Хозяин дубравы. Том 2. Росток

Часть 2 Глава 4

167, сентябрь, 26

— Кислое! — с раздражением произнесла Мила.

— Нет, сладкое! — уперев руки в боки, заявила Дарья.

— Кислое я тебе говорю!

— Сладкое! — буквально по слогам ответила ведьма.

Беромир наблюдал за очередным препирательством этих двух особ уже давно. Намедни привезли молоко, и Дарья убрала его в погреб. Так как прямо вот сразу оно не требовалось. Да и дел хватало, не позволяя его переработать с ходу.

Полноценный ледник там организовать не успели, ибо ставили его в то время, когда лед уже сошел. Поэтому носили холодную воду с родника, держа ее там в корчагах. И время от времени меняя.

Вот Мила и пристала к названой сестре зятя, пытаясь уличить ее в умышленной порче молока. Мнимой или надуманной — неясно. Беромир прекрасно понимал, что в женские дрязги встревать попросту опасно. Если не для физического здоровья, то психического.

Мадамы делили власть и территорию.

Обе привыкшие к тому, что их слушаются и достаточно умные. Они пытались стать главным серым кардиналом при ведуне Близнецов и потенциальном князе. А Дарья очень быстро разобралась в ситуации и поняла, к чему все идет. Ну и включилась в эту игру со всем рвением.

Злата в конфликт не лезла.

Маме хватало ума ее не подтягивать. Видела — Беромир наблюдает. Со стороны. Но зорко и внимательно. И может такой выходке не простить.

Три вдовы вообще не отсвечивали.

Равно как и мужчины — что ученики, что прочие.

Это была не их битва. Но сегодня ведун не выдержал…

— Как же они меня утомили, — покачал он головой.

— Хочешь, чтобы они тебя обе покусали? — улыбнулся друид. — Иди, вмешайся. По юности это порой бывает очень поучительно.

— Думаешь, не стоит?

— А думаешь, что ты уже готов к таким испытаниям? Расскажи мне, как бы ты их рассудил?

— По обычаям права Мила. Ибо старшая в семье. Но Дарья — ведьма. Что ставит ее выше обычных родичей. Так что, они на равных. И ответом к их спору станет мой выбор. Скажу — кислое молоко — так оно и есть. Скажу — сладкое — тоже будет верно.

— Но ты же понимаешь последствия? — еще шире улыбнулся друид.

— Проигравшая станет мстить. По-бабски. Так?

— Именно. Чью бы сторону ни занял — беды не оберешься.

— Но и оставлять все это так нельзя.

— Почему? Мне нравятся, как они собачатся.

— Дарья ведьма Мары. Пусть она Милу и не отравит, но коли нужда будет, и помощи не окажет, либо сделает это дурно. Через что и сморит. Их бы помирить надо. А то и до беды доругаются.

Друид лишь пожал плечами.

Дескать, у каждого действия, есть свои последствия. И вступление в противостояние с таким человеком, как ведьма Мары — глупо. Во всяком случае, для простых людей.

Беромир же встал и направился к этим особам.

— Ой дурак, — покачал головой Добросил, с которым это молоко и передали.

Друид же с интересом наблюдал.

— Ну что, бабоньки, — произнес ведун, подходя. — Все ругаетесь?

— Как же тут не ругаться? — уперла руки в боки Мила. — Она молоко загубила!

— Ничего не загубила я! Наговаривает она на меня! — фыркнула Дарья, приняв ту же позу.

— Сейчас разберемся! Давайте сюда молоко. — с максимально серьезным видом произнес Беромир.

Мила охотно поднесла крынку.

— Вот — пробуй. Вишь⁈ Кислое!

Ведун торжественно принял эту емкость, из-за которой эти двое уже минут пятнадцать непрерывно ругались.

Выдохнул.

И спокойно, вдумчиво выпил.

Все молоко до последней капли. Под непрекращающееся жужжание этих дам.

Утер губы.

— Ну? — подавшись вперед, спросила Дарья.

— Кислое? — с такой же надеждой поинтересовалась Мила.

— Не разобрал, — пытаясь что-то высмотреть на донышке крынки, ответил им Беромир.

— Как не разобрал? — ахнули они обе.

И, не сговариваясь, накинулись на него.

Попытались.

— А ну, стоять! Ать-два! — рявкнул он, отчего сестра с тещей вздрогнули и остановились. — Вы достали уже ругаться! Если вам не нравится то, как каждая из вас выполняет свои дела, то отныне вы меняетесь местами.

— Что⁈ — хором спросили они.

— Что слышали. Ты, — указал он на тещу, — делаешь то, что обычно на Дарье, а ты, — указал он на ведьму, — делаешь то, что обычно на Миле. Ясно?

— Нет! Я не хочу!

— И я!

— А что такое? Вы же лучше знаете, как сделать работу друг друга. Вот — покажите делом.

— Мы не хотим! — воскликнули они хором.

— Какое единение! — покачал головой Беромир. — Ладно. Быть по-вашему. Все остается, как прежде. Но ежели продолжите собачиться — ей-ей все переиначу.

Дарья с Милой как-то синхронно сверкнув глазами, давая понять — они припомнят.

— Вот и хорошо. Хорошо. Главное уже промеж себя помиритесь. А то — достало. Какой пример вы показываете ученикам? Что это за позорище⁈ Как две бабы базарные.

— Базарные? Что сие? — поинтересовалась Мила.

— Базар — это торговое место. Одно из названий. Там порой от скуки или иного безделья дурные бабы языками сцепляются, так ругань на всю округу стоит. На потеху окружающих. Чай — веселие доброе.

Они промолчали, поджав губы.

Беромир их еще немного по-распекал, после чего с максимально раздраженным видом ушел обратно — к наковальне. Такой демонстративно разочарованный. И весь день старался обоих игнорировать. Благо это было несложно.

Ковал шлем.

С щитами разобрались и потихоньку пошла их выделка. Ежедневно удавалось получить по три проклейки: одну утром закладывали, вторую после обеда, треть в ночь ставили. Изготавливая деревянные основы с запасом. Но минимальный пехотный комплект, с которым можно мало-мало работать, требовал не только щита, но и шлема. Чем, кстати, в поздней Римской империи активно и пользовались.

Вот Беромир и занялся.

Благо, что «кулаки» потребные он уже отковал. Из-за чего у него, как и у части учеников, образовалось довольно много времени.

Металл у него имелся добрый.

Если не считать горстку кузнецов с юга Индии — нигде больше такого не делали. Химические примеси контролировать нормально он, конечно, не мог. Но вот физически оно получалось довольно однородным, лишенным вкраплений шлака. Отчего куда лучше тянулось и ковалось, чем любое местное. Практически на уровне какой-нибудь конструкционной стали вроде Ст3.

Плюс-минус.

Что открывало огромные возможности…

Тянуть купол шлема целиком он не стал.

Навыка не было.

Да, какой-никакой опыт он получил в XXI веке. И на мастер-классах, и так экспериментируя. Просмотрел массу видеоматериалов и многое читал. Ну и тут, во II веке, немного руку набил. Но все одно — в лучшем случае мог себя считать начинающим любителем, пусть и с отличной теоретической базой.

Хотелось цельнотянутый купол.

Очень хотелось.

Но он не решился. Решив отложить такие подвиги и для начала сделать какой-нибудь шлем попроще — с наборным куполом. Если все пойдет наперекосяк, и он не справится, то он сможет заняться максимально примитивными ламеллярными шлемами. А в случае успеха, позже, перейти и к более амбициозным вещам…

Порывшись в памяти, Беромир припомнил довольно интересный вариант из эпохи позднего Рима. А именно шлем из Интерцисы. Такие как раз в это время и должны были появиться в Кушатском царстве, что лежало к востоку от Парфии. Откуда в III веке должны попасть в Римскую империю и завоевать там немалую популярность.

Конструктивно они выглядели и просто, и вполне перспективно. Две боковины купола собирались на центральном ребре — гребне. Получая на выходе предельно простой и вполне рабочий вариант, который легко можно модернизировать.

Например, навесить нащечники и назатыльник любой конфигурации. И сделать это как угодно — хочешь на петлях, хочешь на кольцах, да хоть на куске кожи. Или тот же козырек поставить, превращая в этакий аналог бургиньота. Ну и гребень можно было сделать длиннее, превращая его переднюю часть в наносник.

Да и в остальном ограничений мало.

Считай не шлем, а конструктор…

Начал Беромир с манекена. Просто взял бревнышко и стал его обтесывать, снимая разными уловками размеры со своей головы. Плюс-минус. С некоторым запасом. Для чего, к слову, даже кронциркуль «придумал».

Завершив с этим, совершенно непонятным никому делом, ведун занялся изготовлением выкройки. Из кожи. Ну а дальше — самое приятное. Ковка.

Медленная.

Осторожная.

С постоянной проверкой толщин, чтобы по неосторожности не порвать металл.

Первая деталь.

Вторая.

Третья.

Подгонка… долгая и осторожная.

Ведун учился и каждый свой шаг документировал, фиксируя на восковых дощечках. Поначалу. А когда становилось понятно, что он сделал все правильно — переносил на бересту. Ее для письма тоже мало-мало уже заготовили.

Возни вагон.

Просто уйма.

Он больше недели ушло на то, чтобы изготовить самый базовый вариант такого шлема. Но у него получалось! Получалось!

Пусть и медленно.

Заодно он обрастал оснасткой и технологиями. Заодно вспоминая всякое…

— Бабы что-то затевают, — тихо буркнул друид, когда Беромир в очередной раз завис, обдумывая вальцы. Тянуть даже небольшие листы молотком выглядело тем еще приключением. Вот он и хотел это как-то оптимизировать.

— Что? Где? — словно очнулся ведун.

— Да вон, глянь, — кивнул он в сторону дальнего угла, где Мила о чем-то шепталась со Златой и Дарьей.

— Да пошли они к лешему в дупло! — раздраженно рявкнул Беромир. — Тошно мне от их игр! Здесь каждый день на счету, а что они устраивают?

— Такова жизнь, — развел друид руками.

— Вот дождутся, положу этих проказниц на коленку, да по голой заднице хворостинкой. Чтобы повадно не было.

— Отчего же по заднице? — хохотнул визави.

— А как еще? Связаны они — голова и жопа. По одной бьешь, другая работать начинает.

— А почему именно хворостинкой?

— В том лекарственный эффект. С каждым таким ударом человек получает небольшое благословление Перуна. Отчего разум проясняется, а нрав улучшается. Жаль только действует это недолго — пока не заживет след от хворостинки.

— По спине не лучше ли пороть?

— Чародейский эффект пропадает. — улыбнулся Беромир.

Друид тоже.

Ему нравились такие шутки…

Вечером, в свободное время перед отбоем, ведун отправился к реке, чтобы побыть в тишине и подумать. В этой постоянно меняющейся ситуации требовалось адаптироваться. Да и детали порой всплывали интересные, многое меняющие.

Пришел.

Сел на лавку у мостка и попробовал вспомнить все, что произошло за день. Он любил такое практиковать, чтобы не упускать ничего важного…

— Милый, — произнесла Злата, внезапно оказавшаяся рядом. — Мы тебе не помешаем?

— А что вы тут делаете? — напрягся Беромир, увидев не только супругу, подошедшую незаметно, под пологом его задумчивости, но и эту парочку — тещу с сестрой.

— Дарья сказала, что умеет разминать тело мужчины так, чтобы он лучше отдыхал. От этого у него нрав становится лучше. И она хочет нам показать.

Ведун прищурился.

— Я виновата, и я хочу загладить свою вину. — произнесла ведьма. И вид такой лукавый.

— Что вы задумали?

— Я хочу показать Злате, как делать тебе хорошо. А Мила не желает оставлять сие без внимания.

— И где ты научилась этому?

— Далеко на восходе солнца. В юности я вынужденно путешествовала. Оттого и прическа моя, и одежда, вызвавшая твой интерес. Многое пришлось пережить.

Беромир еще сильнее напрягся.

Но женщины обступили его, продолжая уговаривать. И уже спустя несколько минут они расположились под навесом. Где ведьма Мары начала сеанс массажа. Немного странного и непривычного, но вполне расслабляющего. Причем поясняя то, что она делает. Злата и Мила переспрашивали. И порой ведуну казалось, будто он оказался той самой лягушкой на уроке биологии, которые в любой момент могут начать препарировать. Но он держался. В конце концов, это все оказалось весьма приятно…