Хозяин дубравы. Том 2. Росток

Часть 2 Глава 1 // Ком

— Засунь себе это сам знаешь куда?

— А откуда я знаю куда? Вдруг я новенький?

Джордж Карлин

Глава 1

167, август, 18

— Пошевеливайтесь! Что у вас, мухи в руках елозят? — покрикивал Беромир, прохаживаясь вдоль учеников.

И они помалкивали.

Даже взгляда косого на него не бросали. Стараясь вдумчиво выполнять то, что ведун им приказывал.

Это было так странно…

Так чудно…

Вчерашние строптивцы прямо резко так присмирели. Казалось, что они придуряются. Но нет — который уже день вели себя образцово-показательно.

Там, в XXI, да и, пожалуй, в XX веках юноша, приходя в армию, попадал в Систему. В некий сложный и непреодолимо могучий механизм, которому практически невозможно сопротивляться.

На любого бы управу нашли.

Тем более что в глазах армии они все являлись условно безымянными и безличными. Кто за ними стоял там, на гражданке, в целом не имело особого значения. В массе. Да и общество тех веков отличалось и глубиной, и масштабом, и достаточно прогрессивными формами взаимоотношений.

Здесь же Беромир столкнулся с родовыми общинами. Даже не племенными. И каждый человек, выставленный ему в ученики, представлял интересы той или иной группы влияния в клане. Поэтому, положив такого деятеля на колено и отшлепав, ты наказывал не его самого, а тех людей, которые его послали. Со всеми, как говорится, вытекающими.

Да и модель подчинения здесь оставалась до крайности примитивная. Отец — что царь. Старший в роду — почти бог. За ослушание в этой «вертикали власти» могли очень сурово наказать. И наказывали. Человек же со стороны — никто.

Вообще.

Какие-то нормы приличия и общежития соблюдались. Но подчиняться кому-то, кто не стоит выше тебя в иерархии твоего же клана? Это чуть ли не позор. Случались и исключения, вроде ритуалов пробуждения. Но и там — рекомендовалось прислушиваться, а не беспрекословно подчиняться.

Беромир эту деталь не знал.

Борята же и прочие внимания на этом не заостряли. Полагали, что ведуну и так все ясно. Да, немало удивлялись тому, как он дела ведет. Но не более. Для них все, что творил Беромир, выглядело немалой дичью и самодурством, но вполне осознанным.

Для учеников тоже.

И только слухи о том, что их учитель силен на копьях, подкрепляемые жаждой сакральных знаний, позволяющих возвысится над другими, и страх проклятия заставлял их хоть как-то держатся в рамках.

С трудом.

Скорее даже чудом.

Ну и благодаря тому тону с абсолютной уверенности в праве приказывать, каковым распоряжался ведун. Дураком Беромир не был. Приглядывал за ребятами и не отдавал приказы, которые они исполнять не станут. Заодно придумывая раз за разом, чем их увлечь.

Это работало.

И сближало его положение скорее со школьным учителем старших классов откуда-то из Москвы 2020-х, чем с армейским офицером. Мер воздействия значимых-то у него не имелось. Только слова. Ну и мозги, которые позволяли стравливать этих малолеток между собой.

Клятва переменила все.

Он сказал — надо.

Они встали и начали делать. Так как ему требовалось. Что резко повысило производительность труда и высвободило массу свободного времени. Позволяя заняться более интересными делами…

— Не рано ли? — спросила Мила, подходя и вытирая руки какой-то ветошью.

— Ты о чем?

— Щиты. Зачем ты их делать начал? Сам же сказывал — в поход по весне пойдешь. А взялся за них уже сейчас.

— Араку же нужно что-то показать, — улыбнулся ведун.

— С огнем играешь. Искра на солому попадет — можешь не успеть выскочить.

— Я знаю, что я делаю.

— Ты чудом избежал крови. Совсем не нужной. Если бы не благоволение Перуна и Велеса — либо сдох бы, либо ославился как безумный.

— Значит, я им нужен. Мыслишь, что, помогая в такое большем деле, они оставят меня в малом?

Теща смерила его взглядом, но ничего не ответила. Развернулась. И стала удаляться. Они с другими женщинами занимались заготовкой и обработкой растительных волокон. В общем — дел хватало.

— Ты подходила-то чего? — окрикнул ее он.

— Ты хвалился, что знаешь, как краску добрую добыть. Сейчас самое время.

— Пока ромейский торговый гость не привезет купоросное масло ничего не сделать, — развел он руками. — Он должен скоро появиться.

— А если не привезет?

— Вот тогда и поговорим. Может, вспомню что. Из меди, кстати, можно делать краску. Проливать уксусом пластинки. Хотя я не помню, можно ли такой ткань окрашивать. В общем — ждем серную кислоту.

— Ты же сказал купоросное масло.

— Это одно и то же, — улыбнулся Беромир. — В разных местах ее называют неодинаково.

Теща кивнула, но явно недовольно что-то проворчав, удалилась. Она, видимо, рассчитывала, что зять ей эту краску яркую из кармана достанет. Или из воздуха. Или еще какое чудо явит. А тут такое пренебрежение…

Беромир же лишь махнул рукой на нее.

Мысленно.

Не до того.

Он с ребятами делал щиты. Да с запасом.

Время поджимало, поэтому для начала он решил пойти по пути наименьшего сопротивления, остановившись на щитах эпохи викингов. Ну, а что? Ведун много раз — там, в XXI веке слышал, что это натурально «оружие победы». Дешевое, простое и сердитое, через что позволяющее быстро защищать массы пехоты. Почему бы не попробовать?

Фуганок у него уже имелся. Остался со времен работ над длинным домом. Импровизация на тему столярного верстака — тоже.

Вот и занялись его ребята делом.

Добывали сосну из сухостоя. Хорошую. Крепкую. Добрую.

Выбирали фрагменты поровнее. Кололи их клиньями на сектора. Обтесывали на черновую, топорами. После чего доводили фуганком до нужной толщины и геометрии.

Доски получались одна другой краше. Ровненькие, гладенькие — прямо загляденье. Вот их и набирали в щит. Очерчивали. И небольшой ручной пилой с маленькими зубчиками, выпиливали. Обклеивали с двух сторон грубой тканью. Стягивали по краю полосой сыромятной кожи, пришнуровывая ее к доскам. После чего ставили умбон да длинную рукоятку, идущую сквозь все поле щита. На заклепках.

Ну и ремни для переноски за спиной…

Не бог весь какая сложная технология. Однако совершенно внезапно она потребовала массу всякой оснастки. Разом отринув довод о том, что любой викинг мог таким образом сделать себе щит в лесу. Ну или, хотя бы починить.

Нет, ну так-то да — сделать можно.

И даже несложно.

Но уж точно не на бегу.

Ткань и кожа, опять же требовались. Ибо без них ничего держаться не будет. Клей. Заклепки для умбона…

Как ни упрощай — такой щит требовал нормальной ремесленной обстановке и оснастки. И если там, в XXI веке, эти щиты могли показаться «оружием победы», то тут… Беромир все проклял, что с такой мутью связался.

Он совсем не держал удар[1]!

Раз-раз.

И щит на замену, потому как у тебя уже кусок его приличный болтается, повиснув на полосе сыромятной коже. А в голове невольно вспоминались правила ритуального поединка у викингов. Что, де, каждому выделялось по три щита…

Дрянь.

Просто дрянь…

Из-за чего изначальное количество в двадцать пять поделок, стало стремительно увеличиваться. Оказалось, что с такими даже тренироваться чревато.

— Вот погань-то… — чертыхался Беромир.

— Так зачем ты их делаешь? — поинтересовался друид, который остался с ним пожить. — Разве не знаешь, как сделать лучше?

— Знаю. Притом много разных способов. Просто времени мало. Быстрее можно изготовить только плетеные. Но это совсем уж никуда не годится.

— Остановись. Просто остановись. Ты впустую ткань переводишь, кожу и железо.

Ведун задумался, а друид продолжил:

— Эти щиты действительно — дрянь. Так только совсем дикие люди делают. Стыдно с таким воевать. Позорно. Да и страшно.

Беромир хотел было что-то сказать в свое оправдание, но… приметил лодку. Большую. Однодеревку. С тремя гребцами.

— Это еще кто?

Никто не ответил.

Хотя вон — все оживились, вглядываясь. Даже по случаю прекратив дела.

Когда же гости подошли поближе, вперед выступила Мила. Руки вытерла. Одежду поправила. И направилась к мостку — встречать.

— Ты знаешь их? — поинтересовался, подошедший следом ведун.

— Помнишь, ты спрашивал о моих родичах с Припяти? Так вот — это они. Пришли все ж таки. И даже в срок. Они и ранее в такое время приходили — после сбора урожая…

Встретили.

Поприветствовали.

Накормили. И только потом к делу стали подходить. Ну а как иначе? Люди с устатку. Иное просто невежливо. Не по обычаям, вполне надо сказать приятным и понятным для Беромира.

— Что случилось с Гостятой?

— Он умер, — ответил за Милу ведун.

— От чего?

— От отравления железом.

— Костью, — поправила его теща. — Он отравился костью. У Боряты в круге было костяное копье.

— Даже так? И почему?

— Он был слишком дружен с теми, кто грабил и угонял в рабство его родичей.

— Тогда почему жива она и ее дочь? — поинтересовался Горята.

— Слушай. Какая тебе разница? Она жива. И теперь моя теща. Я знаю о твоих делах с Гостятой. Почему бы нам просто не продолжить?

Гость скосился на щиты.

Молча.

— Что вы задумали? — наконец спросил он.

— Убить немного наших врагов. Чуть-чуть. — показал Беромир пальцами едва горошинку. — А потом поговорить. Наша жизнь — это наша жизнь. И в ней слишком много лишних людей, которые хотят слишком много.

— И кто эти лишние люди?

— Например, роксоланы. Защиту они нам обеспечить не могут. А тут еще выяснилось, что сами и организуют набеги, чтобы пограбить и угнать полон на продажу в рабство. Так что, нам нужно самим браться за оружие. И самим себя защищать.

— Не боишься, что я это передам Араку или его брату?

— Зачем тебе это делать? — усмехнулся Беромир и показав на Милу, задал второй вопрос: — Ты ей кто?

— Двоюродный он мне братец. — ответила теща вместо него.

— Вот! — назидательно произнес ведун. — А Араку? Никто. Верно? К тому же со мной будет ладный торг. Куда лучше, чем с Гостятой.

— И чем ты торгуешь?

Беромир молча кивнул, и один из его учеников вынес легкий боевой топор с бойком на обратной стороне.

— Вот. Томагавк из индийской стали.

— Томагавк?

— Я так назвал такой топор. Нравится мне такое название.

— А при чем тут индийская сталь?

— Он из нее сделан. Погляди внимательнее. Можешь постучать им, поработать. Смелее. Вон — бревно. Сломаешь — не беда.

Горята кивнул и, взяв топорик, пошел опробовать его.

Причем бил специально так, чтобы проверить прочность и упругость. А он, скотина не ломался. И даже вкрапления шлака не выбивались. Потом же он долго стоял, осматривал. И постукивал по нему, вслушиваясь.

— Ну как? Убедился?

— Я никогда не видел индийской стали. Только слышал о ней. И… я не могу сказать — она это или нет.

— Серьезно?

— Но, в любом случае, это поистине чародейский топор. За него опытный воин даст… Да я даже не знаю. Он ОЧЕНЬ дорог.

— Забирай. Подыщи ему покупателя. Скажи, что, если надо — я еще могу сделать. Обрати внимание — мой нож, — достал Беромир свой длинный сакс, — из того же материала.

— И что ты за него хочешь? — нервно сглотнул Горята.

— Серебро, медь, свинец, олово.

— А золото?

— А у вас там есть золото?

— Я знаю одного вождя гётов, который недавно очень удачно сходил в поход к ромеям. Если ты ему еще и меч с копьем такие сделаешь — он будет просто счастлив. А ты — богат. ОЧЕНЬ богат. Он даст за него золотом по весу.

— Мне оно без особой нужды. Серебро полезнее. Сколько у ромеев дают серебра к золоту?

— Дюжину к одному.

— Вот пусть серебром и отсыплет. Только добрым, а не дрянным.

— Я поговорю с ним. — кивнул Горята. — А зачем тебе столько серебра?

— Мыслю покрыть себе броню им. Чтобы не ржавела и красиво блестела. — соврал ведун.

— Оу… а у тебя есть броня?

— Будет. Сделаю. Я ведь коваль. И я умею делать не только индийскую сталь, но и ковать ее.

— Серьезно, я посмотрю, вы взялись за дело.

— Родята, — позвал Беромир одного из учеников. — Принеси разгрузку и копье.

— Да. — коротко ответил он и буквально «нырнул» в длинный дом.

К нему гость тоже присматривался. Сейчас же не сдержался и спросил:

— По обычаям гётов ставил?

— Отчасти. Так и наши предки делали, но в стародавние времена. Гёты просто сохранили утраченную нами традицию.

Тем временем прибежал ученик. И поставил перед Беромиром то, что он запрашивал.

— Как тебе мое копье?

— Тоже индийская сталь?

— Разумеется.

— Завораживает! Просто завораживает!

— А дротики?

— Сулицы же.

— Мне нравится их называть дротики. Вот, гляди.

И Беромир взял один из снарядов, зарядил в атлатль и метнул.

Далеко.

Сильно.

Точно.

Вон — дерево, что стояло шагах в сорока удалось поразить. Не совсем идеально, но — попал. Отчего Горята сделал ОЧЕНЬ круглые глаза.

— Дорого, — покачал головой гость.

— Что дорого?

— Кидать такие сулицы во врага. Железо уж больно доброе.

— А мы проигрывать не собираемся. Потом соберем. Ну так что? Будешь торг вести со мной?

— От таких предложений не отказываются, — криво усмехнулся он. — Сколько ты даешь мне и чего? Топор этот твой, томагавк. С ним понятно. Ножи дашь? Хотя бы парочку?..

[1] В практике реконструкции щиты XXI века под эпоху викингов в массе делаются из листа фанеры, либо склеивают на римский манер из 2–3 слоев дощечек. Из-за чего они в целом неплохими получаются. Но здесь Беромир опирался на аутентичную технологию, которая сильно расстроила.