Искра

Глава 14. Полёты

Соня

Начало тренировок с драконами — восхитительный и захватывающий момент из-за падения Ларри был безвозвратно испорчен. На следующий день я взяла себя в руки, и тренировки возобновились. Дюк отдыхал, я оседлала Яго. На этом драконе я собиралась выступить на «Каменном молоте».

Неподалёку от Башни Ветров находились горы. Одна из гор была рассечена на две почти симметричные части глубоким ущельем, торчащие острые скалы были похожи на зубы окаменевшего зверя. Лавировать между ними на скорости было крайне сложно, зато из-за высоких стен ветра здесь не имелось. Всю эту красоту окружало образовавшееся красивейшее темное озеро внизу ущелья.

В смежных горах — имелось множество ниш, которые часто превращались в сквозные окна, арки, иногда кольца и прочие «дырявые камни». Еще имелась длинная карстовая пещера «Чёрная глотка», которую драконы почему-то боялись, как огня. «Справитесь с ней, пролетите насквозь и можете выходить на «Каменный молот»», — сказал Мечислав.

Я направила Яго к дырявым горам. Долетели мы быстро, с ветерком, подгонявшим нас в спину. И тут началось. Яго отказывался подчиняться. Он увиливал от самой широкой арки, начинал сопротивляться сразу же, когда понимал, что я направляю его туда.

Эрвин прилетел следом за мной. Увидев мои мучения, он послал Лару сквозь арку, потом через кольцо, показывая Яго, как можно спокойно одолеть препятствие. Лара не боялась, но Яго ни в какую не хотел лететь за ней. Я попробовала другую тактику, мы немного полетали в вышине и спустились в каньон с расколотой горой.

Яго вновь запаниковал. Он трусливо снижался и не хотел лавировать между скальных зубов. Кажется, впервые я не испытывала радости от полёта. Мой первый вылет с Яго прошел неудачно.

Следующие тренировки не принесли изменений, я не собиралась сдаваться. Неужели не найду варианты и общий язык с драконом?

Я придумывала приемы, но даже самый простой из них, резко снизиться и сбить лапами камень, положенный на валун, не имел успеха. Ничего не помогало. Научить дракона справляться со страхом не получалось. Во время гонки Яго должен полностью доверять мне, и я не должна сомневаться в нем. Мне нужен эмоциональный отклик, чтобы мы смогли стать единым целым.

Бывает, что одно дружеское участие стоит тысячи полетных часов. Именно так произошло со Стрелой, когда в Калитке я кинула изможденной драконице горсть кошачьего корма. Стрела стала первой в гонке «Огненная змея». Сама драконица думала, что обманула смерть. Я-то, действительно, чувствовала себя на грани смерти, когда Стрела стремительно неслась по виражам «змеи». В такие минуты тонкая нить, связавшая нас со Стрелой, казалась реально ощутимой.

Сидя на спине Яго в удобном седле, пристегнутая страховочным тросом, в шлеме и экипировке, я чувствовала тоску, которой не могла противостоять. Что мне делать? А ведь мы с драконом столкнемся с собственным «околосмертным» опытом, как сказал Мечислав. К гонкам готовятся несколько месяцев, у меня было три недели. Но всё относительно. Для меня три недели огромный срок, если считать, что со Стрелой мы не налетали и трех дней.

Я твердила себе, что гонки — это не вопрос жизни и смерти, как было в случае с «Огненной змеей». Но здравомыслие покидало меня быстрей, чем Яго поднимался в воздух. Его иррациональный страх передавался мне, завладевал моим сознанием, транслируя нашу эмоциональную связь во всей красе. Мы были два неудачника, застрявшие в паутине тревоги, беспокойства и малодушия.

Погода не торопилась меня ободрять, тучи низко нависали мокрыми тяжелыми брюхами, часто разражаясь дождем. Ветер носился с одного края нагорья на другой. Иногда мне казалось, что земля и небо зловеще смыкаются вокруг меня. Вместе с холодом в каждую клетку тела проникал ужас. Надежда, с которой я начинала каждую тренировку, уходила, как вода в песок. Мысли о том, что я недостаточно смелая, недостаточно сильная, недостаточно умная, разъедали, словно серная кислота. Мой энтузиазм угасал с каждым днем. Я тренировалась вяло, механически, не запоминая, что делала, пропадая в потоке собственного самобичевания.

«Соберись, тряпка», — твердила себе. Разве я не должна забыть про эмоции и сосредоточенно идти к цели? Не потакаю ли я своим слабостям? Сначала получилось великолепно, два новых дракона, воодушевление, радость и удовольствие. В итоге — я чувствовала себя арестантом, обязанным отбывать срок.

Мы с Яго синхронизировались. Он боялся, я вместе с ним. Ночью мне снился Горыныч, я радостно просыпалась и, уговаривая себя, что все будет хорошо, выходила на тренировку. Но всё повторялось с точностью, как и в предыдущий день. Какой-то совершенно новый уровень стресса. Раньше я никогда не была такой подавленной, меня одолевали призраки всех моих неудач. Как получилось, что на отличном драконе со всеми моими умениями я не хотела летать?

Эрвин наблюдал за мной с всё возрастающей тревогой, Асанна бродила по окрестностям в поисках трав, Ларри в основном ошивался рядом с Дюком.

Отбыв, точно повинность еще один день в небе, на следующее утро я в нерешительности вышла из башни.

— Что не так? — спросил белый китаец, увидев меня на площадке. Он всегда очень тонко чувствовал мои эмоции.

Я крутила в руках шлем, смотрела на Дюка, привязанного неподалеку, на белого китайца, который кормил его селёдкой.

— Все нормально, — буркнула я, — тренируй дракона, ему вредно, долго простаивать.

И двинулась обратно в башню, нос к носу столкнувшись с Асанной. Она кинула взгляд на Ларри, потом на меня.

— Не хочешь сегодня в небо? — спросила сестрица Идепиус.

— Нет настроения, можешь взять Яго.

Пусть летает! Может ей повезет. Я больше не хотела исполнять танец, фигуры которого не могла разучить. Отказаться от тренировок, снять с себя эту обязанность стало огромным облегчением.

До гонки оставалась две недели. Асанна и Ларри проводили дни в небе, и, помня о прошлой драке драконов, не приближались, друг к другу. Приехал Мечислав с провизией. Он дал дельные советы по поводу предстоящей гонки, которые я выслушала с каменным лицом, наглядно продемонстрировав, что участвовать в «Каменном молоте» не буду.

Мой настрой не вызвал в Мечиславе желания уговаривать, он знал, это бесполезно. Мои чувства были обострены и крайне нестабильны. Эрвин не роптал, когда я раздражалась или тупо молчала, уходя от разговора. Со стороны я выглядела взбалмошной девицей, которая прокатилась на драконах, утолила свой интерес и решила, что этого достаточно.

Бабушка сказала бы о моём нынешнем состоянии — кисляк мочит, и была бы права. Единственное, что радовало — успехи друзей. Асанна оказалась невосприимчивой к страхам Яго, и они понемногу осваивали дырявые горы. Тихоход Дюк тоже приободрился под управлением Ларри. Дракон медленно, но верно, в один из дней одолел «Черную Глотку». Это был прорыв.

Пора было решать, кто будет выступать на «Каменном молоте». Я без колебаний уступила своих драконов Ларри и Асанне. Идепиусы были счастливы, что им представился такой невероятный шанс. Эрвин не спорил с моим решением, Мечислав в этом вопросе был солидарен с Эрвином, а я осталась наедине со своими тараканами.

Мечислав попытался поговорить со мной по душам, но его попытка наткнулась на мое нежелание ту самую душу открывать. Все проходит. Пройдет и гонка, и я забуду свои метания.

Ранним утром, перед отлетом в Мироград, меня разбудил призывный рык, донесшийся с верхушки Башни Ветров. На площадку приземлился Горыныч, чей голос я бы узнала из тысячи других голосов. Прилетел мой спаситель. Он почувствовал, что нужен мне. В этот миг я поняла, что означает «восстать из пепла». Наша поразительная связь всегда давала мне силы жить. Как же мне не хватало моего серебристого маломерки! Наша бескорыстная любовь и привязанность многократно усиливалась в критические моменты.

Солнце никогда не просит у земли благодарности, мой дракон был таким солнцем.

Все страхи испарились, когда я увидела Горыныча. Я запретила себе думать, а что если…. Всё будет хорошо. Солнце взошло на небосклон. Пора включаться в жизнь.

— Я буду участвовать в гонке!

Эрвин поцеловал меня на виду у всех, вызвав громкое одобрение Ларри.

— Теперь нас четверо. Я помню твои слова о команде Межгорья, — сказал он, оторвавшись от моего сияющего лица.

— Ты тогда посмеялся надо мной.

— Я не верил, а ты была права.

Четыре дракона с наездниками взмыли в вышину. Давно я не ощущала такого подъёма душевных сил, как в это утро, когда в небо поднялась команда Межгорья, и со мной был любимый Горыныч.