Гуль. Харизма +20. Том 2

Глава 11. Пролетая над гнездом зимы

Тот самый корабль, что был пришвартован поблизости от оазиса, теперь шёл за нами. Он был довольно велик: четыре крыла торчали из корпуса ниже воображаемой ватерлинии, три мачты росли из палубы; чёрные паруса и флаги, длинный руль-плавник под кормой.

— Хорошо идёт для такого толстячка, — оценила Лиззи.

Пока мы летели на крыльях, корабль действительно мог потягаться с нами, хотя, сейчас он, наверное, выжимал из своей машины все пары. Но достаточно просто перейти на турбину и оторвёмся.

Я следил за преследователем через пластину навигатора и заметил, как от него отделилось пять маленьких точек.

— Мэдлин?

— Это абордажная команда. Распространённая тактика: передовой отряд абордажников на ранцевых глайдерах забрасывает вражескую палубу гранатами, а потом спускается сам, мешает экипажу управлять кораблём; тем временем пират подходит в борт, цепляется крючьями, и начинается полноценный абордаж.

— Надо же как интересно! — Голос Гринботтома соскользнул на нервный фальцет. — А можно отложить лекцию на потом и поддать скорости?!

— Молчать, — спокойно ответила ведьма, — они идут за тобой. Что ты натворил опять, Ангус?

— Да ничего же! — искренне заверил гоблин сзади. — Это всё проклятья, которые я насобирал за долгие годы исследования гробниц по всему миру! Они притягивают неудачу! Меня вечно пытаются ущемить и притеснить всякие сомнительные личности! Мы же давно знакомы, Мэдлин, ты веришь мне…

— Ни единому слову. Антон, это игроки?

— НИПы.

— Жаль, было бы легче… Осторожно.

Я и сам заметил, когда один из нагонявших преследователей метнул в нас заклинание. «Мушка» вильнула, — энергетический снаряд пролетел мимо, как и следующий, оформленный в виде большой огненной птицы.

— Не думал, что заклинания так быстро летают. Что ж, уходим на полном форсе.

— Да, сейчас будет мудро просто увезти Ангуса и не ввязываться в конфликт. Главное, чтобы не пострадал никто из преследователей, иначе может запуститься механика…

Мэдлин не договорила, потому что Лиззи дала очередь по одному из пиратов. Весьма точно и удачно попала, — людоящер полыхнул. Через секунду у меня в обзоре появилось сообщение:

«Внимание! Команда пиратов Трирога считает вас заклятым врагом!»

— …вендетты. Елизавета, почему нельзя просто дослушать? Хотя бы для разнообразия?

— В следующий раз перед стрельбой обязательно дослушаю, — пообещала мумия, — только говори быстрее, а то этот субстанц уже почти оформил для нас убойное заклинание, надо было действовать быстро.

— И что теперь? — спросил я.

— Теперь от нас не отстанут. Механика вендетты запускается примерно в четверти случаев, когда игроки сталкиваются с отрядами разумных НИПов. Если не удаётся уйти от них бескровно, или перебить всех, вендетта заставляет НИПов преследовать обидчика. Это заканчивается смертью одной из сторон, либо, намного реже, примирением.

Я перевёл «Драконью мушку» на турбинную тягу и успешно увеличивал расстояние между нами и пиратами. Под днищем неслись золотые барханы, мелькали скалы, руины древних городов, зачем-то выстроенных посреди пустыни; вдали белели скелеты неведомых гигантов, притопленные в песке, и небо радовало чистотой.

— Куда летим?

Ангус Гринботтом, поняв, что сегодня пираты его не выпотрошат, перевёл дух, полез в одну из своих сумок, достал карту.

— Насколько я слышал, их было четверо, четыре экипажа, четыре отряда, группы, думайте, как хотите. Только об одном мне известно точно, — воздушный корабль «Драконова полынь» ушёл от разорённой гробницы Тунташти на запад. В последний раз его видел один картограф из наших; корабль двигался юго-западнее горы Бахрон, однако, в Долине Щитов не показался, и нигде в другом месте — тоже. Таким образом, ближайшую канопу нужно искать на Рокочущем хребте.

— «Драконова полынь» — почти как модель нашего топтера, — заметила Лиззи.

— А остальные? — потребовала ведьма.

— Не всё сразу, Мэдлин! — усмехнулся гоблин. — Давай сначала обсудим условия нашего сотрудничества. Я требую повышенную долю за то, что меня подвергли водным пыткам!

— Приятель, — задумчиво протянула Лиззи, — для парня без крыльев ты очень храбрый… Руки прочь, это моё!

— Ай! Спокойнее, дамочка, всего лишь глянул! Я просто не уверен, нужно пройти ещё по паре контактов, уточнить. Оно требует времени и кое-каких ресурсов…

— А других информаторов точно нет? Нельзя его убить? — хмыкнул я.

— Вообще-то, можно, — ответила Мэдлин ровным голосом, — Ангус непростой НИП, а один из так называемых «сюжетных». Третьего эшелона, и всё же. Трудно поверить, но в этом он похож на Шаддама Нещадного и Родульфуса Ормунда, — погибал и возрождался уже не раз, потому что играл роль во многих мировых событиях и квестах. Однако же если мы дадим волю раздражению, потом опять придётся его искать, и неизвестно, где этот прыщ вскочит в следующий раз.

Я удивился.

— А сам он знает о своём бессмертии?

— Нет, сюжетники не осознают этого, если обратное не прописано в ЛОРе.

— Раз всё равно нельзя скинуть его, то это всё просто бесполезная информация, — расстроилась Лиззи.

— Откуда такая кровожадность?

— Он уже дважды попытался умыкнуть у меня браслет… трижды! Эй, это подарки от моих друзей! Я тебя сейчас так в жопу пну, — до конца жизни сандалиями гадить будешь!

— Спокойнее, забинтованная моя, и поучись манерам, кстати! Мэдлин, это поклёп, я ничего не делал! Просто хотел определить династическую принадлежность.

Ворон громко каркнул, косясь на гоблина.

— Прекрати безобразничать, Ангус, — в голосе Мэдлин чувствовался холод полярных льдов, — а то полетишь снаружи, на верёвке.

Я понял, что путешествие не будет скучным.

Наводка гоблина отправила нас на северо-запад, к Рокочущему хребту. Ориентиром служила некая конкретная вершина, Бахрон. Мэдлин сразу же предупредила, что к самой горе мы не приблизимся, там проживал древний дракон, который принимал гостей только в качестве пищи. Но, судя по всему, нужный корабль пролетел южнее той горы. Проведя прямую линию между разорённой гробницей Тунташти и местом, где «Драконову полынь» видели, можно было представить курс.

За остаток дня мы проделали не слишком долгий путь, сели, когда небо стало чёрным, а песок — синим в поздних сумерках. Мэдлин поставила шатёр и походную горелку, осмотрела ближайшие барханы.

— Вернусь утром. Елизавета, пожалуйста, проследи, чтобы Ангус не пробрался в мой шатёр. Антон, пожалуйста, проследи, чтобы Елизавета не спалила мой шатёр. Ангус, пожалуйста, не вынуждай их тебя бить.

— Я буду паинькой, Мэдлин! — приподнял верхнюю губу археолог. — Ты же меня знаешь!

Ведьма несколько секунд смотрела в наглые жёлтые глаза.

— Антон, вот тебе хилл-поушен, когда он потеряет последний страх, сделаешь внушение и дашь пару глотков, чтобы не умер.

— Как предусмотрительно.

— Эй-эй-эй! Это лишнее! Не будьте такими бесчеловечными! — запротестовал гоблин.

Ведьма дёрнула уголком рта и исчезла в потоке света.

Должно быть, сейчас она открыла глаза там, в своей СГП, отсоединилась и встала из открывшегося саркофага. Вокруг неё родное жилище, она дышит настоящим воздухом, смотрит настоящими глазами, она снова в мире, где боль и смерть что-то значат…

— Она меня обожает.

Я прогнал наваждение.

— Кто?

— Ведьма, — заявил Гринботтом, самодовольно ухмыляясь, — обожает меня! Еле держится! Нам бы немного свободного места, да где уж его найти, внутри летака?

Я заметил, что Лиззи подкрадывается к нему со спины, зажав в руке свой новый кинжал, чуть качнул головой. Мумия остановилась.

— Неужели?

— Да-да!

— Может, поделишься секретом успеха?

— Боюсь, мой секрет тебе не поможет, приятель, ты слишком уродлив. Без обид!

— Какой же я невезучий.

Лиззи указала на гоблина, сделала несколько колющих движений кинжалом, я опять качнул головой.

— Присядем у огня, поужинаем, ночь обещает быть прохладной.

Мэдлин оставила нам воду и несколько блюд; горелка давала тепло и свет, вокруг неё стояли раскладные стулья. Мой был отмечен поставленным рядом огнетушителем.

— Почему у неё в руке кинжал? — настороженно спросил Гринботтом, глядя на Лиззи.

— Хочу поиграть с тобой в щекотушки.

— Прости, милая, но ты слишком закрыта на мой вкус, — осклабился он, — слишком мало услады для глаз и слишком много пахучих бинтов.

— Пахучих?! Да ты, да я…

Она сорвала с лица маску, зелёные огни полыхнули в пустых глазницах, и барханы огласил тонкий визг археолога:

— Настоящая мумия!!!

— ИМЕННО! А ТЕПЕРЬ ПОДСТАВЬ МОХНАТОЕ УХО И СЛУШАЙ, ПЛЕСЕНЬ, ДОТРОНЕШЬСЯ ДО МОИХ ВЕЩЕЙ — ПЫРНУ. ДОТРОНЕШЬСЯ ДО ВЕЩЕЙ МЭДЛИН, ОСОБЕННО ТЕХ, КРУЖЕВНЫХ, В КОМОДЕ, — ВЫСОСУ ИЗ ТЕБЯ ВСЮ ВОДУ. ПОНЯТНО?!

Гоблин стоял на полусогнутых и дрожал всем телом; от пота его запах усилился в разы.

— Д-д-д-да…

— Ну вот и хорошо. — Тройной ужасающий голос мумии исчез как не бывало. — Я тебя даже погладила бы за сообразительность. Но, фу, не хочу. Что, Антон?

— Мне открываются твои новые стороны, Лиззи.

— А что? — забеспокоилась она. — Мэдлин разрешила сделать ему внушение. И даже ломать кости не пришлось,

— Лиззи, я не сказал, что эти новые стороны мне не нравятся. В реале ты могла стать блестящим работником центра обучения, у тебя педагогический талант.

Она смущённо поправила маску на лице.

— А теперь давайте-ка ужинать, терпеть нет больше сил.

Весь следующий день мы провели в пути, и я узнал об Ангусе Гринботтоме одну важную вещь, — он был ужасно труслив. При этом его наглость соответствовала его трусости, так что ни один испуг не длился долго и вскоре после очередной моральной оплеухи, гоблин опять начинал наглеть. Немного продлить воспитательный эффект удавалось, как ни странно, мне. Когда Лиззи садилась в кресло пилота, я пересаживался назад и подкреплялся сырым мясом, пристально глядя на Гринботтома. Он пытался разговаривать, шутить, пытался не смотреть на меня, но это не особо помогало. После моих трапез гоблин становился бархатным часа на полтора-два.

Горы надвинулись, протяжённая цепь стремилась с юго-востока на северо-запад; очень высокие и острые пики, скованные льдом, скальные гряды, покрытые снегом, и облака, струившиеся по склонам как вода. Завораживающее зрелище, хоть и суровое. Но самой удивительной особенностью этих гор были «воздушные гейзеры». Столбы невероятно мощного восходящего ветра, которые держали на себе тысячетонные скалы. По воле разработчиков куски камня не могли преодолеть воздушный поток, но и выпасть из него не могли, медленно парили как в невесомости, сталкиваясь и издавая громкий рокот. Роза ветров над хребтом была совершенно безумной.

— В такие минуты радуешься, что система отопление исправна, хоть ты и нежить, — сказала Лиззи. — Что за виды!

— Елизавета, мы не виды ищем, а корабль. «Драконова полынь» так и не показалась с другой стороны хребта, значит, скорее всего, осталась в горах.

— Они огромны, — сказал я. — Даже чтобы заглянуть в каждое ущелье понадобится год-другой.

— Что за пораженческий настрой? — не одобрила Мэдлин, разглядывавшая горы через навигатор. — Нам нужен только тот небольшой участок, пересекающийся с путём следования «Драконовой полыни». Неделя-две поисков максимум.

— Корабль совсем не обязательно упал где-то здесь. Было бы легче, знай мы, кто на нём летел и куда именно?

— Ангус?

Гоблин, перебиравший кипу бумаг и пергаментов, раздражённо сплюнул на пол.

— Ни единого понятия! Просто какой-то отряд каких-то искателей приключений на свои задницы. Они были не робкого десятка, раз зачистили Тунташти, вот и всё.

— Ещё раз плюнешь в нашем топтере, будешь вытирать собственным лицом, — предупредил я спокойно.

Поток ветра с воем толкнул «Драконью мушку» в борт.

— Ночь надвигается, нужно сесть.

Мэдлин погладила ворона, сидевшего у неё на подлокотнике.

— Садиться в горах почти также опасно, как и летать над ними в темноте. Хм.

— Тебе всё равно скоро выходить в реал.

— Нет, Антон, сегодня я ночую с вами. Впрочем, ты прав, нужно садиться. Вон тот выступ подойдёт.

Пики Ревущего хребта имели очень острую конусовидную форму, часто из основных конусов выступали побочные, тоже острые, обледенелые. Над одним таким мы зависли, Мэдлин открыла люк-трап, впустив стужу, и метнула вниз огненное заклинание. Мы аккуратно сели на расчищенное место. Ведьма немедленно поставила свой шатёр и горелку, на которой стало подогреваться блюдо. Она никогда не забывала о моём бездонном брюхе, и за это я был благодарен ей гораздо больше, чем даже за телесную близость.

Гоблин достал из сумки видавшую виды дублёнку в пятнах плесени и едва не обнимался с горелкой, Мэдлин оказалась в роскошной чёрной шубе с пышным воротником, а Лиззи не чувствовала холода. Она подошла к краю выступа и ветра трепали её бинты. Казалось, в любую секунду мумия могла сорваться.

— Знаешь, — она не оборачивалась, — вроде бы я и представляю, насколько велик «Новый Мир», но никогда не осознаю это по-настоящему. Обидно.

— Обидно, что даже сейчас ты понимаешь, что всё ещё не можешь осознать его. Все Четыре мира, миллиарды игроков, миллиарды НИПов, и всё это умещается внутри виртуального пространства.

Она обернулась и неожиданно, как это было у неё заведено, обняла.

— Вот ты меня понимаешь!

В тот момент меня так и подмывало спросить, действительно ли она хотела остаться здесь навсегда, или просто слишком рано признала поражение? Но я сдержался. Мы вместе вернулись к огню.

— Скорее ешь, — сказала Мэдлин, — ты уже получил холодный дебафф. Это «гуляш от ифрита», он не восстанавливает ОЗ, но зато даёт надбавку к урону и продолжительный иммунитет к воздействию Аспекта Льда. Соответственно, он прогреет тебя изнутри лучше любого огня.

— Восхитительно, — признал я, беря в руки глубокую расписную тарелку из толстой керамики. Внутри было мясо, крупно нарезанная морковь, картофель, я видел кусочки зелёного перца-колокола, горошек, лук, и всё это утопало в густом бульоне. — Подожду, пока он остынет.

Гоблин засмеялся, смех перешёл в кашель.

— Гуляш ифрита не остывает, дундук! — сказал он наконец.

— Ещё раз так его назовёшь, отрежу уши, — как бы между прочим предупредила Лиззи.

Пришлось есть так. Чувствительный язык испытывал неподдельную боль, я словно горячие угли глотал, но до чего же было вкусно. Мясо оказалось нежным, овощи поделились с ним своей сладостью, в бульоне после долгой готовки содержался концентрированный вкус. Пар шёл от гуляша, шёл из моей пасти, а потом, когда жар стал растекаться под панцирем, — и от меня самого.

— Мы в затруднительном положении. — Мэдлин потягивала горячий коф из чашки, смотря куда-то на север, где в темноте, мерцало нечто бледно-голубое.

— Что это? — спросил я, давая измученному языку передышку.

— Гора Бахрон, очень опасная локация, там устроил себе логово древний белый дракон. Этих мобов ещё называют драконами-варварами, очень агрессивные суперхищники со злобным характером. Самый худший расклад для нас таков: «Драконову полынь» уничтожил белый дракон, и теперь канопа вморожена в его ледяную сокровищницу.

— Достать не получится? — спросил я.

— Почему нет? — чуть пожала плечами ведьма. — Соберём отряд из шести-семи игроков уровня сто сорокового-сто шестидесятого, обвешаем их легендарными артефактами и попросим нанести дракону визит.

— Понял, — медленно кивнул я, — это все потенциальные проблемы?

— А что, этого мало? — Гринботтом осторожно ел свою порцию гуляша, грея пальцы об посуду. — Ну вот тебе ещё: эти горы отделяют Наил от Долины Щитов, а там засел Военный Союз Сил Порядка. А-а-а! Гояфо-гояфо-гояфо-гояфо!

— Держи, заешь снегом. Что за союз, Мэдлин?

— Помнишь, что я говорила о мировых фракциях?

— Разрушение, Созидание, Гармония.

— Хорошо. Большинство субрегионов Кутрума прямо или опосредованно принадлежат Разрушению, остальные нейтральны, но Долина Щитов прочно закрепилась за Созиданием. Она с трёх сторон защищена горами, с четвёртой — морем; плодородные земли, много городов и крепостей. Силы Порядка окопались там и ведут непрекращающуюся войну с Тёмным Властелином. Главный ивент субрегиона Долина Щитов — это подготовка штурмов пограничных горных крепостей, а также их оборона против контратак. Военный Союз Сил Порядка состоит из множества разных гильдий, орденов, вольных отрядов, проповедующих философию главенства закона. Также Союз пользуется мандатом на защиту правопорядка и правящей верхушки субрегиона.

— А если свести всё это к сути, то среди прочих пай-мальчиков в Долине Щитов крепко сидит Ордос, не так ли? Я помню, как ты не хотела отправляться туда, когда мы собирались покинуть Улим через портал. К тому же, в новостях говорили, что Ордос выслал в Наил свой корабль именно из долины.

— Раз ты такой осведомлённый, то зачем я тут воздух сотрясаю?

— Нам просто нравится слушать твой голос, — подольстилась Лиззи.

Мэдлин чуть заметно кивнула:

— Это я могу понять.

И всё же, получалось, мы застряли в горах, где рисковали нарваться на очень сильного моба, и попасть на глаза игрокам, служащим министерству социального развития.

— Что ж, вот термос ча, я удаляюсь к себе. Елизавета, поскольку ты можешь долго бодрствовать, не могла бы составить мне компанию?

Мумия поднялась с необычной для своего мёртвого тела скоростью.

— Да, пожалуйста!

— Ангус.

Гоблин вскочил ещё быстрее, роняя посуду с недоеденным гуляшем.

— Да, пожалуйста! — воскликнул он.

— Я хотела уточнить, что Елизавета будет ночевать со мной именно для того, чтобы ты не приближался к шатру. Если сунешься, то пеняй на себя, пойдём, Елизавета.

Напоследок мумия указала двумя пальцами на свои глаза, а затем, этими же пальцами указала на гоблина. Он выглядел таким разочарованным и несчастным, что мне почти стало жалко Гринботтома.

— Садись уже, доедай, почти ничего не выпало на землю. Кроме вилки.

— Ну что за жизнь! — с досадой пожаловался археолог, но сразу же опомнился и сделал самоуверенное лицо. — Это она меня так дразнит. Женщины, они как крепости, — каждая желает выглядеть неприступной!

— А ты, стало быть, их мастерски штурмуешь?

— Ещё бы! — заверил гоблин, вальяжным движением оглаживая бакенбарды. — Видел бы ты мой таран!

— Нет. — Слово оказались быстрее мысли на этот раз. — Лучше расскажи, как вы с Мэдлин познакомились?

Гоблин уселся, поднял гуляш, облизнул вилку.

— Лига Праздношатающихся Созерцателей. Слышал о такой? Я был одним из первых членов, гы-гы, добился там весьма завидного положения, и когда к нам пришла юная невинная Мэдлин, взял её под своё крыло. Это я научил её азам картографии. Знал бы ты, как приятно было следить за взлётом карьеры моей протеже!

— Вот как? А я слышал, она училась у брата и сестры Ломброзо.

— Что? У этих жертв инцеста? П-ф-ф-ф! Чушь! Всё благодаря мне! — заявил гоблин. — Она быстро училась, скоро стала гидом и пионером. А потом просто ушла. Позже мы не раз встречались на разных миссиях, сопровождали отряды, искали сокровища, делили добычу, пировали, и не только. Если ты меня понимаешь.

— Нет.

Судя по всему, речь шла об одной из разведывательных гильдий, о которых рассказывала Лиззи. Лига Праздношатающихся Созерцателей? По крайней мере, название честное.

— Во время вашей последней встречи ты её обокрал.

— Ктояникогда?! — одним словом возмутился гоблин. — Я просто профессионально установил фальшивость некоторых… артефактов… и не мог позволить репутации моих друзей пострадать при продаже… из-за чего героически удалил сомнительные изделия… куда подальше.

— Восхищаюсь тобой, — серьёзно сказал я. — Будешь ча?

Окончательно согревшись, гоблин достал из сумок несколько толстых одеял, расстелил их близ огня и лёг, укрывшись дублёнкой. Вскоре он ровно захрапел, а я принялся разгуливать по выступу. Чем дальше отходил от источника света, тем лучше становилось глазам. Я мог видеть луны Галефрата, далёкие разноцветные туманности, созвездия. Внизу тьма всё же скрадывала горные склоны, а от чувства высоты дрожали поджилки. Подумав немного, я привязал точку респа к этому уступу. Подумав ещё немного, понял, что если респанусь здесь, то застряну, и буду раз за разом погибать, пытаясь спуститься. Что ж, игра — это риск.

Я неплохо поспал днём, в кабине «Мушки», так что теперь продолжал бродить, разглядывая сияющую ночь, пробуя на вкус приятный морозный воздух. Так шло время, мне стало казаться, что вой ветра носил какие-то слова, но то психоматрица шалила, искала смысл там, где его не было. Потом мне послышалось какое-то шуршание, обернулся и увидел, как дублёнка методом гусеницы ползла в сторону шляпного шатра. Я тихо приблизился, несколько секунд следовал за ней, потом обошёл, присел на корточки и очень тихо зарычал. Дублёнка замерла, подумала о чём-то и быстро поползла обратно к свету и теплу. Показалось, что услышал приглушённое «ни себе, ни гоблинам».

Вдоволь находившись, я тоже сел у горелки и на несколько часов погрузился в воспоминания. Думал, в основном, о доме. Покинув его много лет назад, я не позволял себе этого, переучился, сделал всё, чтобы сойти за уроженца системы Солар, чтобы соответствовать им всеми повадками, выговором, затвердил ложную биографию и поверил, что я один из них. Но в виртуальной тюрьме можно было хоть немного расслабиться.

Очень медленно светало. Холодный воздух казался густым, синеватым, луны бледнели, но солнце ещё не показалось. Мне послышалось что-то, прикрыл глаза от света огня и различил, как из-за края уступа что-то поднималось. Медленно, с натугой, из пропасти вылез большой мохнатый силуэт. Присмотрелся, разглядел дескриптор: «Дикий йети 21 уровня». Вот как? Он действительно походил на того щитоносца, которого я отравил до смерти драконовым сном. Только у того не было рогов, а у этой туши, выпрямившейся во весь рост, были — длинные, закрученные спиралью; и глаза горели синим. Существо сделало шаг, я поднялся и пошёл навстречу.

— На этот уступ только по записи.

Его рычание было низким, протяжным. Я активировал Костяной Таран, разогнался и врезался рогом ему в грудь. Отдача оказалась мощной, йети был больше и тяжелее меня, но недостаточно, чтобы устоять; мелькнули когтистые ноги, и гость улетел в далёкую темноту. Эхо его рёва носилось по горам ещё секунд десять.

Над ухом прозвучал голос Лиззи, она старалась говорить тихо:

«Что там происходит? Мэдлин ворочается от шума».

— Прости, больше не повторится. Как она?

Заминка на несколько секунд.

«Красиво спит».

Меня это позабавило.

— Подъём через два часа, пусть ещё отдохнёт.

«Да. В следующий раз не останавливай гоблина, у меня для него кое-что припасено».

После завтрака мы спустились вниз, под уступ, где на заснеженных камнях ещё лежал труп йети. Моб не имел ни одежды, ни оружия кроме когтей, зубов и рогов, — действительно дикий, возможно, даже животное. Я не позволил Гринботтому увести у меня из-под носа квинтессант, и начал складывать куски мяса в инвентарь. Оно успело хорошо проморозиться за те два часа и с хрустом ломалось. Гоблин смотрел на меня с ужасом.

— Поздравляю, приятель, — сказала ему Лиззи, — ты временно лишён статуса стратегического запаса пищи.

— Что-что?!

— Не обращай на неё внимания Ангус, — невозмутимо посоветовала ведьма, — никакого статуса ты не лишён.

— Как-то совсем не обнадёживает!

Нефритовые глаза ожгли его безразличным взглядом.

— А я и не пытаюсь тебя обнадёжить.

Мы продолжили поиски, горы в утренней подсветке выглядели неправдоподобно красиво, напоминали цветение вишнёвых лесов на Фуджи-Ичи. Мы парили над ущельями, облетали пики, исследовали скальные навесы. Даже в этой рутине было что-то приятное. Мимо проплывали огромные парящие айсберги, в долинах мигрировали стада мамонтов, и струились дымные столбы над очень редкими поселениями. Мы наворачивали круг за кругом, со всё большим радиусом поиска.

— Ничего. Ничего. Ничего. В этой пропасти тоже ничего. Ой, что это?!

— Елизавета? — Мэдлин не донесла до губ чашку кофа.

— Отбой. Думала, там корабль, а оказалось — сова.

Мы спокойно продолжали поиски, когда, вдруг, на горном пике со стороны левого борта расцвёл бутон с лепестками из огня и каменной крошки. Грохот выстрела достиг нас на секунду позже. Я развернул топтер и в поле зрения появился большой чёрный корабль. Он только что выплыл из морозного тумана и шёл к нам на всей скорости, паля из курсовой пушки.

— Догнали! — взвыл Гринботтом. — Что же делать?! Всё кончено!

Каспар громко каркнул на него, и гоблин замолчал.

— Антон? — Мэдлин полностью владела собой и даже казалась незаинтересованной.

— Как они узнали наше местоположение? — спросил я.

— Это игра, Антон, механика вендетты притягивает вовлечённых лиц до тех пор, пока одна из сторон конфликта не погибает.

— То есть они будут идти за нами до конца?

Ведьма не ответила, — сочла, что всё очевидно.

Что ж, у пиратов был большой, вооружённый корабль, заметно более крупный чем те, что пытались штурмовать пирамиду, но и намного меньше тяжёлых крейсеров. Он заметно уступал топтеру в скорости, но, судя по всему, превосходил в дальности хода. Хотя бы иногда нам требовался отдых, и кристалл квинтессанта был не вечен, а пираты могли лететь без передышки сколько угодно. В долгосрочной перспективе наше будущее выглядело плачевно.

— Значит, придётся импровизировать.

— Это грустно.

— Обожаю импровизацию!

— Я хочу жить!!!

— Отлично, — кивнул я, — теперь, когда самый безнадёжный высказался, можно приступать. Пусть ваши ремни будут пристёгнуты.

Я повёл топтер на север, поддерживая дистанцию, но не отрываясь от пирата слишком уж. Корабль пошёл следом, через пару залпов стало ясно, что «Драконья мушка» вне радиуса поражения, и огонь прекратился.

— Антон?

— Да, Мэдлин.

А летел я в сторону пика Бахрон, к горе, которая походила на огромный пень из камня и льда, — чуть прогнивший сверху, с кратером и щербатыми краями; в нём даже днём виднелось бледно-голубое свечение.

— Как скоро он поймёт, что вокруг его дома появилась добыча?

— Чем больше цель и чем громче она шумит, — тем раньше. Ведьма опять открыла книгу, словно показывая, что её происходящее совершенно не касается.

Я летел к горе, попутно следя за тылом через экран навигатора, пират не отставал, хотя и догнать не мог. Хорошо, сейчас главным было, чтобы НИПы проявляли упорство. Погоня затягивалась, но не была какой-то напряжённой. Внизу и вокруг нас медленно двигались горы, по склонам долин катились волнами ленивые облака, далеко наверху парили острова Верхнего мира, а снег сверкал.

Периодически я давал пирату приблизиться, вселял надежду, но так и не позволил выйти на расстояние выстрела, пока под нами не оказался кратер Бахрона. Тогда я развернулся и ринулся кораблю навстречу, манёвренная «Мушка» заметалась, избегая снарядов. Небеса раскалывались от канонады, гоблин визжал, мумия вопила, а я провёл машину под килем, потом вильнул, уходя от огня автоматической пушки, и стал уходить западнее на ревущей турбине. Шума было произведено достаточно.

Пират быстро превратился в точку, после чего обороты спали, я переключился обратно на крылья и завис посреди неба.

— Почему мы не улетаем? — спросил Гринботтом плаксиво.

— Будем наслаждаться зрелищем, — ответил я.

— Как жестоко, — прокомментировала Мэдлин, не отрываясь от книги.

— Он шутит, — заверила Лиззи. — Антон же очень добрый.

— Только ты меня понимаешь. — Мне стало жаль, что костяной покров не позволял ни обернуться к ней, ни улыбнуться.

Из провала в горе Бахрон вылетело нечто крупное и белое, в топтере стало тихо. Белый объект стал приближаться к чёрному — кораблю.

— Когда мы летели в Дом Невхии, видели в небе, как корабль гнался за драконом. Мэдлин, какова вероятность, что пираты Трирога справятся с этим мобом?

— Нулевая. — Ведьма была непреклонна. — Тут нужен отряд из высокоуровневых игроков, либо армия НИПов и подготовленная операция. Всё же это древний дракон, опаснее их только легендарные, но они где-то на уровне младших богов… приблизительно. К тому же, я почти уверена, что тогда охотники гнались за металлическим драконом, — эти тоже опасны, но не как цветные. И многое зависит от возраста, молодые драконы сильно уступают зрелым и древним в уровнях и силе. В общем и целом, факторов слишком много. Но конкретно этого белого дракона можно отогнать только тяжёлым крейсером. Я думаю. Может быть.

— А где ближайший из них?

— Тяжёлых крейсеров? Ты и сам знаешь, — в Наиле. А кроме «Каллидуса» и «Демолишера», может быть, ещё в самой Империи Чёрного Оникса, но о том сейчас достоверно неизвестно.

План стремительно обретал форму.

— А летает он быстро? — спросил я.

— По прямой — весьма, но разгоняется и тормозит медленно, очень инертен.

— Так я и думал. Держитесь крепче.

Я ринулся обратно к Бахрону.

Когда мы приблизились, корабль выглядел очень плохо, чёрный корпус целиком покрывала белоснежная изморозь, в нескольких местах он был сильно повреждён, из обшивки торчали огромные глыбы льда. Некоторые матросы носились по палубе, а другие стояли на месте, замёрзшие. Пират пытался стрелять, но не попадал по дракону, который закладывал круг вдалеке.

Мне представлялось недавно, что этот моб будет чем-то вроде виверны, которую мы расстреливали у Козырька. Ну… на какой-то процент я оказался прав — белый дракон тоже являлся рептилией, тоже имел крылья, только был раза в три крупнее виверны и не с двумя когтистыми лапами, а с четырьмя. Его чешуя действительно была белой со светло-серыми и светло-синими пятнами, задняя часть головы переходила в костяной гребень, а от него по шее и спине до хвоста тянулись острые роговые пластины внахлёст

— Что ты делаешь?! Я этого не выдержу!!! Почему мы не улетаем?!

Пока гоблина поглощала паника, я оценивал ситуацию. Ящер действительно казался медлительным на своих кожистых парусах, а команда пиратов Трирога выглядела достаточно испуганной.

— Лиззи, когда скомандую, будь готова стрелять из тяжёлого калибра.

— Антон… — Мэдлин хотела что-то сказать, но осеклась.

— Мэдлин?

— Ничего, — спокойно ответила она.

Раз решила доверять, то не могла выказывать сомнения в критический момент. Она была последовательна.

— Мы все умрём!!!

— Мы будем охотиться на дракона! Я всегда мечтала! — Лиззи была в восторге. — Спасибо, мой храбрый командор!

— Полей его очередями, нужно отвести ящера от пиратов.

Я бросил машину в бой, пронёсся над спиной дракона, пока Лиззи стреляла, развернулся и стал преследовать, как прежде виверну. Наш огонь не оставлял на спине чудовища даже следов, но стоило прицелиться по крыльям, как всё изменилось. На них оставались тёмные пятна, перепонки не лопались, однако, дракону явно не понравился такой подход. Он стал разворачиваться, выгибая шею, уродливая заострённая голова следила за нами парой синих глаз. Когда пасть приоткрылась, я круто ушёл правее, вращая топтер вокруг собственной оси, и вовремя — длинный луч синей энергии с треском рассёк воздух. По нас не попали, но удар прошёл достаточно близко, чтобы на стёклах фонаря появился иней и в кабине похолодало. Я понял, что, если не смогу держаться от этих залпов подальше, «Драконья мушка» обледенеет и упадёт.

— Уже пора?

— Жди.

Я мог только догадываться, как работали паттерны поведения этого моба, но, возможно, он решил, что повреждённый корабль никуда не денется, а надоедливая мелочь уж слишком напрашивалась, потому что развернулся и занялся нами. Его лучи были смертельны, однако, когда стали понятны ограничения этой твари, я почувствовал уверенность.

Древний белый дракон оказался чрезвычайно прочным, он явно представлял опасность для игроков, которые желали убить его и получить за это опыт, но топтеры, которые игроки принесли в этот мир, давали неплохие шансы. Логично, что через них нельзя было прокачивать аватары, все только и делали бы, что выбивали больших мобов.

Я полностью использовал мобильность «Мушки», не позволяя дракону схватить нас или заморозить. Он медленно разгонялся, но, когда набирал скорость, нёсся так быстро, что догонял топтер на полном форсе, а вот сложные манёвры были для громадины недоступны, достаточно было закрутить воздушный вензель, чтобы гигант потерял скорость, — и потом можно было опять отрываться на турбинной тяге.

Огромная лапа едва не перехватила нас поперёк корпуса, я увернулся, задрал нос и вылетел из-под правого крыла, в ту же секунду пришлось свечой уйти вверх, чтобы не напороться на хвост, там, я завис на секунду, медленно развернуть нос к земле и «упал» на прежнюю высоту. В боевых условиях фигура «Хаммерхед» была бесполезна, любой дрон-истребитель подбил бы меня замершего за долю секунды, но неповоротливый дракон не имел шанса, и мы продолжили игру «поймай блоху».

Оторвавшись от замедлившегося моба в очередной раз, я развернул машину и завис, глядя, как тот набирал скорость и летел на нас. Ему не нужно было даже стрелять, малейшее столкновение смяло бы «Мушку» и отправило всех нас на респ.

— Лиззи, как только он откроет пасть, дашь залп.

— А если не откроет? — спросила мумия.

— Тогда отлетим ещё раз и будем делать так, пока не получится.

— Пока не превратимся в мороженое! — выкрикнул археолог.

— Где твой оптимизм, Гринботтом?

— Я родился без него! Ненавижу оптимизм!

— Антон, — вмешалась Мэдлин, — это не очень хороший план, его таким способом не убить.

— Мэдлин, со всем почтением, ты понятия не имеешь, что у меня за план.

— Да у тебя вообще нет плана! — завизжал гоблин, вцепившись в спинку моего кресла. — Вези меня отсюда! Вези меня мразь! Я хочу жить! — Вопли перетекли в хныканье, Гринботтом спрятал лицо в ладонях. — Я слишком хорош собой, чтобы умирать во цвете лет…

Дракон нёсся на нас, огромная скорость, огромная масса, и, должен признать, я ощущал ненависть во взгляде синих глаз. Они будто обещали, что никогда меня не забудут и не простят. Ужасная пасть стала открываться, между белыми зубами появился синий свет. Я ринулся навстречу, выжимая из турбины полный форс.