Гильдия, которой не было

Глава 11 Содействие

Такуко просмотрел переданные Лавусай отчеты и не мог не нахмуриться. Девушка стояла с опущенными глазами.

— Пока отец наслаждается вниманием возродившейся матери и пропадает неизвестно где, нам приходится разбираться… — Такуко сдержался, чтобы не выругаться, — с этим.

Он в раздражении бросил стопки листов на стол. Лавусай вздрогнула и Такуко тут же себя укорил. У них только недавно все наладилось — по-настоящему, а не как раньше.

— Прости, Лавусай, это не имеет к тебе никакого отношения, ты же знаешь. Я раздражен халатностью подчиненных отца.

— Они не желают уходить из тени закона, — Лавусай немного приободрилась, но оставалась хмурой. — Я пыталась оказать на них давление, но… они не считают, что меня стоит бояться.

— Разумеется, — Такуко зло хохотнул. — Они думают, что если мы почти полностью ушли в честный бизнес, то не станем пачкать о них руки? Я могу положиться на силу духов…

— Не надо! — тут же призвала Лавусай. — Ты потеряешь титул Повелителя, если будешь так поступать.

Такуко скривился и вздохнул. Разговор с духами был непростым. Они признали его своим повелителем — оранжевым цветом, как эти ребята выразились, — но только на условиях стажировки. Характер должен быть проверен действиями. Выбор в сложные времена покажет, кто есть кто.

Вся эта морализаторская чушь. Духам чужды человеческие правила, но именно потому так важен моральный облик Повелителей. Такуко слушал их рассказы о Красном. Тот сам почти дух и много времени проводит в их прослойке реальности. Его так хвалили. Образец для подражания.

Слышал Такуко и Зеленом. Кем бы ни был этот тип с волосами цвета сочной травы, он полностью наплевал на всё владычество и с улыбкой до ушей начал создавать хитрые злодейские схемы, сводить с ума людей и пытаться утянуть их бездну дикости. Он называет это освобождением. Мораль — привитые правила, сковывающие истинную натуру. Вот, во что верит Зелёный. Из каждого он пытается вытянуть злую суть, и кажется ему даже удается набирать последователей. К счастью, он обитает не на континенте и не на Архипелаге, а где-то в землях бургеров.

Такуко задумался, чем вообще занимается отец. С тех пор как он отправился в какую-то поездку с матерью, от него пришло только несколько сообщений и с инструкциями разряда «Делай как хочешь, ты теперь босс».

— Как много похищено? — Такуко поднял голову и встал из-за стола. — Я имею в виду — на самом деле.

— По моим оценкам, — Лавусай нервно дернула бровью, — в три раза больше, чем в отчёте.

— Твою же… — Такуко зарычал и сжал кулаки. Ему очень хотелось что-нибудь разбить, но поступать так — значит причинять себе ещё большие убытки. Нужно сначала прийти к врагам, а затем устроить себе выпуск пара. Такуко пытался успокоиться, но руки все равно дрожали от сдерживаемой ярости. — В отчете говорится о потере всех запасов препарата на склад в Манисе. И это самый маленький склад. Там хранилось на четверть меньше, чем в среднем. Говоря о трехкратных потерях, ты имеешь ввиду единицы препаратов или количество складов?

— Последнее, — Лавусай вздохнула и сунула руку в карман. Она достала что-то и протянула на открытой ладони.

— Использованные ампулы? — Такуко поднял две разряженных жестянки медицинских «патронов». Они были похожи, но намётанный взгляд сразу заметил отличия. — Подделка. Кто-то подделывает наш продукт?

— Он эффективен, — Лавусай потерла костяшки левого кулака. — Кто бы его не изготовил, он смог добиться результативности. Это не копия нашего продукта. Препарат был сделан в спешке, поэтому у него много побочных эффектов и есть риск летального исхода.

— Наш бизнес пытаются подорвать? — Такуко медленно вращал использованные ампулы между пальцами.

— Не думаю, что это так, — Лавусай впервые подняла глаза прямо на своего парня. — Судя по тому, что я видела, кто-то пытается форсировать события и спровоцировать распространение аурных способностей в кратчайшие сроки. Не считаясь с потерями. Я пока не смогла выяснить, зачем.

— И люди готовы рисковать жизнью? — Такуко не мог в это поверить.

Лавусай кивнула и взяла со стола планшет. Она загрузила какое-то видео в транснет и жестом пригласила ознакомиться с содержимым. Чем больше Такуко смотрел, тем яснее ему становилась причина волнений. Ролик показывал стадион Креста. В комментарии даже было откровенно указано, что события происходят в реалистичной виртуальной зоне.

Неизвестный автор видео не скрывал, что способности были усилены, но так же откровенно описывал, насколько легко убить человека или нанести непоправимый вред даже с ослаблением этих сил. Не нужно сносить здания, хватит разрешения маленького сосуда в мозге. Что там говорить о впечатляющем превращении домов в пыль — паутина из нервов шокировала зрителей. Ситуация была строго проанализирована, как и последствия болевого шока для жертвы.

Люди боялись. Они желали защиты. Ради чувства мнимой безопасности они затачивали оружие и бросались к самому жуткому из способов получения аурных способностей. Непроверенные препараты даже мафия не использует. Такуко вспомнил о том, сколько жертв потребовалось для доведения формулы и состава сопутствующих веществ до уровня «безопасной инъекции». Он старался не думать об этих смертях. Не то чтобы он сильно сожалел. Ради его новой семьи методы должны быть пересмотрены, вот и всё. Закон не может остановить мафию — только чувства семьи способны.

— Один из противников пришёл специально за Байтом, — продолжила Лавусай. — Я поговорила с Крестом. Того, кто разрушил дома, надоумил Сэм Лукас Даан Тим. Парень был в программе сотрудничества с армией по вопросу развития особых способностей, но в какой-то момент процесс свернули из-за отсутствия результатов. Я предлагаю обратиться к Байту Зеровану. Он может знать что-то, чего не знаем мы. Ему должны быть интересны возможности, которые ты можешь предложить. Вывод двух членов его гильдии из «Десятки» — очень ценная услуга. Нужно только правильно разыграть обмен.

— Хорошо, — Такуко кивнул. — Я понятия не имею, что делать со всем этим бардаком. И нужно ли нам вообще вмешиваться, когда ситуация развилась до такого уровня. Давай поговорим с ним.

Жан стоял в тёмной комнате. Тело единственное, что выделялось. Оно больше не было спрятано в ящике. Его положили на стол в окружении аппаратуры. Конечно, последняя не была видна. Тело сверкало белым маяком, но его лучи не освещали ничего вокруг. Это эгоистичное сокровище сохраняло сияние только для себя.

Скрипнула дверь, впуская полоску света из коридора. Лаборант коснулся выключателя. Лампы осветили помещение. Стол, держатель для колбы над светящимся трупом, три излучателя на изогнутых механических паучьих ногах.

— Ты снова здесь, — констатировал лаборант. Его белый халат был накинут поверх облегающей формы. Скинь белую тряпку, и он будет готов броситься в бой. — Опять смотрел на тело в темноте, да? Могу понять. Зрелище действительно завораживает. Полностью вне рамок науки, чего и следовало ожидать от всей истории со сверхспособностями.

Жан не ответил. Он был здесь с приспешниками Тима достаточно долго, чтобы увидеть их настоящие лица. Жан по праву носит прозвище Манипулятор. Такой титул требует определенных навыков и талантов. Именно поэтому Жан был до колик в животе и холодного пота на висках напуган приспешниками взбунтовавшегося армейца. К примеру, этот. Лаборант был не слишком искушен в боевой подготовке, если сравнивать с другими. Он в первую очередь — человек науки. Несмотря на это, он всегда носит форму.

Жан не знал, что именно пережил лаборант, но всякий раз снимая одежду для стирки он нервничал. Его губы дергались, он поддевал один ноготь другим, издавая щелчок. В ожидании завершения чистки он делал это так громко, что Манипулятор всерьез задумывался, не пытается ли лаборант оторвать пластину от пальца. Этот парень был ненормальным. Он явно испытывал стресс без брони. Словно, каждый миг спокойное окружение могло превратиться в сцену напряженного боя. Самое странное, что у него была замена — и не одна. И всё равно он дожидался той самой экипировки.

Люди Тима почти все были таким. В каждом было нечто ненормальное. Некоторые хорошо это скрывали, но глаза Жана обмануть сложно. Эти ребята могли себя сдерживать, но теперь они не хотели это делать. Или не могли. В последнее время Жан всё чаще задавался вопросом: «Если светящееся тело — это труп Бога, было ли это божество добрым?»

Лаборант смешал коктейль из реактивов, загрузил их в литровую прозрачную колбу с плоским дном. Ловкое движение руки, и вот — из-под стола с телом появляется ещё одна механическая паучья лапа. На конце закреплена собирающая линза и держатель для колбы. Лаборант выставил её в нужное положение — 63 градуса под углом к поверхности стола. Колба в держателе с тем же наклоном разместилась так, чтобы собранный линзой пучок попадал на плоское дно.

Три лазера на других выпустили лучи. Жан помнил их длины волн. Два пучка — близкие в синем диапазоне, а третий — пересечение из области циана. Лучи упали близко друг от друга на ладони тела, отразились от кожи, собрались в линзе и сконцентрировались на растворе в колбе.

Жидкость колебалась и меняла цвета. Кипения никогда не было. Холодный органический синтез превращал смесь в концентрат веществ для пробуждения аурной манипуляции. Жан уже видел, как в другой комнате такая смесь разбавлялась, паковалась специальной машиной в ампулы и целыми ящиками отсылалась прочь.

Тим создавал одаренных, стимулировал их появление. Каковы бы ни были его мотивы, в глазах Жана он был террористом, из-за которого континент впадал в хаос. Было удивительно, как много можно сделать всего за несколько дней.

— Тим прав, — снова заговорил лаборант. — Полиция ни на что не способна. Посмотри, мы просто делаем эту штуку и рассылаем по городам. Почему они до сих пор не нашли нас? Армия не должна оставлять эту работу на таких легкомысленных ребят. Полный контроль. Только так можно выдавить из людей мерзкую животную суть. Только так.

— Это давний спор, — Жан улыбнулся. — Две стороны медали. Если строго контролировать людей и запрещать любое насилие, то как только по некой причине поводок исчезнет, они пустятся во все тяжкие. Причина в том, что их сдерживало не понимание правильного и неправильного, не мораль и внутренний закон, а только угроза расправы. Именно поэтому тотальная слежка в итоге не получила разрешения. Был сделан выбор в пользу улучшения всего общества и взаимопонимания.

— Они ошибались, — мотнул головой лаборант. Он отключил лазеры, убрал колбу. Холодный органический синтез уже завершился. — Посмотри, что происходит — вот тебе лучшее доказательство. Полиция спит, люди буйствуют.

Внутри Жана разгорелся зуд. Снова. Тот самый зуд. Именно он привел Жана к созданию «Гильдии, которой нет» с Теттири и Нанной. Сердцебиение ускорилось, а на губах едва не расплылась улыбка.

— Ты имеешь в виду себя и остальных в шайке Тима? — глаза Манипулятора слегка расширились. Он пытался не показывать удовольствия, хотя так сильно хотелось рассмеяться. — Люди континента — не безумцы. Гражданские — не звери. Препарат, который вы рассылаете имеет сильные побочные эффекты. Вы пичкаете людей наркотиками под видом лекарства, а потом вините их в неадекватном поведении? Вы и есть то самое ржавое место в цепи общества. Полиция не может найти вас? У них нет права на использование особых протоколов, а для запроса поддержки армии нужно доказать факт причастности террористической группы. Вы маскируетесь под мафию, заметаете следы, используете уязвимости, о которых можно знать только с определенным доступом к секретным данным.

Лаборант спокойно и с легкой растерянностью смотрел на Жана. Манипулятор знает таких людей — убежденные глупцы. Они верят только в свой набор установок и полностью игнорируют логику. Вера — единственное, что может стабилизировать их психику.

Лаборант пожал плечами и отвернулся. Он закрыл колбу притертым колпачком и аккуратно положил в специальный пакет с мягкой обивкой внутри. Лаборант был спокоен на вид, но не внутри. Жан знал. Он видел много таких людей. Веру преподносят как самую мощную опору психики, но Манипулятор знает — она сильна только тогда, когда свободная и основана на честном выборе. Используй ее как костыль и обнаружишь, что она более хрупкая, чем алмазы.

— Она не имеет силы, — Жан бросил слова вдогонку лаборанту в строго выверенный момент. Он не знал, за что зацепиться, поэтому использовал как можно больше слов-триггеров, выискивая брешь в психике молодого человека. — Твоя броня защищает членов армии. Ты больше не один из них. Теперь ты чужак, террорист. Я не призываю тебя бороться с Тимом или делать другую глупость. Просто взгляни правде в глаза. Форма защищает того, кто служит. Не тебя. Не остальных. Она могла оправдывать твои действия в прошлом, но не теперь. Любые смерти и мучения, которые ты причиняешь, ложатся не на форму, а на тебя. Если ты делаешь зло, делай это с честью и не пытайся скрыться за фальшивыми лозунгами и софистикой. Ты — это ты. Твой выбор, твои последствия. Приказ не оправдывает тех, кто ушел из цепочки командования ради терроризма. Тим не получает приказов свыше. Это просто восстание. Для армии вы — чужаки. Для общества — злодеи.

Жан замолчал. Лаборант постоял ещё секунду и молча двинулся прочь. Он мягко потянул дверь, и она почти прикрылась. Жан с лихорадочно возбужденным лицом растянутыми широким шагами на носочках быстро приблизился к двери. Он старался быть как можно тише и сдерживать тяжелое дыхание. Жан прижал ухо к щели в двери. Его рассеянный взгляд был направлен куда-то вверх. Глаза бегали из стороны в сторону, пока Жан сосредоточил все свое внимание на слухе.

Мягкий топот, тихое шуршание одежды и периодические хлопки краев халата. Зуд внутри Жана нарастал. Его губы скривились, а нижнее веко на левом глазу подергивалось.

Щёлк!

За первым щелчком раздался второй. За ним третий. Каждый — всё громче. По нутру Манипулятора разливалось нежное удовлетворение. Иглы дразнящего зуда лопались нарывами счастья. Зуд, до которого нельзя добраться пальцами, постепенно угасал. Щелчки ногтей лаборанта в коридоре почесали нутро Манипулятора, заставив его сдавленно хихикнуть. Лаборант больше не чувствует защиты от своей формы. Как долго это будет его подтачивать? Остаётся только наблюдать.

— Наконец-то, — Жан заговорил вслух, хотя и старался не повышать голос. — Ффууух. Я до сих пор хорош. Хорош! Как же приятно немного избавиться от стресса и заняться любимым хобби.

Жан подошел к телу на столе, достал из кармана зеркало, включил лазеры. Манипулятор подвинул собирающую линзу, чтобы она перехватила лучи трёх лазеров до падения на тело. Общий пучок Жан с помощью зеркала направил в глаз под полупрозрачной повязкой.

— Если это тело не может быть моим, то почему оно должно быть полезно грабителям? — Манипулятор удовлетворенно прищурился. — Почему бы не попытаться сделать всё веселее? Любопытно, что из этого получится? Это просто поджигает мой азарт. Ты мёртв или жив?

Я стоял рядом с Алисой. Мы пытались разделить общее зрение и передать ей часть контроля над моим охватом территории.

— Не получается, — вздохнула моя девушка. — Я почти приспособилась, чтобы ощущать твой «ментальный вирус» и контролировать обмен потоков, но это всё равно не моя способность. Ею сложно управлять.

— Давай, попробуем по-другому, — мне оставалось лишь ободряюще обнимать Алису. — Не пытайся контролировать мою способность. Она на два ранга выше твоей. Сила nexi не дает больших преимуществ в качестве силы — только в количестве. Смотри на мою способность как на дверь.

— Что? — Алиса показала растерянный вид. — Ты хочешь впустить меня в свой разум?

— Я не против, но имел в виду кое-что другое, — от моих слов выражение лица Алисы стало ещё более озадаченным. — Твоя сила — контролировать потоки и сливаться с ними. Моя — это тоже своего рода поток. Каждый кластер «ментального вируса» — это дверь. Связь между отдельными из них — портал разной длины. Попробуй пройти в другие двери и воспользоваться своей силой контролировать потоки вокруг другого человека. Не борись с моей силой, а используй её.

Алиса закрыла глаза. Что-то изменилось. Частица её внимания скользнула прочь. В этот раз всё получилось. Увы, она не могла двигаться слишком далеко. Она могла «отойти» максимум на несколько сотен дверей. Этого едва хватило, чтобы она могла распространить своё влияние в пределах города. Мы можем использовать это разными способами…

Внезапно появилось чувство беспокойства.

— Алиса, вернись назад.

Девушка не стала медлить или задавать глупые вопросы. Её мысли скользнули обратно. Она открыла глаза, ожидая объяснений. Я же продолжал искать источник проблемы. Это было что-то на периферии восприятия… Некоторые люди превратились в очаги беспокойства. Они… Все они использовали поддельные препараты для пробуждения аурной манипуляции? В них словно из ниоткуда появлялось нечто. Я вдруг вспомнил слова Такуко о том, как сложно описывать духовный мир. Для многих вещей у людей просто не было подходящих слов.

Тьма.

Всё исчезло резко. Осталась лишь бесконечная темнота. В ней проступило белое пятно. Постепенно оно расширилось и превратилось в лежащее тело. Сияющий белым молодой человек. Брюки. Футболка с длинным рукавом и подолом, небольшим разрезом на груди. Одним словом — модерновая рубаха. Чем-то покрой напоминал игровую одежду новичков в «Десятке», только без веревочных завязок.

Мое внимание тут же привлекло лицо беловолосого человека. На его глазах была полупрозрачная повязка с узором из трех линий. Что-то похожее на существо в видении Имомуши. И все же они отличались. Отец говорил держаться от таких подальше? Что они такое?

Мизинец на левой руке тела дернулся, следом задрожали пальцы рядом. Белая вспышка разорвала темноту. Я снова был в своем теле. «Ментальный вирус» в головах других людей уничтожен. Я попытался распространить своего клона повторно, но теперь многие люди стали источником помех. Внедрить «Клона» в них не удавалось. Десятки метров вокруг каждого такого носителя чужеродной силы превратились для моего восприятия в аналог болота. Что бы это ни было, оно в один миг лишило меня всех преимуществ от новообретенной сильнейшей способности.