Илоты безумия

Глава 46

Постепенно в среде ученых образовалась группа активистов, которая превратилась в своеобразный мозговой центр. Ученые почти ежедневно обсуждали многие насущные проблемы, рассматривали их через призму ситуации, которая сложилась в Центре.

В этот день после работы Стрельцов, Левин и Панкевич встретились с Хинтом, Филком, Фором и доставленным к этому времени в Центр ученым-компьютерщиком Дорно. Инициатором встречи был Хинт, которому из-за его почти криминальной истории, связанной с применением ультразвукового оружия в Англии, безоговорочно доверял Керим.

Хинт сразу же перешел к делу и сказал Стрельцову:

— В то же место, где я оставлял для ваших солдат свои изделия, я положил еще три экземпляра. Они из числа последних моделей, и, эффективность их действия гораздо выше.

Стрельцов кивнул головой:

— Спасибо, профессор. Мы эти штучки без промедления передадим нашим парням. Им они здорово пригодятся.

— Керим говорил, что взрывчатку для взрыва тоннеля доставят на грузовиках. Их будет целая колонна. Некоторых сопровождающих он вооружит этими изделиями.

Хинт упорно называл свое оружие изделием, словно желая этим показать, что он не думал о применении своего изобретения в боевых целях.

— Керим не называл дату взрыва в тоннеле? — спросил Панкевич.

— Это произойдет в ближайшие дни.

— А не перенесет он взрыв опять, как уже не раз было?

— По-моему, на сей раз переноса не будет. Керим сегодня в прекрасном расположении духа. Поэтому более откровенен. Кстати, он объяснил причину переноса момента взрыва. Он решил ввести в заблуждение англичан и французов, если вдруг происходила утечка информации. Уже трижды колонна большегрузных автомашин, на которых будут перевозить взрывчатку, беспрепятственно входила в тоннель. Теперь, как считает Керим, время Икс наступило, и он принял решение. Как я понял, сегодня или завтра он хочет встретиться с вами, Абрам.

— Зачем? — спросил Левин.

— Он хочет убедиться, что ваш проект «Зомби» в полной боевой готовности.

— И проект готов, и я готов, — чуть улыбнулся Левин. — А вот Керим, по-моему, нет.

— Почему вы так считаете?

— Потому что мозг наших боевиков Кериму не доступен. И проверить, насколько он готов принять мой сигнал и выполнить приказ, Керим не сможет.

В разговор встрял француз Жак Фор. Он решал проблему обеспечения электроэнергией подводного сооружения. Голос у него был глухой, с хрипотцой:

— Года три назад я вместе с американскими коллегами изучал способность головы человека концентрировать энергию Космоса. Среди трудов ряда ученых я встречал и ваши работы, мсье Левин.

— Ну, моих заслуг в этом деле мало, — смущенно махнул рукой Левин, — другое дело — академик Зельдович. Именно им сделано грандиозное открытие: экспериментально зафиксировано, что всепроникающие частицы нейтрино, проходя через космические объекты, способны отдать часть энергии в окружающую среду, возбуждая электронные оболочки атомов.

— А какое это имеет отношение к голове человека? — спросил Хинт.

Прежде чем ответить, Левин внимательно посмотрел на присутствующих. Стоит ли отнимать у них время? Но все заинтересованно смотрели на него.

— Откровенно говоря, здесь дело не столько в голове, сколько в ее форме. Но сначала я задам вам вопрос. Вы, конечно, знаете, что никто не может дать толкование феномена пирамиды Хеопса. Но знаете ли вы, господа, что с позиции космической философии этот феномен легко объясняется? Американские, немецкие, итальянские и израильские ученые независимо друг от друга в своих экспериментах с масштабной моделью пирамиды помещали в самом ее центре лезвие бритвы и кусочек мяса и убедились, что очень скоро лезвие самопроизвольно затачивалось, а мясо совершенно не разлагалось, а мумифицировалось. Оказывается, пирамида является геометрическим концентратом проходящих потоков энергии проникающей радиации космической среды. Под воздействием этой энергии происходит процесс истечения энергии вещества. Истекающие электроны увлекают за собой частицы вещества, тем самым как бы выравнивают поверхность лезвия бритвы, а в мясе процесс истечения по волокнам вызывает его высыхание и мумификацию. Шар, атом, клетки, голова человека, Земля, звезды, галактика также являются концентратом энергии проникающей космической среды. Голова человека не только концентратор. Ее мозг с миллиардами электрически активных нейтронов и глиальных клеток, округленных электромагнитными полями, представляет собой мощную космическую линзу. Взаимодействие электромагнитных полей нейтронов и глиальных клеток является своеобразным ситом космической линзы, задерживающим проникающую радиацию, а сближение ядер нейтронов усиливает действие полей и мощность космической линзы. Энергия проникающей радиации космической среды концентрируется в центре головного мозга, где располагается гипоталамус, который является регулятором всех адаптационных процессов в организме человека. Избыток энергии от него передается гипофизу. Последний вырабатывает гормоны, которые разносятся кровотоком по всему организму. Когда гормоны попадают в различные адаптационные системы, то эти системы приводят организм в состояние энергетического равновесия с окружающей средой. Вот почему, согласно космической философии, голова человека — это неотъемлемая часть, космической системы.

— Значит, версия, что человек способен принимать сигналы из Космоса, недалека от истины? — спросил Дорно.

— Не только сигналы, но и команды, которые он исполняет, — уточнил Левин и добавил: — Здесь, в Центре, находятся два интересных человека, — и Левин рассказал о пришельце из космоса и Басиме, и о том, как они здесь оказались.

— А они не могут быть нам полезны? — поинтересовался Жак Фор.

— Они могут предсказать будущее, и это уже неплохо. С ними контактируют наши люди. По-моему, они не против оказывать нам посильную помощь. Но, как говорится, на Бога надейся, а сам не плошай.

— Что нам делать? — деловито спросил Дорно.

Левин взглянул на Стрельцова. Тот, оглянувшись по сторонам, заговорил:

— Я считаю, первое, что надо сделать, — это как можно лучше подготовиться к решительным действиям. Все, что может быть передано нами военным, передать им, — Стрельцов бросил короткий взгляд на Хинта.

Гревилл согласно кивнул головой. Стрельцов продолжал:

— Второе. Я считаю, что мы должны составить список оборудования и техники, подготовить схемы всех лабораторий. Мы обязаны сохранить все документы, результаты исследований, так как они представляют большой научный и практический интерес.

— Правильно! — воскликнул Жак Фор. — У меня, например, есть подробная схема подводного дома.

— А координаты его? — спросил Панкевич.

— Конечно. Мы же, занимаясь проблемой электроэнергии, изучали движение морских волн, надводного и подводного течений. Кстати, у меня имеется много документов, схем, чертежей сооружений и оборудования этого подводного царства. Сегодня же я передам все их вам, господа.

— Хорошо. Об этом я и хотел попросить. Уже сегодня ночью будет нанесен первый удар по Кериму, а это значит, что уже завтра мы обязаны ожидать от него каких-то репрессивных мер. Поэтому все, что вы сможете собрать, сегодня к вечеру следует отдать мне. Я смогу передать в надежные руки, — Левин привычно, нервным движением поправил очки. — Если не возражаете, то все, что у вас есть, вы принесете сюда через два часа.

Все разошлись. Задержался только Хинт. Он стоял возле Панкевича:

— Эдуард, вы не могли бы сейчас пойти со мной в мою лабораторию и забрать всю техническую документацию на мои игрушки?

— У вас что, возникла проблема? — тревожно спросил Панкевич.

— Через час в лабораторию явится Керим. Он хочет лично испытать последнюю модель. Как я понял, завтра он направляет во Францию партию оружия, в том числе и мои игрушки. Боюсь, что он задержит меня. Наверняка вопросов ко мне будет много.

— Сейчас надо идти?

— Да.

— Нет проблем. Пошли.

Панкевич и Хинт удалились, а Стрельцов и Левин направились к тайнику, чтобы забрать оружие Хинта и передать его Мельникову и Полещуку.

— Ты знаешь, — тихо сказал Левин, — меня гложет какая-то тревога, предчувствие беды…