История дьявола

18 НОВЫЕ ВРЕМЕНА И БОГ ЛЕНТЯЕВ, НИГИЛИСТОВ И ЧЕЛОВЕКОНЕНАВИСТНИКОВ

Казалось бы, что в грозовой атмосфере политических бурь XX века, ознаменованного расщеплением атома и осуществлением ядерного синтеза, позволившими проникнуть в святая святых материи, после успехов, достигнутых генетиками, сумевшими воздействовать на живой организм на уровне двух первородных клеток, а также сексуальной революции, вдребезги разбившей самое устойчивое из всех убеждений — идею первородного греха, вследствие революционных и контрреволюционных переворотов, заставивших оглушенного потоком информации обывателя то и дело менять политические ориентиры, в результате распространения беспроводной телефонной связи, отвоевывающей все более обширные пространства, Сатана, чьей сферой обитания, по утверждению средневековых и современных авторов, испокон веков считается окружающая среда, должен был бы уже давно откинуть копыта.

Однако самое удивительное, по мнению наиболее активных противников Сатаны в лице американских полицейских, заключается в том, что ему все нипочем и он по-прежнему пребывает в добром здравии. В 1989 году офицер полиции штата Айдахо некто Лари Джонс разоткровенничался на страницах газеты File 18 Newsletter:

«Когда мы имеем дело с преступниками, объясняющими свои дурные поступки воздействием на них сверхъестественных либо каких-то других злонамеренных существ, навязавших им свои философские взгляды или же заставивших принять их жизненные принципы, использование обычных полицейских методов не приносит ощутимых результатов. На тот случай, если полицейский в своей оперативной работе столкнется лицом к лицу с князем тьмы или же с его камарильей[912], то ему следует иметь при себе «бич Сатаны», а также использовать все необходимые средства духовной защиты... Лучше чем кто бы то ни было подготовлены к борьбе с силами Зла[913] те полицейские, которые исповедуют христианство».

Некоторые руководители американской полиции считают «сатанистами» членов тайных обществ, из поколения в поколение практикующих культ Сатаны, которые похищают малолетних детей, а также совершают другие преступления с применением насилия и убийств. Как считают «эксперты» по делам сатанистов, на совести разветвленной международной подпольной сатанисткой организации не менее пятидесяти тысяч кровавых преступлений в год. Некоторые семьи только для того и берут на воспитание младенцев, чтобы приносить их в жертву Сатане. По мнению полицейских, специализирующихся на расследовании деятельности подобных сект, участники сатанистких шабашей верят, что кровавые жертвоприношения высвобождают первородные силы и «подпитывают» их особой энергией.

«Ничто не проходит», — утверждал Чехов. Во всяком случае, мало что изменилось с тех приснопамятных времен, когда инквизиция вершила суд над салемскими ведьмами. Однако представления о дьяволе в сознании верящих в его существование людей претерпели значительные изменения. Теперь — и это больше всего тревожит представителей американских властей — Сатана, как говорится, ушел в подполье и наносит удары исподтишка.

Одной из форм проявления сатанизма, по убеждению все тех же полицейских, стала детская порнография. Сатанисты проникают в некоторые детские учреждения и похищают детишек, переправляя их затем на специально предназначенных для этой цели самолетах к местам свершения культовых мероприятий. Детей заставляют ложиться в гробы, которые затем опускают в заранее вырытые могилы, а участники сатанинского обряда забрасывают их сверху комьями земли. Затем малышей из гробов вызволяет и тут же насилует сатанисткий первосвященник, после чего их отправляют обратно.

Казалось бы, что столь нелепый вздор мог прийти в голову только человеку с извращенной психикой. Ничего подобного: именно эти преступления обсуждались на семинаре полиции, посвященном ритуальным убийствам, который состоялся в 1988 году в штате Виргиния. И все же есть все основания предположить, что столь бредовые идеи могли зародиться в воспаленном мозгу какого-то свихнувшегося маньяка. И мы вновь ошибемся, ибо я прочитал нечто подобное на страницах толстенной книги под названием «По следам Сатаны», которую некий высший чин американской полиции по имени Роберт Д. Хикс написал специально для своих коллег. Издательство Prometheus Books, напечатавшее его труд, входит в американскую ассоциацию по борьбе со всеми формами и проявлениями обскурантизма. Под эгидой этой ассоциации выпускается ежемесячник The Skeptical Enquirer, призванный разоблачать злобный вздор, распространяемый людьми с неустойчивой психикой и оккультистами всех мастей. Как главному редактору издания «Наука и жизнь», мне не раз приходилось сотрудничать с издателями The Skeptical Enquirer, в частности с Паулом Куртом, по поводу Туринской плащаницы, а также с Джеймсом Ранди по проблеме «памяти воды», как неожиданному проявлению научного сатанизма.

Если кому-то вдруг захочется услышать доводы в пользу существования Сатаны, то ему следует выслушать мнение «специалистов по сатанинским культам», невзирая на то, что в их роли выступают офицеры полиции (ведь известно, что в полицию идут служить гражданские лица или бывшие военные, разделяющие те же заблуждения, что и рядовые граждане). В самом деле, в подобных рассказах нашли отражение самые извращенные сексуальные навязчивые идеи. Ведь надо полностью потерять рассудок, чтобы заявить во всеуслышание о том, что самолеты, битком набитые детьми, совершают регулярные рейсы к местам отправления сатанистких обрядов, где несовершеннолетние подвергаются насилию, а некоторых из них даже лишают жизни, и по окончании столь чудовищных культовых церемоний оставшихся в живых детей как ни в чем не бывало развозят к определенному часу по детским учреждениям, и все остается шито-крыто. Неужели ни одна мать ни разу не пришла пораньше за своим чадом и не подняла панику по поводу его отсутствия? Неужели ни одна родительница ни разу не была удивлена тем, что ее ребенок с головы до ног в грязи и глине и дрожит от страха? Неужели не нашлось ни одного малыша, который не пожаловался бы на то, что его обидели, и не захотел возвращаться туда, где взрослые люди заставляют его ложиться в гроб, вызволяя оттуда лишь затем, чтобы изнасиловать? И кто же этот «первосвященник», способный совершить насилие над не одной дюжиной детей подряд? Америка, похоже, наводнена неудачными копиями Жиля де Ре[914].

Казалось бы, что стоит только некоторых тронувшихся умом офицеров американской полиции подвергнуть психиатрической экспертизе и отправить досрочно на пенсию, и, как говорится, дело закроется. Между тем все не так-то просто, как можно было бы предположить; несмотря на всю свою нелепость, какая-то доля истины в этих россказнях все же присутствует. Мы можем сколько угодно критиковать методы и приемы полиции, утверждая, что они направлены именно на то, чтобы доказать существование дьявола, и как бы льют воду на мельницу сатанистов. Однако бредовые идеи посещают не одних только американских полицейских: так, отставной сержант полиции в Новой Мексике по имени Паул Жаслер поведал миру жуткую историю о некоем тринадцатилетнем подростке, наслушавшемся рок-музыки и объявившем о своем посвящении в сатанизм. Более того, он был убежден, что Сатана ниспослал ему откровение: любовнику его матери надлежало умереть, и убить его должен был именно этот мальчик. Подросток не знал, на что решиться, ибо, с одной стороны, ему была отвратительна сама мысль об убийстве, а с другой — он не посмел ослушаться приказа Сатаны. «Вот так, хотите верьте, хотите нет»[915], — заявил Жаслер. Подобные случаи стали настолько часто повторяться, что трое американских социологов выпустили в свет совместный труд[916], посвященный этой теме. Впрочем, вопрос показался ученым настолько важным, что был затронут и в других научных работах.

Так, американский Департамент по делам здравоохранения и благотворительности опубликовал сообщение о том, что в 1988 году на каждую тысячу мальчиков приходился 1,1 случай насилия, в то время как на тысячу девочек — 3,9, составив в целом 1 553 000 сексуальных преступлений. Как видите, приведенные выше цифры заставляют задуматься. Однако наиболее острую тревогу вызывает то обстоятельство, что в 1986 году число жертв среди детей, подвергшихся насилию, возросло в три раза по сравнению с 1980 годом. Следует отметить, что подобного рода печальная статистика характерна не только для Соединенных Штатов. Во всем мире проблеме сексуального насилия над малолетними уделяется слишком мало внимания, и потому нам неизвестно число преступлений, совершенных педофилами во Франции, в Германии, Великобритании и других европейских странах. И только шумиха, поднимаемая время от времени средствами массовой информации по поводу каких-либо особенно гнусных преступлений, приоткрывает на какое-то непродолжительное время завесу над этими темными деяниями, и тогда на суд общественности выносится предполагаемая статистика насилий над малолетними. Эта тема недостаточно освещается в газетах и на телевидении, что отражает нежелание средств массовой информации лишний раз шокировать общественное мнение. Однако, к всеобщей радости, подобные случаи быстро перестают быть злобой дня, и о них тут же забывают. Тем не менее известно, что существует специальная литература для педофилов, ибо в наше время нередко встречаются личности с расстроенной психикой, способные совершать над детьми определенные действия. Во всяком случае, Сатана тут ни при чем.

Однако, чем Соединенные Штаты особенно отличились, так это тем, что в этой стране педофилия, так же как, впрочем, и педерастия[917], вошли в практику сатанистких культов. Одна из уцелевших жертв такой агрессии, Марти Джонсон открыто заявила о том, что на протяжении десятка лет подвергалась ритуальному сексуальному насилию до тех пор, пока не повзрослела и потому утратила привлекательность в глазах участников культовых обрядов. Ее перевели сначала в ранг служительниц алтаря, а затем назначили верховной жрицей двух сатанистких групп. Впоследствии она призналась в следующем:

«Я принимала участие в жертвоприношении восьмилетней девочки, похищенной в Техасе в районе Харис Каунтри».

Марти Джонсон подробно описала, как было совершено преступление. Она рассказала, как напичканную наркотиками девочку, с расширившимися от ужаса зрачками, медленно убивали на глазах других детей[918]. Трудно сказать, была ли Марти Джонсон свидетельницей столь страшного преступления, или же все леденящие кровь подробности были лишь плодом больного воображения несчастной женщины; тем более, она заявила о том, что в радиусе пятисот километров вокруг Томбаля — небольшого городка в штате Техас с населением шесть тысяч двести двадцать пять человек — действует не меньше сотни сатанистких групп. После вызова в полицию в качестве свидетельницы по делу об убийстве, она скрылась в неизвестном направлении под предлогом, что разыскивалась членами сатанисткой секты, которые непременно нашли бы способ, как заставить ее замолчать, чтобы она не смогла выдать их тайны. Возможно, речь шла о женщине с нарушенной психикой, а столь отвратительная кровавая оргия имела место только в ее воспаленном воображении.

И все же у этой женщины нашлось немало последователей, выступивших с похожими свидетельствами. Так, некая Джоан Кристиансон поделилась своими не менее мрачными впечатлениями о злодейских деяниях сатанистов, описывать которые я не берусь, а особенно любопытствующим могу только посоветовать обратиться непосредственно к работе Хикса. Кристиансон уверяла, что после того, как публично выступила с рассказом о том, что видела собственными глазами, она получила десять тысяч семьсот шестьдесят телефонных звонков с угрозами в свой адрес, что, по ее мнению, лишний раз доказывало правдивость ее слов, а также свидетельствовало о том, как много развелось сатанистов. Сообщение точной цифры телефонных звонков наводит на некоторые размышления. Невольно возникает вопрос, можно ли верить словам женщины, поведавшей о том, что она четыре или пять раз производила на свет младенцев с единственной целью, чтобы их сердца были тут же съедены? Однако имеются и другие не менее шокирующие заявления. Нашумевшими в свое время историями были, например, такие случаи, как «Глория» и «Шерил», ставшие темой телепередачи Жеральдо Ривера в 1988 году. Шерил, изнасилованная в двенадцатилетнем возрасте, родила младенца, который был тут же принесен в жертву собственным папашей на глазах у принимавшего роды врача.

В нашем повествовании мы как бы оказались у последней черты, ибо восприимчивость человека к ужасам имеет свои пределы. И тут же напрашивается вывод, что Соединенные Штаты превратились в страну, охваченную массовым психозом, где больше не существует ни врачебной этики, ни возможности обратить на путь истины сотни, а то и тысячи одурманенных идеями сатанистов граждан. Ведь, в конце концов, речь идет о простых людях, которые каждый день ходят на работу, приветствуют при встрече соседей, общаются с начальством и сослуживцами. И, вероятно, им не раз доводилось наблюдать, как живут нормальные люди, как матери кормят грудью своих малышей, вместо того чтобы вонзать им в сердце перевернутый крест, как в семьях балуют и пестуют малолетних девочек и мальчиков, а не насилуют во время культовых обрядов, от одного описания которых леденеет кровь.

При самом поверхностном знакомстве с психиатрией и психологией невольно задумываешься о том, что все психопаты или, по Крайней мере, некоторые из тех, кто признается в совершении подобных мерзостей, должны время от времени проникаться отвращением к содеянному или увиденному преступлению. И невозможно поверить, что из сотен, а может быть, и тысяч людей, попавших в сети сатанистов, не нашлось ни одного, кто вывел бы на чистую воду своих сообщников и не попытался бы расправиться с ними. Те же сведения, почерпнутые из психиатрии, заставляют самым серьезным образом усомниться в правдивости несуразных историй, рассказанных развратными женщинами с расстроенной психикой, весьма напоминающих истеричек Шарко[919]. Ибо некоторые из этих женщин впадают то в одну, то в другую крайность: если еще вчера они во всеуслышание говорили о том, что им якобы довелось справлять черную мессу и принимать участие в обрядах некрофилии и каннибализма, то сегодня они уже объявляют себя «возрожденными христианками». И такие «христианки» переходят из лагеря Сатаны под знамена Иисуса из-за одного лишь стремления обрести хозяина. Врачи-психиатры объяснили бы подобное поведение женщин большой эмоциональной неуравновешенностью.

По правде говоря, у нас не вызывают доверия религиозные убеждения даже самих раскаявшихся сатанистов так же, как и их жуткие рассказы.

На первый взгляд, они не показались нам чем-то новым: в прошлом Франция уже не раз была свидетельницей подобных социальных взрывов, вызванных слухами о жертвоприношении новорожденных младенцев. Так, в 1750 году в Париже произошли волнения, возникшие из-за того, что в народе поползли слухи о том, что полиция причастна к похищению детей. Бунт вспыхнул в беднейших кварталах города, располагавшихся между Бастилией и дворцом Тюильри, и сопровождался жестокими стихийными расправами. Так, был растерзан толпой один унтер-офицер по имени Лаббе, чей труп был брошен напротив резиденции начальника полиции Рене Берье. А все началось с того, что Берье, человек весьма «грубый и заносчивый», отдал своим подчиненным приказ «очистить» улицы от бродяг и нищих — этих поистине детей нищеты. Их бросали в тюрьмы для бедняков порой не на месяцы, а на годы. Однако в народе поговаривали о том, что аресты осуществлялись по приказу Людовика XV, и люди, давая волю своему воображению, тут же придумали легенду о том, что дети приносились в жертву, потому что королю или же кому-то из его приближенных понадобилась кровавая баня, чтобы вылечиться от какой-то тяжелой болезни[920]. Как всегда, в мифах искупление не может не сопровождаться кровопролитием!

Создается впечатление, что подобное происходит, как правило, в периоды социальных кризисов, когда общественное мнение особенно восприимчиво ко всяким вздорным слухам, наподобие историй о жертвоприношениях детей по приказу деспотов, глухих к страданиям своих подданных. Нам уже знаком подобный сюжет по куда более известному мифу об избиении младенцев в Палестине, согласно указу Ирода Великого[921], получившего известие о рождении Иисуса, что на самом деле было чистым вымыслом евангелистов. По-видимому, самым достоверным во всех американских легендах о Сатане можно считать лишь то, что подобное мифотворчество стало свидетельством кризиса массового сознания.

И все же не стоит сваливать на Сатану вину за события, происшедшие в Париже в 1750 году. У нас нет основания утверждать, что французы остались равнодушными к этой проблеме: все обстояло иначе каких-то три века назад. Так, создание в 1679 году Людовиком IV комиссии по расследованию обвинений в отравлении, сатанизме и сексуальном насилии, выдвинутых против высокопоставленных лиц, в число которых входили и священнослужители, свидетельствует о том, что случаи помешательства на почве дьявола были и тогда весьма нередки. Хочу только обратить ваше внимание на одну существенную деталь, указывающую на формы, какие может принимать массовый психоз: стены зала, где заседал назначенный королем чрезвычайный суд, получивший также название «Суд над отравителями», были обиты черной тканью, точно также, как это делалось в местах отправления черной мессы. Вот так всегда: преследователь имитирует действия преследуемого, а обвинитель — обвиняемого, по принципу: кто верит в дьявола, тот и сам является дьяволом. Помимо нескольких мегер и высокопоставленных развратников наподобие Бринвиля, Вуазена, Вигуре, аббата Гибурга и прочих жаждавших власти, денег, любовных утех авантюристов и банальных охотников за наследством, стены этого мрачного зала видели многих знатных вельмож. И все они как один, верили в дьявола и обращались к нему за помощью, чтобы разбогатеть, удовлетворить свою похоть или обрести власть. Суд воздал им по заслугам.

Однако дело об отравителях завершилось самым странным образом, ибо в 1682 году Людовик XIV, по-видимому, пришедший в ужас от того, что ему довелось услышать на процессе, приказал предать огню большую часть архивных документов и протоколов заседаний суда. Если бы судьи вели процесс с соблюдением всех законов правосудия, то пришлось бы отправить на виселицу или плаху добрую половину высшей знати. Однако Людовик принял мудрое решение и ограничился тем, что «подал пример», чтобы впредь другим не повадно было, послав на виселицу самых отъявленных негодяев и потерявших разум глупцов. А все прочие обвиняемые по распоряжению короля были объявлены «жертвами сплетен». Безусловно, большинство доносов состояло из самых настоящих наговоров, ибо нет предела подлости, на которую способен человек по отношению к своему ближнему. И тому далеко не первым свидетелем был Иисус. И в XX веке, если бы кто-то из известных деятелей получил доступ к досье, хранящемуся в архивах префектуры полиции, то весьма бы удивился интимным подробностям своей личной жизни вперемежку со злонамеренным, порочащим его вымыслом, на что полицейские писари извели немало чернил.

Однако в наши дни полиция Соединенных Штатов, где якобы были совершены вышеупомянутые гнусные преступления, заявляет о том, что ей ничего не известно о пропажах несовершеннолетних. И все же полиция могла бы не закрывать глаза на тот факт, что ежегодно в стране пропадает пятьдесят тысяч детей. И тем не менее по некоторым заявлениям так называемых «свидетелей» сатанистких ужасов[922] проводились тщательные журналистские расследования, на основании которых был сделан вполне определенный вывод: общественность, поспешившая поверить в отправление сатанистких ритуалов, была введена в заблуждение. Так, в 1987 году по предварительным результатам расследования, проведенного полицией в тридцати шести детских учреждениях, под подозрением оказался девяносто один человек, из которых всего двадцать один был осужден за правонарушения, совершенные без какого бы то ни было участия Сатаны или сатанистов[923].

Другими словами, время от времени совершаются преступления, которые, подобно снежному кому, обрастают всяческими слухами и домыслами, где Сатана служит лишь предлогом.

Однако неоспоримым является одно: перед обществом встала проблема такого психического явления, когда вымышленное зло, порожденное больным воображением, приобрело реальное содержание. Психологам известна патология рефлекса подражания, и они знают, по какой схеме действуют люди с неустойчивой психикой. Эта схема приобретает особое значение в тех случаях, когда совершаются противоправные или же подлежащие общественному порицанию поступки. Именно этим можно объяснить такой, например, факт, как коллективные самоубийства, о которых то и дело сообщают средства массовой информации, когда юноша и девушка или мужчина и женщина вместе кончают жизнь самоубийством[924].

Один из пользующихся самой мрачной известностью преступников в истории Соединенных Штатов, по имени Давид Беркович, который долгое время наводил ужас на жителей квартала Квин, причем сообщения о его многочисленных жертвах месяцами не сходили со страниц газет, в своем признании в полицейском участке Нью-Йорка написал следующее: «Я — чудовище Веельзевул, великий Бегемот». По правде говоря, нет уверенности в том, что если бы этот ублюдок не знал «Веельзевула» или «Вельзевула», а также Бегемота или других известных имен Сатаны, то не совершил бы своих чудовищных преступлений. И все же можно предположить, что преследовавшая этого человека навязчивая идея сыграла решающую роль; она и предопределила его преступное поведение. В свое время этот убийца-маньяк случайно прочитал о Сатане-Веельзевуле-Бегемоте и по своему невежеству тут же возомнил себя полномочным представителем сил Зла. Таков удел всех униженных и оскорбленных: в прекрасном этнографическом фильме Жана Руха «Безумные хозяева», о котором я уже упоминал на страницах этой книги, автор поведал о том, как жители Ганы, доведенные до отчаяния многовековым господством жестоких и высокомерных английских колонизаторов, совершили в высшей степени «сатанисткий» акт, когда съели щенков, считавшихся у англичан едва ли не «священными животными», не выносившими запаха чернокожих, ибо их воспитывали в расовой ненависти к местному населению изнывавшие от скуки под горячим тропическим солнцем хозяйки, которые буквально сдували пылинки со своих любимцев. Хочу заметить, что я и сам был свидетелем подобного проявления расизма у животных в Египте, где псы переняли враждебное отношение своих белых хозяев к «арабам», даже если те и носили европейскую одежду.

Вот тут-то сатанизм поднимается на другой, более высокий уровень и может стать предметом изучения не только криминалистов, но и социологов.

В самом деле, Сатана — бог завистников и неудачников. Именно этим можно объяснить неслыханное по своей жестокости гнусное убийство актрисы Шарон Тейт, супруги известного кинорежиссера Романа Поланского, и ее гостей, собравшихся в тот страшный вечер на вилле Сьело Драйв в Лос-Анджелесе. В этом преступлении выплеснулась наружу вся изначальная ненависть побежденных к победителям и проявился тот самый phtonos, которого больше всего боялись греки. Шарон Тейт была молодой, красивой, обласканной жизнью женщиной, вышедшей замуж за удачливого кинорежиссера, которому сопутствовал успех, а некий душевнобольной по имени Карл Мейсон в сопровождении горстки разъяренных фурий, считавших его своим гуру, ворвались на виллу и без какого бы то ни было мотива убили всех, кто там в тот момент находился, после чего кровью начертали на стенах грязные ругательства. Приговоренный к пожизненному заключению, Мейсон и в тюрьме продолжал разыгрывать из себя «сатаниста».

Во всех совершающихся время от времени преступлениях подобного рода мифическая фигура Сатаны, по-видимому, служит только предлогом отдельным личностям или целым преступным группам для оправдания актов садизма, порнографии и всякого рода непристойных и развратных действий. Так, некий пастор из Виргинии, попавший под следствие по обвинению в сексуальном насилии над одной из прихожанок, объяснил свой поступок дьявольским наваждением. Однако сама женщина призналась в том, что присутствовала на церемонии жертвоприношения и акте каннибализма, совершенного над ребенком. Ее свидетельские показания, как обычно, оказались бреднями. В результате проведенного полицией тщательного расследования, не выявившего никаких следов жертвоприношения, были получены доказательства, что прихожанка выдумала свою жуткую историю только для того, чтобы соблазнить пастора, который тут же уступил ее сексуальным домогательствам. Короче говоря, сатанизм стал прикрытием для нимфоманки и сексуального маньяка, мечтавших только об одном: как бы поскорее лечь в постель.

Однако это еще лишь цветочки, а ягодки впереди: ведь для неудачника Сатана отождествляется со страхом, как это было в случае с Давидом Берковичем.

Однако в мире реально существует и другая форма сатанизма, сфера влияния которой гораздо шире, и не имеет, по крайней мере на первый взгляд, ничего общего с развратными действиями: речь идет о так называемой «религии наоборот», то есть настоящем культе Сатаны. Подобный культ или, точнее, культы, ибо в мире практикуется далеко не один такой культ, внешне весьма походят на религию, ибо обладают иерархией, священниками и жрецами, молельнями и алтарями, свечами (по всей видимости, черного цвета) и прочими атрибутами. Взяв за основу псевдофилософские учения, они используют множество цитат из древних молитв, толкуя их весьма неточно, а порой и вовсе ошибочно. Однако не подлежит сомнению, что приверженцам подобных культов и вовсе не известно, что, если Веельзевул, Астарот или Люцифер действительно почитались в древних религиях, то это нельзя называть культом Зла, а просто Бога, о чем мне однажды довелось спорить с представителями одной из подобных сект в Калифорнии. Однако, как сказал Эйнштейн, искоренить предрассудок труднее, чем расщепить атом.

Одним из наиболее известных сатанистов не только на Западе, но и, пожалуй, во всем мире, стал американец по имени Антон Лавей. Высокий и тощий, не первой молодости человек, с головы до ног облаченный в черное, с тонкой полоской усов над верхней губой, напоминает Мефистофеля из оперы Гуно «Фауст». И, тем не менее, этот поистине театральный персонаж основал в 1966 году «Церковь Сатаны». Написанная им «Библия Сатаны»[925] пользовалась определенным успехом. На ее страницах он пишет: «Почитание Сатаны представляет собой извращенную религию, целиком основанную на принципе самодостаточности». Должен заметить, что я так до конца и не понял смысла этого высказывания. Тем не менее в этих словах настоящего педанта я усмотрел стремление оправдать половую распущенность. Произведение Лавея отражает, на мой взгляд, философию посетителей борделя и любителей группового секса, которой авторы стараются придать вид возвышенной и «революционной» идеологии.

Из-под пера Лавея вышли также и такие, с позволения сказать, книги, как «Учебник для ведьмы» и «Сатанинские ритуалы»[926], которые тоже пользовались некоторым успехом. Всякий раз, как только в прессе и на телевидение возникает шумиха по поводу какого-либо очередного «дела» сатанистов, Лавей, отвечая на вопросы журналистов, делает порой и такие весьма откровенные заявления: «Успех моих книг, как и сатанизма вообще, объясняется потребностью Америки в постоянных переменах. В этой стране Zeitgeist (слово германского происхождения, означающее «дух времени») порождает совершенно новое общество, где место религии заняло телевидение. Однако, несмотря на все возможности средств массовой информации, люди все же чего-то не дополучают в духовной области, и сатанизм заполняет этот пробел. И так будет всегда, сколько бы ни говорили об изменении общества к лучшему или к худшему. В прошлом протестанты объявляли дьяволами католиков, в то время как сами они считались демонами в глазах католиков, однако те и другие демонстрировали удивительное единство взглядов, когда называли дьяволами евреев. Китайцы также принимают за черта любого представителя белой расы. Однако кто может поручиться, что один из них лучше, а другой хуже?»[927]

С точки зрения философа, заявления Лавея несостоятельны, а социолог вдобавок нашел бы их слабо аргументированными: по сути, они напоминают пустой воздушный шар, бьющийся на ветру. В своих не отличающихся оригинальностью высказываниях Лавей ни разу не коснулся темы происхождения Сатаны. Но в то же время напыщенные речи разоблачили его собственную философию. И прежде всего тем, что он пропагандировал воинствующий иррационализм в стране, долгие годы считавшейся во всем западном мире, в том числе и среди отдельных ученых, «лабораторией будущего». Кроме того, в словах Лавея кроется самый махровый нигилизм, процветающий с начала нашего века во всех областях человеческой деятельности, начиная с искусства и кончая гносеологией[928]. И наконец, своими заявлениями Лавей — и это подтверждается успехом его сочинений — откровенно указывает на потребность общества в сатанизме. Марксизм, например, может показаться убийственно скучным для тех, кто не привык или не способен сосредоточиться на какой-то теме или предмете, а стремление обратить в свою веру требует определенной дисциплины ума, в то время как сатанизм, по словам Лавея, приносит «удовлетворение», и каждый может практиковать его в свое удовольствие.

И я бы сказал, весь «невероятный» парадокс заключается в том, что и Сатана и сатанизм вместе взятые выступают за отмену такого основополагающего понятия, как Первородный грех. Именно тот, кто несет за него ответственность, борется не только за освобождение трудящихся, но и за свободу секса! Еще Марк Аврелий писал о том, что воспетый Орфеем Эрос своей космогонической первобытной силой стирает следы первородного греха![929] Хочу обратить ваше внимание на то, что мало кто знаком с мифом об Орфее, который был, по сути дела, антиэротическим героем; потому-то его и признавали средневековые христиане!

Следует отметить, что школа Сатаны вовсе не явилась единственной в своем роде; я могу, например, назвать Храм Сетха, взявший за основу столь же ошибочную концепцию, что и школа Сатаны, поскольку египетский бог Сетх, как мы знаем, ни в коей мере не отождествлялся с иудо-христианским Сатаной. В семидесятые годы во время посещения Калифорнии я чуть было не сблизился с представителями пара-, прото- или перисатанистских сект. Однако, к сожалению, меня оттолкнула их одержимость и исповедуемая ими тарабарщина с претензиями на эзотеризм, пестревшая ссылками на каббалистику и пресловутое сочинение Necronomicon. Однажды мне на глаза попался один из выпускаемых ими листков. И содержавшаяся в нем явная глупость, приправленная порочными идеями, заставила меня выбросить его в мусорное ведро. В то время я еще не знал, что этот листок мог бы пригодиться мне в дальнейшем как печатный документ в научных целях. И я совершенно «не заинтересовался» изложенным в нем мрачным вздором с многочисленными ссылками на одного известного оголтелого сатаниста начала нашего века в лице так называемого «мага» Алейстера Кроулея[930].

Впрочем, в Соединенных Штатах, Канаде и Великобритании насчитывается несколько ведовских ассоциаций. Одни из них считаются «белыми» и, по признанию их членов, поклоняются не Сатане, а лишь силам природы, как и «кельтские народы Европы», другие же, напротив, известны как «черные» и превозносят Сатану на так называемых «шабашах», устраиваемых по разработанному сценарию, но благоразумно отказываются от непристойных действий, чтобы не навлечь преследований со стороны властей. Если бы я вдруг решился привести полный перечень подобных объединений с указанием их деятельности и идеологической базы, мне бы пришлось занять не одну страницу в книге, которую я предоставляю суду читателей. И вновь я рекомендую обратиться к труду Хикса, который, как мне кажется, собрал более исчерпывающую информацию по столь, по правде говоря, уже давно набившей оскомину теме.

Книга Хикса повествует о распространении оккультизма, практикуемого во всем христианском мире (в том числе и в России), от Сибири до Италии (я хорошо знаком с миром мусульман, но не могу привести ни одного равноценного примера сатанисткой практики). И мы, французы, не можем похвалиться тем, что составили исключение и остались в стороне от этого повального увлечения: так, в 1980 году «Антен-2» показала на своих экранах черную мессу, справляемую «Свидетелями Люцифера», а 27 апреля 1991 года некий житель Кастеллана, по имени Жорж Бурден, называющий себя Хамзахом Манарахом, глава секты, проводящей свои сборища в «Храме религий Мандарома», попал на страницы газеты «Фигаро». И по весьма существенному поводу: на берегу озера Кастийон он соорудил собственную железобетонную статую высотой 33 метра, возвышающуюся над всей округой. Он также удивил всех своим сенсационным заявлением о том, что «повязал Сатану и Люцифера», поскольку представил их как две разные фигуры. Он похвалялся также и тем, что якобы «растворил души пятисот пятидесяти двух миллионов демонов».

Я вовсе не стремлюсь на страницах этой книги перечислить все нелепые слухи, распространяемые по всему свету сатанисткими сектами; пусть этим займется та организация, которая однажды захочет взять под защиту духовное здоровье общества; моя же задача сводится всего лишь к тому, чтобы показать, как этот гениальный вымысел, придуманный последователями Заратустры в VI веке до н.э. и в конце III века до н.э. позаимствованный евреями-диссидентами, а затем взятый на вооружение христианами, по-прежнему живет и здравствует даже в тех странах, которые считаются наиболее развитыми в мире. По-видимому, лучше всего было бы небрежно отмахнуться от этого явления, как, например, поступают некоторые люди с предсказаниями астрологов, если бы дологические верования не влекли за собой столь кровавые последствия. Газетная хроника пестрит сообщениями о преступлениях с кровавым исходом, как результат патологического помешательства на почве дьявола, который служит отвлекающим фактором при определенных психических расстройствах и побуждает больных людей совершать акты насилия, за которые, по их мнению, они не должны нести ответственности, ибо считают себя «одержимыми».

Из сотен и тысяч подобных примеров я выбрал два типичных случая, имевших самые тяжкие последствия. Первый случай связан с арестом в 1992 году в Рио-де-Жанейро некоего Марчелло Коста де Антрада, изнасиловавшего, а затем зверски убившего четырнадцать детей в возрасте от шести до тринадцати лет. Наслушавшись проповедей пастора «Вселенской церкви Божьего царства» — пастор, похоже, был таким же душевнобольным, как и убийца-психопат, ибо внушал своей пастве, что всякий физический недостаток есть следствие неверия, — Антрад посчитал, что, убивая свои жертвы, он отправляет их прямой дорогой на небеса и вырывает их души из лап Сатаны. Следует заметить, что «Вселенская церковь Божьего царства» была одной из сект пятидесятников и насчитывала около пятисот «пасторов», развернувших по всему штату Рио самую активную деятельность по спасению душ верующих.

В 1989 году в Соединенных Штатах произошло событие, потрясшее всю страну. В городе Матаморос, неподалеку от границы с Мексикой, была совершена серия ритуальных убийств. При расследовании банального дела о торговле наркотиками полиция раскопала тринадцать трупов людей. Их убийцы, члены сатанисткой секты, стремились заручиться расположением Сатаны и пошли на такое гнусное преступление, о котором, наверное, не слыхали даже во времена каменного века. «Они думали, — заявил генеральный прокурор штата Техас Джим Матокс, — что убийства станут для них щитом от окружающего мира. Это было проявлением самого настоящего религиозного психоза»[931]. И последние сомнения развеялись после того, как вместе с человеческими останками на месте преступления были извлечены и трупы животных. Общественность особенно возмутилась еще и потому, что незадолго до этих событий имели место случаи сексуального насилия над детьми и был убит подросток в Жоплине, штат Миссури.

В этом деле присутствовала одна существенная деталь: несколько участников массового убийства в Матаморсе после ареста признались, что находились под впечатлением от сцены ритуального жертвоприношения, посмотрев в 1987 году фильм «The Believers» («Верующие»). Однако можно до бесконечности перечислять названия фильмов, где речь идет о дьяволе, одержимости, сатанизме и прочих нелепых выдумках, начиная от малышки Розмари в «Экзорсисте», не говоря уже о такой низкопробной халтуре, как так называемая ненаучная фантастика или же заведомо жестокие и глупые ленты, словно нарочно отснятые для людей умственно отсталых, как «Бетмен» или «Терминатор». Американский критик Роберт Хюг полагает, что фигура антихриста послужила прообразом героев мультфильмов, а также вдохновила создателей таких кинолент, как «Бетмен», «Супермен», «Капитан Мервель». Впрочем, американская массовая культура производит множество других «поделок» подобного рода, пропагандирующих идеи такого махрового манихейства, от которого у самого Мани волосы встали бы дыбом, где за похождениями главных героев, затаив дыхание, следят десятки миллионов людей по всему земному шару.

Сказанное выше лишний раз свидетельствует о том, что творения далекой от науки фантастики стимулируют преступления, и, в свою очередь, преступления вдохновляют авторов на создание все новых и новых подобных «шедевров».

Итак, мы оказались на пороге нового мрачного средневековья, и смертный приговор, вынесенный псевдосатанисту Рушди, стал лишь его зловещей прелюдией. Ибо отныне сатанисты постараются взять реванш над теми, кто оспаривает реальность божества, которому они поклоняются.

Можно ли отнести все наши рассуждения к проблеме чисто религиозного характера? В это трудно поверить. Результаты опроса, проведенного в 1991 году Gallup Organization по заказу американского еженедельника U.S. & World Report[932] показали, что число американцев, верящих в небеса и преисподнюю непрерывно растет: так, с 1952 по 1990 гг. число верящих в небеса возросло с 72 до 78%, а тех, кто верит в ад — с 58 до 60%. Однако тот же опрос выявил, что из 83% американцев, регулярно посещающих богослужения, только 3% считают, что рискуют попасть в ад (против 7%, кто не ходит в церковь, что весьма удивительно). Больше всего верят в то, что попадут в ад, мужчины: 5% против 3% женщин. Из них самыми убежденными в том, что они попадут прямой дорогой в ад, оказались католики, составляющие 5% против 3% наименее склонных к этой мысли евангелистов.

Вышеприведенные результаты опроса подтверждают распространенное среди людей мнение: «Ад — это место для других», что почти перекликается со знаменитой репликой из пьесы Сартра Huis clos: «Ад — это другие». Так, можно сказать, что большинство верующих имеет о себе самое высокое мнение: почти каждый уверен, что не попадет в ад.

Укажу еще на один заслуживающий внимания факт: 46% американских атеистов верят в рай, в то время как 36% — в ад, что весьма красноречиво свидетельствует о так называемом неверии атеистов. И самое интересное: 61% атеистов думают, что у них есть шанс попасть на небеса, а всего лишь 9% предполагают, что рискуют отправиться прямо в ад. Последние цифры вдвое превышают процент верующих американцев. И это свидетельствует о том, что атеисты считают себя вдвое большими грешниками, чем верующие. Или же, чтобы быть более конкретным, подчеркну, что люди прониклись верой в Сатану на суде их собственной совести, после чего перспектива Страшного суда овладела сознанием самых убежденных неверующих.

Подобная статистика кажется особенно удручающей еще и потому, что огонь, разведенный в аду, поблек и уже не кажется таким испепеляющим по сравнению с тем пламенем, которое спалило Хиросиму и бушевало в печах немецких концлагерей. По мнению Мартена Марти, профессора факультета теологии Чикагского университета, «ад исчез и никто этого даже и не заметил»[933]. Следует сказать, что в действительности дело обстоит несколько по-другому.

В самом деле, если мнения богословов разделяются в зависимости от церкви, которую они представляют: римскую или англиканскую, евангелистскую или православную, а также баптистов, мелькитов, маронитов, православных коптов и коптов-католиков, или армянскую католическую и армянскую православную, и если найдется совсем немного таких, кто поверит, что живущего своим трудом скромного работягу и гнусного детоубийцу, насиловавшего свою жертву, прежде чем убить, после того как они оба погибают в одной автомобильной катастрофе постигнет одинаковая участь, как исповедует римская католическая ортодоксальная церковь, то из этого вовсе не следует делать вывод, что многие люди помешались на почве Сатаны.

По-видимому, сатанисты, и прежде всего те из них, кто с прежним рвением исповедует веру в Сатану, не способны понять всю абсурдность подобного культа, представляющего не только разрушительные, но и саморазрушающие силы, ибо бог Зла, с философской точки зрения, не несет в себе ничего, кроме разрушения. В соответствии с насущной потребностью широких народных масс в божьем противнике, который воздаст всем по заслугам, когда придет конец триумфа Бога, взявшего под свою защиту лишь благонамеренных граждан, а также богачей, белых и сильных мира сего, можно утверждать, что уверовавшие в могущество Сатаны твердолобые упрямцы тем более не могут разобраться в социально-политических истоках своей горячей преданности новому учению.

Вывод Макса Вебера[934] о том, что Бог покровительствует богатым, который он сделал на страницах своего труда «Этика протестантов и дух капитализма», облетел не только всю Америку, но и стал достоянием всего западного мира. Начиная с 1920 года Вебер пытается четко определить альтернативу, стоящую перед всем протестантским миром: «Поиск спасения, — писал он, — не может ограничиться, как это делает католицизм, постепенным накоплением отдельных добрых дел, а... должен стать постоянным экзаменом человеческой души, перед которой в любой момент может встать вопрос: быть или не быть ей проклятой богом?»[935] Человеку трудно выдержать столь невероятное напряжение: в итоге в душе верующего назревает протест и он тут же попадает в объятия дьявола! Мы знаем, какой лозунг выдвинули враги капитализма: «Вставай, проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов!» И Сатана превращен уже в нового Спартака, соперничающего с безнадежно устаревшим Карлом Марксом на фоне вечно молодого дьявола. Как писал Герберт Маркус[936], «чтобы не исчезнуть как биологический вид, всякий индивидуум в своем воображении обращается к своему историческому прошлому»[937].

В действительности вера наших современников в дьявола отражает не только самое махровое мракобесие и склонность ко всякого рода суевериям, но также простую человеческую легковерность, хотя и превратилась в своего рода протест против изнурительного труда и установившегося социального порядка, основанного на несправедливости. По словам итальянского философа Джиованни Папини[938], дьявол ассоциируется с легкими заработками. Вовсе не случайно Сатана, искушая Иисуса в пустыне, предлагал превратить камни в хлеб. Так дьявол стал богом любителей быстрой наживы на спекуляции, торговле наркотиками, контрабанде, проституции, а также самого банального воровства. Сатана пал так низко, что превратился в бога лентяев, лжецов, бракоделов и бездельников, грубых невежд и всех нерадивых и сексуально распущенных людей, о чем можно судить по некоторым приметам современной жизни. Ему тайно поклоняются многие министры и даже президенты, поскольку постоянно обращаются к своим астрологам, чтобы узнать, что им готовит грядущий день. И те бизнесмены, что стремятся в обход закона во что бы то ни стало раздобыть нужную им информацию, чтобы заключить доходную сделку, также продали душу дьяволу.

Вебер не забыл указать, что «отныне над нашей жизнью довлеет... идея выполнения «долга», который мы видим в работе... Когда «исполнение» профессионального долга не может быть непосредственно связано с созданием культурных и духовных ценностей... индивидуум, как правило, считает свой труд неоправданным и непрестижным»[939].

И на этой ниве Сатана также немало потрудился. И, что самое главное, он стал причиной постоянного душевного разлада личности, ощущающей свою полную ничтожность. Так, философам он внушил идею отказа от разумных умозаключений; по его подсказке эстеты принижают достоинства талантливых людей и поощряют бездарей. И Сатана, с блеском исполняя роль подстрекателя, внушает им ложные убеждения и заставляет отстаивать нелепую идею о том, что хорошо сработанное колесо велосипеда стоит в одном ряду с гениальным творением художника, а записанный на магнитную ленту скрип двери звучит отнюдь не хуже, чем квартет Бетховена, или же побуждает вести бесконечные споры о том, что чистый холст, к которому не прикасалась кисть художника, так же прекрасен, как полотно Веронезе[940]. Так Сатана стал богом нигилистов, а также всех отчаявшихся и разочаровавшихся людей.

Далеко не сегодня Сатана прибрал к рукам и культуру. Его почерк можно узнать даже в произведениях самых выдающихся мастеров. И таким примером служит великий французский поэт Шарль Бодлер[941], одним из первых воспевший этого «героя» в «Молитве, обращенной к Сатане»:

Трудно представить, чтобы в своем поэтическом порыве Бодлер поставил Бога в один ряд со своим отчимом полковником Опиком, или же с каким-либо другим богатым современником, и вышеприведенные строфы следует рассматривать как обычное позерство. Что же касается дьявола, то именно сладкоголосый Бодлер ввел всех в заблуждение, не рассеявшееся и по сей день. Ибо Бодлер в «Парижском сплине» как бы от третьего лица изрек тот знаменитый софизм, согласно которому «самой хитрой уловкой дьявола было то, что он заставил поверить, что его не существует». Однако эти слова принадлежат самому великому Бодлеру! И читатель, такой же лицемер, как и поэт, которого может считать своим братом по духу, срывает с него маску! Посчитав, что его позерства никто не заметит, поэт пошел на дальнейший обман:

Можно представить, как в те времена подобные слова могли покоробить самую ограниченную и недалекую в мире французскую буржуазию, с каким энтузиазмом они были приняты легковерными простофилями и какие насмешливые улыбки они вызвали у всех остальных людей. Это было время, когда столь тонкие и чувствительные натуры, как Эмма Бовари буквально задыхались в удушливой атмосфере той эпохи. Не прошло и тридцати лет, как Артур Рембо[942] написал свой «Сезон в аду», а вскоре и Малларме[943] воскликнул:

Можно строить различные предположения относительно того, что же подразумевал Малларме под «безмятежным человеческим стадом». Могу сказать лишь то, что столь образное выражение привело Золя в неописуемый гнев. Однако на то он и поэт, чтобы задавать тон. В свою очередь, Уисманс[944] вдохновил Дукасса[945], который в «Песнях Мальдорора» изощрялся в богохульстве с садомазохическим уклоном:

«В то время, когда ветер свистел в сосновом бору, Создатель в потемках открыл дверь и впустил педераста».

Не вызывает сомнений, что подобным сочинениям был заранее гарантирован успех. Следует заметить, что мода на порнографическую литературу пошла от Донатьена Сада[946], аристократа, прославившегося своей распутной жизнью, что придало его фантастическим творениям вполне правдоподобный характер. Возникает вопрос, какой философский подтекст искали «отцы» сюрреализма в таких вот описаниях: «Он разбил распятие, уничтожил изображения Пречистой Девы и Бога-Отца, затем, справив на обломки нужду, развел огонь»[947]. И следует читать Гомера, Эсхила, Шекспира, чтобы дойти до такого! Однако по неясной нам причине, а возможно, и потому, что, как известно, «Зло обладает притягательной силой», Сад продолжает по-прежнему волновать некоторые умы.

Надо же так случиться, что Франция стала родиной этой заразы, распространившейся по свету, словно неаполитанская болезнь[948]! Вечно скучающие англичане придумали «готический» роман с заколдованными замками, где бродят привидения, с «каменными мешками», откуда доносятся стоны узников, с похотливыми монахами и бледнолицыми тощими девицами и их мрачными любовниками-сквернословами. Можно сказать, что английская литература XIX века была отдана на откуп дьяволу: общественность еще не оправилась после потрясения, вызванного появлением «Франкенштейна», написанного Мэри Шелли[949] в 1818 году, как уже в 1897 году вышел из печати «Дракула» Брема Стокера[950]. И та и другая книги пользовались, как известно, немалым успехом. Не осталась в стороне и Германия со своим «Фаустом», не говоря уже о России, где был свой доморощенный, самый что ни на есть «настоящий» дьявол по имени Григорий Ефимович Распутин, на которого не подействовали ни огромная доза мышьяка, ни пули стрелявшего в него из револьвера князя Юсупова. Впоследствии Россия узнала и других дьяволов: начиная от «искупителя» Ульянова, известного под псевдонимом Ленин, затем великого «сыщика» всех времен и народов Дзержинского, крестного отца ЧК, и кончая попом-расстригой Иосифом Виссарионовичем Сталиным. Вот уж поистине коллегия демонов! В Соединенных Штатах Эдгар По[951], не без ёрничания, вытаскивает на свет демонов, рожденных в глубинах отравленного алкоголем сознания, где дьявол последовательно примеряет маски то «Красной смерти», то «Странного ангела», и, наконец, срывает с себя маску в «Тишине» («Послушай, — сказал демон, положив мне на голову свою руку, — страна, о которой я говорю, представляет собой самый отдаленный район Ливии, расположенный на берегах реки Заир...»). Мельвиль[952] направляет легендарного капитана Ахаба по следам Зла — знаменитого белого кита Моби Дика. Конрад[953] посвятил целую книгу изучению нескончаемого процесса грехопадения, продолжавшегося даже в известном эпизоде «Царства тьмы», когда негодяй Курт на смертном одре кричит: «Ужас! Ужас!»

Каждый писатель внес свой вклад в описание дьявольской донельзя вихляющей походки и уродливо-комической жестикуляции, хмурого взгляда и нарочито горящего взора, пересказывая его злобные или непристойные слова, произнесенные замогильным голосом, и его излюбленные проклятия; каждый писатель давал сатанизму свой фирменный знак, пока его не подхватила и не растиражировала «реклама», которой запестрели страницы журналов и стены домов городов. И все это только для того, чтобы продать плитку шоколада «Фауст» (который соблазняет) и ватин «Thermogene», согревающий душу какому угодно дьяволу! Даже керосинки и те стали называться «чертовками»! Даже тележки конвейера! «Каждый ищет свой стиль», — как заметил однажды Бодрийяр после того, как разоблачил ложь так называемой сексуальной революции, назвав ее «стратегией изгнания бесов из тела посредством половых органов»[954]. Его слова отдаленно перекликаются со странным утверждением Бретона[955]: «Красота бывает конвульсивной или никакой». Тут же возникает вполне справедливый вопрос: неужели все истеричные пациентки Шарко были писаными красавицами? Однако «новый философ» (куда же подевались все старые?) был еще более категоричен в своих заявлениях: «Реклама Добра не может быть ложной: это реклама самой лжи»[956]. Другими словами, искренность предназначается только для дьявола.

Европейская литература, театр и музыка в той или иной степени переболели одержимостью дьяволом, который принес им освобождение. От чего же? От тупой приверженности к религиозным догмам, от деспотической и суетной власти политиканов и, конечно же, от скуки и повседневности. Ибо повседневность стала именно тем бичом, которым Господь неоправданно сурово покарал человечество! И пусть напускная, но все же обладающая весьма отравляющим действием одержимость по-прежнему владеет умами: когда, казалось, группа Rollings Stones уже давно отпела «Sympathy for the Devil», на сцену вышел Элтон Джон, чтобы вновь явился «оперный призрак». Нельзя пройти и двух шагов по улицам Парижа, Лондона и Нью-Йорка, чтобы не натолкнуться на сатанисткую надпись: «Satan f... you each night», или же «... твою мать», — слова, призывающие к кровосмешению, впрочем, запрещенные правительством Франции, как ни странно, в лице министра культуры. Подобная дерзость повсюду в мире сходит с рук, кроме, разумеется, стран ислама.

Так Сатана стал пособником всех фаустов индустриальной эпохи, начиная с самых обездоленных и кончая «денежными мешками». И тут он появляется «в совершенно новом свете: как освободитель... мужчины». «Не нарушая божественных законов, он стремится избавить сынов человеческих по меньшей мере от одного из последствий первородного греха. Сатана появляется рядом с духовным Искупителем, как его материальное воплощение и друг человечества», — писал с иронией Папини. Вот где надо искать настоящий сатанизм — в самых элитных кругах, а вовсе не среди ряженых калифорнийских сектантов.

Так, еще в 1905 году Поль Лафарг[957] пришел в своем памфлете «Право на лень» к умозаключению, которое один из его оппонентов сводит к следующему: «...Когда мужчина в лице Адама был выброшен за ворота Эдема, разве он не был проклят Богом и приговорен навеки добывать свой хлеб в поте лица своего? Не означает ли это, что труд отождествляется с проклятием, а безделье — именно то состояние человека, которое прежде всего подразумевается под райским блаженством?»[958]

По-видимому, произошла весьма странная подмена ролей: объявившись как защитник абсолютной власти, о которой мечтали зороастрийские жрецы, дьявол переродился в высшей степени антисоциальный элемент, предающий анафеме любой труд. Из опоры христианской теологии он превратился в могильщика демократии и — как еще две тысячи лет назад писал Цицерон (по поводу суеверия) — в предвестника тоталитарных режимов. Вот почему у него нашлось так много друзей.

Можно было бы предположить, что веру в Сатану поддерживают монотеизмы, поскольку именно они и были ее источником. Однако сатанисткая мифология, ставшая особенно популярной в настоящее время, не подвластна контролю какой бы то ни было религиозной структуры. В самом деле, народное мифотворчество представлено куда более мощными силами, чем церковь, под каким бы названием она ни воздействовала на сознание и подсознание людей. После появления такого мифического персонажа, как Сатана, и переработки этой легенды современными философами религии были низведены до положения подмастерьев у чародеев. Вероисповедания, уже по одному своему названию стоящие на антимарксистских позициях, потому как несут в массы идеи антиматериализма и спиритуализма, поддерживают и пропагандируют основополагающий языческий миф, который раньше проповедовал тоталитаризм, а ныне стал предвестником революции и, прежде всего, нигилизма.

Мне бы хотелось лишь отметить, что поддерживающие миф о Сатане религии всего-навсего рубят сук, — впрочем, давно уже трухлявый, — на котором до сих пор сидят, а именно — социальный порядок.

Так стоит ли верить в реальность Сатаны, а также в одержимость и так называемые аномальные явления, о которых так много и с такой нескрываемой радостью пишут разного рода сатанисты, заклинатели злых духов и псевдоученые всех мастей? Следует заметить, что прежде всего они ссылаются на одержимость, похожую на истерию, достаточно подробно описанную Шарко: тут присутствуют и нарушения психики, потеря сознания, судороги и гримасы, известные в психиатрии под названием «клоунство» (что особенно любят показывать в кино), стимуляция страстей, «когда одержимый впадает в нервно-психическое расстройство, изображает радость или горе, эротическое влечение или гнев»[959]. Вслед за известными психиатрами я повторю, что все случаи так называемой «дьявольской одержимости» — не что иное, как острая форма истерического синдрома. И он проявляется большей частью у людей с еще не сформировавшейся психикой: у детей и подростков. Если бы дьявольская одержимость имела под собой хоть какую-то реальную почву, то тут же возник бы вопрос, почему подобные случаи никогда не приключались с государственными секретарями, знаменитыми писателями, ведущими программ на телевидении, а только с людьми весьма посредственного интеллектуального и психического развития. Или же Сатана настолько ничтожный враг, что вселяется только в умственно отсталых?

Вот и Лютеру[960] показалось, что перед ним предстал дьявол, и он запустил в него чернильницей. Однако не стоит называть его одержимым: скорее всего он стал жертвой галлюцинации. Ибо, нисколько не ставя под сомнение выдающиеся способности и не отрицая огромный вклад, который этот человек внес в теологию и философию, надо заметить всем известно, что Лютер был по характеру человеком впечатлительным, с легко возбудимой нервной системой. И некоторые навязчивые идеи, по мнению психиатров, вполне могут сопровождаться видениями. И такого рода галлюцинации могут посещать как отдельного человека, так и целую группу людей.

Остается выяснить, какую роль играет сверхъестественное в нашей жизни и могут ли проявляться в реальном мире нематериальные силы? Если же они так или иначе заявляют о себе, то следует ли считать их враждебными? Над этим вопросом ломали голову многие люди и ни один из них так и не дал конкретного ответа. До сего дня история не знает ни одного достоверного доказательства положительного или отрицательного результата воздействия нематериальных сил на судьбы человечества. Самые тяжелые испытания, выпавшие на долю людей, находят вполне определенное объяснение без какой бы то ни было ссылки на сверхъестественные силы. И таким же неоспоримым является тот факт, что едва ли не все заявления о реальном существовании таинственных явлений поступают лишь от отдельных личностей или же от весьма узкого круга лиц.

Некоторые люди из самых благородных побуждений возлагают на Сатану, о чем я упомянул в самом начале этой книги, всю ответственность за появление немецких лагерей смерти. По неясным причинам и христиане, что не делает им чести, выдвигают идею о том, что Бог отвернулся от погрязших в грехе наций, в частности от евреев, и передал их души в руки дьявола. В том же 1941 году, когда общественность Соединенных Штатов уже была достаточно информирована о репрессиях Третьего Рейха, обрушившихся не только на евреев, но и на христиан, такие известные лица, как Генри Форд[961], Карл Линдберг[962], П. Куглин, основатель известного своей антисемитской направленностью Христианского фронта, Вильям Вард Эй, пастор баптистской Школы Голгофы в Нью-Йорке, а также и многие другие знаменитости как ни в чем не бывало по-прежнему открыто одобряли антисемитскую политику нацистов. Дело дошло до того, что имена этих деятелей были названы в разоблачительной редакционной статье журнала The Churchman, осудившей «грубый антисемитизм Линдберга», в которой подчеркивалось, что большинство христиан, не разделяющих их махровый антисемитизм, лишает их «права высказываться от имени всех христиан»[963].

Ибо западный мир никак не может решиться на то, чтобы навсегда вычеркнуть из памяти те исполненные ненависти и поистине сатанинские слова, которые евангелист Матфей вложил в уста евреев, чтобы заставить Пилата осудить на смертную казнь Иисуса: «Пусть его кровь прольется на нас и на наших детей». И думать, что лагеря смерти, где вместе с евреями гибли — о чем умышленно забывают — и политические заключенные, и гомосексуалисты, и цыгане, были расплатой за грехи, — есть не что иное, как проявление самого отъявленного человеконенавистничества XX века. Это — оскорбление памяти миллионов жертв ГУЛага, томившихся по тюрьмам народов Африки, уничтоженных во имя торжества идеологии дебилов и по приказу преступника Пол Пота камбоджийцев. Ко всему перечисленному выше Сатана не имеет ровно никакого отношения, а Бог тем более: одни лишь глупцы могут думать, что только им известна истина.

И в час, когда я заканчиваю мою книгу, над Европой снова нависла зловещая тень Сатаны. Результаты опроса, проведенного в конце 1992 года показали, что каждый третий немец находит нацизм положительным явлением, а 4% немцев считают, что евреи получили по заслугам. В ходе другого опроса выяснилось, что 10% итальянцев принимают геноцид евреев за выдумку, а немногим больше трети населения Италии полагает, что итальянские евреи не были итальянцами[964]. Выходит, что история так ничему нас не научила? Неужели все, кто так высказался, даже не задумались о том, что и они, как экологисты, социалисты, коммунисты, капиталисты, гомосексуалисты или либералы, могут не далее как завтра стать объектом репрессий? И что в любом человеке его враг может в одночасье усмотреть дьявольское начало?

Человек несет ответственность перед историей и, начиная еще с Крестовых походов, любое влияние религиозных деятелей на исторический ход событий всегда имело самые катастрофические последствия. «Никто так не может одурачить человека, как он сам себя», — писал Эмерсон[965]. Полагая, что огнем и мечом он защищает своего Бога, человек проливает реки своей и чужой крови, то есть вершит дело Сатаны и тем самым наносит жестокое оскорбление животворящему и милосердному Богу. По моему глубокому убеждению, все так называемые «религиозные войны», а также любая форма дискриминации являются порождением Сатаны. И саму веру в дьявола я считаю проявлением сатанизма.

Прошло уже более двадцати шести столетий с тех пор, как человечество стало жить под знаком несуществующего божества, собранного, как говорится, с миру по нитке мечтавшими о власти иранскими священниками. И мы по-прежнему живем под знаком дьявола. Неужели такова наша судьба? Неужели мы и взаправду позволим этому воображаемому чудовищу нас проглотить?