Холодное лето 1402-го. Том 1

Глава 4 Перекрестки

Развалины селения Сен-Лу, утро

(12 февраля 1402 года, два дня спустя)

Судьба и История, судя по всему, всегда возьмут свое.

В этом мире не случилось кровавой Столетней войны, но смерти и страданий на его долю все равно пришлось более чем вволю. Сжираемые десятками тысяч ежедневно европейцы, в начале прошлого столетия вообще проигнорировали разборки Плантагенетов и Капетингов. Да и сами изрядно обессилевшие королевские дома, не стремились раздувать «из мухи слона».

По воспоминаниям Дирка реальных «элефантов» (слонов) в тех странах, где они жили, в большинстве своем извели почти сразу после открытия врат. Купцы рассказывали, что приученных людьми и не способных сбежать из ставших ловушками каменных стен своих «слоновников».

В первые годы после вторжения, многие демоны умудрялись выкармливать армии в десятки тысяч хобгоблинов, урукхаев и прочих элитных слуг и бойцов. Но постепенно ресурсы истощались, немногочисленные анклавы людей учились сопротивляться, и сейчас мало у кого даже из самых могущественных пришельцев-повелителей была под рукой хотя бы пара сотен таких подручных.

Демоническая междоусобица, что по-прежнему не прекращалась ни на день, к началу нынешнего века выглядела так: предательством или какой-нибудь особо изощренной хитростью захватить ближайший человеческий анклав и пустить его жителей на корм. Вырастив армию боевых слуг, уже с их помощью попытаться или захватить новых, или истощить силы соперника, а потом и добить его лично.

И лучше всего не изгнать, или каким-то иным способом развеять.

А заточить врага в артефакт, может быть, расчленить или разорвать на куски, чтобы отделить саму его суть. Найти то, что давало побежденному силы, и теперь уже стать влиятельнее по-настоящему. А не с помощью сильных, но недолговечных, строптивых и неспособных к размножению прислужников.

И вся земля сейчас была наполнена следами вот таких позабытых попыток…

…Деревушку примерно в 7 км на северо-запад от родного города Дирка собственная церковь не спасла просто потому, что стен здесь не было. Местный звонарь, или может быть сам священник, вполне возможно до последнего бил в колокола, но вряд ли это его спасло.

Кто именно ворвался сюда, перебил жителей, разграбил их имущество и разрушил постройки, память не сохранила. Место, где когда-то жили люди, точнее — его развалины, — сейчас годилось лишь на роль одного из ориентиров по пути в бывшую столицу графства.

Правда, караваны ходили туда не настолько часто, и полноценная дорога почти за столетие ужалась до торговой тропы. Она брала начало от Бона-на-Соне, огибала вот эти развалины, и дальше уже не так сильно, петляла до самых городских ворот «настоящего» Бона. Захиревшего, конечно, но все еще не маленького, однако сегодня мы туда не собирались.

К открытию ворот наш отряд уже готов был выдвинуться за городские стены и вот, спустя два часа мы здесь. Единственное полноценное ответвление торговой тропы, прямо перед руинами сворачивало строго на запад, и вело к тому самому замку, где меня едва не переработали в гоблинское дерьмо.

До бывшей столицы графства Бонуа отсюда было 14–15 км. А вот до холма, на котором стоял замок Ла Рош-Ноэль предстояло телепать почти вдвое дольше — не меньше 26–28 км или «около 13 тысяч туазов»*. Сам я пути ни туда, ни обратно не запомнил, но дядюшка поведал все необходимые подробности еще в день знакомства с нашими жильцами.

Он, кстати, считал, что для первой «пробной» атаки лучше бы выбрать цель попроще.

Наставник был отчего-то уверен, что Могущественный, в чьи владения изначально вошла весомая часть графства, территорию сейчас не контролирует. С его слов получалось: все местные «гнезда» пока сами по себе, и экспериментировать можно было бы безболезненно, но твердых доказательств у него не нашлось, и спора с магом не получилось.

Дядюшка и правда, был не до конца уверен в своих сведениях. Тем более что за время болезни они же могли и устареть. Да и чувствовалось — щеголь-лиценциат моему наставнику внушает некоторое уважение, а такое с ним случалось не часто…

За день до отъезда произошло несколько важных событий.

Во-первых, двоюродный брат, с которым я накануне поругался, действительно, привел нашего — теперь уже моего — жеребца. После короткого осмотра, стало понятно, что с тем все хорошо, и уж он-то как раз полностью готов к участию в запланированном налете.

Удивительно, но поначалу родственник и денег брать «не хотел». Или как минимум, старался произвести такое впечатление. Когда Жан выдал мне недостающее серебро, и я с видом миллиардера на отдыхе протянул тому кошель. А он мне — не, надо!

Нет, деньги он все-таки взял, но и впрямь очень не сразу.

На мои удивленные расспросы двоюродным братцем была озвучена уже новая версия: мол, дорогого боевого жеребца забрали на сохранение. «Чтобы он не заболел, потому что другой живности у тебя после налета не осталось, и в конюшне было слишком холодно…»

Так это или нет, но версию пришлось принять, и даже принести извинения. Абсолютно формальные, но вот так…

Возвращение Роха (Грача) и само по себе могло быть отличной новостью, но днем ранее произошло еще одно событие, сделавшее появление у меня собственного транспорта вдвойне важным.

Еще в вечер знакомства с жильцами, когда мы обсуждали планы мага и дядюшка удивился: мол, все хорошо, но как же Дирк будет во всем этом участвовать? Мол, алё, вы не забыли, он же еле-еле ходит? Ну ладно, туда он доедет, но придется же драться…

Казалось бы, действительно, незадача. Чтобы прийти в себя по всем прикидкам мне предстояло шкандыбать еще не меньше пары недель. В лучшем случае. Но оказалось, что об этой проблеме молодой маг уже побеспокоился.

Одним взглядом отправив слугу-переговорщика в свою комнату (а это и впрямь однозначно подтверждало версию, что они об этом уже говорили), он дождался его возвращения, принял из рук парня небольшую деревянную коробку, аккуратно поставил ее на стол, и немного нарочито распахнул, дав полюбоваться на содержимое всем присутствующим.

Внутри лежало что-то непонятное.

Больше всего предмет напоминал черно-красный кусок изюма, с нанесенным на одну из сторон — немного подшлифованную — неизвестного мне знака. Только «изюм» размером с кулак. Хотя пах он скорее специями, чем фруктами.

На мой недоуменно-вопросительный взгляд, дядюшка ответил — радостно-восхищенным.

В памяти Дирка ничего такого и правда не нашлось, поэтому я испытал неловкость, но настаивать на срочных пояснениях не стал. Даже когда меня посадили посреди комнаты, маг все так же подчеркнуто уважительно извлек «изюминку» и…сунул мне ее за пояс, чтобы она непременно касалась кожи в нижней части живота.

Поначалу «ценная гадость» немного холодила кожу, но и все…

После этого маг сделал шаг назад, знаком велел мне не шевелиться, и принялся читать на какой-то очень странной латыни текст, больше похожий на религиозный гимн. Нараспев, со множеством упоминаний бога-отца, его сына, кого-то еще — и, конечно же, очень многословные пожелания здоровья уже мне.

Еще через минуту живот очень сильно нагрелся, «изюмина» обратилась в пыль, а мне — просто ужасно захотелось спать. Проснувшись на следующий день еще до рассвета, я вдруг неожиданно осознал, что от прежней болезненной слабости ни осталось и следа.

Чуть позже дядя объяснил, что это была очень умело обработанная печень орка, и если наша компания в ближайшие три месяца добудет, а гость-лиценциат обработает хотя бы дюжину-две таких же, моей доли денег хватит нам года на два.

Когда мы расплатились с родственниками, я не сомневался, что у дядюшки где-то в загашнике припасено еще серебро. По крайней мере, до всех этих новостей он же не особо переживал о необходимости отдать полтора ливра? Тем более — благодаря сделке с новыми жильцами удалось даже сэкономить. Но в том, что у нас хватит денег, чтобы купить нечто подобное — тут я сомневался уже всерьез. И как выяснилось, правильно делал.

Одноразовый артефакт «Глоток жизни» стоил не меньше 5 ливров серебром (2 флорина золотом), куча денег! И это еще очень-очень по знакомству!

В нашем городке его, например, было не достать. Их вообще всегда не хватало, поэтому обычно торговали с весомой наценкой. Правда, со слов наставника выходило, что маг заверил: мол, беспокоиться не стоит, я получаю артефакт в качестве аванса, потому что ждать, пока выздоровею обычным способом — чистый убыток…

Ну да, лечение, даже такое недешевое, было необходимо. Но Вальдемар собирался выделить мне еще и одну из своих лошадей. Невозможно пешим, сопровождать полностью конный отряд. И все вот вроде отлично, по крайней мере, на взгляд Александра Кузнецова, успевшего привыкнуть жить в долг.

Но в глазах Дирка\Теодориха все выглядело совсем не так однозначно.

Если к 5 ливрам (минимум) прибавить еще и необходимость взять коня, который приравнивался здесь к «оружию», то де-факто маг уже получал и право требовать с меня «службу». Почти как с принесшего ему клятву здоровяка-дружинника.

А не так, как сейчас, когда я просто за долю в добыче присоединился к их отряду, и в любой момент имею право уехать. Он получал моральное право ждать подчинения в заметно более опасных ситуациях, чем следовало бы…

В общем, возвращение коня, оказалось не только приятной неожиданностью, но и очень-очень кстати.

Наверное, поэтому сейчас, во время короткой стоянки у развалин — не смотря на усталость, я не воспользовался возможностью отдохнуть, а вернулся к нему, и принялся заботливо перепроверять упряжь, выбил из снега кусок прошлогодней травы — короче проявлял искреннюю заботу.

Руины селения Сен-Лу, первая половина дня

Стоянку маг объявил минут десять назад. Хотя точнее будет — он ее просто «констатировал».

Стоило нам добраться сюда, как Карл — тот самый носитель меча-бастарда, грубой физической силы и некоторой тяги к рационализаторству — выдвинулся вперед, чтобы осмотреться.

На этот раз свой образ он дополнил явно недешевой кирасой* и коротким, подшитым мехом плащом. Кираса на нем была «черненой», но без каких-либо еще улучшений или украшательств. Вполне очевидно, воин отдавал должное факту, что он в боевом походе и привлекать к себе внимание — не лучшая идея.

Мы в это время спешились, привязали коней с наветренной стороны ближайших развалин, и разбрелись в поисках укрытий уже для себя.

На торговой тропе, да и вообще на открытой местности, снега было немного. Может быть — сантиметров десять-двенадцать. А вот руины за прошедшую часть зимы поднакопить его успели. Наверное, поэтому вглубь разрушенного селения ни кто даже не пытался лезть. Вряд ли там могло остаться хоть что-то интересное, тем более на виду.

Выдернув из ближайшей кучи камней очередной куст, я снова скормил его жеребцу, не выдержал, и потрепал Роха по гриве. От того остро тянуло потом, солоноватый привкус которого неожиданно наполнил мне море.

«Да, здесь народ, поди, и не рискует приближаться к водичке. По крайней мере, чтобы просто искупаться…»

— Собираемся! — голос Вальдемара выдернул меня из совершенно неразумного расслабона.

«И правда, средневековье оно само по себе „вечная война“, а тут так и вовсе — даже не мировая… — хмыкнув я наконец-то родил. — Межмировая…»

Через пару минут мы уже двигались по куда более заброшенному — западному ответвлению — торговой тропы…

…За прошедшие годы деревья давно уже захватили поля вокруг развалин, но ощущения чащобы пока еще не было. Новый лес все еще хранил память о прежних открытых пространствах. Но уже всего в километре от руин, даже самые толстокожие почувствовали — да, тут начинается совсем другая местность. Как оказалось, у мага был ответ и на такой случай.

Удивительно, но Арно, тот юный и немного манерный щеголь, первым явившийся на переговоры с нами, он же первым двигался и сейчас.

Трудно поверить, но именно такой, хлипкий на вид парнишка, числился нашим «передовым дозором». То есть получается, именно ему доверили принять на себя самый опасный, скорее всего, неожиданный удар врага. Карл — здоровяк с длинным мечом-бастардом — в это время присматривал за тылами, замыкая маленький караван.

На счет переговоров — понятно, язык у парня и впрямь подвешен, и ему явно хватает ума позволять слетать с него, лишь строго выверенным словам. Наверное, все-таки не зря Арно считается доверенным слугой своего господина. Но в авангард обычно отправляли особенных людей.

Первую половину пути я двигался сразу за ним, и меня постоянно одолевала мысль, что кажется, я не знаю об этом парнишке нечто очень важное. Даже в извлеченной на свет бригантине* он не выглядел грозно. Слишком уж она была…красивой что ли. Как, кстати, и его меч.

Надо же, тот клинок, с которым он пришел к нам, оказывается, считался у него «уличным». В смысле — для мирной жизни.

А вот новое его оружие было одноручным, и немного напоминало тоненькие шпаги «нового времени», которые здесь еще только предстояло изобрести. Клинок явно был чем-то переходным. И при этом выглядел просто шикарно: рукоять была украшена такой причудливой вязью золота и серебра, что сознание просто отказывалось верить в возможность тыкать этой красотищей в живых людей. Ну или не людей…

Нет, понятно, что в здешнем времени щедрее всего тратятся на украшение самого надежного и следовательно уже поэтому дорогого оружия, но… В общем, когда мы покинули руины и собрались углубиться в чащу, загадочность юноши немного даже подросла.

Во-первых, в первый ряд теперь отправили меня.

Возражать я и не собирался, но если б такая идея только попыталась возникнуть, она тут же завяла бы, стоило мне только рассмотреть почти не прикрытое сомнение, с которым наш предводитель произвел эту рокировку.

А во-вторых — да, речь шла именно об обмене порядковыми номерками.

Теперь уже Арно в нашей куцей колонне должен был двигаться сразу за мной. Мысль, что сейчас уже меня станут пытаться прикончить в первую очередь — если нападут, конечно — была, мягко говоря, не самой вдохновляющей, но не суть.

В этот момент куда интереснее казалось понять, из-за чего же весь сыр бор?

Если думать, что эта часть пути просто куда опаснее исхоженных окрестностей города, а меня — не так жалко… С такой мнительностью, следовало прямо сейчас разворачиваться и ехать домой, поэтому этот вариант я рассматривать не стал, прикипев взглядом к происходящему позади.

А посмотреть там было на что.

Приблизившись к своему господину, Арно успел достать из щегольской, как и все у него, поясной сумки непонятный темный комочек. Правда, почти сразу же он развернулся в широкую и расшитую загадочными символами ленту.

А что вы хотите — образование Дирка оставляло желать лучшего. Да и я сам — в этом смысле — от него не так уж и далеко ушел, умудрившись, например, как и все мое поколение, почти десять лет учить, но так и не освоить даже английского. Так что к сплошным секретам и загадкам вокруг — стоило относиться скорее как к норме.

И вот тут они меня удивили!

Размотав полоску во всю длинную, Арно, не говоря худого слова, аккуратным, и каким-то привычным движением вдруг раз — и повязал ее на глаза.

«…Да вы гоните⁈ В чащобе, где и так хоть что-то видно будет в лучшем случае метров на пять-десять, он еще и повязку завязал? Что за фокусы вы собрались здесь показывать…»

В свою очередь наш лиценциат, очевидно, дождался, чтобы Арно опустил руки, как бы показывая свою готовность (к чему, блин?) — сделал следующий шаг. Заставив своего мерина приблизиться, он приложил одну ладонь к затылку, другую — к скрытым под тканью глазам парня, и принялся по памяти выдавать текст на уже знакомой «плохой» латыни.

Последние пару фраз — что-то про «хозяев леса», Вальдемар практически выкрикнул, но была откуда-то непонятная уверенность, что пределы опушки голос его не покинул.

И уж совсем «обычным делом» на таком фоне, выглядели вспышки темно-красного света вокруг рук мага. Но на счет последнего — утверждать я не стану. Может быть и показалось…

Словно бы разом потеряв все силы, наш предводитель на мгновение обвис в седле, не потеряв, правда, сознания, после чего усталым, но совершенно обычным образом нашел мой взгляд, и показал в сторону тропы, едва различимой на фоне леса. Подтвердив свой приказ уже кивком, он развернул коня, и приготовился занять место в колоне. Третьим, как и раньше.

Следующие три-четыре километра не произошло ни то чтобы ничего загадочного, но и просто интересного.

Снега в лесу было, конечно, раза в два больше, чем на условно открытом пространстве перед ним, однако постоянные оттепели почти так же регулярно сменяли заморозки, и все это спрессовало его в такую плотную подушку, что наши животные даже под весом всадников почти не проваливались.

На более-менее открытом месте, наверное, я бы даже сумел разогнать своего жеребца достаточно, чтобы вполне умело ткнуть кого-нибудь копьем. Занятия с дядюшкой учитывали и эту дисциплину, поэтому — было бы кого…

Не дай Бог, конечно!

В общем, не происходило вот вообще ничего хотя бы чуточку любопытного.

Ориентируясь по солнцу, я старался держаться тропы, хотя и осознавал, что вполне возможно, мы сейчас уже двигаемся параллельно ей, к примеру, повторяя натоптанный летом путь каких-нибудь кабанов или оленей.

Их и до Катастрофы хватало, а сейчас — так и вовсе расплодилось видимо-невидимо. Многочисленные следы копыт об этом говорили однозначно.

Арно, со своей обычной безупречной посадкой, ничем не отличался от себя прежнего. Как и остальные, он умело держался своего места в колоне, с легкостью двигаясь, след в след за мной. Разве что повязка на глазах, ну а что — и повязка…

Еще через полчаса и почти два километра, мы выбрались на приметную каменистую поляну, которая была одним из ориентиров выбранной нами тропы.

«О, значит, я все-таки не сбился…»

Где-то здесь — за лесистыми холмами справа от нас — стоял дом барона Арка. Одного из немногих дворянских родов в графстве, что не только уцелел, но и смог сохранить свое владение.

Сам замок Корсе-лез-Арк — насколько мне известно, выглядел, как здоровенная четырехэтажная каменная коробка со встроенной башней-донжоном. Она давала укреплениям плюс два этажа, а значит — бонус к защите от неожиданного нападения.

Прошлым летом, хозяева смогли даже расширить огороженную территорию, окружив замок еще и двухметровым рвом, недорогим, но достаточно надежным палисадом в виде широкой насыпи из камней и земли, почву для которой взяли здесь же — из рва.

Говорят что по гребню вала, прожили двухметровый же частокол, но судить обо всем этом можно было только благодаря досужим сплетням. Насколько я знал, своими глазами никто из моих спутников замок не видел, да и земляки пересказывали все это тоже с чужих слов…

Однообразность пейзажа и мнимая безопасность, в последние два часа, честно говоря, навевали скуку и сонливость. Поэтому крик голосом Арно «Засада!» и стрелы, густо сыпанувшие из-за деревьев, стали для меня полной неожиданностью.

* Туаз — французская единица длины, использовавшаяся до введения метрической системы. Один туаз = 1,949 метра.

* Кираса(нагрудник, от фр. [cuir bouilli] вываренная кожа) — элемент исторического снаряжения. Состоит из грудной и спинной (реже — лишь из грудной) защитных пластин, изогнутых в соответствии с анатомической формой груди и спины человека. В древности могла изготавливаться из войлока и покрываться прочной кожей или медными листами. Несколько позже появилась цельнометаллическая железная кираса, затем ей на смену пришла стальная. Могла выступать как в роли самостоятельного доспеха, так и быть частью более сложного доспешного комплекса.

* Бригантина — доспех из пластин, наклёпанных под суконную или стёганую льняную основу. Основа рыцарских бригантин нередко покрывалась бархатом или другими дорогими и красивыми тканями, иногда с гербами, а заклёпкам придавалась декоративная форма. Возникнув в XIII—XIV веках как элемент военного снаряжения, доступный только для феодалов, к началу XV века получила широкое распространение, став типичным доспехом пехотинца.