Илоты безумия

Глава 31

Понтин понравился Геллану. Он вел себя скромно, беспрекословно выполнял редкие просьбы американца. За время, прошедшее после того дня, когда Анохин и Мирех привели парня к Геллану, он только несколько раз что-то сказал. Обычно молчаливый, он быстро справлялся с поручениями и старался тут же удалиться и устроиться недалеко от дома. Вид у него был угрюмый, и невеселы были его думы.

В конце концов, Геллан решил поговорить с парнем. Улучив момент, когда Понтин устроился на скамейке, Геллан присел рядом:

— Олег, я вижу, что вы все время о чем-то думаете. У вас какие-то проблемы?

Геллан говорил медленно, четко выговаривая слова, стараясь, чтобы парень его понял.

Понтин некоторое время молчал, очевидно, вникая в смысл слов американца, а затем ответил:

— У меня проблема одна. Почему я здесь нахожусь? В чем моя вина, что я лишен свободы?

Геллан несколько раз переспросил, уточняя отдельные слова, и сказал:

— Ты знаешь, парень, я тоже не знаю, за что меня сюда привезли. Схватили, избили и притащили. Так что мы с тобой друзья по несчастью, — и вдруг улыбнулся. — Так это у вас в России говорят: друзья по несчастью?

— Да, да. Только вы здесь хозяин, или, как у вас говорят, «шеф», а я прислуга.

— О нет, парень, — горько усмехнулся Геллан. — Мы здесь с тобой на равных.

— Что-то не верится… — хмуро начал Понтин, но Геллан, вспомнив, что их разговор может прослушиваться на расстоянии, резко прервал:

— Ну ладно, не будем об этом.

Геллан внимательно осмотрелся и предложил:

— Давай-ка, Олег, прогуляемся немного. Пойдем вон туда, — он кивнул в противоположную от дома сторону.

Когда они отошли на приличное расстояние и оказались среди невысоких скал, Геллан заговорил:

— Олег, насколько мог, я навел о тебе справки. Думаю, что с тобой можно иметь дело. Скажи, как ты находишь свое пребывание здесь?

— Нахожу, — это слово Понтин произнес по-английски, а продолжил по-русски: — хреновым.

— Хре-но-вым? — по слогам повторил незнакомое слово Геллан. — Что это?

— Это значит, — Понтин чуть улыбнулся и после небольшой паузы пояснил: — хуже худшего.

— Хуже худшего? А, ясно. Значит «хре-но-вым» и мое положение здесь.

Геллан чувствовал все большую симпатию к парню и хотел с ним откровенно поговорить, конечно, соблюдая осторожность. Геллан, находясь в одиночестве и видя свое бессилие, нуждался в связях, ему нужны были помощники. Он постоянно помнил слова Адамса, который советовал ему дружить с русскими.

Настороженно оглядевшись, он предложил:

— Олег, как ты считаешь, не стоит ли нам объединить свои усилия?

— Вы — с Керимом, а я — с судьбой? — пошутил без улыбки Понтин.

Геллан отнес шутку к еще слабому знанию Понтиным английского языка.

— Нет, я хочу предложить другое, — медленно начал объяснять Геллан, но тут же замолчал — к ним быстрым шагом приближался Мирех. Он явно кого-то искал. Геллану было ясно, что кроме него Миреху искать некого.

— Ты, друг, посиди здесь, я пойду к этому человеку.

Геллан вышел из-за камня и сделал не менее десятка шагов, прежде чем Мирех увидел его. Приблизившись, Мирех хмуро сказал:

— Меня прислал господин Керим. Он вас ждет, идемте!

Мирех повернулся и зашагал впереди.

Геллан осторожно оглянулся, понимая, что Понтин наверняка следит из-за камня, прощально махнул рукой и двинулся за Мирехом.

Идти было сравнительно недалеко. Но даже за короткое время майор успел несколько раз подавить в себе желание воспользоваться случаем и возвратить хотя бы часть долга своему врагу. С какой радостью он сбил бы сейчас негодяя с ног! Геллана душили обида и… стыд. Да, да, стыд! Ему было стыдно от мысли, что его, офицера американской разведки, как собаку избивал этот нечеловек, выродок…

Геллану хотелось не просто придушить его, а обязательно бить кулаками и ногами, чтобы тот почувствовал боль и унижение, валяясь на земле и получая пинки.

В этот момент Геллан увидел охранника с автоматом. Они уже пришли.

«Ну что ж, сволочь, потерпи! — подумал Эдвард. — Я постараюсь недолго ходить в должниках».

Керим был у себя. Он улыбнулся Геллану:

— А, Эдвард, входите. Я хочу вас познакомить со свежей информацией, которая заинтересовала меня. Проходите, садитесь. А ты, Мухаммед, свободен.

Керим выждал, пока Геллан сядет на стул:

— Посмотрите этот снимок. Не знаете, что за птичка?

Геллан увидел на большой фотографии четкое изображение самолета. Длинный фюзеляж, два двигателя. Крылья — широкие, треугольной формы, доходящие до двухкилевого оперения, расположены далеко друг от друга и сильно наклонены наружу.

Геллан узнал этот самолет и, специально затягивая паузу, думал: говорить или не говорить, что это за машина. Понимая, что это вполне может быть очередной проверкой, решил сказать правду:

— Да, точно. Это истребитель F-23A, разработанный фирмой «НОРТРОП». Он изготовлен почти по той же технологии, что и бомбардировщик Б-2. Несмотря на большие размеры, он мало заметен для радиолокаторов.

— Не помните его тактико-технических характеристик?

— Увы, не помню. Я же не летчик.

— Зато вы разведчик, — заметил Керим. Он был удовлетворен тем, что Геллан не стал скрывать и назвал эту сверхсекретную машину. Повернул фотографию и вслух прочитал:

— «Истребитель F-23A. Длина около 21 метра, размах крыльев более 13,3 метров, высота самолета — 4,3 метра». Эти параметры гораздо больше, чем у истребителя F-15.

Керим отложил фотографию в сторону и взял другую:

— В небе над Бельгией зарегистрированы полеты неопознанных объектов. Это тела треугольной формы, размером тридцать — сорок метров в поперечнике, которые могут передвигаться на различных скоростях и высотах. Их наблюдали тысячи людей. Скажите, мистер Геллан, это не ваши штучки?

— Нет. Мы подозревали русских. Что ни говори, а авиация у них на высоте. Они создали целую серию уникальных боевых самолетов, тактико-технические характеристики невольно наводят на мысль, что они, вполне возможно, недалеки оттого, чтобы потрясти мир совершенно неожиданными конструкциями летательных аппаратов.

— Зато в сельском хозяйстве они находятся на уровне средневековья, — мрачно произнес Керим и неожиданно сообщил: — Мне удалось заполучить птичку из Асьюта. Помните девушку по имени Басима?

— Да, помню. Я же у нее был с вашей подставкой.

— Вы имеете в виду Глорию? — чуть улыбнулся Керим. — Надо признать, что вам удалось подчинить себе ее тело.

— Зато хитрости и подлости ей не занимать, — хмуро заметил Эдвард.

— Зря вы так, Геллан. То, что Глория работает на нас, действительно так. Но в случае с вами все произошло вопреки ее воле. Сейчас она прибыла сюда.

— И заодно доставила эту бедную Басиму…

— Нет, по-моему, она даже не знает, что Басима здесь. Глория приехала только из-за вас. Два часа назад она была у меня. Очень возмущена действиями Миреха и его мальчиков, которые жестоко обошлись с вами. Как я понял, она хочет убедить человека, которого полюбила, и объяснить ему, что она даже не догадывалась о нашем плане. Кстати, Глория не знает и того, что вы не Эванс, а Геллан. Если хотите, я готов устроить вам встречу.

— Благодарю, но я проститутками не балуюсь.

— Но, как меня информировали, в постели с ней вы уже успели побывать.

— В том-то и дело, что я ошибся в ней, не разглядел. Теперь молю Господа, чтобы не подхватил СПИД.

— Ха-ха, — громко рассмеялся Керим, — вы бы лучше молили Аллаха, чтобы он сохранил вам жизнь.

— Увы, это больше зависит от вас, мистер Керим, — мрачно заметил Геллан и поднялся со стула. — Я могу идти?

— Куда вы торопитесь? Сядьте, Геллан, я хочу с вами проконсультироваться. Как вы считаете, если я захвачу в качестве заложников пару десятков американских, английских, французских, немецких, русских офицеров и ученых, станут правительства стран мира воспринимать мою организацию как реальную силу?

— Все воспримут вас как организацию террористов или банду, которую надо разгромить.

— Правильно. А если мои люди взорвут тоннель под Ла-Маншем, захватят ядерную базу в Штатах или, скажем, ядерную подлодку, ракету англичан или французов, или атомную станцию в России и пригрозят миру весьма печальными последствиями, они испугаются?

— Они раздавят вас как мокрицу.

— А если я запущу парочку ядерных ракет по Штатам, Великобритании или Франции?

— Скажите, мистер Керим, вы в своем уме? У вас с головой все в порядке?

— Перестаньте, Геллан. Не разыгрывайте из себя святошу. Можно подумать, что вам не приходилось убивать, или спецслужбы Штатов не знают, как организовать теракты. Так что бросьте и не злите меня. Лучше подумайте, как доказать мне свою лояльность, — и вдруг Керим резко сменил тему: — Вас ждет не дождется ваша Глория. Она уговорила меня организовать это свидание.

— На кой она мне… — буркнул Геллан, но Керим не дал ему договорить:

— А это уже ваши проблемы.

Он нажал кнопку, и в комнату вошел охранник, которого уже не раз видел здесь Геллан. Керим приказал:

— Отведи господина к госпоже, она в соседнем здании.

— В пятом блоке? — уточняя, спросил охранник.

— Да. Оставь господина одного и не мешай ему беседовать с госпожой.

Охранник оказался тупым. Он хмуро спросил:

— А госпожу туда тоже привести?

— Идиот! Делай, что тебе приказывают, а язык сунь в свою задницу! — грубо ответил Керим и кивнул головой Геллану — иди, мол.

Эдвард вышел вслед за охранником во двор и вскоре оказался возле небольшого, изготовленного из гофрированного алюминия домика. Дверь была открыта настежь. Охранник Показал на нее рукой, приглашая Геллана войти.

Эдвард остановился в двух шагах от входа. Он не знал, что делать. Он никак не мог понять, почему, когда Керим предложил ему встретиться с Глорией, он не послал его к черту? Почему он, как слепой, приблизился к этой двери, словно не зная, кто за ней?

Странно, он лихорадочно искал в глубине души затаившуюся обиду на Глорию за ее предательство, но не находил. «Сейчас увижу ее, плюну в рожу и уйду!» — подумал он, но тут же ему почудилась картина: он видит через стену Глорию. Она сидит в кресле и, положив голову на руку, лежащую на подлокотнике, плачет. Он тряхнул головой, но картина не исчезла.

И вдруг Геллана озарило: он же и впрямь видит Глорию! Он видит через металлическую стену, как через прозрачное стекло: плачущую Глорию, мебель, все, что есть в комнате! Глория находилась в небольшом, скорее всего двухкомнатном, номере, а вот в большой комнате за письменным столом сидел какой-то мужчина. Он гораздо сильнее притягивал взгляд Геллана. Кого-то мучительно, до боли знакомого напоминал ему этот мужчина.

«Кто это? — подумалось Эдварду. — Почему он находится в одном помещении с Глорией?!»

Геллан, словно под гипнозом, легонько отодвинул проводника в сторону и двинулся к дверям.

Вошел в освещенный электрической лампочкой узкий коридор, подошел к двери и, потянув ее за ручку, перешагнул порог.

В довольно просторной комнате спиной к вошедшему сидел мужчина, которого Эдвард уже видел через стену. Геллан посмотрел на стену, отделяющую его от второй комнаты, и сразу же увидел Глорию. Она находилась в той же позе. Геллан перевел взгляд на мужчину и чуть не вскрикнул. Он не верил своим глазам! Перед ним, теперь уже вполоборота, сидел… он сам! Да, Эдвард сразу же узнал себя! Даже одежда на мужчине была такая же, как и на нем!

— О Господи!! — простонал Эдвард. — Кто вы?!

Мужчина медленно повернулся к Геллану и встал. И теперь Эдвард Геллан и Геллан Эдвард стояли друг напротив друга. Они были совершенно одинаковые, словно человек и зеркальное отражение: одного роста, одинаковые глаза, носы, губы, лица, одежда! Только у одного из них, вошедшего, на лице была растерянность, изумление и страх одновременно, на лице же стоявшего у стола — бледность, спокойствие и отчужденность.

— Кто вы?! — повторил Геллан.

Геллан-второй в ответ чуть улыбнулся и глухим, низким, но точно гелланским голосом ответил:

— Я — это ты! А ты — это я!

После этих слов он двинулся к Геллану-первому и… вошел в него.

Эдвард хотел перекреститься, но забыл, как это делается. Он судорожно обернулся на какой-то неясный шорох и увидел Адамса. Тот стоял у дверей, словно преграждая Эдварду путь к отступлению, и улыбался.

Геллан даже обрадовался ему и изумленно спросил:

— Адамс! Кто это был здесь только что? Он так здорово похож на меня! Даже голос…

Но Адамс не дал ему договорить:

— Это был ты сам.

— Как это?

— Очень просто. Это был твой двойник. Ты можешь делиться на два человека. У тебя и в жизни так. Один Эдвард — разведчик, другой для большинства людей — просто человек, один Эдвард может спать со своей женой и клясться ей в верности и любви, другой Эдвард — то же самое делать с другой женщиной.

— Да, но я же сам видел, как он… вошел в меня! — пораженный Геллан при этих словах непроизвольно ощупал себя. — Он приблизился ко мне и вошел в меня! Слился со мной! Что это, Адамс?!

— Хватит, Эдвард! У тебя очень мало времени. Иди, Глория томится в ожидании. Я думаю, ты поступишь правильно, если простишь ее. Уверяю тебя, ее вина ничтожно мала по сравнению с той, которую ты ей приписываешь. Она страдает, что невольно помогла Кериму схватить тебя. Иди, мы еще встретимся.

Адамс прямо на глазах у Геллана начал растворяться в воздухе. Геллан торопливо бросил:

— Погоди, Адамс! Но я же совершенно отчетливо вижу через препятствия, через стены. Скажи, что это?

В ответ Геллан услышал только легкий шелест, и Адамс исчез.

Несколько минут Эдвард стоял в полном смятении, затем повернулся и обреченно вошел в следующую комнату.

Глория не сразу обратила внимание на вошедшего. Она, низко склонив голову, думала о чем-то своем.

Геллан нерешительно остановился у входа. Он хотел поздороваться, но промолчал.

Глория скорее почувствовала его, чем услышала. Она подняла голову и непонимающе смотрела на Геллана. Постепенно ее взгляд приобрел осмысленное выражение, и она, вскочив со стула, изумленно воскликнула:

— Эдвард?! Это ты?!

Полуобнаженная грудь Глории, чуть припухшие, словно налитые чудодейственным соком губы, большие глаза, вся ее фигура непреодолимо влекли Эдварда к себе. Он сделал несколько шагов, а Глория, раскинув руки, бросилась к нему и судорожно обняла.

— О, Эдвард! Милый мой, как я хотела увидеть тебя!

Геллан пытался что-то сказать, но Глория ладонью прикрыла ему рот:

— Умоляю, помолчи! Сначала я расскажу тебе все, а затем поступай, как захочешь. Я рада, что у меня появилась возможность объясниться с тобой.

Геллан слегка отстранил ее от себя и осмотрелся. В комнате много мебели, электророзетки, люстра, на столе настольная лампа — есть где спрятать жучки, так что вполне возможно, что помещение прослушивается.

— Ты можешь беспрепятственно выходить на улицу?

— Конечно.

— Тогда пройдемся, подышим свежим воздухом.

— Пошли, — Глория, легким движением руки слегка поправив прическу, первой направилась к выходу.

Когда они отошли метров на пятьдесят, Глория спросила:

— Ты боялся, что в комнате установлены подслушивающие приборы?

— А ты уверена, что нет?

— Нет, не уверена. Я тоже подумала об этом, когда немного пришла в себя, после того как появился ты. Но сначала выслушай меня.

Глория говорила поспешно. Она наверняка помнила, как реагировал на ее появление в прошлый раз Эдвард, и боялась, что ситуация повторится. Хотя, если бы она контролировала себя, обратила бы внимание на то, что Эдвард пришел к ней сам, и на то, что он предложил пройтись, а это значило одно: он не торопится расставаться.

Глория хотела взять его под руку, но спохватилась и начала рассказывать:

— Я не хочу ничего утаивать и расскажу все. Керим около года назад, как говорится, положил на меня глаз. Я им подходила не только внешностью, но и тем, что работаю гидом, знаю несколько языков, часто общаюсь с иностранцами и людьми, занимающими определенное положение в обществе моей страны. Они меня обманули. Люди Керима представились агентами Службы безопасности Египта. Сказали, что действуют в интересах страны и я должна им оказывать помощь. Я согласилась, тем более, как мне показалось, ничего особенного от меня не требовалось. Выяснять интересы тех, с кем я встречаюсь, их профессии, места работы, адреса и телефоны. Когда появился ты, мне сказали, что ты скорее всего израильский шпион. Но стоило мне познакомиться с тобой, как я поняла, что ты просто хороший человек. К тому же я влюбилась в тебя.

— Подожди, подожди! — резко прервал ее Геллан. — А как же понимать мое похищение, избиения, пытки?!

— Эдвард! Сначала я ничего не знала об этом, честное слово!

— А ты помнишь, как ты пришла в комнату, где меня собирались пытать, и произнесла слова: «Эдвард, тебе ничего не стоит спасти свою жизнь. Скажи правду, и ты не погибнешь»?

— Да, помню. Конечно, помню! — чуть не закричала Глория. — Мне Мирех сказал, что они тебя схватили вместе с несколькими израильскими диверсантами и что в момент задержания ты пытался удрать, произошла схватка, во время которой погибло несколько египетских сотрудников безопасности.

— Я же доказывала Миреху, что ты никакой не израильский агент, что ты — стопроцентный американец, известный журналист. Мирех сказал мне, что ты не желаешь разговаривать с ними, и они, если ты будешь продолжать молчать, убьют тебя. Именно Мирех предложил мне произнести те слова. Я поверила этому негодяю и попросила тебя сказать им правду о себе.

Только позже, когда тебя увезли сюда, я поняла, в чьих руках я и ты оказались. Я очень страдаю, Эдвард! Поверь мне! Мне так тяжело, я виновата перед тобой! Прости меня!

Геллан молчал. Он не знал, верить ей или нет.

Глория несколько успокоилась и рассказала Геллану о Басиме и о том, что Керим намерен, кроме девушки из Асьюта, похитить какого-то старика, живущего в далеком Афганистане, якобы инопланетянина. Глория не скрывала слез:

— Только недавно я поняла, что оказалась в банде террористов, которыми командует настоящий садист и убийца. Я смогла обмануть их и попасть сюда. Я готова на все, что ты скажешь! Кстати, они готовят целую серию террористических акций.

— Каких конкретно?

— В ближайшее время намерены взорвать тоннель под Ла-Маншем и одну или две атомные станции.

— В каких странах они хотят взорвать атомные станции?

— По-моему, в России, где у Керима есть планы купить или похитить ядерные бомбы или головки от ракет.

— Ты представляешь, о чем говоришь? — Геллан остановился и смотрел прямо в глаза Глории. — За одно это сообщение люди Керима свернут тебе шею.

— Знаю, милый. Но я знаю, что ты меня не выдашь. Мне Керим, когда я его умоляла о встрече с тобой, сказал, что ты профессиональный разведчик. Но я понимаю, что ты не желаешь вреда моей стране.

— Но что я могу сделать?! — глядя в сторону, произнес Геллан. — Я один среди чужих. Ни друзей, ни связи…

— А я?! Ты думаешь, что я беспомощна и ничего не смогу сделать для тебя? Только скажи, чего ты хочешь!

— Чего я хочу? — улыбнулся Геллан. — Я хочу убить Миреха, моего мучителя. Я хочу связаться со своими. Мне надо достать оружие.

Глория быстрым движением открыла сумочку и вынула из нее небольшой пистолет.

— Держи, я его все время ношу с собой.

Геллан взял словно игрушечный пистолет и сразу же опознал его: испанский «Стар», 6,35 миллиметра, — и снова улыбнулся:

— В Афганистане такой пистолетик называют «Муш-Кшу» — оружие для мух, — и уже серьезно, внимательно глядя ей в глаза, сказал: — Хорошо, Глория, я поверю тебе и хочу попросить вот о чем…