Грааль

Глава 25

Сколько миров разрушила Моргана? Скольких судеб загубила? Сколько жизней уничтожила в своем неустанном стремлении к власти?

Мирддин сказал, что она вернулась, и я в этом не сомневался. В самом деле, нетрудно было поверить, что безжалостная, вечно мстительная Моргана все же сохранила хотя бы часть своей силы, бежав на север. Находясь в безопасности в далекой твердыне своего темного владения, она без устали собирала из обломков остатки своего могущества. Даже если Моргана не так сильна, как раньше, она все равно сильнее любого другого смертного противника. Это сила, с которой приходится считаться, непримиримый враг, такой же хитрый и смертоносный, как любая змея, и более злой и ненасытный, чем сонм демонов.

Вот я и размышлял об этом. Но как бы я ни старался, я не мог придумать объяснения для истории Моргаузы. Кем она была? Какова ее роль в жестоких предательствах, обрушившихся на нас?

Наконец я решил, что ответы на эти вопросы, хотя бы на часть из них, могут быть у Мирддина, и отправился его искать. Поиски заняли довольно много времени, обнаружился Бард в старом святилище рядом с аббатством. Один из монахов видел, как он входил в храм на рассвете.

— Я не заметил, чтобы он выходил оттуда, господин, — сказал монах. — Возможно, он и сейчас там.

Да, он был там. Я нашел его распростертым ниц перед маленьким алтарем, в молитвенной позе священника.

— Лорд Эмрис? — тихо окликнул я, но он даже не шевельнулся. Я подумал, не умер ли он часом? Но Мирддин поднял голову.

— Галахад, — сказал он словно самому себе. Он хотел встать, но с первой попытки у него не получилось. Я помог ему подняться на ноги. — Как ты нашел меня?

— Другого места просто не оставалось, — ответил я. Он вопросительно приподнял бровь. Пришлось добавить: — Остальные места я уже обыскал. Осталось только это.

Он улыбнулся. Я увидел свет в его глазах, он снова ярко горел.

— Я молился, — просто ответил он.

— Весь день?

— Я не следил за временем, — он пожал плечами.

— Хорошо бы и Артур был с тобой. А то он скоро выгрызет себе сердце. — Я рассказал ему о нашем разговоре с королем ночью.

— Он и сейчас там? — спросил Мирддин, когда мы вышли наружу.

— Думаю, да. Он закрыл дверь и никого не хочет видеть.

Мирддин поднял голову. Солнце садилось, и холодные сумерки рождали туман, скрывая окончание унылого дня.

— Ты пойдешь к нему? Ты ему нужен, Мирддин.

— Пойду, — пообещал Мудрый Эмрис, спускаясь по тропинке к озеру. — Только не сразу.

— Лучше бы сейчас.

— Пусть еще немного погрызет себя, — сказал Мирддин. — Ему надо выпить эту чашу до дна, иначе он меня просто не услышит.

— И долго ты намерен ждать?

— Одному Богу известно. — Меня его ответ озадачил и отнюдь не успокоил, и он это заметил. — Ты искал меня только чтобы сказать о страданиях короля?

— Нет, — признался я, — хотя и этого достаточно. Меня заботит Моргауза.

— Вот как? — Он резко остановился и повернулся ко мне. — Ты что-нибудь вспомнил?

Вопрос застал меня врасплох.

— А что я должен был вспомнить? — растерянно спросил я.

Эмрис крякнул от досады и снова пошел вперед. Я плелся за ним.

— Я все думал, кем она может быть, — я для убедительности почесал в затылке. — Но она точно не Моргана.

— Почему ты так решил?

— Потому что Моргану я узнаю в любом обличье, — уверенно ответил я.

— Я тоже, — кивнул Мирддин.

— Кроме того, — продолжал я, — она являлась мне.

Мирддин резко остановился и я чуть не налетел на него.

— Тебе являлась Моргана? — Его взгляд был острым, как кинжал. — Когда?

— Недавно, — сказал я уже менее решительно.

— Почему ты сразу мне не сказал? — Мирддин схватил меня за руку.

— Она пришла во сне, — быстро ответил я. — По крайней мере, я подумал, что это только сон.

— Дурак! — воскликнул Мирддин. — Вы только послушайте его — сон! Надо было сразу мне сказать.

— Прости, Эмрис. Поверь, я не хотел ничего от тебя скрывать.

Мирддин пристально посмотрел на меня, потом отвел взгляд и отправился дальше; мы дошли уже почти до озера. Бард долго молчал, прежде чем заговорить.

— Моргауза — творение Морганы, ее дочь или подкидыш, точно пока не знаю. Но она хорошо служит своей хозяйке.

— Почему мы не подумали об этом раньше? — я, конечно, не сомневался в нем, но я и вправду не понимал.

— Это простенькое заклинание, — ответил он. Я ждал объяснений, но он просто сказал: — Мы видим то, что хотим видеть.

— А Лленллеуг?

— Если человек слаб или хочет быть околдованным, с ним нетрудно справиться.

Во мне все противилось мысли о том, что ирландец так легко дал околдовать себя. Я не мог думать о нем, как о предателе.

— Хорошо. А Гвенвифар? Королеву никак не назовешь податливой.

— Кто знает, что они ей сказали? — задумчиво ответил Мирддин. — Моргана — очень умелая ведьма. А обман — ее любимый способ.

— Значит, ты уверен, что в этом замешана Моргана?

— У меня были сомнения, но после того как нашлась брошь Пеллеаса, сомнений не осталось.

— Ты точно знаешь, что это его брошь?

— Как мне не знать? Это я подарил ему.

Мы вернулись в Тор. Дальше Мирддин пошел один. Я поднялся на стену, где бодрствовал прошлой ночью, думая о предательстве Лленллеуга и о том, почему все хотят обвинить его в том, что произошло. Ведь ясно же, что если в деле замешана Моргана, значит, ирландец невиновен, конечно, его околдовала Моргана, ничто другое не могло склонить его ко злу. Я все еще размышлял об этом, когда на рассвете Мирддин призвал драконов в королевские покои.

Я поспешил присоединиться к братьям, многие из которых, как и я, похоже, провели такую же бессонную ночь, стыдясь неудачи поисков. Мы молча шли по коридору к дверям в покои Артура. Там, в тускло освещенном проходе, ждал Мирддин с посохом; золотое навершие блестело в свете факелов.

Он решительно толкнул дверь и вошел. Подойдя к походному трону Пендрагона, он стукнул посохом о каменный пол.

— Вставай, Артур! — громко провозгласил он и еще раз стукнул посохом об пол. — Довольно предаваться отчаянию! — Треск, с которым посох ударился об пол, походил на отдаленный раскат грома. — Враг у ворот, королева в плену. Не иначе она думает: «Где мой избавитель? Почему никто меня не спасает? Чем занят мой король?»

Артур вздрогнул. Слова Барда вырвали его из глубин отчаяния. Он поднял голову.

— Гвенвифар!

Мирддин подошел вплотную к трону. Бард Британии возвысил голос и ему без труда удалось воспламенить сердца всех, кто пришел по его зову.

— С какой стати ты заточил себя здесь, когда сокровища Британии похитили враги? Почему ты прячешься во мраке, когда твою благородную жену терзают похитители? Почему ты медлишь, когда зло опустошает твое королевство?

Плечи Артура снова поникли, а голова опустилась. Но Мирддин стоял перед королем, словами помогая тому подняться к реальности.

— А ну, выпрями спину, король! Возьми копье и щит. Готовься к битве и встань во главе драконьей стаи. Нам известно имя врага: Моргана вернулась! Королева Воздуха и Тьмы выступила против нас, ее цель — повергнуть во прах все, что мы создали.

По рядам кимброгов пронесся ропот. «Моргана…»

Мирддин снова ударил посохом об пол.

— Восстань, о Могучий Пендрагон! Спасай свое королевство и свою королеву. Истинно говорю тебе: если будешь сидеть и ничего не делать, потеряешь все, что тебе дорого. И когда ты останешься ни с чем, Моргана заберет и твою жизнь. Враг не успокоится, пока не уничтожит твое тело и душу.

Я не сводил глаз с короля и видел, как пепельная бледность на его лице сменилась легким румянцем. Сердце Британии снова билось.

— Вставай, Артур! Повесь меч на бедро, укрепи мужество в сердце. Пришло время выбирать: сражаться или умереть! Другого выбора нет!

Артур схватился за подлокотники кресла и с трудом поднялся на ноги. Он все еще казался изможденным, но в глазах его уже мелькнула решимость.

— Смотрите! — воскликнул Мирддин Эмрис, взмахнув дубовым посохом. — Вот Главный Дракон восстает в своей силе. Трепещите все, кто противится добродетели и правде! Прячьтесь в свои злые щели в аду все, кто развращен! Ибо дни ваши кончились. Верховный Король Британии восстал против вас, и близок день вашей гибели.

Артур выпрямился во весь рост и посмотрел на своего Главного Советника. Махнув рукой, он указал Эмрису на место рядом с ним.

— Кай, — распорядился он, — зови драконов к оружию.

Верный Кай повернулся и громко крикнул.

— Братья! Вы слышали короля! Берите мечи и приготовьтесь к битве!

Кимброги единодушно прокричали свой боевой клич и поспешили к выходу, чтобы первыми приготовиться к походу.

— Бедивер, — сказал король, — подыщи мне меч.

Рука Бедивера мгновенно пала на рукоять собственного меча. Он обнажил клинок и на ладонях протянул его Артуру.

— Возьми мой, Медведь. Пусть служит тебе до тех пор, пока мы не вернем Каледвэлч.

Король решился не сразу, но Бедивер настойчиво протягивал ему меч, так что Артур взял оружие и вышел из комнаты. Мы последовали за ним, привычно занимая места военачальников Пендрагона.

Лошадей оседлали, а повозки нагрузили провизией. Мы торопились с приготовлениями, с удовольствием избавляясь от дней страданий и мрака. Итак, мы приготовились и ждали приказа Артура, впрочем, недолго. Король явился умытый и выбритый, волосы зачесаны назад и подвязаны. Спокойный, решительный, он был одет в свой алый плащ и кольчугу, на боку висел меч Бедивера. За поясом — два кинжала, на плече — щит. Таким мы видели его сотни раз, и зрелище неизменно поднимало мне настроение.

— Кимброги! — провозгласил он, когда стихли приветственные крики. — Битву, которая нас ждет, не выиграть одной лишь силой оружия. Поэтому я призываю вас выслушать Мудрого Барда и принять его слова близко к сердцу.

Мирддин выступил вперед.

— Слушайте меня, Сыновья Прайдена, — сказал он, воздев руки в древнем жесте. — Нам противостоит Моргана. Она настолько же смертоносна, насколько зла. Она способна отыскать ваше слабое место и воздействовать на него. Пусть каждый из вас остерегается. Загляните себе в душу, братья мои, ибо мы ведем духовную битву. Наша задача — вернуть Чашу Грааля и королеву, но знайте: мы нас ждет битва за восстановления святости и возвращение Божьего благоволения. — Я говорю вам правду, — торжественно продолжил он. — Силы Морганы велики, и многие из нас могут пасть. Но даже если мы потеряем жизнь, души наши остаются во Христе, они недосягаемы для лукавого. Помните об этом, когда настанет ваш последний миг. Поэтому, если кто-то грешен, пусть исповедуется сейчас и получит отпущение грехов. — Мирддин указал на братьев в коричневых рясах в углу двора. — Епископ и его священники готовы принять наши исповеди и дать отпущение грехов.

Теперь вперед выступил добрый епископ.

— Отважные друзья мои, я хочу, чтобы вы отправились в бой, уверенными в своем спасении. Помните, Неподкупный не терпит гнили душевной, и в поисках, которые вам предстоят, преуспеет только чистый сердцем. Я призываю вас очистить сердца от всякой неправды.

Я видел, что многие кимброги смутились, не зная, как приступить к обряду, но тут Артур, совершенно не заботясь о королевском достоинстве, встал на колени перед священником, скрестил руки на груди и склонил голову. Если Верховный Король Британии смиренно встает на исповедь, кто же будет ощущать неловкость в глазах своих друзей? Действительно, не один воин, знавший за собой грех зависти или гордыни, там, на дворе, примирился с Богом.

Я и сам без сомнений опустился на колени на холодные камни двора и исповедался, прекрасно отдавая себе отчет в том, что эта исповедь может оказаться последней в моей жизни.

После исповеди епископ оделил нас причастием. Мы вкусили хлеб тела Господня и испили вина крови Христовой, а затем пятьдесят воинов поднялись, как один человек, чтобы противостоять безжалостному, коварному, злобному и непримиримому врагу.

И вот мы выехали из Тора, боевой отряд, изготовившийся для битвы с врагом, с которым мы еще не сталкивались. Миновав аббатство, мы повернули не на восток, а на юг. Мирддин Эмрис посчитал бесполезной попытку идти по старым следам.

— Полагаю, — заявил он, — единственные следы, которые мы увидим, — это те, которые захочет показать нам Моргана. Она с самого начала играла с нами. Запомни мои слова, Артур, Ллионесс — вот то место, где состоится битва. — Ллионесс… Я внутренне содрогнулся от этого слова. Страх окатил меня волной, и потребовались немалые усилия, чтобы вернуть себе решимость. А Мирддин меж тем продолжал: — Мужайтесь, ибо Воины Небесные готовы помочь нам; Ангелы Божьи идут перед нами!