Холодное лето 1402-го. Том 1

Глава 14 По ком звонит колокол…

Бон-сюр-Сон, после полудня

(19 февраля 1402 года, все тот же день)

У плотной средневековой застройки был один несомненный плюс, по крайней мере, в нашем нынешнем положении. Крыши соседних домов в центре города находились так близко друг к другу, что мы рассчитывали преодолеть большую часть расстояния до тайной часовни так ни разу и не ступив на небезопасные сейчас городские улицы.

Нет, внизу не то чтобы прямо кишмя кишело всякими тварями.

Основная часть нападающих, конечно же, сейчас собиралась вокруг храма, но изначально критиковавший мою задумку Карл, в последних несколько минут заткнулся и открывал рот только по делу. Судя по всему, он по-прежнему был недоволен, что не сможет охранять своего нанимателя, его раздражала необходимость расстаться с большей частью брони и вооружения, но на счет передвижения по крышам он свое мнение, несомненно, сменил.

— Ну и что мы теперь будем делать?

Вопрос был скорее риторическим, но с подвохом. Второй этаж у дома, через который нужно было перебираться, считайте, что отсутствовал, а суетившиеся внизу гоблины не оставляли ни единого шанса как-то незаметно обойти это препятствие по мостовой.

Надо же, пока остальные зеленокожие собирались драться, готовились раздавить главный очаг сопротивления — эти твари бухали…

Нет, и в самом деле! Не меньше полутора десятков мелких доходяг и веселились. Издалека, особенно сейчас — в зимних нарядах и подшофе — их легко можно было бы принять за каких-нибудь человеческих оленеводов в день получки.

— Слушай, а давай просто пройдем мимо? — предложил я.

— Что? — уставился Карл.

— А ничего! Просто замотаем рожи и пойдем себе спокойно мимо… — улыбнулся я. — Ты же видел, орки, да и гоблины так делают, а если глазами сильно не зыркать, попробуй, догадайся, что мы люди…

Карл некоторое время молчал, потом хмыкнул, и согласился:

— А, плевать, почему нет! В конце концов, остальные сейчас у площади, так что если даже нас узнают, мы просто перебьем их. Раньше, чем кто-то услышит и придет на помощь, — беззвучно рассмеялся он.

Сказано — сделано!

По дороге сюда мы немного извозились, поэтому с замотанными лицами и в боевых перчатках, сейчас и впрямь могли сойти за каких-нибудь обычных, не особо чистоплотных орков. Даже шикарная кираса моего напарника ничем нас не выдавала.

Да, зеленокожие старались поменьше использовать железо из-за неприязни их истинных хозяев к этому металлу, но полного запрета не было, поэтому попади им в руки такая вещь — и ни один из них не устоял бы. Как пить дать, напялил бы!

В целом было немного волнительно, но за последнюю неделю я столько всего пережил, что и в самом деле не боялся. Полотно утоптанный снег почти не хрустел под ногами, и мелкие алкаши, по-моему, не догадывались о нашем присутствии до самого последнего момента.

«…Блин, может, не стоило и заморачивать? Прокрались бы мимо, да и все дела…»

Оказывается, эти говнюки грабили и, судя по подходу, делали это организованно. Вблизи я рассмотрел, что фактически полностью разрушенный второй этаж и выломанная стена, когда-то были лавкой одного из здешних кузнецов.

Если судить по следам крови на месте бывшего входа в лавку, семья владельца не захотела, или не смогла присоединиться к остальным горожанам, и в итоге заплатила за свою ошибку высшую цену.

— Ог, мит кэрэша литт? (О, а вы что делаете здесь?) — удивился редкозубый гоблин, обнаруживший за своей спиной двух громил.

Я его прекрасно понял, но куда раньше, чем успел открыть рот и хоть что-то сказать, Карл — совершенно не по плану. Ничто же сумняшеся, он врезал спрашивающему прямо с ноги, и молча пошел дальше.

Верещащих комок пьяного мяса пролетел не меньше двух метров по воздуху и сбил двух своих товарищей. Это вызвало эффект разорвавшейся бомбы и нам вслед полетели многочисленные ругательства… Но и только.

Действительно, было общеизвестно, что даже внутри кланов у них царит далеко не «мир-дружба-жвачка», и друг друга — все эти орки, гоблины и выходящие из их числа магические метисы — сильно не любили.

— Ну, так даже лучше! — хмыкнул я, когда мы отошли метров за пятьдесят, и скрылись за ближайшим поворотом, а возмущенное верещание стало невнятным. — Если нас не расспрашивать, то и отсутствия клыков не рассмотреть…

— Буду я, такой мощный орк в шикарной кирасе, разговаривать со всякой гоблинской швалью! — сообщил Карл, едва сдерживавший смех.

— Ну да… — снова согласился я, и напоследок поддел напарника. — Видишь, как тут весело, а ты еще идти не хотел!

— Как будто ты не знаешь, из-за чего я предпочел бы остаться там, с Вальдемаром. Сейчас там тоже будет куда как нескучно…

«…Да, и правда, не скучно. Главное, чтобы мы теперь не облажались…»

Меня на роль героя-спасителя предложил маг, а уже я потребовал себе в помощь его громилу-телохранителя. В первое мгновение я тогда думал, что сказал это со зла, просто испугавшись, что меня толкают рисковать жизнью почти в одиночестве. А потом понял — нет, просто напарник и правда, нужен был, а никому кроме своего одноногого дядюшки я так сильно больше не доверял.

А уж когда я догадался, что лучше идти по крышам, оказалось, что все совсем не так страшно. Единственное, что омрачало наши ожидания — это неизвестность. А вдруг часовню разнесли, и колокол просто невозможно больше использовать?

Но тут нас успокоил уже пришедший в себя кюре. По его словам получалось, что подземный храм было почти невозможно обнаружить случайно. Скорее всего, племянник зачем-то сам вышел из дома.

И последняя фраза далась ему особенно непросто…

Попасть внутрь подземной часовни можно было только через обычную, и на первый взгляд ни чем не примечательную каменную постройку на участке родного брата священника. Этот «сарай» сложили на углу их участка, поэтому ничего не мешало устроить вход туда прямо с улицы. Уж не знаю, как они это аргументировали для строителей, но кюре заверил: войти можно будет, никого не побеспокоив, даже если сама усадьба окажется захваченной.

И действительно, в обычное время эта ниша вряд ли привлекла бы чье-то внимание, но сейчас — дверь была открыта, и ее было просто невозможно не заметить. Это сводило почти на нет надежду, что Зло осталось в неведении, откуда именно выбрался парень, прежде чем его убили и вместе с еще почти сотней других не упокоенных горожан отправили служить «подушечками для стрел».

«…Наверное, звук должен был вырываться через те странные отдушины под потолком», — догадался я, чем тут же просветил Карла.

— Смотри, поместье считай в центре города, и если звук станет выходить из тех щелей, то его и впрямь должно быть хорошо слышно внутри стен…

— Вот болван, прости Господи, какого дьявола он выперся оттуда… — негромко пробормотал Карл, и смущенно перекрестился.

Не смотря на то, что здешние люди были, куда как религиозны, чертыхались они тоже — будь здоров! И я сейчас, как ни кто другой, его понимал. Идти внутрь мне тоже решительно не хотелось, но какой выбор был у нас…

Аккуратно спустившись с крыши на противоположной стороне улицы, мы пересекли проулок под углом, и юркнули внутрь. Закрыть за собой дверь не получилось. Кто-то очень «удачно» (наверное, именно на такой случай) вбил и сломал острие копья.

Кюре предупредил, что сразу за дверью устроен короткий узкий коридор, где один умелый воин сможет остановиться многих, а вот следующее подходящее место для обороны — будет только уже у самого святилища. Так что он настойчиво советовал одному из нас остаться, и присмотреть за входом.

— Ну что, как договаривались? — переспросил я, потому что твари должны были уже атаковать наших, а каждая секунда этой безнадежной битвы оплачивалась по самому высшему тарифу. Ополчение было не самой устойчивой армией.

Обнаружив, что нас лишили возможности запереться, внутри у меня все ожидаемо похолодело: все-таки ловушка! Вытащив меч, я хлопнул Карла по плечу и, не сказав больше ни слова, начал спускаться вниз…

Прихваченный от входа факел очень пригодился.

В полной темноте лестница сделала три поворота, и вывела меня — сначала к широкому прямому коридору, а потом — и молельному залу. Ничем иным это помещение быть не могло. Оставалось только войти в святилище, пройти мимо алтаря, отодвинуть замаскированную панель — и несколько раз дернуть за канат. Для надежности.

Был только один нюанс. Прямо у узкого прохода туда — вряд ли он был шире метра — неподвижно замерла едва различимая в полумраке фигура. Выставив факел вперед на манер копья — я сделал еще пару шагов вперед и наконец-то смог рассмотреть.

«…Что за черт?», — передо мной сидела, на первый взгляд, совершенно обычная горожанка. Явно — не бедная, а возможно даже «очень не бедная», но больше ни чем не примечательная кроме внешности. Очень такая, знаете ли сочная особа…

Стоило мне приблизиться, как женщина беззвучно встала, и тени от ее тела заколыхались на стенах.

«…Ну, хоть не призрак…» — с некоторым облегчением подумал я, и крепче сжал рукоять клинка в правой руке.

— Здравствуй воин, надеюсь, Зло сокрушено и изгнано за стены города? — мелодично «пропела» незнакомка, и этим «самую малость» поставила меня в тупик. — Спасибо что принес факел! Одной, в этой темноте, мне было очень страшно… — в голосе «горожанки» обозначилась некая тень кокетство, и я вдруг неожиданно почувствовал узнаваемое волнение ниже пояса.

«…Твою мать, что за…»

— Нет, город по-прежнему во власти демона и его слуг, но надеюсь, это ненадолго! — сообщил я вслух.

— Так это же прекрасно! — восторженно улыбнулась «горожанка», и словно только сейчас «заметила» мою напряженную позу, да и оружие. — Чего ты опасаешься, доблестный рыцарь? Уж не меня ли…

«…Нет, ну определенно это прозвучало игриво…»

Когда «горожанка» принялась с намеком поглаживать свои волосы, и совсем уж завлекательно улыбаться, я и вовсе растерялся. Вести светскую беседу с мечом в одной руке и факелом — в другой — было совсем уж неловко, но о том, чтобы просто отложить их в сторону я не мог даже подумать.

«…Ну и как теперь быть…»

Словно бы расслышав мои сомнения, женщина неожиданно предложила:

— Я понимаю, лишать воина его оружия нельзя, но факел же ты мог бы отложить? Вот здесь — можно разжечь огонь, и тогда света станет даже больше. Ну или просто поставить его…

Осторожно отведя взгляд в сторону, я и правда, с удивлением рассмотрел, что слева от меня стоит что-то похожее на невысокий кувшин. Послушно сунув туда факел, я освободил одну из рук, но не себя.

У меня самого все стало как-то совсем странно…

Глаза мои были направленны в сторону всего пару секунд, но этого времени хватило, чтобы «горожанка» успела сбросить плащ и расстегнуть пару завязок на своем лифе, отчего ее немаленькая грудь практически вывалилась наружу.

— Мой храбрый защитник, может быть, присядем? Скоротаем время в приятной беседе… — изобразила приглашение красавица, отчего ее грудь весомо так качнулась из стороны в сторону.

«…А ведь не слабые такие сиськи! С-сука…» — в то же самое мгновение я с ужасом осознал, что сделанного кузнецом «специального» факела с железным наголовьем, которым и без огня можно было нахлобучить кого-нибудь, у меня в руках теперь нет. А мой собственный меч отчего-то совсем не угрожающе повис, и смотрит теперь в пол. Мы с ней — практически флиртуем, и при этом никто из нас отчего-то не сделал даже попытки спросить имя, звание, или происхождение друг друга.

В ту же секунду меч снова смотрел на незнакомку, и приближающаяся женщина, по инерции, едва не надела сама себя на клинок. Мне на мгновение мне даже показалось, что стальной кончик все-таки немного углубился в ее плоть — как раз чуть ниже груди — но нет, на персикового цвета блузке кровавое пятно все-таки не выступило.

«…Фух, думал, ранил ее… Блин, да что со мной такое?» — но прежде чем я успел собрать в кучу стремительно расползающиеся мысли, незнакомка применила старое оружие из чисто женского арсенала.

— Юноша, почему вы игнорируете меня, я не красива? Или без своего меча вам женщины не интересны… — лукаво поинтересовалась она, и аккуратно, буквально двумя пальчиками взялась за самый кончик клинка, после чего стала отступать к своему прежнему месту.

— Сейчас вроде бы не время для женщин. И у меня есть дела… — бормоча свои невнятные оправдания, я неожиданно осознал две важные вещи.

Во-первых, я совершенно не представлял себе, какие именно у меня срочные дела. Нет, в самом деле, о том, что была у меня какая-то очень важная забота, я прекрасно помнил, а вот о чем именно шла речь — полный провал.

А во-вторых, и уже с самым настоящим ужасом я вдруг осознал, что просто не могу не следовать за своим клинок, иначе просто лишусь его! И это не смотря на то, что я его держал плотно, за рукоять, а странная незнакомка — лишь двумя пальчиками и за самое острие.

«…Господи, да что здесь происходит-то…»

Прижавшись спиной к стене, «горожанка» наконец-то отпустила мой меч, убрала руки за голову и приглашающе улыбнулась. От этого ее грудь выпятилась и вовсе впечатляюще, губы покраснели, волосы почему-то принялись чуть покачиваться в такт неизвестно откуда взявшемуся ветерку.

— Ну вот, рыцарь, я полностью в твоей власти…

Не дав ей договорить, и в целом — неожиданно даже для самого себя, я — изо всех сил навалился на меч, и фактически пришпилил незнакомку к стене.

— Ах ты, маленький говнюк… — удивленно прокомментировала она, и лишь после этого поникла.

Без дерганий и криков, словно бы просто утомившись.

— Не такой уж и маленький, да и откуда тебе знать? Ты же «его» у меня не видела, — нервно отозвался я, не забыв при этом, осторожно отодвинуться от странной бабы, а неподвижное тело осталось висеть на моем мече прямо у входа в алтарную комнату.

При этом из раны — чуть ниже клинка — проступило на удивление немного крови. И это был еще один «плюсик» в копилку и без того странных и не очень-то добрых фактов, о которых я собирался подумать завтра.

«…Блин, там же люди умирают!» — с ужасом вспомнил я, и вдруг понял, что очень не хочу проходить рядом с телом незнакомки.

Ширина прохода к алтарю была меньше метра, и пришпиленная так близко, она пугала меня даже мертвая. Отступив на пару шагов и ругая себя последними словами, я взял тяжелый табурет, прикинул по весу, понял, что в случае чего сумею с ним управиться, и лишь после этого, наконец, решился.

«Рвяу!» — взревела не очень-то, как оказалось мертвая баба, и чуть не вырвала мне руку из плеча.

Только меч, удерживающий ее на месте, да тяжелая мебель, что я держал на манер щита, спасли меня от ран. А вот самой табуретке, похоже, была «крышка».

— Нет. Вы посмотрите на этого смельчака, ну что же ты, рыцарь, приди в мои объятия! — совершенно прежним, обычным голосом рассмеялась незнакомка.

Будто и не пыталась сейчас меня убить, и будто не была по-прежнему пришпилена к стене.

— Ну, надо же, — удивилась она, — что не так с этим мечом…

Сделав еще пару неудачных попыток вырвать, она вдруг резко успокоилась, снова призывно уставилась на меня, и как ни в чем ни бывало поинтересовалась:

— Ну, так что, неужто же рыцарь испугался бедной девушки? А, так ты же безоружен…

Бл@ть, от этой никак не умирающей бабы и в самом деле хотелось держаться как можно дальше.

Городской храм

После ухода Дирка слуги демона накапливались недолго.

Правда, в какой–то момент все уже привыкли, и им даже стало казаться, что мертвецы будут стоять до скончания века. Равнодушно принимать в себя стрелы и болты, которые, не смотря строгий приказ, ополченцы просто не могли не пускать в них. Молчаливая неподвижность их бывших соседей и друзей пугала горожан до дрожи, а если ты видишь, как стрелы втыкаются во врага, ждать все же куда легче. Даже если смертельными стали — в лучшем случае — три-четыре стрелы из почти пятисот потраченных.

Но упыри стояли–стояли — и вдруг раз, вот они уже идут, а за ними пригибается не меньше двухсот «уруков».

Откормленные человечиной зеленокожие бойцы в стойкости и силе мало чем уступали людским воинам-профессионалам. А уж городское ополчение для них — соперник лишь в лучшем случае равный.

Как и всякий торговый город, Бон, конечно, содержал небольшой отряд стражи, но за прошедшие полтора дня их ряды поистрепались.

Слишком уж неожиданной и стремительной была атака, поэтому сейчас вокруг храма собралось не больше трехсот мужчин и почти тысяча стариков, женщин и детей, которые мало чем могли помочь, когда предстояло биться лицом к лицу.

Даже учитывая мертвецов — силы практически равные. Однако слуги демона этим ведь не исчерпывались…

Все помнили, что баррикады в не заделанном проломе разносил тролль, что уцелела часть горгулий, были где-то еще и собранные в окрестных лесах гоблины. И их, кстати, должно было собраться едва ли не втрое больше, чем демону удалось выставить зеленокожих гвардейцев.

При этом, как бы гоблины не были трусоваты, а забросать копьями или пустить стрелу — вполне годились.

И совсем уж глупо было сбрасывать со счетов силы их хозяина.

Да, демон по-прежнему осторожничал, но даже самый слабый из них — это тварь, способная обратить вспять течение многих битв. Тем более, если противостоять ему собирались лишь юный маг-лиценциат — по факту недоучка третьей ступени, надломленный потерей единственного племянника кюре, да старенький аптекарь, чья воинственность и раньше вызывала вопросы…

Однако бой, как всегда, внес свои коррективы даже в самые очевидные оценки.

Какой бы сильный удар не испытал святой отец, но ни силы, ни решимости, ни тем более веры он не растерял. Когда до напирающего врага оставалось не больше 20–25 метров, а выборные сержанты палками наконец-то объяснили ополченцам смысл приказа «беречь выстрел», он выступил из-за спин своей охраны и так врезал по наступающим, что не меньше половины мертвецов осыпались прахом на заснеженную мостовую.

В зеленокожих метисах тоже было немало богопротивной магии, а потому и им слово Божье пришлось не по вкусу.

Свою смерть нашли, может и немногие хобгоблины или орки-урукхаи, но ряды их расстроились, и вовремя прозвучавший приказ «не жалеть стрел», собрал среди временно ослепленных врагов куда лучшую жатву, чем все потраченные прежде стрелы.

Благодаря этой хитрости зеленокожим не удалось сходу потеснить людей с баррикад, и вместо стремительного разгрома бой стал напоминать схватку практически равных бойцов.

Даже брошенный на чашу весов тролль не смог добиться решительного перевеса.

Поначалу он довольно удачно действовал на левом фланге, и сумел изрядно напугать противостоящих ему людей, но вмешательство старого аптекаря примирило его со многими недоброжелателями.

Он сумел ослепить приземистого гиганта, превышающего два человеческих роста высотой, и способного убить воина с одного удара. Правда, брошенное тут же кем-то из зеленокожих копье пробило старика навылет, но запутавшийся сослепу гигант был уже не опасен.

Скорее уж этот — неуязвимый для обычного оружия тролль — в эти мгновения изрядно помогал людям, протоптав целую просеку в строю своих союзников, и пока те приходили в себя, этого времени хватило, чтобы люди восстановили свои ряды на пострадавшем фланге…

Но победы не всегда очевидная радость…

Сообразив, что дело развивается, не слишком хорошо, он рискует потерять слишком много ценных слуг с неизвестным результатом и ослабеть, демон решился все же вмешаться лично. Никто потом так и не сообразил, откуда он взялся, но последствия его вмешательства было ни с чем не перепутать.

Первый же огненный удар по центру человеческой обороны, сжег два десятка горожан и исчерпал почти все запасы сил Вальдемара. Второго удара потерявшему сознание магу было не пережить, но его прикрыл кюре. Правда, уже на нападение сил старика не хватило, и вызванный им «Святой свет» сумел лишь отвести несколько последующих ударов демона.

Но силы человеческие не вечны и далеко не безграничны.

Когда трехметровая тварь с огромными пламенеющими рогами и блестящей желто-красной чешуей достаточно приблизился к человеческим вождям, он одним взмахом своего огненного бича перерубил сухонькую руку кюре, лишив его библии и доступа к самым сильным из доступных ему чар…

Торжествующе расхохотавшись, демон, походя, снес половину центральной баррикады, и уже приготовился добить старика. Многим тогда показалось, что сама Смерть пришла сюда, чтобы спросить о больших и малых грехах людской род, но Господь не покинул чад своих.

Ровно за мгновение до рокового удара, над городом пронесся сначала тихий, еле слышный и «разминочный» звон церковного колокола, отчего демон взвыл в ужасе. Следующий, уже полноценный удар во всю мощь, развеял его, превратил в камень ослепленного тролля, и натворил еще немало столь полезных дел.

Растерянные и одновременно неимоверно счастливые люди, смотрели вслед убегающим врагам, и далеко не сразу сообразили, что нет лучшего способа закрепить победу, чем убить визжащую от ужаса тварь, после чего все-таки бросились преследовать не помышляющих о сопротивлении отборных бойцов поверженного властителя.