Грааль

Глава 23

Игра началась. И первый удар нанесла я. К чести Моргаузы, такого никто не ожидал. Она выбрала отличного раба и накрепко привязала его к себе. Он наш, и более мощное оружие еще поискать.

О, я бы с удовольствием посмотрела на их лица, когда они поняли, что среди них предатель. Но пока я не намерена показываться. Довольно и того, что я действую незримо, и никто не замечает моих точно просчитанных шагов.

Вообще предательство доставляет изысканное удовольствие. Особенно приятно, что все произошло сразу вслед за рождением этого их Летнего Королевства. Предательство тщательно спланированное, мастерски примененное способно произвести разрушительное действие. Доверие — такая хрупкая добродетель, его так легко разбить, а главное, поставленное под сомнение однажды, оно никогда полностью не восстанавливается. Одним ударом я разрушила самые доверительные отношения между Артуром и его воинством. Нет на земле силы, способной заставить сердце продолжать верить, когда неопровержимые факты растаптывают веру.

Сомнения и страх — верные союзники, а если к ним примешиваются подозрения, такая смесь способна чудесным образом ослабить врага. Они подобны гончим, жаждущим крови. Они способны безжалостно преследовать, кусать и выть, изматывая добычу до тех пор, пока разум, сердце и воля не сдадутся, и беспомощная жертва не рухнет, лишившись сил.

Конечно, я не жду, что Артур легко сдастся; еще меньше я жду этого от Мирддина. Оба — стойкие противники. Значит, мой окончательный триумф будет еще слаще на вкус.

Моргауза сказала, что завладела каким-то талисманом, неким сокровищем, которым Артур и Мерлин очень дорожат. Какое-то средоточие силы, наделенное исцеляющими свойствами. Она не назвала эту вещь, но использовала ее, чтобы заманить врагов в ловушку. Я подумала и решила, что это, скорее всего, Грааль.

Хорошо бы, конечно. Много лет назад ходили какие-то слухи об этом Граале — чудодейственной чаше, способной творить чудеса. Что ж, подобным сказкам бедняки во все времена охотно верили. Суеверия частенько помогают, если ими правильно воспользоваться. Но чтобы и Мерлин в это поверил — вот уж не ожидала. Он же всегда ставил себя выше остального стада с его примитивными верованиями.

Дорогой племянник и раньше, случалось, удивлял меня. Так что надо бы разузнать побольше об этом их сокровище, которое заполучила Моргауза. А пока хватит с меня и того талисмана, которым я собираюсь воспользоваться. Вперед, враг мой, теперь у тебя в планах погоня.

— Это последний? — спросил Кай, засыпая могилу сухой землей.

Яркая, ало-золотая заря сменилась бледно-серым покрывалом, похожим на монашескую рясу. Настал хмурый день, очень подходящий к общему настроению смерти и обреченности. Могилы мы вырыли неглубокие. Копали в тишине, думая об ужасных ночных событиях. Похоронили двенадцать человек, а еще три тела перенесли в маленький двор аббатства у озера. Сначала мы похоронили наших братьев по мечу, а потом занялись паломниками. Некоторые из них пришли с семьями, и теперь жены и дети стояли рядом и тихо плакали.

— Еще один остался, — ответил я, указывая на последнее тело.

Вместе мы подтащили страдальца к свежевырытой могиле и закатили в яму. Я начал забрасывать могилу землей. Кай тоже пару раз махнул лопатой, наклонился и пробормотал себе под нос:

— Упокой, Господи. Это же наш знакомый. — Я с удивлением посмотрел на него. — Это же тот самый старик, который поднял шум, когда мы закрыли храм.

— Точно, — подтвердил я, присмотревшись. В последний раз, когда я видел его живым, он спускался с холма в полном восторге.

— Помнишь, он говорил, что ему обязательно надо увидеть Грааль перед смертью, — припомнил Кай.

— Ну, хоть умер счастливым, — вздохнул я и продолжил зарывать могилу.

Спустя минуту примчался всадник из Тора.

— Вы нужны Артуру, — выпалил воин. — Бедивер вернулся. Вам надо немедленно ехать.

Оставив скорбящих на попечение монахов Элфодда, мы поскакали обратно к Тору. Артура мы нашли в покоях Аваллаха. Он стоял за своим походным креслом, которое Утер возил с собой в качестве трона. Бедивер и Рис стояли перед ним с недовольными лицами.

— Он предал нас! — прорычал Артур. — Он предал Летнее Королевство, предал своего короля и предал Британию.

— Мы пока так и не знаем, что произошло, — заметил Рис.

— Как это — не знаем? — Верховный Король говорил жестким, холодным голосом. — Чего тут не знать? Грааль исчез, а вместе с ним исчез Лленллеуг; от его руки пали восемь кимброгов и пятнадцать паломников; мы знаем, что Летнее Королевство в руинах. Если этого мало, так он еще забрал с собой королеву — силой или обманом, не знаю — королеву, которую поклялся защищать. Его необходимо выследить и убить, как неверного пса!

— Медведь, — взмолился Бедивер, — уймись! Вот найдем его, тогда и узнаем правду.

— Никто не скажет, что Артур Пендрагон неблагоразумен, — холодно ответил король. — Мы будем образцом благоразумия. Если слуга предает своего господина, наказать его вполне разумно. Разумно покарать убийцу за преступление. Разумно искать справедливости и требовать возмездия.

— Правосудие — это хорошо. Это правильно. А как насчет милосердия? — с горечью спросил Бедивер.

— А-а, — зловеще протянул Артур, — ты считаешь меня слишком суровым. Ладно. Добавим к справедливости милосердие. Убийца удостоится той же милости, что и убитые.

Бедивер беспомощно взглянул на Риса. Они явно собирались сказать еще что-то, но в таком настроении король воспримет любое их заступничество как отягчающее обстоятельство. В напряженной тишине мы с Каем заняли места рядом с нашими братьями по мечу и ждали, к каким еще бедам приведет эта буря.

— Двадцать три погибших! Грааль исчез! — взревел Пендрагон, хватив кулаком по спинке стула. — Мой меч украли, мою королеву похитили! — Я обратил внимание на то, что король впервые заговорил не об измене, а о похищении. Но в любом случае он был прав. Король огляделся вокруг, готовый обрушиться на любого, кто оспорил бы его видение событий. — Разве это не так? — Никто не осмелился возразить. Артур свирепо смотрел на нас. Я никогда не видел его таким разъяренным. — Ну? Тебе есть что сказать? — Он ткнул пальцем в Бедивера.

— По правде говоря, — устало произнес Бедивер, — я не думал, что мы потерпим неудачу. Мы взяли след с первыми лучами солнца, но…

— Избавь меня от оправданий, — прервал его Артур. — Важно только одно: вы их потеряли!

Бедивер молча кивнул.

— Мне пришлось сказать Аваллаху, — продолжал Артур, расхаживая за своим стулом, словно медведь в клетке, — что его худшие опасения сбылись. Он был против переноса Грааля в святилище, но я убедил его, что так будет безопаснее. Я поклялся своей честью: ведь защищать его будут лучшие люди Драконьей Стаи. С ним ничего не случится. Но теперь… — Он посмотрел на нас с искренним презрением, и я ощутил всю глубину его гнева, пока сдерживаемого, но вот-вот готового прорваться наружу. — Теперь его украл один из моих людей, а к возвращению святыни мы сейчас не ближе, чем когда прозвучала тревога. Вина на мне, и это правильно. Но, помоги мне Бог, я не я буду...

— Не стоит давать клятвы, которых не можешь сдержать, — закончил за него Мирддин. Он вошел в комнату так тихо, что никто не заметил его появления.

Артур резко развернулся. Он уже готов был обрушить на своего Мудрого Советника волну гнева, но Мирддин все так же спокойно произнес:

— Моргаузы тоже нет. Или ты забыл?

Признаюсь, я сначала не понял замечания Мирддина. Нас, признаться, куда больше заботило предательство одного из наших, чем исчезновение гостьи-подкидыша.

Артур тоже непонимающе смотрел на Мирддина.

— Это может подождать, — наконец буркнул он. — У нас тут дела поважнее — или ты забыл?

Понятно, Артур был в гневе, и все-таки не стоило ему так говорить.

— Я мешаю своей болтовней? — язвительно спросил Мирддин. Выпрямившись во весь свой немалый рост, он заговорил совсем другим голосом. — Я Истинный Бард. Если я что-то говорю, значит, оно достойно твоего внимания, о Великий Король. Можешь спрашивать о чем угодно, говорить, что пожелаешь, но вот сомневаться в том, что я говорю, я бы тебе не советовал.

— Ладно, Мирддин, успокойся, — проворчал Артур. — Я не хотел тебя обидеть.

Но Мудрый Эмрис не собирался успокаиваться.

— Пока вы занимались своими великими и славными планами, враг сумел пробраться в твою крепость, в твою сокровищницу. Найди Моргаузу, и ты найдешь Грааль.

Артур, скривившись, смотрел на советника, уже прикидывая последствия своего решения.

— Готовь драконью стаю, — бросил он наконец.

Бедивер не согласился с решением короля.

— Думаешь, мы с Рисом вернулись бы так скоро, если бы нашли что-нибудь? В последние дни приходило и уходило столько людей, что в следах невозможно разобраться.

— Ты уверен, что искал, где надо? — тихо спросил Мирддин.

Бедивер хотел было возразить, но промолчал, зная, что с Мирддином лучше не спорить, особенно когда Мудрый Эмрис к спору готов. Так что мы собрались и выехали из Тора в полном составе. Король согласился с моим предложением, и поставил во главе поисковой партии Передура. Я знал, как хорош Передур в качестве следопыта, а он очень хотел быть полезным.

День уже перевалил за середину. Возле берега озера нам впервые улыбнулась удача: мы нашли следы неподкованной лошади, ведущие на запад. Все лошади Артура носили подковы, лошади Аваллаха тоже.

— Возможно, это лошадь Моргаузы, — с сомнением предположил Передур.

— Верно, — согласился Мирддин. — Возле святилища натоптано изрядно, но ездил ли кто-нибудь на запад в последний день или около того? Не приметил ли кто-нибудь одинокого всадника?

Артуру долгие сомнения не свойственны.

— Надо пойти по следу. Мы быстро поймем, если ошиблись.

Что ж, приказ получен, и мы неслись по тропе до тех пор, пока не остановились озадаченные. Нет, след мы не теряли: одинокий всадник точно объезжал озеро, явно избегая приближаться к аббатству, а затем направился к Храмовому холму. Однако к самому храму Грааля не поехал, остановился, а затем двинулся на восток, к лесу.

Идти по следу не составляло труда. Сухая земля хорошо хранила отпечатки копыт. В конце концов, мы выехали на небольшую полянку в лесу с одиноким камнем посреди. Здесь всадник останавливался. Передур сошел с коня и долго изучал землю.

— Похоже, здесь состоялась встреча, господин, — сказал Передур, поднимаясь с земли. Даже не слезая с лошади, я мог видеть место, где стояли две другие лошади, кое-где рывшие сухую землю копытами. — Потом они ехали туда. — Передур указал рукой на противоположную сторону поляны.

На этот раз мы ехали недолго. Не более чем в двухстах-трехстах шагах от поляны следы обрывались.

— Да что же это такое! — воскликнул Бедивер. — Не могли же они исчезнуть между одним шагом и следующим! — Он потрогал последний видимый отпечаток. Не доверяя своим глазам — а тем более глазам Передура — Бедивер только что носом не уткнулся в землю. А потом поднял голову и долго смотрел на неровный круг неба, видимый сквозь ветви. Короткий день остался позади, надвигались сумерки.

Кай проехал вперед по тропе, остальные быстро обыскали лес по кругу. Ничего не найдя, все вернулись и теперь ждали приказа Пендрагона.

— Что делать, милорд? — спросил Борс.

Артур смотрел на извилистую тропу и не отвечал. Народ потихоньку принялся обсуждать странное исчезновение следов.

В конце концов, король решил, что Рис и Кадор продолжат поиски вместе с Передуром и несколькими воинами; остальные вернутся в Инис Аваллах. До Тора мы добрались еще засветло. За всю обратную дорогу никто не проронил ни слова.

Пока нас не было, ничего существенного не произошло. Мертвые так и оставались мертвыми, Грааль не появился, Лленллеуг не вернулся, и Моргаузу никто не видел. К сожалению, никто не видел и королеву. Усталые и раздраженные, мы готовились встретить еще одну тревожную ночь, подозревая, что она не станет последней.

Мы уныло поплелись в зал; все-таки напряженные, хотя и тщетные усилия пробудили аппетит. Однако там нас ждали отнюдь не радостные вести. Слуга Аваллаха подошел к нам, как только мы переступили порог, и сообщил, что леди Харита покинула дворец и вернулась к добрым братьям в Лондиниум. Он передал ее пожелания удачи и Божьей помощи в наших поисках.

Артур угрюмо выслушал.

— Понятно, — коротко сказал он. — Что-нибудь еще?

— Нет, господин, — ответил слуга. — Это все.

Если некоторые и могли посчитать слова леди Хариты неявным благословением — в конце концов, встреча с все еще разгневанным Аваллахом была бы не самым приятным завершением дня, и без того богатого несчастьями, — Артур тяжело переживал происходящее.

— Я опозорен, — пробормотал он и, опомнившись, отпустил слугу, приказав принести еды и питья для его людей.

Мы расселись за столами, представляя собой довольно жалкое зрелище. День кончался, и то хорошо. Слишком уставшие, чтобы есть, и слишком подавленные, чтобы спать, мы так и сидели на скамьях, сжимая в руках чаши и пережевывая безвкусный хлеб.

Борс попытался исправить настроение рассказом об охоте в Беновиче. Впрочем, он быстро понял, что его почти не слушают, и отправился спать. Вскоре после него ушел и Бедивер. С королем остались только Кай, Мирддин и я.

Через некоторое время Мирддин встал, допил свою чашу и сказал:

— Это ничего не значит. Завтра будет день, так что все проблемы потом. Отдыхайте, пока можно.

Он ушел. Мы с Каем тоже собрались, но оставлять Артура одного не годилось. Кай снова сел.

— Ты иди, я посижу с ним, — шепнул он мне. — Отправлю его спать и приду.

Мне не нравилось оставлять их, но меня просто шатало от усталости, и глаза закрывались сами собой.

— Хорошо. Только не сидите долго. Вам обоим надо выспаться.

— Мы недолго, — пообещал Кай, взглянув на удрученного короля.

Не сомневаюсь, они так всю ночь и просидели, потому что на следующий день Кай встал с красными глазами и в дурном настроении. Настроение Пендрагона тоже не улучшилось. Рассвет не принес никакой ясности.

День так и закончился. Настроение Артура опускалось вместе с солнцем. Он нервничал и злился, раздражаясь от бессмысленности любых дел. Так что к вечеру смотреть на него не хотелось.

— Лучше бы Кадору и Рису появиться завтра, — пробормотал Бедивер, когда мы оставили короля наедине с его страданиями. Он напрасно беспокоился. Воины не вернулись. Бедивер, не желая проводить еще один день в бесплодном беспокойстве, взял шесть кимброгов и поехал осматривать окрестности.

Вернулись они только в сумерках. Единственным результатом поездки приходилось признать только семерых усталых людей и коней. Кадор появился только к концу следующего дня. И привез дурные вести.

— Мы искали везде, — сообщил Кадор, и его одежда красноречиво подтверждала слова. Она была вся в грязи, да и лицо Кадора посерело от усталости, — но след пропал. Передур вот нашел… — он протянул Пендрагону серебряную вещицу.

На вытянутой ладони Кадора лежала серебряная брошь из тех, которыми застегивают плащ. Это было кольцо с двумя маленькими рубинами. Булавка отсутствовала, а сама брошь погнулась, как будто на нее наступила лошадь, но вещица все равно выглядела красиво. Несомненно, ее хозяином или хозяйкой был человек знатного происхождения. Именно эту брошь мне раньше видеть не приходилось, а может, я просто забыл.

Зато Эмрису она оказалась знакома. Он только глянул на нее и чуть не лишился чувств. Хорошо, Кай стоял рядом. Он его подхватил, а то бы наш Бард грохнулся на пол.

— Эмрис, ты в порядке? Сядь, посиди.

Мирддин так оттолкнул здоровенного Кая, что тот пошатнулся.

— Дай сюда! — крикнул он, выхватывая брошь из рук Кадора. Он стал вертеть ее так и этак, сжал в кулаке и прижал ко лбу. — Великий свет! — простонал Мирддин, — нет, только не это!

Мы уставились на него, все еще не подозревая о новой беде. Что он мог увидеть в этом простом украшении?

— Это вещь королевы? — осторожно спросил Борс.

— Нет, — сказал Артур. — Ни у Гвенвифар, ни у Лленллеуга такой не было.

— Тогда чья она? — спросил Кадор, озадаченный, как и все мы. — Я думал…

— Ах, я, дурак… — простонал Мирддин, думаю, больше себе, чем кому-либо другому. Его лицо приобрело пепельный оттенок. — Это брошь Пеллеаса.