Исход

Глава 14

Дарк-гидромант старался передвигаться как можно бесшумней. Возня когтей, визги змеелюдов и брань зажатых в угол игроков становились все громче. Эльф оглянулся назад, на прильнувшую к стене вереницу воинов, магов и охотников. Ближайший к нему Ноэль напряженно всматривался в спины мобов, едва виднеющихся отсюда.

Маг ускорил шаг. Вот уже виден хвост первого гиганта, два порабощенных игрока и верхние этажи. Но не он. До сих пор внимание мобов было всецело поглощено врагом наверху. И все же один из гигантов оборачивается. В свете то и дело вспыхивающих огней он видит каменный пол пещеры и ее стены, но не то, что скрывается во тьме чуть дальше. Гидромант замирает. Монстр водит мордой, пробуя воздух раздвоенным языком. Его оранжевые глаза смотрят прямо на эльфа, но маг все еще стоит, выжидая. Змеелюд отворачивается, и выглядывающие из туннеля Ноэль с Лаурен свободно вздыхают.

Подобравшись почти вплотную, маг переносится на пустующий каменный козырек. Вынырнув из водной дымки, он тут же ложится наземь. Подползя к самому краю, убеждается в том, что его никто не заметил. Свора внизу по-прежнему пыталась штурмовать отряд Сильвера.

Джесси рассказал, что оборонялся подобным образом. Внизу наверняка были не все монстры, часть их несомненно отправилась бродить по туннелям, чтобы настигнуть добычу с другой стороны. Времени в обрез.

Гидромант поднял голову и встретился взглядом с Сильвером. Маг света смотрел на него не в открытую, искоса. Гидромант не сразу понял, в чем дело, и лишь потом заметил, как именно вели себя большие ящеры — они не ревели, не пытались забраться наверх, они спокойно стояли и наблюдали за происходящим, готовые в любой момент принять смертельное для игроков решение.

Восстановив силы, гидромант телепортировался на соседний козырек. Сильвер тут же протащил его через толпу, заведя в туннель, к которому наверняка уже бежали змеелюды.

— Отлично. Наш гидромант сделает все остальное, а ты попробуй подстрелить пару гадов. — Щеки Сильвера запали сильнее обычного, а скулы норовили прорезать кожу. Он медленно моргал и слегка пошатывался, но огонь, пылавший в его желтых глазах, говорил, что маг все еще опасен.

Всех столпившихся обдало водой, но никто не обратил на это внимания. Гидромант создал в руке напряженную сферу и запустил ею в большого моба. Заряд угодил аккурат в макушку, но тот даже не дернулся.

— Бесполезно. Слишком толстые шкуры. Хотя сила у них не шибко большая. — Прокомментировал атаку мага стоявший рядом Андерсен, который, вероятно, тоже сразу заметил новоприбывшего. — Да и в него попасть легко, что ж ты себя так недооцениваешь. А вот вмазать мелкому промеж глаз тонкой водяной иглой — это дорогого стоит.

— Многих вы положили?

Военачальник улыбнулся.

— Думаю, около десяти. Но они прибывают. Плюс часть еще блуждает где-то там, чтобы напасть на наши задницы. Надо навалиться всем скопом, чтобы потом добивать остатки.

Рука гидроманта снова наполнилась энергией, он прицелился в приглянувшегося змеелюда, силой воли заставил сгусток воды вытянуться тонкой струйкой и стремглав понестись к цели, но ящер ловко увернулся, зло шипя.

— Зачем вы освещаете пещеру? В темноте они бы не смогли уклониться.

Андерсен хмыкнул.

— Мы не знаем, что они начнут делать в темноте, когда рядом эти ублюдки. Лучше этого не знать. И потом, их глаза в темноте особенно яркие.

Человек на соседнем козырьке, стоящий почти в проходе, поднял руку. То же самое произошло и на третьем выступе. Гидромант всмотрелся в темноту каменного свода, из которой он пришел, и ему показалось, что там какое-то шевеление. Ноэль. Лаурен. Предупрежденные обо всем игроки продолжали периодически посылать во врагов стрелы с фаерболами, но каждый ждал сигнала.

Гидромант оглянулся на Сильвера, опирающегося на меч и всматривающегося в проход, в котором прятался Ноэль. Эльф взмахнул рукой, и горящие вверху мотыльки света потухли, окуная сжавшийся до одной пещеры мир в темноту.

Ноэль думал, что великанов суждено будет сразить свежим воинам-даркам, но как он мог забыть о магах. Как только отряд начал выходить, Сильвер вырубил свет. И тут же рядом с одним из огненноглазых змеелюдов вспыхнула белая энергия, от которой стоявшие рядом монстры отпрянули. Раздался глухой удар, гигант зарычал, а силуэт Сильвера, ведь это был несомненно он, скрылся за мобами. Еще несколько вспышек, последовавших почти мгновенно, и вот гиганты уже все в окровавленных ранах, а испуганные их тревожными стонами ящеры бесцельно мечутся, врезаясь друг в друга, лишь бы быть поближе к своим королям.

Мечник уже понимает, что подобная атака не сможет пройти безнаказанной, и, словно в подтверждение его слов, к потолочным сводам возносится вопль пожираемого заживо игрока. Еще один. И еще.

«Идиоты!», думал Ноэль, со всех ног мча в чешуйчато-клыкастую гущу, на шаг опережая всю их ударную группу. Он чувствует прилив сил, на языке вертится вкус близкой победы, а в руках приятной тяжестью лежат два меча. Ноэль доводит свою скорость до предела и врывается в стан беснующихся ящеров.

Все смешалось. Перед глазами лишь тьма, исчерченная металлом и кровью. То тут, то там периодически изрыгивались всполохи огня, выдирающие из темноты ужасные картины боя. Словно работы кровожадного гения-живописца, имя которого было у каждого на устах, но никто не смел его произносить, сохраняя дыхание для очередного удара. Ноэль резал, уклонялся, отталкивал и бил.

Мимо пролетел вихрь огня. Еще ощущая запах гари, мечник помчался к пироманту с оранжевыми глазами. Тот хохотал, размахивая двуручником, и подкрадывающуюся смерть, к которой на этот раз было лицо Ноэля, вовремя не заметил. Перед ним выросла согбенная фигура темного эльфа, чьи клинки действовали столь быстро, что игрок даже не успел их разглядеть. Глаза эльфа сверкнули, но для пироманта это были уже глаза не Ноэля, но чего-то большего.

В проблесках света мечник различал знакомые лица. Значит, еще не все потеряно. Несколько уворотов, выпадов.

В один момент ящеры стали сдавать, их изрезанные командиры направились к озеру, но уйти от магов было не так просто. Видя бегство своих королей, змеелюды последовали за ними, уворачиваясь от летящих в спину фаерболов.

Игра на поле боя утихла — неровный каменный пол был усыпан трупами змеелюдов, на которых лежали — кто бездыханно, кто все еще сохраняя искру жизни — игроки. Похоже, мобы не ожидали такой самоотверженной атаки. Да и они, наверное, тоже.

Последний гигант взревел, стоя по пояс в воде. Кровь его массивного тела, должно быть, растечется на многие метры. Сильвер надавил на древко, и копье пронзило шею змеелюда насквозь, тот дернулся и последним рывком нырнул, взметнув брызги воды вверх. Копье, мирно покачивающееся над небольшими волнениями озера, ознаменовало смерть монстра.

Последний псевдочеловеческий крик затих, перебитый тяжелым сапогом дарка-воина. Остатки змеелюдов скрывались в проходах, промахиваясь и спотыкаясь о камни. Ноэль сидел на корточках, тяжело дыша. Боль, что не ощущалась во время битвы, понемногу завоевывала место в сознании. Он избавился от остатков разодранной одежды, оставив одни штаны. Тело наливалось свинцом. Он поднял глаза.

Игроки доставали раненых из-под трупов. Сильвер сидел на берегу, тоже не в силах пошевелиться. Вверх взметнулись огненные светлячки, разогнав заскорузлую тьму.

Мечник уже хотел поискать Лаурен, когда пещера вновь наполнилась звуком. Тяжелый и низкий, от его утробных завываний каменные своды дрожали. Вибрировала земля.

Один из проходов разразился шипением, из его темноты высунулась гигантская голова, занявшая почти весь туннель. Исполинская змея раскрыла пасть, оголяя клыки, что могли сравниться в размере с мечом. Глаза твари пылали таким ярким светом, что смотреть в них было физически больно, они излучали мощь, оставляя во тьме за собой мягкие послеобразы, еще долго не исчезавшие с сетчаток игроков.

— Не смотрите ей в глаза! — Проревел кто-то, но мечник уже заметил двух дарков, беспомощно застывших в нерешительности. В их широко раскрытых глазах понемногу затухала воля, и разгоралось безумие.

Змей неожиданно быстро пополз к воде, являя всем громаду своего тела. Сильвер отскочил от воды, его пошатывало.

— Все к стенам! — Командовала Лаурен. Они с Ноэлем встретились взглядом. Лицо девушки обуял страх.

Фонтаном до самого потолка озеро взвилось вверх, огромная туша взвилась под самый потолок. Змей сделал выпад, расшвыряв трупы мобов и ударившись мордой о стену, отчего пещера пришла в движение. Успевшие отойти игроки тут же пустили в ход магию с копьями, но не смогли даже поцарапать блестящую шкуру чудовища. Один из воинов с размаху рубанул двуручником, раздался звон металла, и дарка отбросило ударом хвоста.

Игроки отходили к туннелям. Двое загипнотизированных бросились за ними, сыпя фаерболами. Змей начал крутить головой, разбрасывая тела сородичей. Ноэль все еще неподвижно сидел на камне, отделенный от остальных. В тени.

И все же его заметили.

— Иди сюда, паскуда! — Крикнула заместитель гильдмастера, пытаясь отвлечь чудовище броском копья, но змей не обратил внимания, уже приближаясь к Ноэлю по дуге. Эльф прикрыл глаза. В щель между ресницами виднелся лишь силуэт монстра и ярко-оранжевый огонь, что пылал по бокам от гигантских ноздрей.

— Нет! — Доносился откуда-то из другого помещения знакомый голос, но танцор смерти никак не мог вспомнить, чей именно. Такой звонкий и приятный. Почти родной. А где, собственно, он находится? Холодно. Сыро. Бок ноет, будто к нему приложили раскаленную кочергу. Сколь многое бы он отдал, чтобы прекратить эту боль, забыть ее и никогда не вспоминать. Теплый свет вытеснил тьму и объял мечника полностью. Теперь ничего, кроме этого света, не было. Теперь? А что, было что-то до этого? Боль?.. Боль уходила, как он и хотел.

— Ноэль! Ноэль! — Слышал он чьи-то крики издалека. Голос уже мужской, готовый сорваться. Уставший… Всеобъемлющую теплоту, что вобрала в себя все плохое, вдруг прорезал холодный белый луч света. Отступившая мука вернулась, и оранжевое марево начало скрадываться опускающейся тьмой.

Он увидел перед собой два гигантских глаза, пульсирующие магией. Зажмурил глаза до разноцветных звездочек, поднялся на ноги, гудящие от усталости.

Змей раскрыл пасть, утробно зашипел, когда эльф, неожиданно для самого себя, резко подался вперед и запрыгнул прямо в этот клокочущий ад, воткнув мечи в корень языка. Мышцы вокруг сжались, глотка завибрировала, порождая рев, змей взметнул голову к каменным сводам, начал неистово ею вращать, но эльф удержался.

Где-то совсем рядом то и дело проскальзывали два клыка, но достать Ноэля они уже не могли. Монстр с силой ударился мордой о стену, но, утопая в мышцах, танцор смерти не сильно от этого пострадал.

Когда монстр наконец замер, эльф воткнул один из мечей еще глубже. Лужа холодной крови, что набежала из ран чудовища, окончательно развеяла оранжевую пелену перед глазами, но мечник, сильнее проталкивая клинок в глотку монстра, рыдал. Он не понимал, что происходит. Он чувствовал злобу и страх и не знал, что делать. Правило тело. Тело ночного, темного эльфа, рожденного с одной лишь целью — убивать.

Змей рухнул наземь, и Ноэля ударило о небо. Снаружи доносились крики, иногда удары и жужжание сжимаемого воздуха. Мечник набрал полный рот змеиной крови, от резкой встряски проглотил ее и тут же выблевал обратно. Маслянистая, густая, с отвратным вкусом. Новый позыв скрутил его внутренности, выворачивая наружу. Все тело щипало. Сквозь слезы он вонзил клинок в сжимающийся потолок над собой — небо. На лицо сразу же хлынула кровь. Изловчившись, Ноэль ударил ногой по эфесу, вгоняя меч как можно глубже в череп монстра. Он бил и бил по нему, пока в ребристом мясе не осталась торчать одна рукоять.

Там, снаружи, пылали огни. Кипела борьба. А он лежал в холодном озере блевоты и крови, своей и своего врага.

Снова крики. Рассвирепевший монстр, кажется, кого-то задел. Ноэль еще раз бьет по мечу, и тварь пронзает дрожь, но монстр и не думает останавливаться. Эльф выдергивает меч, струйка крови из раны превращается в поток. Моб мечется, слышен плеск воды. Пасть змея закрывается и Ноэль слышит, что звуки вокруг стихают, отдаляются.

Глотка змея сжалась, и кровь почти заполнила рот. Ноэль прижался к небу, чтобы не задохнуться. Его рвотные массы, что плавали на поверхности, то и дело липли к лицу. Вскоре уровень крови дошел почти до предела, и Ноэль полностью погрузился в нее, лишь судорожно вытянутой трубочкой губ оставаясь в тонкой линии воздуха, целуя змеиное небо.

Тьма поглотила все. Ледяная, токсичная. Тьма — то, что видишь в конце. Вода снаружи убаюкивающе булькала, а кислород в легких Ноэля уже подходил к концу.

Когда змей сделал глоток, эльф еще не отпустил свой якорь и сумел удержаться. Мышцы монстра заработали, шумела вода, обтекающая чешуйки. Змей открыл рот, впуская холодную воду. Каким-то внутренним барометром мечник чувствовал, что они всплывают на поверхность. Воткнул меч у самого выхода в пасть, но моб уже никак не реагировал. Сквозь потоки притекающей воды бил едва уловимый свет. Ноэль хотел было уже попытаться вынырнуть, когда змей сам выскочил на берег. Спустя несколько коротких судорог, знаменующих предсмертную агонию, он стал почти недвижим. Открыв пасть в последней своей попытке издать угрожающий звук, он безвольно ее захлопнул.

«Достижение «Волк одиночка» выполнено! За единоличное убийство босса локации вы можете выбрать любую из трех рун!»

Ноэль прополз в щель, удерживаемую мечом. В пещере никого не было, но один огненный светлячок порхал под самым потолком, развеивая темноту до нежного сумрака. Перед глазами все плыло. Три руны. Долго не думая, он выбрал руну силы. Запястье охватил красный свет, тонкая струйка дыма взвилась вверх. Эльф поморщился, смотря на выжигаемое клеймо, но скорее инстинктивно, чем от реальной боли. Этого было недостаточно, чтобы расшевелить его спутанное сознание. Когда свет погас, на руке поблескивал гладким рубцом тонкий, едва заметный шрам в виде цельной линии, опоясывающей запястье. Проверив характеристики, Ноэль с удивлением обнаружил увеличение силы на 30 пунктов.

«Поздравляем тебя, герой! Ты достиг 17 уровня!», — снова прорезалось в сознании. Распределяя статы, мечник вращал головой, все еще надеясь кого-то увидеть.

Скрежетали когти. Двое мелких змеелюдов выбежали из туннеля и припустили к нему. Оружия в руках не было — один меч остался воткнутым в язык, другой сейчас держал пасть змея открытой. Танцор смерти выпрямился и принялся баффать силу. Змеелюды приближались, и с каждым их шагом Ноэль все меньше сомневался в себе.

Первого ящера, что с разбегу на него прыгнул, эльф отбросил кулаком наотмашь. Ожидая боли от удара по крепкой морде змеелюда, Ноэль удивился тому, что практически ничего не почувствовал. Второй, заходящий сбоку, решил на рожон не лезть и прицелился в ногу. Мечник хотел его пнуть, но промазал и в итоге моб сумел добраться до своей цели. Едва он вцепился в голень, как эльф тут же схватил его челюсти, стараясь разжать. В маленькой острой морде змеелюда была заключена невероятная сила. Изрезавшись о мелкие зубы, танцор смерти все же сумел пройти точку наибольшего сопротивления, и вот пасть моба уже раскрывается на полную, а затем и еще шире. Еще, еще…

Он отбросил тварь с вывернутой пастью в сторону и добил первого.

Окровавленные руки приятно млели в холодной воде озера. Он пытался разглядеть в ней свое отражение, но никак не получалось.

Он и сам не понял, как рухнул на берегу. С трудом разлепляя глаза, чтобы закрыть их уже окончательно, эльф заметил легкое свечение, что исходило из черной глубины озера. Постепенно оно усиливалось, пока на поверхность не вынырнула светящаяся всеми цветами радуги рыба. Она ударила хвостом, окатив эльфа водой, и поплыла дальше. Вскоре появились и другие существа. Кальмары, водоросли. Все это чудесно переливалось, рождая в сердце приятную теплоту.

Ноги мечника подкосились и он завалился набок, выкашливая из глотки остатки змеиной крови. Пребывая в сумеречном состоянии, он ощущал боль по всему телу: щипало грудь, отвратительно тянуло раненый гидромантом бок, и он не хотел видеть, что там. Саднило ноги и руки, шею… мутилось в голове. Он приподнялся на локти, и в дрожащих от рыбьего хвоста кругах увидел какого-то изможденного старика, грязного, к губам прилипли черные локоны волос, измазанные кровью и слизью. Безумные глаза пылали тусклым светом, он прикрыл их и рухнул в воду. Озеро приятно обнимало плечо, ласкало грудь. К его ногам подобралось несколько сверкающих рыб, принявшихся их покусывать. Что ж, лучше уж этими прекрасными созданиями, чем проклятыми ящерами.

«Так вот, чем они питались», — подумал он, проваливаясь в забытье.