Холодное лето 1402-го. Том 1

Глава 5 Я смогу!

Окрестности замка Курсе-лез-Арк, первая половина дня

(12 февраля 1402 года, тот же день)

Удивительно, как много можно увидеть и запомнить, если мысленно ты уже мертв, но при этом все-таки не сдался. Из полутора десятков стрел покинувших подлесок, мне предназначалась всего одна. Позже я посмеялся над таким пренебрежением и даже пошутил, что это просто унизительно. Но в тот момент был, конечно же, более чем рад.

За мгновение до того, как полетели стрелы, о врагах сообщил Арно. Собственно, это и определило итог схватки: кому жить, а кому умирать. Но — по порядку!

От встречи с предназначенной лично мне стрелой, помог избавиться Рох. Коняга оказался и впрямь «боевым». Как уж он там сообразил это, но в нужный момент жеребец сиганул в сторону, и я остался жив. Было это так резко, что если бы держал в руках меч, то быть мне безоружным. А так — несколько секунд, пока шло «основное сражение», я просто пытался не выпасть из седла…

Все остальные стрелы тоже были потрачены зря.

Предупрежденный своим доверенным слугой (и не подумавшим развязывать глаза), Вальдемар что-то выкрикнул, и пространство между ним и засадой пошло «рябью». Надо признать — отлично останавливающей смерть. И со стороны выглядело это так, будто в том месте неожиданно заработал какой-то невидимый «обогреватель».

Оперенные гостинцы на таком расстоянии можно было рассмотреть, только если они в тебя уже воткнулись. Ну, или повезло — и воткнулись не в тебя. Так что несколько секунд и в самом деле было ощущение, что стрелы «материализуются» прямо в воздухе.

Но маг был не склонен долго развлекать этим зрелищем окружающих.

«Рябь» еще не прекратилась, а он снова вскинул руку, выкрикнул очередную абракадабру, на его пальце сверкнуло одно из колец и — стрелкам стало разом не до «пуляния» в нас. Густой подлесок на протяжении метров тридцати в ширину как-то разом вспыхнул, и это сразу же прекратило обстрел, да и всякое желание прятаться дальше.

И надо отдать должное — враги и не думали сдаваться.

Потеряв возможность оставаться невидимыми, не меньше десятка орков покинули укрытие, чтобы попробовать силы в ближнем бою. Остальные — то ли были не склонны к таким опасным экспериментам, и бежали сейчас в противоположную сторону, то ли — доигрались — и сейчас были просто не в состоянии продолжать бой.

Сверкнул уже другой перстень на руке лиценциата, страшно громыхнуло, и мага с бегущими врагами на мгновение соединила самая настоящая молния. Троим из них — это стоило жизни, после чего в дело вмешался подоспевший Карл. Вот тут-то его длинный клинок и показал себя.

Гром гремел еще лишь однажды, но кому именно предназначалась молния — не скажу. Мне было не до того…

Да, жизнь мне спас Рох. Он же помог и прикончить единственного лично убитого враг в этом бою.

Когда я наконец-то выпрямился в седле и извлек меч, из леса как раз рванула толпа орущих, довольно уродливых, но явно опасных гадов. А стоило мне вскинуть клинок в готовности рубить, как «чернявый поганец» опять проявила свой бойцовский характер и нежелание отсиживаться.

Почувствовав каким-то образом мою готовность, он подобрался и, мгновенно распрямившись, словно взбесившийся «мерседес» протаранил самый край атакующей группы.

Двое перепуганных орков не ожидали такой подлости и поплатились за свою нерасторопность, а вот одного из нападающих — просто вызывающе удачно подставившегося под мой клинок — я рубанул. С оттягом и, что греха таить, удовольствием.

Правда, попытка использовать тяжелый прямой меч на манер сабли оказалась все-таки не очень удачной.

Нет, орку хватило, и бардовый фонтан, ударивший из смертельной раны где-то между шеей и плечом, лишь чудом не заляпал меня. Но при таком сильном размахе, да еще и вложенной в него инерции коня, клинок углубился в тело чересчур слабо. В глубине души я ожидал, что словно какой-нибудь мифический герой, развалю тварь пополам, но кажется — даже кольчугу толком не прорубил…

Когда мы с Рохом лихо развернулись прямо перед горящими кустами и собрались дальше рубить и топтать, делать это оказалось не с кем. И вот еще только что, перепуганный до дрожи, я вдруг с удивлением почувствовал…разочарование? Ну, надо же…

Самый волнительный и опьяняющий кураж в моей жизни, чуть туманил разум, бился в моих жилах и делал меня по-настоящему храбрым, но не отнимал при этом и возможности управлять своим телом. Скорее даже наоборот. В этот момент я был опасен, как никогда прежде!

О, да, я готов был схватиться с любым врагом, но в том-то и дело, что тянуло дымом, потрескивал горящий кустарник подлеска, но других врагов и правда, не было. По крайней мере, живых.

Уже намного позже я понял, что надо отдать должное — выжил я все-таки не без помощи спутников. Точнее — благодаря тому, что меня враги посчитали далеко не самым опасным и сосредоточии свои невеликие силы, но моих спутниках. И те действовали, как настоящие профессионалы.

Прямо перед самой атакой, едва мы начали пересекать открытое пространство, как Карл не поленился, и переместился в середину отряда, готовый парировать опасность как спереди, так и сзади. Просто на всякий случай. И именно эта предусмотрительность оказалась очень кстати.

Последние минуты были настолько — пусть и чисто психологически — значимы, что ощущались, как несколько часов куда более обыденной жизни. Грань между «тогда» и «сейчас» была настолько очевидна, что провести ее не составило бы никакого труда.

Вот сейчас мы скучающе двигаемся по поляне, собираясь ее всего лишь пересечь, а вот — вроде как та же самая, и в то же время совершенно другая поляна. И мы — самое главное мы — тоже сейчас далеко не прежние. И, слава богу, что короткая битва испятнала снег кровью и требухой лишь врагов!

Лишь пораженные магом лежали внешне почти не потревоженные.

Все произошло так быстро, что тела врагов не успели закоченеть, а потому они до сих пор протапливали снег, попавший на открытые участки — своими полу-звериными мордами и почти человеческими руками. Это порождало, по крайней мере, у меня, некоторые неловкие ассоциации. На секунду, например, мне даже подурнело — когда показалось — что немолодой и испещренный старыми шрамами вроде как дохлый гоблин по соседству со мной, все еще жив и…плачет.

А вот те, кому не повезло отправиться в поля Вечной охоты с «легкой руки» Карла, выглядели так, будто над ними поработал Джек-Потрошитель. Нет, я прекрасно понимал, что дело не в злобе и желании причинять боль или какой-то дополнительный «неоправданный» вред.

Просто иногда организм вот очень-очень не хочет умирать.

Ты его ткнул в грудину и собрался осчастливить кого-то еще, а он — не согласился. Пусть всего секундная заминка, но отоварили в итоге, уже тебя. Профессионал до мозга костей, Карл предпочитал бить так, чтобы последствия даже самых неудачных ударов перекрывали самое яростное вражеское желание жить. Тем более, в этом мире существовала еще и магия, да и самые настоящие «живые» мертвецы, чья сопротивляемость дырке от обычно меча, уж точно заметно превосходила человеческую…

Выжидая, пока схлынет ненужный больше адреналин, я покинул седло и принялся подчеркнуто увлеченно осматривать Роха в поисках ран. Нет, все было хорошо и конь не пострадал. Даже не заляпался, хотя снег вокруг выглядел очень «специфично».

А вот я-то, как раз «заляпаться» умудрился.

Сообразив, что на холоде с чисткой лучше не затягивать, извлек из вьюка на седле кусок мешковины, и принялся старательно оттирать кровь сначала с клинка, а затем уже и с одежды. Все пятна, кстати, были на правой стороне.

«…Странно, вроде же мимо все летело, — еще раз прокрутив в памяти то, как зарубил орка, что версию вроде подтверждало. — Откуда тогда? А, точно, с клинка же натекло, пока я гарцевал!»

Никаких больше позывов блевать не случилось, и это оказалось неожиданно приятно.

Скорее всего, дело было в фантазиях о собственной мужественности. Как ты не храбрись, а жизнь — она такая. Хоть раз, но где-нибудь облажаешься. Начальник наехал ни за что, ты промолчал, и вроде плевать на дурня, но нет. Чуть что — и вспомнишь. В итоге в душе почти любого мужчины червячок сомнения на этот счет все-таки живет…

Последнее пятно успело замерзнуть прямо на шикарной поясной сумке, что перед самым отъездом мне подарил дядюшка.

По его словам, это очень дорогая вещь для хранения артефактов. И сама она — фактически артефакт. Только ее сила направлена внутрь, на саму себя. Стоит положить туда магическую вещь, и она словно бы отключается, перестает действовать. Очень удобная штука для тех, у кого нет собственного дара.

И у меня было, что в нее положить!

В воспоминаниях Дирка упоминалась единственная его собственная магическая вещь — «кольцо охотника». Изготовлено оно было в виде перстня для стрельбы из лука, и стоило только его надеть на большой палец правой руки, и все запахи хозяина пропадали. Удобная штука при скрадывании зверей! Благодаря тому, что хранилась она отдельно — в тайнике, — вещь уцелела во время налета.

Но был у кольца и один недостаток.

По словам наставника, если ты сам не маг, управлять им не сможешь, а для враждебных магических существ оно — словно свеча в темноте. Увидят издалека. Так что подарок дядюшки пришелся очень к месту.

…Наконец-то оттерев последнее пятно, я вернул клинок в ножны, мешковину — назад, во вьюк, и заинтересовался происходящим вокруг.

В это время Карл, при живом участии конюха, занимался осмотром трупов. Точнее — сбором трофеев.

Лохмотья нападавших вряд ли заинтересовали бы кого-то из городских торговцев, но всякая хозяйственная мелочевка и нечастые ценности — были явно не лишними. Тем более — оружие. Железо и само по себе было недешевым, а уж на оружейное — даже плохонькое — точно нашелся бы покупатель.

Арно, кстати, успел «вернуть себе» зрение, и сейчас суетился вокруг лиценциата.

Прежде чем обыскивать очередного мертвеца, Вольдемар его внимательно осматривал, каким-то магическим способом, и если он радостно кивал — тело оставляли лежать там же, где его застала смерть, если нет — по-быстрому обыскивали, оттаскивали в сторону, рубили на два-три куска и только тогда оставляли в покое.

«…Блин, ну да, здесь же магия действует, иногда спонтанная и, почти всегда, недобрая…»

Если не можешь трупы закопать в освященной земле или сжечь, то хотя бы поруби. Иначе того и гляди кто-то из них встанет, отожрется, и тогда проблем не оберешься. Сейчас, конечно, зима — не лучшее время для хождения мертвецов, замерзают — но к чему ненужный риск, тем более, если время есть? Поленишься, оставишь — особенно у дороги — сам же и набредешь потом на никому не нужные проблемы. В точном соответствии с Всемирным Законом Подлости.

— Моя помощь пригодится?

Адреналин ушел, и ему на замену осталась слабость, но я все равно решил проявить инициативу. Все-таки нехорошо уклоняться от грязной работы, если даже предводитель суетится. Особенно учитывая, что народ явно проявил понимание, и дал новичку возможность прийти в себя. Мне то есть…

— Да, конечно, — одобрительно кивнул маг, — раз не обошлись без драки еще на подходе, то спешить не станем. Нужно вытопить весь жир из этого кабана!

Понятно, что «кабан» сейчас — это некая аллегория, но понятное на этом и закончилось. Однако, больше Вольдемар ничего пояснять не стал, судя по всему, как минимум до самого конца этого непривычного «похоронного ритуала».

Хорошее оружие было чрезвычайно дорогим, от соприкосновения с жидкостями портилось, поэтому для рубки начавших застывать орков, в ход пошел обычный хозяйственный топор. Три раза «тюк!» умелой рукой воина, и можно приступать к следующему.

Судя по всему, делали мои спутники это не первый раз. Чувствовалось, некая…отработанность процедуры. Но на предпоследнем трупе все неожиданно застопорилась. Один из орков оказался жив и сообразив, что ему все-таки хана, принялся испуганно скулить и скрестись в сторону леса.

Карла это не особо смутило.

Все с той же флегматичной неотвратимостью, с которой он только что играючи перебил полдюжины врагов куда «поживее» и, следовательно, поопаснее. Он зашел живчику со спины, сменил топор на «бастард», и не спеша примерился, чтобы прибить беглеца теперь уже наверняка. Ну и частично расчленить, раз уж так совпало. Чего тратить лишние удары…

— Карл, подожди, не руби его…пока, — я влез неожиданно даже для самого себя, а уж как удивились остальные.

— Сам хочешь? — заинтересовался тот, автоматически отступив от приговоренного, на случай, если тот попытается выкинуть какую-нибудь неожиданность.

Господин лиценциат ничего не сказал, но его левая бровь явно хотела объяснений.

— Так узнать же надо: откуда он, что делал здесь, мало ли… нас не так много, чтобы пренебрегать хоть какими-нибудь знаниями, — объяснил я, все еще пытаясь понять, зачем влез. — А рубить, я думаю, надо уже потом…

— Мысль, в целом-то, здравая, отдаю должное твоему уму, но в нашей гильдии не обучают некромантии, — как-то непонятно объяснил маг, — давай уже руби, зимой дни короткие!

Последняя фраза была, конечно же, предназначена Карлу, все это время терпеливо шагавшему за подранком, не давая ему уползти слишком далеко, и в то же время, избегая ненужной толкотни.

— Я прошу прощения, но зачем нам некромант, в том-то и дело что он пока еще живой?

— Так это ненадолго, — хмыкнул Карл, и снова начал примиряться. — Посмотри на него, это обычный воин, он не разумеет нашу речь. Кто с ним станет толмачить? Как и сказал тебе, господин, некроманта, который смог бы заставить его говорить, среди нас нет…

Наконец-то пропало ощущение, что мы и сами тут заговорили на разных языках.

— Тьфу, так я смогу…

И вот тут я их, судя по всему, удивил по-настоящему. Взгляды остальных сосредоточились на мне, и очень трудно было понять, чего в них больше: презрительного недоумения или уважения.

— Правда, что ли? Понимаешь, что он там бормочет?

Вопросы посыпались со всех сторон, народ показался мне взбудораженным даже больше, чем во время боя, поэтому я решил проявить разумную предосторожность.

— Ну не прямо всё подряд, но в основном — да, понимаю. Вот сейчас он жалуется, что замерз, устал ползать, и спрашивает, почему мы никак не убьем его. Говорит: если ты, здоровяк, так нерешителен и со своими самками, то почему мы — это люди, — до сих пор вообще не исчезли? Тут он Карлу, по-моему, предъявляет…

— Что? — тут же вскинулся воин. — Скажи этому рубленому куску дерьма, если бы меня не задерживали, то вороны давно бы уже убедились, что его дряблая гнилая туша недостойна даже их взыскательного вкуса! А уж они-то — чего только не жрут…

— Хватит, — вмешался удивленный, явно не меньше остальных, Вольдемар. — Давай, расспросим, раз уж…можем это сделать! Пусть расскажет, что ты предложил, а если заупрямится, то Карл убедит его не делать этого. Ну а мы — пока займемся остальным…

Со всей этой болтовней подранок успел доползти почти до самой кромки леса. Но Карла невозможно было поставить в тупик. Выслушав новую вводную, он никак не стал комментировать приказ. Вместо пустых разговоров, воин переложил меч в левую руку, ловко ухватив орка за ногу, и так же флегматично и целеустремленно, как раньше, поволок его назад.

«Допросную» мы устроили прямо в центре поляны. Подранок все не успокаивался, но Карл каждый раз равнодушно возвращал его назад. Мысленно выдохнув, я решил приступить:

— Хайда ба а кусаш! Леголяй тхой мег тушагу!(Прекрати ползать! Хотя бы умри достойно!)

— Хидаг(Холодно), — устало сообщил пленник.

— Хонна ётаэ? Ми чинатал ит?(Откуда ты? Что делал здесь?)

Поначалу выходило довольно коряво.

Знание гоблино-орочьего были, но Дирк явно никогда не тренировался говорить на нем вслух. Мой язык так и норовил запнуться, некоторые звуки получалось воспроизвести даже не со второго или третьего раза, но постепенно все налаживалось. К концу разговора я уже почти приемлемо болтал. Правда, заболел рот, губы и даже горло першило…

Единственное, что меня по-настоящему сейчас беспокоило, это то, что я не мог объяснить происхождение этих знаний даже себе. В памяти Дирка\Теодориха никаких воспоминаний на этот счет не сохранилось. Мало того, я с беспокойством осознал, что и впрямь не помню никого, кто бы сказал, что тоже владеет такими знаниями…

Пытать не понадобилось.

Пленник отвечал охотно, и Карл большую часть допроса простоял без дела. Но когда принцип «мои — вопросы, его — ответы», сменился на почти непрерывный монолог пленника, конечно же, он заинтересовался.

— Что он там бормочет…

— Что нам, кажется, повезло! — такой ответ требовал новых пояснений, но пересказывать все два раза было лениво. — Попрощайся с нашим гостем и пошли, сейчас все расскажу. Только, Карл…уважительно, если можно? Он вроде как рассказал все, что надо было…

Усталый и замерзший орк, за мгновение до этого прикрыл глаза, а уже в следующую секунду его голова «вспорхнула» с плеч, и откатилась на несколько шагов в сторону.