Илоты безумия

Глава 40

Геллан был в недоумении и растерянности. Его вызвал Керим. В кабинете был и Анохин. Керим сидел за столом небрежно, совсем на американский манер, положив ноги на письменный стол, потягивал свой любимый зеленый чай.

Анохин, прислонившись спиной к подоконнику, скрестив ноги, улыбаясь слушал босса.

Геллан поздоровался, но ответа не услышал. Правда, через несколько секунд Керим заговорил дружеским тоном:

— Эванс, сейчас появится представитель компании «Юротаннел», которая занимается строительством тоннеля и сооружений, предназначенных для его обслуживания. Мои люди смогли склонить его к сотрудничеству с нами. Деньги делают многое. Он, по-моему, деловой человек и согласен на все. Вы и Анохин — профессионалы. Давайте вместе побеседуем, поизучаем англичанина, а потом обменяемся мнениями.

Керим снял ноги со стола, поставил чашку на блюдце и, нажав кнопку, приказал ввести господина.

Через минуту в дверях появился высокий светловолосый мужчина. На его квадратном, широкоскулом лице глубоко сидели небольшие голубые настороженные глаза.

— Присаживайтесь, господин Клаус, — кивком головы Керим указал на стул, стоявший справа от стола.

Англичанин сел и, закинув ногу на ногу, по очереди посмотрел на Анохина и Геллана.

— Эти господа — мои сотрудники, — небрежно бросил Керим. — Как вас устроили?

— Терпимо. На меня всегда действовали металлические помещения. Я принял душ, выпил рюмку виски и чашку кофе.

— Господин Клаус, какова точная длина тоннеля?

— Тридцать сухопутных миль, без малого пятьдесят километров. Там три коридора: два рабочих, а третий, который посередине, — служебный. Все они связаны между собой переходами.

— На какой глубине проходит тоннель?

— На глубине пятидесяти метров.

— Переходы имеют приспособления для перекрытия? — спросил Анохин.

Он явно демонстрировал Геллану свое превосходство, это заметил и Керим. По его губам пробежала чуть заметная ухмылка. Клаус ответил:

— Нет, никаких переборок не предусмотрено.

— Как часто будут ходить поезда? — спросил Керим.

— Каждые двенадцать — пятнадцать минут в обоих направлениях.

— Где находится офис вашей компании?

— В Фолкстоне. Там мы строим на площади в сто сорок гектаров железнодорожный вокзал, с перспективой на то, чтобы жизненного пространства хватало и через много десятков лет.

Анохин опять встрял в разговор. Он оторвал свой зад от подоконника и спросил:

— Скажите, а недовольные этим тоннелем есть?

— Естественно. После ввода тоннеля в строй объем перевозок между Британией и континентом увеличится вдвое. Поэтому уже сейчас компании, владеющие паромами и получающие миллионные инвестиции, повели борьбу против строительства тоннеля. Ввод тоннеля в строй повлечет за собой потерю огромного количества рабочих мест. Очень недовольны и жители графства Кент, которые имеют кое-какие прибыли с массового паромного туризма. Недовольны и те, кто живет в зоне, по которой пройдет новая скоростная железнодорожная линия из Фолкстона в Лондон. Фермеры обеспокоены, что трасса выживает их с насиженных мест. Жители юго-восточной Англии регулярно проводят демонстрации протеста у Вестминстерского дворца.

— А ваша компания будет строить и железнодорожную магистраль?

— К счастью, нет. Строить дорогу к Лондону должна компания «Бритиш рейл уэйзи». Эта компания на всякий случай изучает и вопрос строительства подземной железной дороги. Да и нам, надо признаться, приходится нелегко. Чтобы снять напряжение у населения, мы построили и открыли постоянно действующую экспозицию, где наглядно показываем людям преимущество подводного тоннеля. Здесь вопросы и экологии, и экономии времени, и безопасности путешествия. Нам мешал лес. Мы его не стали вырубать, а вынуждены были пересадить в другое место. С этой же целью, чтобы не загружать транспортные артерии перевозкой песка из тоннеля, мы построили специальный трубопровод длиной в несколько миль.

— Как вы планируете доставить наш груз в тоннель? — неожиданно спросил Керим.

— В грузовиках нашей компании.

Потому, как Клаус, не мешкая, ответил, всем стало ясно, что он готов на сделку. Эту догадку Клаус подтвердил вопросом:

— Господин Керим, мы с вами еще не оговаривали сумму за мою работу.

— Это не проблема. Вам хватит, скажем, десяти миллионов?

— Чего?

— Ах да, — ухмыльнулся Керим, — я и забыл о разнице курсов фунта стерлингов и доллара. Как истинному англичанину я предлагаю вам десять миллионов фунтов стерлингов. Вас устраивает эта сумма?

— Да, сэр, вполне!

— Мы бы хотели загрузить ваши грузовики на французском берегу.

— Нет проблем. Сколько доставить наших грузовиков в Кале и когда?

— Надо взять груз в сто тонн, и сделать это через пять дней.

— Через пять дней двенадцать десятитонных грузовиков будут в Кале. Они прибудут на специальном пароме. Пару автомашин мы загрузим грузом наших французских партнеров, остальные — в вашем распоряжении.

— Кто будет сопровождать грузовики?

— Я и четверо моих людей. Необходимо только, чтобы ваш груз был упакован. На упаковках должна стоять маркировка моей фирмы. Я сегодня оставлю вам наши реквизиты.

— Хорошо. И последнее. Пять миллионов вы вручим вам сегодня, остальные — по доставлении нашего груза на место. Не возражаете?

— Я согласен.

— Прекрасно, — кивнул головой Керим и нажал кнопку. В комнату вошел один из его помощников — молчаливый палестинец. — С этим человеком вы подготовите договор, он же и выдаст вам деньги.

Керим встал, вышел из-за стола и, пожав Клаусу руку, проводил его до дверей.

— Ваше мнение, господа?

Анохин улыбнулся:

— Как говорится у нас, русских, клиент готов.

— Я говорил и еще раз скажу, — хмуро промолвил Геллан, — вы совершаете чудовищное преступление, причем совершенно бессмысленное. Зачем это вам, мистер Керим? Вы же умный человек.

— Оставьте, Геллан! И вы, и русские, и разведки многих стран вытворяли все, что хотели, убивали, что желали — взрывали. Теперь настал мой черед. Я поставлю весь мир на колени. Я буду властелином мира. Все люди будут сверять свое время по моим часам!

Глаза у Керима горели и смотрели куда-то вдаль, лицо бледное, волосы растрепаны. Он весь дрожал от возбуждения. Казалось, еще немного — и с ним случится истерика.

Анохин лучше Геллана знал своего шефа, поэтому постарался отвлечь Керима:

— Но нам еще предстоит очень многое сделать.

Керим сухо спросил:

— Когда наши люди смогут внедриться в компьютерную систему противника?

— Как мне сегодня сказал руководитель группы, они готовы хоть сегодня вывести из строя компьютерные системы Соединенных Штатов, Англии, Канады и Германии.

— А России, Франции?

— Пока нет, говорят, что им еще нужно немного времени — не более десяти дней.

— Ну что ж. Главное — чтобы они не подвели, и в нужный момент запустили свой СПИД в системы.

Керим порывисто повернулся к Геллану:

— От вас, Геллан, требовалось одно: оказать помощь в подключении в сигнальную телесеть ЦРУ. Вы не захотели и этого сделать. Как видите, я обошелся без вашей помощи. Смотрите, как бы вы не опоздали. У моих людей в Сингапуре не только умные головы, но и длинные руки.

Вся компьютерная сеть Штатов у меня в кармане. Не понимаю, на что вы рассчитываете? Бежать отсюда невозможно. Хотите вы или нет, но мы с вами связаны одной веревкой. Мне, конечно, после победы понадобятся умные, подготовленные специалисты. Работы по управлению миром хватит на всех. Но я отберу только преданных людей, которым верю.

— Но я никак не пойму, — глухо заговорил Геллан, — зачем взрывать тоннель? Что это вам даст?

— Я уже три раза откладывал эту акцию. Но это не значит, что я колебался или сомневался в целесообразности взрыва. Просто я привык принимать решение при условии полной гарантии успеха. За тоннелем последуют другие акции.

— Какие?

— Увидите. Я захвачу одну-две ядерные базы, парочку атомных станций.

— И тоже будете их взрывать?

— Конечно.

— Зачем?

— Мне надо заявить о себе, испугать мир, чтобы все вздрогнули и поняли, что на Земле есть сила, которой лучше подчиниться, чем сопротивляться.

— Не понимаю, как вы проникнете на объекты? Неужели вы не знаете, что взорвать ядерную бомбу, ракету, даже мину, когда они находятся на складе, практически невозможно.

— Как и что взрывать, я знаю не хуже вас, Геллан. У меня есть люди, которые смогут запустить ракету, где бы она ни находилась — в подлодке, шахте, на самолете или корабле. Они смогут разобраться во всех предохранительных устройствах, а если понадобится, то просто отключить и обойтись без них. Неужели вам, разведчику, не ясно, что если устроить на земном шаре серию атомных фейерверков, захватить несколько объектов, уничтожение которых повлечет за собой смерть для большинства людей, то это заставит многих, если не всех, принять мои условия. Что касается вашего вопроса о том, как мои люди проникнут на объекты, то это для нас уже не проблема. В моем распоряжении не только хорошо подготовленные отряды аквалангистов и дельтапланеристов, но вот и такие игрушки, — Керим выдвинул из стола ящик и достал несколько фотографий. — О наличии этих мини-подлодок у русских разведка Штатов даже не подозревала. Не правда ли, мистер Геллан?

Керим протянул Эдварду фотографии:

— Вот, познакомьтесь…

Геллан увидел подлодку. На одной фотографии она плыла в надводном положении. Поражали ее маленькие размеры. Округлая форма, невысокая рубка. Часть ее — между основной частью корпуса и кормой была спрятана в воде и создавалось впечатление, что корма тянется за корпусом на тросе. На двух других фотографиях лодка была у низкого причала. Геллан спросил:

— Где ее делают?

— Ее сконструировали в Санкт-Петербурге, в морском бюро машиностроения «Малахит». На обороте одной из фотографий технико-тактические данные этой красавицы.

Геллан перевернул фотографию и увидел текст, написанный по-английски:

«Подлодка „Пиранья“. Водоизмещение — 250 кубических метров. Длина — 30,2 метра. Глубина погружения — 200 метров. Дальность плавания — 1000 миль. Экипаж — 4 человека. Десантный состав — 60 десантников в легководолазном снаряжении».

Прочитав текст, Геллан спросил:

— А как насчет шумовых эффектов, магнитных полей?

— Уникальная технология изготовления корпуса и винтов делает ее практически бесшумной. У «Пираньи» нет магнитного поля. К ней не потянутся магнитные мины, а сонары не услышат ее. Она очень маневренна и проста в управлении. Признайтесь, Эдвард, слышали вы об этой игрушке?

— Нет, не слышал. Я знаю, что подобные лодки планируют сконструировать к двухтысячному году немцы, и лет через пятнадцать — двадцать — итальянцы.

— Правильно. У немцев есть такой проект «ТР-300», а у итальянцев «300СС».

— Что из оружия она имеет?

— Кроме диверсантов, она несет на борту мины и торпеды.

— Черт возьми! — воскликнул Геллан. — Но такая лодка должна быть совершенно секретным оружием. Неужели, русские проболтались?

— У русских просто нет денег. Макеты и чертежи лодки они демонстрировали на выставке оружия в Абу-Даби, куда приезжал и главный конструктор Юрий Минеев. Моим людям не удалось его похитить. Зато через подставную фирму мы смогли заключить с русскими соглашение о приобретении двух таких рыбок.

— Ничего не скажешь, действуете с размахом! — грустно улыбнулся Геллан. — Жаль, что ваш мощный потенциал, возможности и талант используются не на благо людей…

— Прекратите, Геллан. Пройдет совсем немного лет, и на Земле будут жить двенадцать — пятнадцать миллиардов человек, а это означает смерть планеты. Мой план, в конце концов, сводится к спасению жизни на шарике. Вы что, всерьез считаете, что я трачу колоссальные суммы на содержание в разных точках Земли большой армии ученых, только чтобы транжирить деньги?

Разработки моих ученых более глубокие и объективные, чем те, которые делаются по заказу государств. Я требую от тех ученых, кому плачу, объективности, и только на основе их анализов, выводов и рекомендаций планирую свои действия. Вскоре мир начнет задыхаться от избытка промышленности. Озоновые дыры — это цветочки, ягодки — впереди. Лучше небольшая встряска человечеству сейчас, чем неминуемая гибель в скором будущем. Что толку в бешеном темпе рождаемости в ряде регионов Азии, Америки, если дети гибнут, не встав на ноги. Ведь к созданию такого положения приложили руку все развитые страны — от Штатов до России. Я не враг человечеству, а его спаситель и врачеватель. Так что маленькая ядерная встряска пойдет на пользу планете и человечеству.

Вдруг Керим резко сменил тему и спросил у Геллана:

— Вы познакомились с русскими парапсихологами?

— Да. Меня мистер Анохин познакомил не только со Стрельцовым и Левиным, но и со многими солдатами из России.

— Ну и как они вам?

— Ученые — серьезные люди. А солдаты — роботы, они слишком политизированы. По-моему, их трудно переубедить и вряд ли они согласятся сражаться на вашей стороне.

— Согласятся, — спокойно произнес Керим, — и только потому, что Стрельцов и Левин, как вы сами заметили, не роботы и поэтому выполнят мой приказ превратить этих роботов в послушных мне исполнителей, причем исполнителей, лишенных малейших признаков эмоций и жалости. Но не волнуйтесь, мистер Геллан, вам не отводится роль робота. Я еще раз возвращаюсь к вашим связям в Центральном разведывательном управлении. Нам надо глубже проникнуть в их закрытую телесеть. Получив доступ к их информации, мы сможем следить, как реагируют руководители многих стран на наши действия.

— Господин Керим, — неожиданно даже для себя спросил Геллан, — а вы не хотите побеседовать с девушкой из Асьюта и стариком — пришельцем из Космоса?

— А зачем? — удивленно спросил Керим.

— Они же обладают колоссальной информацией и могут дать дельный совет.

— Я в советах не нуждаюсь, даже если бы их пожелал дать сам Аллах. Что касается этого старикашки, то он для меня интересен только с точки зрения получения информации и розыска того, что осталось от его корабля.

— А что могло остаться?

— Если верить старику, то немало. Я на всякий случай хочу организовать в Афганистан свою делегацию.

— Вы хотите сами возглавить ее? — удивился Геллан.

— Я что, чокнутый?! Направлю туда пару ученых, которым верю, дам им небольшой отряд, — Керим вдруг нахмурился, слегка побарабанил пальцами по столу. — Я хотел, чтобы экспедицию возглавил Мирех, но его угораздило свалиться в пропасть. Правда, никак не могу понять, как он там оказался, какого черта ему там надо было.

— Я вам уже говорил свою версию, — сказал Анохин.

— Бросьте, Анохин. Я никогда не поверю, что Мирех — предатель. То, что он любит пускать кровь, издеваться над людьми, безжалостен, как зверь, — это да, но чтобы вести двойную игру… Нет, он не способен на это.

— Кстати, сегодня привезли из Бейрута профессора Креса.

— Вот-вот, скоро можно будет проводить симпозиум по Космосу.

— Профессор Крес больше занимается парапсихологией, — заметил Геллан.

— Я знаю. Хочу, чтобы он объединил свои усилия с русскими учеными.

— А мне можно с ним побеседовать?

— Пожалуйста, мистер Геллан. Я вам предоставил полную свободу: встречайтесь, беседуйте, с кем хотите. Кстати, если вы сможете убедить профессора начать с нами сотрудничество, то это было бы весьма неплохо.

— Так кого же мы направим в Афганистан? — спросил Анохин.

— Что, у вас появилось желание? — чуть улыбнулся уголками губ Керим. — Вы нужны мне здесь, а туда направим Эршада. Он хорошо знает тот регион, наших людей. Пусть обратно захватит партию драгоценных камней и предметов старинного искусства. Кстати, господин Анохин, вы отобрали картины и старинную посуду для нашего подводного дворца?

— Да, конечно. Все упаковано и пять дней назад погружено на корабль.

— Хорошо. Осмотрите на седьмом складе еще партию. Там, говорят, есть прекрасные экземпляры, доставленные из Греции и Италии.

— Хорошо. Я это сделаю завтра же, а сейчас, если позволите, я поеду в город. Мне назначена встреча у врача.

— Как ваша печень?

— Неважно. Болит, да и врач не настроен оптимистически. Сейчас прохожу курс лечения. Что будет дальше — не знаю.

— У нас есть любые лекарства, если надо, можем нанять любого врача. Для преданных людей мне ничего не жалко.

— Благодарю, мистер Керим.

— Хорошо, господа, вы свободны.

Геллан вышел на улицу и в глубоком раздумье направился к своему дому.

«Итак, что я сегодня узнал? — пытался он анализировать встречу с Керимом и Анохиным. — Несомненно, отношения Керима и Анохина значительно укрепились. Это хорошо. Анохин наверняка знает обо всех планах Керима. Второе — Кериму ничего не известно об обстоятельствах гибели Миреха, если, конечно, они не разыграли для меня спектакль».

От мысли, что, возможно, его разыгрывают, настроение еще больше ухудшилось. С трудом Геллан заставил себя обдумывать ситуацию дальше.

«Интересно, удастся ли „Моссад“ вербануть Анохина? Было бы здорово. В этом плане все идет пока нормально. Тогда почему меня гложет тревога? В чем дело, черт возьми?! Трусишь, Эдвард, что ли?! Надо не забыть сообщить о направляемой в Афганистан экспедиции. Интересно, кого из ученых Керим пошлет туда? Раз он доставил в Центр Креса, значит Левина и Стрельцова он не будет отправлять в Афганистан. Тогда кого? Надо будет попросить русских выяснить это».

В голове появился шум. Он усиливался, и Геллан все больше чувствовал угнетенность и возрастающее беспокойство. Такое случалось всегда накануне появления Адамса или двойника Геллана — шум в голове, чувство беспокойства, угнетенности и даже безысходности…

Геллану подумалось: а не встретиться ли с девушкой из Асьюта и профессором Кресом? Но мысль уже была вялой, и ноги Геллана, словно повинуясь чьему-то приказу, понесли его к дому. Вот и входная дверь. Геллан был уверен, что там его уже ждет Адамс или он сам…

В этот момент Геллан, конечно, не знал и даже не мог предположить, что ровно через час в кабинет врача войдет Анохин и увидит не врача — нет, и не Адамса, и не самого себя, а… полковника Кустова.