Искра

Глава 5. Башня Ветров

Я два дня убила на то, чтобы уговорить себя и прийти к мысли, что мое самоуважение не пострадает, если я попрошу вернуть кулон. На третий день, наступив на собственную гордость, явилась к Эрвину. Посвящать Мечислава в конфликт по поводу кулона я не хотела. Наши отношения касались только нас двоих.

Переборов смущение и неловкость перед ужином я пришла в комнату Эрвина и, набрав больше воздуха, на одном дыхании произнесла отрепетированную фразу.

— Я сожалею, что сказала тебе на балу, и хочу вернуть кулон.

Фу-у…сказала.

Эрвин развернулся ко мне и мгновенно ответил.

— Конечно, он твой, я так рад, — и неожиданно смешался точно подросток. — Соня, я такой глупец. Прости за моё недостойное поведение. Ты простишь?

Чтобы не разнюниться, я прижала ладонь к губам. Ночной бег по Светозару, его забота обо мне, изменил многое, оставив прошлое в прошлом — обида сгинула бесповоротно и навсегда.

— Давай больше не возвращаться в тот день. Никогда.

Я потянулась к Эрвину с поцелуем, он прижал меня к себе и яростно атаковал мои губы.

— Никогда, — облегчённо прошептал, оторвавшись от меня.

И солнечный камень оказался на своём законном месте. Эрвин вытащил его из кармана и, бережно отодвинув волосы, водрузил на мою шею, не забыв при этом несколько раз поцеловать меня около ушка. Его поцелуи теплом окутали моё тело, и я с трудом освободилась из его объятий.

— Нас давно ждут в столовой…

— Соня, — прошептал он, развернув меня лицом к себе, придерживая за плечи. — Ты часть моего сердца, и этого не изменить.

Ужин в кругу семьи прошёл в непринуждённой обстановке. Клим и Эрвин сблизились, когда разговорились о гонках, и теперь вели заинтересованную беседу. Я молчала, делая вид, что разговор о гонках мне безразличен. Даже когда, захлёбываясь от восторга, Клим рассказал, как его обогнала девушка на дикарке, я и ухом не повела, хотя Эрвин кинул на меня ироничный взгляд. Моя личность держалась в секрете от всех, в том числе и от семьи Княжича.

День оказался таким длинным и насыщенным, что вечером я еле доползла до комнаты, в которой меня разместили. Даже жесткий матрас не помешал мне отключиться, едва я упала на него.

Ночная побудка была внезапной и стремительной. В мозг впился ужасающий тонкий писк, от которого хотелось заорать в полный голос. Истерично схватив подушку, я накрыла голову, сдавив уши. Писк не прекращался, вдруг на пороге, снеся дверь с одной петли, показался Эрвин с перекошенным лицом.

— Что это? — простонала я, не снимая с головы подушку.

В коридоре послышался топот, и в комнату ворвался Мечислав в халате на голое тело. Мы все трое уставились друг на друга.

— У вас никого? — выдохнул Мечислав. — Кто-то повредил защитный контур.

— Что за ужасный звук? — простонала я из-под подушки.

— Сейчас, — Мечислав рванул из комнаты, а Эрвин бросился к кровати, пытаясь намотать на голову моё покрывало. Звук становился невыносимым.

— А-а-а! — я стонала в голос, — уберите!

Звук резко исчез, за ним мои вопли.

— Если меня будут так будить каждую ночь, я сбегу в лес. У меня и сейчас было желание выпрыгнуть в окно.

— Здесь третий этаж, — сбросив покрывало с головы, сказал Эрвин.

— Да хоть десятый!

Вторая половина ночи прошла под неусыпным надзором Эрвина. Он остался в моей комнате, прилёг на полу, но я пододвинулась, уступив ему место, и Эрвин переполз на кровать.

Жидкий рассвет еще только начал пробиваться в окна, как хмурый Мечислав, ввалившись в комнату, объявил.

— Срочно уезжаем в башню.

Княжич так и сказал в Башню, чем меня сильно заинтриговал.

— Здесь оставаться опасно. Я не верю в случайности. На моей памяти никто раньше не пытался проникнуть в мой дом.

В спешке мы похватали вещи, в утренних сумерках нас уже ждал мобиль Мечислава. Мы покидали в грузовой отсек машины немногочисленные пожитки и, опережая рассвет, помчались из города. После событий ночи у меня не было сил смотреть по сторонам, я смежила веки, привалилась к Эрвину и отключилась.

Меня разбудили в конечной точке нашего пути. С трудом подняв голову, я протёрла глаза. Круглая Башня Ветров располагалась на вершине горы, окруженная полуразрушенными крепостными стенами. По словам Княжича древняя крепость — форпост, построенная во времена разделения и вражды между народами, служила для отражения атак и сдерживания врагов. Стены спасали от пеших нападающих. В башне проживали почти все обитатели крепости, кроме слуг, которые ютились в хозяйственных постройках, а на крыше когда-то часовые несли вахту, наблюдая за окрестностями и небом.

Форпост давно стал никому не нужной древностью, хотя сама башня сохранилась достаточно хорошо. Верховенцы предпочитали жить в городах и посёлках, давние распри ушли в прошлое. В Верховии теперь была единая система управления, единая монета и единая территория.

За небольшие деньги Мечислав купил заброшенную крепость со сторожевой башней и привёл их в жилой вид. Преимущества Башни Ветров я оценила с первого взгляда. Она располагалась вдали от населённых пунктов, на все четыре стороны просматриваемые окрестности, внизу вдалеке текла горная река. Похожа на Овечечку, такое же уединённое место. Усадьба Светозаровых была укрыта в долине от всех ветров, здесь же шумные хулиганы носились беспрепятственно, нападая на беззащитных обитателей крепости.

Перелетев ворота, мобиль приземлился у подножия Башни. Мы выбрались наружу, ежась от холодного ветра, взяли вещи и двинулись за хозяином цитадели. Порывистый, пронизывающий ветер подгонял нас скрыться за толстыми стенами. Мечислав отпер массивную дверь, и мы шагнули внутрь темного пространства.

Увидев, какой толщины были стены этой жуткой Башни, я испугалась. В этой широкой каменной кладке без труда можно скрыть не одну тайную комнату и заселить их всех бесплотными призраками. Мечислав включил освещение. Мы оказались в большой круглой комнате, я заметила квадратный колодец и лестницу, ведущая наверх. По стенам на стойках было развешано оружие, что мгновенно заинтересовало Эрвина.

— Эта бывшая кладовая с колодцем. Я переоборудовал её в тренировочный зал, в колодце установил насос и провел воду на все уровни, в башне их пять. На втором кухня-столовая. Там я храню припасы, готовлю и обедаю. Над ней три жилых этажа. Два гостевых и на самом верху под крышей моя комната.

Мечислав подвел нас к винтовой лестнице, чуть выше она была огорожена каменной стеной. Массивная деревянная лестница оказалась крутой и узкой с аккуратными перилами, закрепленными в стене. Над головой горели светильники, освещавшие подъем наверх. Комната на втором уровне оказалась гораздо приятней, чем мрачный спортзал. Здесь были небольшие вытянутые окна, со светлыми жалюзи, пропускавшими свет, что делало её уютной. Большой стол в середине, современная плита, раковина, огромный холодильник, в углу очаг и просторный разделочный стол с навесными полками на стене — скромно, но достойно. Мечислав сбросил с плеч рюкзак с припасами.

— Потом разберу, сейчас покажу ваши апартаменты, — он повел нас дальше. Преодолев следующий этаж, Княжич толкнул увесистую дверь и пригласил меня войти.

— Располагайся. Теперь это твоя комната. Если найдешь подходящие вещи, можешь воспользоваться. Комната Эрвина над тобой, а я на пятом уровне. Встретимся через час в столовой и все обсудим.

Оставив меня одну, они удалились, а я с интересом оглядела жилище. Мечислав был образцовый хозяин. Всё необходимое здесь было: достаточно широкая кровать, стол со стулом, кресло с пуфиком для ног, небольшой диванчик, шкаф для белья, но особенно порадовал санузел со всеми удобствами, даже небольшая ванна имелась. Воду здесь не экономили. В древнем строении, да все удобства! Вот это да!

Я разложила вещи, немного повалялась на кровати и спустилась в столовую. Мечислав уже хозяйничал здесь. Вскоре к нам присоединился довольный Эрвин. Башня Ветров была выше всех похвал. Мечислав признался, что на самом деле, предпочитает жить здесь, так как любит уединение и спокойствие. Я бы добавила, что для изготовления артефактов требуется отсутствие любопытных глаз и ушей.

Меня удивило сходство интересов Мечислава и Эрвина. И тот, и другой облюбовали для жилья башни. У Эрвина имелась берлога в старой крепости, пусть не такая уютная и большая, но именно в ней он предпочитал коротать время. Даже Добромир поселился в Овечечке вдали от Светозара и, по моему наблюдению, нисколько не рвался в город. Их одинаковый выбор не мог не удивлять.

На новом месте день пролетел незаметно. Вечером, рано поужинав, мы разошлись по комнатам, захотелось покоя и одиночества. Слишком неспокойными выдались последние дни. Мечислав обещал, что отопление, которое он включил, скоро нагреет наши комнаты. И все же ночью было промозгло. Мне пришлось накрыться двумя одеялами, но спала я спокойно. А вот утром настроение, бывшее безоблачным в день приезда, кардинально изменилось. Небо заслонили тучи, за окном начался дождь, завыл ветер, срываясь на визг, будто бы злясь на обитателей башни, до которых не мог добраться.

— Не будем тянуть время, — напомнил Мечислав, попивая утренний чай, — Соня, заряжайся энергией, она тебе понадобится, а мы с Эрвином в тренировочный зал.

Про «заряжайся», он, конечно, вовремя сказал, я совершенно не могла сосредоточиться, мозги растекались, словно лужи за окном. Усталость, страх, сомнения навалились неподъемной тяжестью. Зачем я осталась? Мне надо было вернуться в Поваринск. Там все знакомо, тихо и безопасно, следующий день похож на предыдущий. Непредсказуемой может стать только погода, и надо надеть резиновые сапоги вместо кроссовок, чтобы решить проблему.

В Светозаре на празднике я отравилась. Случайность? Не думаю. В дом Мечислава в первую же ночь по приезду кто-то хотел проникнуть. Опять покушение? Скорее всего.

Верховия пугала неотвратимым приближением неизвестности, словно я с завязанными глазами подходила к краю пропасти, каждый миг ощущая, что он будет последним. Стылая башня Ветров нагоняла тоску. Что толку, что я из одного убежища перекочевала в другое. Если на меня открыли охоту, мне не спрятаться нигде.

В свете всего произошедшего подарки показались издевательством Светозара. Чемпионке разодетой в пух и прах не на золотом мобиле разъезжать надо, а в пору в лохмотьях на окраине города прятаться. Кажется, всё здесь против моего присутствия.

Быстро и незаметно я погрузилась в пучину безрадостных мыслей. А ведь Зарх учил, нельзя терять контроль, затянет с головой, не вырваться. Каждая мысль всё тяжелее, вокруг сгущается зловещая чернота, из мрака возникают чудовища, обступают со всех сторон, сопротивление бесполезно, разум сдаётся под натиском торжествующих видений, я программирую их появление в своей жизни.

Всё, что пожелаешь.

Неужели Верховия ещё не научила меня? Найти одну маленькую, малюсенькую, слабую мысль, от которой станет чуть легче. Пусть немного, но легче.

В этом безлюдном мрачном месте у меня есть возможность прислушаться к себе. Это не тюрьма, со мной Эрвин. От понимания того, что он рядом, тренируется в спортивном зале, меня отпустило. Мой магнит, который безошибочно тянет к свету. Эрвин занимается с Мечиславом на мечах, мне тоже пора приступать к упражнениям, которые показал Княжич. Вместо бесчисленных страхов нужна чистоту восприятия. Убрать заторы, покинуть запасные пути и нестись вперед, как бронепоезд.

Я сделала несколько упражнений на раскрытие грудной клетки, помахала руками и приступила к клеточному дыханию.

Через три минуты дыхательной практики я выдохнула и зависла, наслаждаясь внутренней тишиной. Еще три минуты я дышала в ритме секунд, спешащих на свободу из замкнутого лабиринта. Выдох. Сознание повело, но некоторые отвлекающие мысли просочились в голову. Отдых. Еще три минуты интенсивных вдохов. Всё. Не дышу, и не хочется, парю в безвоздушном пространстве.

На земле на спине лежит Эрвин, боясь шелохнуться, напряженно следит за мной, будто ждёт. Вглядываюсь, придвигаюсь чуть ближе, хочу ощутить его запах. Я всё ближе, всматриваюсь в широко распахнутые глаза. Какой у них цвет? Серый? Синий? Жёлтый? Голубой!

Образ впечатывается в сознание, машинально прикасаюсь к кулону на шнурке. Подчиняясь зову сердца, стремительно взвиваюсь в облака с крыши Башни, устремляюсь в темное небо. Замерев, хочу рассмотреть ускользающее видение. Мне страшно.

Что это было? Распахнула глаза. Смена картинки не пугала, сейчас меня ничто не способно напугать, но иррациональный страх сдавил грудь, прерывистый выдох вырвался из груди. Обострившееся сознание потребовало проверить догадку, желание сию минуту осмотреть крышу башни толкнуло меня вперед.

С тяжёлым предчувствием вышла из комнаты, по крутой лестнице взобралась вверх (просто кайф для верховенцев, но мне не смешно), достигла верхней площадки, толкнула металлическую дверь, и вот она — круглая верхушка Башни Ветров. Да, это здесь! Отсюда стартовала алая драконица из моего видения. Холодный ветер вместе с колючим дождем мгновенно выбил из моего тела последние крохи тепла. Меня затрясло от подступающего беспричинного ужаса и предчувствия беды, босые ноги на каменных плитах жгло от холода.

Моментально промокнув и промерзнув до костей, я ступила под защиту крыши. Вода текла с меня ручьями, оставляя лужи на лестнице. Холод и дождь сделали благое дело, истерика отступила, вернув мне подобие контроля. Спустившись вниз, я застыла перед дверью в комнату Эрвина, нерешительно заглянула внутрь. Надо рассказать ему, поделиться своими страхами.

Комната оказалась пуста. Трясясь от холода, оставляя мокрые следы от босых ног, я подошла к шкафу и открыла его. Аккуратным рядком здесь были развешаны немногочисленные мужские вещи. Рука машинально потянулась к белой рубашке с длинным рукавом, я приложила её к лицу. Запах был головокружительным, я вдыхала его, забыв о времени.

Сбросив с себя мокрые тряпки, прямо на голое тело я натянула рубашку, она мне доходила до середины бедра, как платье. Мягкая ткань льнула к телу, я села на пол, поджав под себя ноги, закрыла глаза, погружаясь в знакомый запах мокрой хвои и мускуса. Слегка покачиваясь, словно в трансе, пьянея от тонкого аромата, без труда вызвала знакомый образ. Окутанная тишиной и странным томлением, я с трудом открыла глаза. В дверях стоял Эрвин голый по пояс в свободных спортивных штанах. С тёмных волос на его плечи и грудь капала вода, блистая искрами на загорелом теле, мышцы перекатывались под кожей, излучая почти ощутимый жар. Моё бедное маленькое сердечко встрепенулось и ускорило бег.

— Что случилось? — он ошарашенно глянул вокруг, мгновенно оценив лужи на полу, мокрую одежду, и шагнул внутрь с отчаянной решимостью защитить меня от всего мира.

— Замерзла, — ответила тихо, на пределе слышимости.

Взгляд Эрвина потемнел, как вода в Ледяном озере перед грозой. Минуту мы молча смотрели друг на друга. Эрвин сделал шаг, я плавно поднялась ему навстречу. Расстояние между нами сократилось, жар мужского тела становиться сильней, меня уже ощутимо потряхивало. Руки Эрвина опустились мне на плечи, я не отстранилась от его горячих ладоней.

Да. Пронеслось в сознании, и я утонула в глубине его глаз. Долгий томительный миг глаза в глаза, и Эрвин склонился ко мне. Его лицо так близко, что вдох застрял в моей груди. В чувственном плене его рук я плавлюсь, голос подводит меня, мелко вибрирует, как и моё тело.

— Почему ты… выбрал меня? — смотреть на полуобнаженного Эрвина, видя его горящий взгляд, чувствуя жар его тела, говорить с ним, преодолевая смущение и невероятное волнение, стоит титанических усилий. Я стараюсь выровнять дыхание, унять дрожь тела.

— Я не выбирал, — голос Эрвина стал тягучим, как мед, — тебя выбрало моё сердце. Ты — мой воздух, моя жизнь, — потемневшие глаза Вышнева горят голубым огнем.

— Мироздание перепутало дороги, — я пытаюсь шутить, слишком велико напряжение между нами.

Медленно, как в трансе, глажу Эрвина по щеке, он притягивает меня ближе, прижимает к груди.

— Я благодарен ему за этот подарок, — шепчет мне в губы, нежно прикасаясь к ним.

— Эрвин, — мой хриплый стон подобен взрыву внутри меня. От вкуса его губ, от прикосновений, моё тело пронзает с головы до ног. Вот она — черта, грань, куда я проваливаюсь, теряя контроль над собой.

Его губы сладкие, они прокладывают дорожку от виска, к щеке, кончику носа, к губам, разносят по телу необычайный восторг и негу. Эрвин прикасается самым нежным, необыкновенным поцелуем. На задворках сознания ревнивая мысль: «Кто его научился целоваться?».

— Только мой, — шепчу беззвучно, когда отрываюсь от его губ, — единственный.

Закручиваюсь в небо вихрем, который соединяет души влюблённых из разных Вселенных. Коллапс сознания, энергетический взрыв в моей голове.

«Неужели так бывает? — и сразу ответ, — с любимым только так и бывает».

Наши обнажённые тела переплетаются, сплавляются в единое целое. Запах Эрвина кружит голову, я откликаюсь на его толчки стонами, шепчу его имя, прошу не останавливаться, умоляю быть со мной. Наш танец единственно правильный, прекрасный, неповторимый для нас двоих длиться и длиться. Эрвин слизывает пот, струящийся у меня по виску, от этой нехитрой ласки меня прошивает разрядом, я выгибаюсь и вылетаю в открытый космос, фейерверк рассыпается под моими закрытыми веками. Эрвин содрогается вместе со мной.

— Соня.

Блаженство растекается в теле шипящими пузырьками, я нащупываю кулон на груди и прижимаю его ладонью, переполненная сладкой истомой.

— Люблю тебя.

Шепчем одновременно друг другу.

— Любимая.

— Любимый.

Сознание растворилось в сумерках, а может сумерки растворились во мне. Мокрые следы на ступенях лестницы высохли, и в моём сердце в кои то веки наступил покой. Даже в минуты сильнейшего разочарования в глубине души я всегда знала, что любима, и люблю. Для умеющих видеть сердцем не бывает тайн.