Игра не для слабых: Дорога на юг

Глава 9 «На белом коне»

Внутри квартердека царил беспорядок. В узком проходе, соединявшим боковые каюты валялись обломки дерева и какие-то тряпки. Ближе к дальнему концу в луже собственной крови лежал один из Алерайцев. Он всё ещё был жив. Хрипел, плевался алой слизью, пытался что-то шептать, но тут же снова начинал булькать и задыхаться. Из глубокой резанной раны на шее продолжала течь кровь.

Я подошёл к солдату, присел на корточки и снова достал мизерикорд. Рана не была критической, иначе он бы уже давно испустил дух. Наверняка его ещё можно было попытаться спасти. Но хочу ли я этого?

Может быть барон всё-таки прав? Другой язык — конечно дикое оправдание, но… В конце-концов эта скотина сама припёрлась к нам «в дом», с оружием в руках и с намерением нас убить. Мы её не приглашали и сами к ней не лезли. С какой радости вообще нужно его жалеть и делать хоть что-то, чтобы ему помочь? Конечно можно сказать, что это простой солдат и он просто выполнял приказ своего командира. Но ведь в таких случаях тяжесть последствий всегда ложиться на двоих человек. Того, кто отдавал этот самый приказ, и того, кто его исполнял. Ведь у первого была возможность его не отдавать, а у второго — не исполнить. Так что прости друг, но даже формальная логика подсказывает, что сочувствия ты вообще не заслуживаешь.

Я ещё раз посмотрел на его молодое лицо, пусть и изломанное болезненной маской. Чистая смуглая кожа, едва проклюнувшиеся усы и борода, чёрные кудрявые волосы. Сколько ему было? Девятнадцать? Двадцать? Ждёт ли его дома жена, девушка или мать? Честно говоря все эти вопросы уже не имели никакого значения. Так же, как и причины, приведшие его сюда. Он был человеком взявшим в руки оружие и пришедшим в чужую страну. А у таких только одна дорога.

Я слегка подкинул кинжал, перехватил его и вогнал остриё ублюдку прямо в горло, пробив трахею. Он захрипел, несколько раз дёрнулся, и затих. На губах выступила кровавая пена.

— Ты там закончил? — окликнул меня Вернон. Парень остановился у двери в самом начале коридора, и что-то с интересом разглядывал в одной из кают. Похоже он нашёл то, что искал.

— Угу, — кивнул я. С трудом поднялся на ноги и поплёлся обратно к нему. Лекарь не стал меня дожидаться и первым зашёл в каюту.

Посмотреть внутри было на что. Стены крохотной комнатушки были увешаны дорогими расписными коврами. Из щели между ставнями небольшого окошка сочился тоненький лучик света. Он солнечным зайчиком растекался по крышке массивного, окованного металлом ларя. Должно быть там колдун и хранил свои самые ценные вещи.

— Надо было Роберта с собой взять, — я почесал затылок, осматривая массивный стальной замок, врезанный прямо в крышку, — Он в таких вещах понимает.

— Ага, а ещё бы он упер половину добычи, — проворчал некромант, — И спустил бы на всякие глупости. Например на то, чтобы попытаться произвести впечатление на очередную купеческую дочку. К тому-же смотри, — он осторожно поддел крышку ларя острием кинжала и слегка приподнял её, — Он не заперт.

— Похоже солдаты слишком уважали этого заклинателя ветра, чтобы рыться в его вещах.

— Ага, — ухмыльнулся Вернон,откидывая тяжёлую крышку, — Как бы там ни было, это добро теперь принадлежит нам. Так что давай посмотрим, что за сюрпризы судьба нам приготовила.

— Ты это, поосторожней. В сундуке могут быть ловушки, — предостерегающе бросил я, на всякий случай отодвигаясь чуть подальше. После того случая, с футляром, где вместе с приказом был яд, возникла привычка дуть на воду, прежде чем лезть куда не звали.

— Вряд-ли, — отмахнулся лекарь, — Если б он был заперт магическими печатями, я бы почувствовал. Что же касается более простых ловушек — люди с талантом очень редко ими пользуются. Можно сказать, почти никогда. По одной простой причине. Механическую ловушку талантливый вор может легко обезвредить. Однако магическую вскрыть может только такой же маг.

Я лишь равнодушно пожал плечами. В словах лекаря были и резон и логика… Но жизнь иногда любила преподносить неожиданные и очень поганые сюрпризы.

— Так… — задумчиво бросил лекарь, копаясь в ларе, — Это хлам, — на небольшую койку, вбитую прямо в стену каюты полетела какая-то цветастая тряпка, — Это тоже хлам, — вслед за тряпкой отправилась какая-то резная шкатулка, от которой исходил острый запах пряностей, — Это… О, а вот это ценно, — Он протянул мне небольшую книжицу в потрёпанном светло-голубом переплёте.

Краска, которой он был покрыт уже местами стёрлась, да и сама кожа начала крошиться и заламываться у основания корешка. Однако оттиснутая надпись всё ещё виднелась отчётливо. «Магия воздуха, первая ступень». Зачем книга с магией первой ступени нужна была опытному заклинателю ветра, было решительно непонятно, но кто я такой, чтоб отказываться от подарка судьбы.

Я перевернул переплёт и на первой же странице наткнулся на весьма забавную, корявую надпись, выведенную на полях. «It must have been the wind». Похоже когда-то этот томик принадлежал одному из таких же, как мы с Айлин. Интересно, сколько всего нас таких гуляет по миру. Пока что, за полгода путешествий нам повстречалось… Человек пять в лучшем случае. Конечно и у волков и у странников сил хватало, но всё это — завербованные местные. С другой стороны — чем меньше мы встречаемся с себе подобными, тем меньше огребаем проблем. Это нам ещё Ансельм показал. Так что, может оно и к лучшему.

— Ты сам то не хочешь почитать на досуге? — поинтересовался я, захлопывая книжку.

— Нет, — покачал головой Вернон, — Не моя стихия.

— Так не лучше ли уметь черпать силы из нескольких разных типов источников? В конце-концов так меньше шансов в какой-то момент остаться без сил, да и список доступных заклинаний будет заметно шире.

— Тут всё не так просто, — покачал головой лекарь, — Как я уже говорил, поглощаемая энергия изменяет наши тела. Пусть внешне это не так уж сильно заметно, но нам становится довольно трудно работать с энергиями «другого» типа. Редко кому удаётся полноценно освоить две школы сразу. Именно поэтому многие маги одержимы идеей заполучить тот дар, который дан вам от «рождения».

— То есть, заклинания других школ для вас попросту закрыты? — поинтересовался я, убирая книгу в сумку. Неплохое пополнение в коллекцию, хотя мы ещё старые труды далеко не все освоили.

— Ну, — Вернон на мгновение задумался, — Вообще любой тип энергии можно преобразовать в заклинания первой или даже второй ступени любой из школ. Другое дело, что для меня сотворить тот же огненный шар будет куда сложнее и затратнее, чем для мага, специализирующегося на пиромантии. Но это предел. Да и зачерпнуть из огненного источника я, наверное, смогу. Просто это будет сопровождаться ворохом столь неприятных ощущений, что большинство даже и не пытается.

— Звучит, конечно, как полное дерьмо, — резюмировал я.

— А ты что думал? — ухмыльнулся некромант, — Что магия — это палочка-выручалочка, которая выполнит любое твоё желание? Нет, друг, это так не работает. Как и любая другая область науки, она имеет ряд жёстких законов и ограничений, которые пока-что никому ещё не удавалось преступить. Так… Что тут у нас… Это хлам… — он отбросил на тряпки небольшой блестящий предмет. Маленько зеркальце на ручке, в кованной медной оправе. Выглядело оно и впрямь невзрачно. Медь уже успело покрыться тёмным окислом, а стекло как будто давно никто не чистил, но… Кое-кому оно могло прийтись очень даже по душе.

— А вот этот хлам я пожалуй приберу к рукам, — бросил я, убирая зеркальце в сумку.

— Решил заняться собственной красотой? — ухмыльнулся Вернон, — Похвально, но в твоём случае, боюсь, уже поздновато. По крайней мере до того… — он окинул меня придирчивым взглядом, — Пока не сведёшь большую часть шрамов.

— Это не для меня, — пожал плечами я, — Просто я знаю кое-кого кто очень сильно переживает из-за шрама на щеке. Может после того, как сможет нормально его рассмотреть, перестанет трепать себе нервы.

— Или станет трепать их ещё больше, — равнодушно пожал плечами Вернон, откидывая в сторону очередную цветастую тряпку. Их на кровати накопилось уже немало. Наш заклинатель похоже был большим модником. Или большим любителем банных халатов.

— А есть повод? — поинтересовался я, рассматривая тряпки и мысленно прикидывая, за сколько всё это барахло можно было бы продать. Мне халаты вряд-ли пригодятся, да и перешить их под что-то более практичное не получится, но если найти правильного торговца, то можно очень неплохо заработать. Сомневаюсь, правда, что у нас будет время их искать. Разве что мы в Дрейке остановимся на несколько дней.

— Нет, — покачал головой Вернон, вытаскивая из сундука тусклый, кое-где покрывшийся окислом медный чайник, — По правде сказать, это была одна из лучших моих работ. След, конечно, останется, но после того, как закончится процесс бугрения, он будет совсем небольшим и незаметным. Однако, есть одно большое «но».

— Это какое?

— Она женщина, — ухмыльнулся Вернон, откладывая чайник в сторону, к остальному хламу, — А женщины просто обожают переживать из-за всяких жизненных мелочей.

— Это точно, — хмыкнул я. Взял чайник с кровати, подхватил с неё же одну из тряпок и задумался, осматривая это «богатство». С одной стороны я что-то не припомню ни одного упоминания о джиннах. Особенно о тех, которые бы исполняли желания. С другой стороны… А собственно, чем чёрт ни шутит!

Я поудобнее перехватил чайник, взял тряпку и принялся натирать её зеленоватый медный бок. Судя по всему, процесс получился достаточно громким. Вернон перестал копаться в вещах, повернулся и с интересом уставился на меня.

— Ты что это делаешь? — спустя минуту поинтересовался некромант.

— Лампу тру, — ответил я, продолжая заниматься этим увлекательным делом. Под слоем зелени постепенно начинало проступать тёмно-оранжевое основание.

— А зачем? — с неподдельным интересом спросил Вернон. Впрочем, помимо интереса в его голосе послышались нотки ехидной издёвки. Как будто уже догадался, что именно я пытаюсь сделать, и заранее предсказал результат.

— Ну как… А вдруг…

— Там будет джинн? — ухмыльнулся лекарь, — Если я правильно понял, единственного, кто более-менее подходил на эту роль, ты совсем недавно завалил. Да и сомневаюсь я, что его можно было бы запихать в такой крохотный чайничек. Разве что сжечь, а потом и кости в муку смолоть.

— Ты не понимаешь, это же магия, — хмыкнул я, откладывая чайник в сторону, — Он же превращается в волшебный дым, чтобы…

— Ага. А я тогда умею ходить по воде, превращать воду в вино, брюхатить девственниц и воскрешать мёртвых, — ехидно заметил Вернон.

— Ну вообще-то мёртвых ты действительно умеешь воскрешать, — заметил я, — А по девственницам у нас Роберт — главный специалист. Правда у него весьма прозаичные методы.

— Вот-вот, — кивнул некромант, — Мне жаль разрушать твои весьма примитивные представления о магии, но я ещё раз повторяюсь: это наука со своими довольно жёсткими законами и ограничениями, которые пока-что ещё никому не удавалось переступить. Так же и большинство легенд, мифов и сказок, в которых она фигурирует, появились благодаря невежеству сочинителей. Будь добр, не уподобляйся им. Устраняй свои пробелы в знаниях.

— Ну, раз пошёл такой разговор… — я присел на кровать и задумчиво уставился в противоположную стену, — Будь добр, просвяти меня насчёт одного дела, — Я ещё немного помолчал, собираясь с мыслями, — Никак не могу взять в толк, какого хрена маги сидели под столицей, хоть могли свалить в любой момент. Раньше, когда я ещё ничего не знал про филактерии, их объяснения казались мне логичными. Но сейчас… Что собственно им мешало обвешаться этими талисманами с ног до головы и силой прорваться к ближайшему источнику за пределами долины?

— На каждый филактерий найдется свой оберег, — пожал плечами лекарь, продолжая копаться в сундуке. Тряпки там, похоже, закончились, так что теперь он доставал со дна ларя всякие мелкие безделушки. Гребень, бритву, коробочку, внутри которой находилось что-то, отдалённо напоминавшее брусок мыла, шкатулку от которой за версту несло табаком и прочие, несомненно нужные в хозяйстве вещи, — По крайней мере так было до того, как орден просрал большую часть своих сил в той экспедиции. После, конечно, они могли бы попытаться уйти и сами. Вряд-ли храмовники смогли бы отправить за ними в погоню хоть сколько-нибудь серьёзные силы. Но… — Вернон сделал паузу и с нескрываемым ехидством посмотрел на меня, — Зачем им было напрягаться? Ведь прискакал благородный рыцарь на белом коне.

— И в самых чистых доспехах, — не удержался я. Вернон с осуждением посмотрел на меня, и продолжил мысль.

— Прискакал и совершенно безвозмездно предложил намного более привлекательный выход из их затруднительного положения. Сам посуди, зачем топать на своих двоих за тридевять земель, в одиночку противостоя всем опасностям этого мира, когда можно проделать весь путь в кампании отряда наёмников ни Альдинга за это не заплатив?

— Логично, — хмыкнул я, наблюдая за всё новыми предметами, появлявшимися из ларя. Курительная трубка, набор фигурок для превосходства, вырезанных из слоновой кости, какое-то потёртое ожерелье из волчьих клыков, — Правда, если они думают, что всю дорогу будут пить и жрать за наш счёт, то боюсь их ждёт большое разочарование.

— Верное направление мысли, — хмыкнул Вернон, выгребая из ларя остатки хлама, — Как думаешь их использовать?

— Как лекарей, в первую очередь, — кивнул я, копаясь в вещах. Гребень, бритва и мыло перекочевали ко мне в сумку. Конечно, у нас в отряде все это было, но всё ж куда лучше иметь своё, личное, чем пользоваться общественным. Осталось только наловчиться орудовать этим скребком, в процессе не вскрыв себе горло. Довольно глупая смерть получилась бы, — У нас после сражения наверняка осталось немало калек и ампутантов. Просто выбросить их на улицу было-бы как-то неправильно. И тут к нам на помощь спешат наши новые друзья.

— Выращивание новых частей тела процесс крайне болезненный, как для колдующего, так и для того, кого он лечит. Кроме того, довольно опасный, — возразил Вернон, вытащив кинжал из ножен и принявшись простукивать дно сундука. Парня явно разочаровало его содержимое, и теперь он пытался проверить, нет ли там какого-нибудь тайника с чем-то более стоящим, — Не каждый согласится на подобную… процедуру.

— У магов не будет выбора, — пожал плечами я, — Или они лечат наших калек, или через степи Истланда потопают отдельно от нас. Что же до солдат… У них останется два варианта. Либо остаться калекой и покинуть отряд. Либо сжать зубы и потерпеть.

— Боюсь, ты не представляешь себе какого порядка там будет боль, — возразил лекарь, пытаясь всунуть остриё своего кинжала между дном и боковой стенкой ларя, — Представь себе рану, которой специально не дают закрыться, изо дня в день вспарывая её ножом. Представил? А теперь представь, что в эту самую открытую рану каждый день насыпают ложку соли. Вот что-то такое ждёт тех бедолаг, которые решат исцелить свои увечья. И чем больше было утрачено, тем дольше будет «лечение», — он ненадолго замолчал, о чём-то раздумывая, — Я в своё время практиковал подобные методы. Но потом отказался. Слишком много подопечных либо быстро сдавались, либо сходили с ума в процессе.

— И, тем не менее, это шанс. Шанс не оказаться на улице, — возразил я.

— Мизерный, — пожал плечами Вернон, — Если тебе действительно не всё равно, то стоит продумать другие варианты их будущего. Так… — он потянул на себя рукоять кинжала. Заскрипели доски и крышка, имитировавшая дно, откинулась в сторону.

— Вот это уже совсем другой разговор, — удовлетворённо сказал лекарь, выгребая содержимое тайника. Серебряное ожерелье с драгоценным камнем, несколько невзрачных колец, фибула, хирургический набор из скальпеля, мотка и трёх иголок с крючками, — Так, это у нас довольно могущественный филактерий. Тебе он не нужен, а вот мне пригодится. Кольца — красивые безделушки, из которых, правда, можно попробовать сделать небольшие филактерии. Их отдай тем магам, которые согласятся лечить наших калек. Они им ой как понадобятся. Остаются фибула и мешочек с дюжиной бронзовых Альдингов. Что возьмёшь?

— Пожалуй, деньги, — кивнул я, пересыпая содержимое мешочка в свой поясной кошель, — Мне есть на что их потратить.

— Меня же более чем устроит фибула, — кивнул лекарь, забирая себе украшение, — Найдется кому подарить.

— Решил приударить за новой подружкой? — ухмыльнулся я.

— Скорее поощрить за прилежную учёбу. Особенно, если сравнивать с некоторыми, — пожал плечами Вернон, немного помолчал и добавил, — Ладно, пойдем. Всё ценное мы уже забрали. К тому-же, нам пора заняться раненными.