не меньше чем я, а может даже специально спровоцировал меня на этот поступок. Но поскольку наши интересы пока совпадали, и это тоже было неважно.

После последней ходки в качестве перевозчика я ни разу не был в городе и понимал, что время не пощадило его. Но то, что предстало перед моими глазами стало полным крахом всех планов. Города не было, его просто-напросто растащили как строительный материал, а бетонные блоки фундаментов и полуподвальных перекрытий поросли бурьянами, плющом и чахлыми деревцами. Сориентироваться и найти вот так сразу дом родителей было нереально. Оставалась только надежда, что Сила отыщет голографический след.

Я сосредоточился, вспоминая родительскую квартиру, до мелочей… И внезапно опять пережил тот ужасный день, когда, открыв дверь, увидел их сидящими за столом. Теперь надо было определить вектор Силы, но что-то притягивало взгляд, мешая переключиться. Я никак не мог понять, что именно, пока боковым зрением не заметил шкатулку тёмного дерева, стоящую на полу возле собачьей миски. Поводя ещё немного взглядом и, для пущей убедительности, задержав его на книжной полке и столешнице, я усилил боль переживания и заставил себя напрочь забыть обо всём, что видел, кроме погибших родителей.

«Надо найти их дом и всё осмотреть внимательно на месте!» – билась в голове мысль. – «И я это обязательно сделаю, в следующий раз!» – подумал я, ни мельчайшей эмоцией не выдав осознания, что первая мысль была мне имплантирована.

Прошло уже много лет и я полагал, что боль по родителям во мне приостыла. Но нет. Осуществлённый визит, заставил сердце опять сжаться, повиснув тяжёлым камнем в груди, и спазмировал горло, словно там застрял комок не отступающей чувственной горечи. Память болела, как открытая рана, взрываясь, словно вулкан, всё новыми и новыми воспоминаниями. Надо было срочно взять себя в руки и успокоить разбушевавшиеся чувства, откликающиеся эхом штормов и ураганов, пока они не наделали беды. Помочь могла только медитация. Я покинул город и полетел, вглядываясь в пространство под собой, в поисках уединённого песчаного или каменистого места, чтобы элементарии вод или растений не смогли захватить мою Душу и влить в неё свои флюиды во время расслабления и безмыслия.

Домой я вернулся уже спокойный и с готовым планом. Трудно что-то передать через много лет рассыпающихся артефактов. Возможно мне было скрытно передано что-то раньше. То, что теперь я должен разыскать в лабиринтах тяжёлых, плотно слежавшихся, слоях памяти, а её фонтанирование было вызвано теми, кто хотел найти это раньше меня, навсегда стерев опасную для них информацию.

Мне нужны были мои сыновья – Лёнечка, Юрчик, Оси и Дэви. Если я не смогу распознать, или расшифровать необходимый след, то возможно им, Управителям, Людям Древа, удастся это сделать в будущем. Подумав о них, я мысленно рассмеялся своей прошлой наивности: абсолютно не важно, где они родились и что им давали сразу после появления на свет. С Лёнечкой это был всего-навсего ритуал, призванный, в том числе, подготовить нас с Фруми к будущим событиям. Любой Человек Древа являлся Управителем мира, поскольку был сродствен всем его структурам и средам. И тут же понял: мы с Майклом тоже были Управителями, Людьми Древа, иначе как бы мы могли собирать и раздавать все виды истекающей энергии.

– Петерс! – позвал я брата. – Если ты не слишком занят, может составишь мне компанию? Я почти ничего не знаю о своих дедушках и бабушках, как будто их и не было вовсе. Думаю, что это неправильно. Мне хочется, чтобы мои дети и внуки знали о жизни моих родителей. Думаю, посетить с ними город и провести им там небольшую экскурсию.

– Хорошая идея! – похвалил Петерс. – Предполагаешь взять всю семью?!

– Всех, кого заинтересует и кто сможет на это время освободиться.