Изыди, Гоголь!

Глава 15. Мастер приглашает в гости

-- НЕ-Е-Е-ЕТ!

Я бросаюсь к дроу, но на мои руки падает уже бездыханное тело.

Во мне еще теплится надежда, что это какая-то глупая шутка. Что этот безухий поганец сейчас рассмеется и выложит мне все грязные секретики их культа Терны. Поэтому я самозабвенно трясу дроу за плечи.

-- Зачем, Ушастик? Почему? -- у меня не хватает слов, чтобы выразить свои эмоции. -- Ты же был так молод и так…

Мой взгляд цепляет рукоять армейского ножа, торчащая у дроу из лица. Вот я держу этот нож, задаю совсем безобидный вопрос, а в следующий миг безухий с криком "Слава Терне!" насаживает свою глазницу на лезвие.

-- Так религиозен, -- хмыкаю я и отталкиваю бесполезный труп.

Отряхиваясь, поднимаюсь на ноги и тут же обрушиваю пятку на какую-то оборзевшую тень. Она с испуганным визгом прячется под диван.

Я закатываю рукав пиджака и недовольно морщусь. Со скрипом, с протестами, но Живая Тьма отпускает мое тело.

Стоит признать, без ее поддержки в рукопашном бою у меня возникли бы трудности с каждым из группы нелюдей. Но и благодарить Тьму не за что.

Пожалуй, только сейчас я в полной мере понимаю разницу между обычными гримуарами и Божественными. Если первые аккумулируют собственную силу чернокнижника, то вторые подчиняют силу Первобытную.

Силу, что существует с незапамятных времен. Силу, на которой зиждятся законы любого из миров. И, как любой дикий зверь, запертый в клетку, эта сила только и ждет удобного случая, чтобы порвать глотку своему хозяину.

-- Всем от меня только одно и нужно, -- ворчу я, подбирая с пола свой пистолет. -- Хоть разочек кто-нибудь обрадовался бы, что великий, прекрасный и неотразимый Кроули жив и здоров.

Покрутив оружие в руке, довольно хмыкаю и прячу его в карман пиджака.

Маны в ближайшее время мне не видать, а пистолет уже неплохо себя показал. Еще бы разобраться, как из него стрелять и совсем красота будет.

Мой взгляд возвращается к безухому дроу.

Отлученный.

Мара требует от своих детишек беспрекословного подчинения и преклонения перед ее, несомненно, божественной фигуркой. Ритуалы, жертвоприношения, молитвы и вот это вот все. Ограничений в светской жизни почти нет. Поэтому каждый отлученный -- это феномен.

Дурак, сорвавший ритуал. Еретик, отринувший Терну. Или убийца, "вернувший собрата в лоно Праматери".

В последнем случае жертву не считают пострадавшей. Кто никогда не мечтал вернуться к мамке под юбку в беззаботные времена? Вот и дроу того же мнения. Но междоусобицы они не терпят, считая своими врагами только тех, у кого короче уши или светлее кожа.

На дурака или еретика этот самоубийца не похож. Остается один вариант. Что, впрочем, ничего мне не дает. Кроме самого факта существования культа Терны в Российской империи.

И, зная особенности этого культа, сомневаюсь, что его разрешили на государственном уровне. Обычно императорам не нравится, когда их поданных угоняют в рабство или приносят в жертву не в их честь.

Когда я уже собираюсь на выход, из-за неприметной двери раздается странный шорох и мычание.

Сомневаюсь, что в кладовой будут держать корову. Поэтому без задней мысли подхожу и распахиваю дверь.

В меня впивается пара десятков испуганных глаз.

Мужчины в характерной униформе охраны и рабочих, женщины в неприметных канцелярских нарядах. Связанные по руках и ногам, с кляпами во рту, они сидят на голом кафеле и жмутся подальше от входа.

Над их головами висит чья-то верхняя одежда, вдоль стен стоят металлические шкафчики.

Гардеробная.

-- Стало быть, вы сотрудники Бронки? -- интересуюсь я.

Притихшая моль, не сводя с меня насторженных взглядов, кивает вразнобой.

-- Еще есть? На территории порта.

На этот раз ответ отрицательный.

Какой-то любопытный мужик в кислотно-зеленой жилетке пытается высунуть нос в комнату.

Я загораживаю собой дверной проем и недоверчиво прищуриваюсь.

-- Маловато вас для целого порта. Подозрительно.

Мужик в форме охраны пытается что-то сказать, кивает на свои конечности, связанные веревкой. Хочет, чтобы я его освободил? Наивный.

Какая-то молодая девица вдруг заходится в испуганном мычании. Я перехватываю ее взгляд, прикованный к моей груди.

Сквозное отверстие от пули, оставленное чересчур метким гномом, даже не думает затягиваться. И не удивительно. Маны едва хватает, чтобы не дать мне истечь кровью.

-- Комарик укусил. Но спасибо за заботу, милашка! -- вяло отмахиваюсь я и подмигиваю побледневшей девушке.

Увидев, что я собираюсь уйти, работнички начинают ползти к двери, мычать и всячески привлекать мое внимание.

Я грожу им указательным пальцем:

-- Спокойствие! Скоро за вами придут. А у меня есть дела поважнее.

На этих словах я захлопываю дверь и быстрым шагом покидаю комнату.

Слукавил, конечно. Дела поважнее есть и у меня, и у гвардии Зиминых. Ну, кто-нибудь когда-нибудь все равно освободит этих бедолаг.

Вынырнув на свежий морской воздух, я несколько мгновений вслушиваюсь в какофонию выстрелов и криков, раздающихся со стороны пропускного пункта.

Интересно, насколько быстро я бы расправился с местными наемниками, будь у меня сейчас Седьмой магический уровень, каким владеет патриарх Зиминых?

-- Гав!

Из тени ближайшего здания выныривает Гончая Тьмы. Дождавшись, когда я шагну к ней, она растворяется, чтобы появиться в тени какой-то машины, еще дальше.

Ведомый потусторонней борзой, я иду быстрым шагом, не скрываясь. Но в какой-то момент приходится укрыться в темноте открытого ангара.

Снаружи, подгоняемый криками командира, на рычащей карете с открытой крышей проносится отряд наемников. Подмога для охраны КПП. Наверняка, не единственная, ведь еще одна группа охраняла восточный въезд в порт.

Несладко придется Зиминым.

По всему порту стоят брошенные машины, оборудование, груз. Где-то прямо в воздухе, на тросах, сиротливо висят контейнеры.

Из порта бежали, и в попыхах. Всему виной наемники? Или что-то другое?

Передо мной вырастает вереница складов. Ворота открыты только у крайнего. И только крайний охраняют четверо вооруженных бойцов в масках.

Еще два стрелка выглядывают из окон второго этажа.

Я с надеждой оглядываюсь. Может, ошибся дорогой?

Своего провожатого я замечаю одновременно с тем, как меня замечают наемники.

-- Это еще кто?!

-- Стоять на месте!

-- Не двигаться!

Они вскидывают автоматы, кричат, что-то требуют от меня. Из открытых ворот склада шустрыми муравьями выбегает подмога.

Проверив округу, вся рассредоточенная толпа наемников берет меня на прицел. Они удивленно переглядываются. Мол, что за дурак пришел к ним в одиночку?

Знали бы они еще, что у этого дурака нет ни капли маны, что он понятия не имеет, как будет спасать принцессу из лп дракона, и что убивать его категорически не рекомендуется.

Иначе на свободу вырвется кое-что, что жрет драконов на завтрак.

Игнорируя крики наемников, я смотрю сквозь них и тяжело вздыхаю.

Никто из бойцов не замечает за своей спиной Гончих Тьмы. Высунув пурпурные языки, борзые сидят у входа в склад и нетерпеливо виляют хвостами.

Похоже, я все-таки по адресу.

***

За спиной патриарха Зиминых ревет пламя, но под его ногами лежит глыба льда.

Окоченевшая рука сжимает рукоять Трескунца и делает резкое движение. Клинок, утопающий во льду, проворачивается. Ледяная статуя зверолюда, еще недавно умело отбивающего выпады мага Седьмого уровня, с хрустом разламывается на несколько крупных осколков.

Такова цена всего одного пропущенного удара Трескунца.

-- Глава?

Первый раз Буран промахивается, но со второго загоняет клинок в обитые мехом ножны. Вместе с этим последний яростный порыв нежелающей уходить метели гасит полыхающие автомобили.

В смурное небо поднимаются столбы черного дыма, в нос бьет вонючая гарь.

Щелкает кресало, и к боевым ароматам добавляется пряный запах табака.

-- Долго же ты с ним возился, -- фыркает Ледовикин и делает глубокую затяжку.

В отличие от своих противников, начальник гвардии Зиминых выглядит вполне целым. Не считая оторванного уха.

Все-таки магический покров не панацея. Особенно в массовых стычках.

Здание КПП возвышается в сотне метрах позади Ледовикина. Прыткий зверолюд заставил Бурана побегать.

Бойцы гвардии спокойно обходят поле битвы. Слышатся одиночные выстрелы. Добивают раненных наемников. Нуждающимся товарищам уже оказывают первую помощь.

-- Эта штука когда-нибудь тебя прикончит, -- морщится Ледовикин, отрывая взгляд от дрожащих рук патриарха.

Страшно подумать, что было бы без артефактного плаща, увеличивающего сопротивление холоду.

Синие губы Бурана сжимаются в плотную линию.

-- Поэтому Ольга никогда его не получит.

Начальник гвардии качает головой. По его мнению, Ольга единственный человек за весь род Зиминых, кто имеет потенциал обуздать мощь Трескунца. Но спорить с отцом, защищающим своего ребенка, гиблое дело. Еще и с таким упрямым, как патриарх Зиминых.

Подав руку, Вячеслав помогает Бурану выбраться из кювета. Они оба замечают странную суматоху среди своей гвардии, и быстрым шагом приближаются к КПП.

Им навстречу выходит заместитель Ледовикина.

-- Докладываю: основная и вспомогательная группы противника уничтожены. С нашей стороны четверо раненных, потерь нет. Дроны показывают, что отряд с восточного КПП отступает внутрь порта, к складскому комплексу.

-- Ольга точно там, -- решительно кивает Зимин. -- Выдвигаемся.

Патриарх шагает было к одной из уцелевших машин, но гвардеец подает неуверенный голос:

-- И еще одно…

Боец бросает взгляд на товарищей неподалеку.

-- Не тяни! -- рявкает уставший Ледовикин.

-- На наш канал связи вышла команда одного из корабелй, стоящих на рейде, -- тут же вытягивается гвардеец. -- Они сообщили, что не могут подойти на причал уже вторые сутки. Им запретило МКР.

Министерство по контролю разломов.

Вмешательство этого ведомства означает только одно...

Ледовикин бросает беспокойный взгляд на патриарха. Лицо Зимина накрывает тяжелая тень.

-- По словам моряков, -- продолжает докладывать гвардеец, -- когда на территории порта открылся разлом, МКР эвакуировало большую часть сотрудников Бронки. Остался только старший персонал с капитаном порта. Но около восемнадцати часов назад они перестали выходить на связь с кораблями.

-- Отряд на восточном КПП или те, что охраняют склады, не из БПС? Вы проверили? -- спрашивает глава гвардии.

-- Мы бы опознали форму сотрудников МКР, -- отрезает заместитель.

-- Проклятье! -- в сердцах сплевывает Ледовикин и выбрасывает недокуренную сигарету.

Если на территории порта нет Бригады Первичного Сдерживания или Службы оценки разломов, значит, этот щеголь Ворон был прав.

Противнику Зиминых не нужен выкуп. Он и без того имеет достаточно денег и власти, чтобы заставить даже МКР отступить и передать порт под его контроль. Да и на Невский Морской Альянс, состоящий из не самых последних родов, он, похоже, смотрит свысока.

Какому дьяволу Зимины перешли дорогу на этот раз?

-- Передай секретариату, чтобы связался с МКР и обрисовал ситуацию. Пусть помогут разгрести собственное дерьмо, -- сплевывает Ледовикин. -- И подряди одну из групп охраны "Подснежника", чтобы привезли нам артефактное снаряжение.

-- Есть!

Правая рука Ледовикина убегает исполнять приказы. Буран, наконец, подает хриплый голос:

-- Артефакт-маячок...

Глава гвардии настороженно оборачивается.

-- Они не сбросили его, -- с отрешенным видом шепчет патриарх. -- Сигнал пропал, потому что Ольга находится в другом мире!

Не успевает Ледовикин возразить, как патриарх Зиминых использует заклинание перемещения.

Фигура Бурана в мгновение ока проскальзывает десяток метров, оставляя на земле ледяной след. Оказавшись на территории порта, мужчина бросается к внедорожнику, на котором прибыло подкрепление наемников.

Ледовикин бросает вслед:

-- Стой! Мы не можем сунуться в разлом без подготовки!

Буран будто и не слышит его. Чертыхнувшись, глава гвардии поворачивается к растерянным подчиненным и ревет:

-- По машинам! За патриархом! Живо!

Прыгнув за руль, Буран переключает передачу, вжимает гашетку и в одно движение разворачивает внедорожник. Со звериным рыком автомобиль срывается по направлению к складскому комплексу.

Патриарх Зиминых приходит к тому же выводу, что и Ледовикин. Ворон был прав. Похитителям нужна именно Ольга. Но гребаный разлом не вписывается в общую картину.

К похищению готовились сильно заранее. Разлом же в Бронке открылся едва ли двое суток назад. Но предугадать, где появятся очередные врата в другой мир, невозможно.

Похитителям Ольги пришлось кардинально изменить план действий всего за день до нападения на Зиминых. Между делом, будто им это ничего не стоит, они выдавливают МКР, захватывают целый порт, и у них все еще остаются силы на штурм "Подснежника"!

Кто, черт подери, способен на подобное? И что такого МКР могло обнаружить в том разломе, чтобы настолько могущественная сторона приложила столько усилий для его захвата?

Но главный вопрос в другом.

Что этим тварям нужно от его дочери?!

-- Надеюсь, тебе хватит мозгов не соваться в разлом в одиночку, Ворон! -- рычит Буран, которому вторит набирающий обороты двигатель внедорожника.

***

На мою бренную тушку нацелены стволы двух, если не трех десятков автоматов. Бойцы окружают меня со всех сторон, но при этом никто не подходит ближе пяти метров.

Эти ребятки щеголяют без масок.

-- А вы, я погляжу, храбрые ребята.

Вперед, заложив руки за спину, выходит высокий пожилой мужчина. Военная выправка, суровое, изрезанное морщинами лицо, побитые сединой виски и колючий взгляд глаз-бусинок.

-- Кто такой? Из Зиминых? -- спрашивает, очевидно, командир.

Я наклоняю голову вбок, будто задумавшись.

-- Скажем так, я с ними, да.

Вояка отворачивается и легкомысленно бросает:

-- Кончайте его.

-- Не советую! -- меня пробирает на смех.

Повинуясь взмаху командира, стрелки замирают. Вояка заламывает бровь.

-- Почему же?

-- По многим причинам, -- я пожимаю плечами. -- Одна из них…

Мой взгляд притягивают распахнутые ворота склада. С моего места не видно, что находится внутри. Но я практически вижу потоки маны, которые стекаются внутрь здания, точно вода в водоворот.

Я перевожу взгляд на командира бойцов.

-- Без меня ритуал эвокации князя Инферно, для которого твой господин приложил столько усилий, не сработает.

Физиономия вояки вытягивается от удивления.

Кто этот харизматичный молодой человек? Откуда он знает план моего господина? Говорит ли он правду?

Наверняка такие мысли крутятся в тыкве вояки, пока он сверлит меня взглядом, который, по его мнению, должен меня напугать.

-- Проверьте его и ждите меня внутри, -- приказывает наконец мужчина и первым скрывается за воротами склада.

На мое лицо сама собой выползает победная ухмылка.

Ко мне подходит один из бойцов и упирает ствол в спину.

-- Руки в стороны! И без фокусов, если не хочешь превратиться в решето!

После довольно грубого осмотра громилы громилы провожают меня к складу. Оказавшись внутри, с любопытством оглядываюсь и… замираю.

Высокие стеллажи и поддоны с каким-то мусором. В отдалении погрузочное оборудование и пара грузовиков. А в центре ангара зияет она.

Рана.

Пятиметровый черно-синий росчерк. Будто рана от удара гигантским ножом. Потрескивающая, пульсирующая, покрытая трещинами.

Гнойник на теле самого пространства.

Он поглощает жизненную силу самой материи, чистую ману, а изрыгает уже грязную. Я вижу и чувствую это всем нутром.

Чем дольше разлом будет существовать, напитываться маной и осквернять пространство, тем страшнее метаморфозы ждут окружающую реальность.

Могу только догадываться, но, кажется, Златолюб что-то такое упоминал.

Аномалии. Восставшие мертвецы, мутировавшие животные и люди. Вплоть до искажений природного ландшафта, атмосферы, пространства и времени.

-- Ну и гадость эти ваши разломы, -- фыркаю я, а в спину подталкивает чья-то винтовка.

Желания приближаться к этой отвратительной штуковине нет никакого. Но приходится.

Бойцы разбредаются по складу. Сторожить меня остается пяток человек, ну, или тройка, если не считать орка и зверолюда.

Вокруг самого разлома, за складными столами, уткнувшись в свои приборы, сидят компьютерные черви. У их ног вибрируют генераторы энергии. Где-то внутри массивных металлических камер спрятаны сгустки сконцентрированной маны.

При моем появлении компьютерные черви лишь бросают на меня короткие удивленные взгляды.

Мое внимание привлекает единственный в этой компании гном.

Как и компьютерные черви, он не скрывает лицо, а вместо формы боевиков на его плечи накинут белый халат.

Полтора метра в прыжке, холеная подстриженная борода, тонкие очки, толстая коса до пояса и мощная… грудь?

Заклюй меня вороны, да это же гномка! Простите слепого старика, но попробуй их различи, когда борода растет у обоих полов.

Она стоит прямо напротив разлома. Копается в своем планшете и одновременно в каком-то устройстве, равном ей по росту. Что обычному человеку по пояс.

Тринога с массивным металлическим набалдашником в виде сферы. Сквозь единственное отверстие, направленное на разлом, вырывается голубой свет и… заклинание?

В сердечнике, расположенном под триногой, ощущается источник концентрированной маны. Точно такой же, что и в вибрирующих генераторах.

Очередная техномагическая приблуда.

Прямо из разлома вырывается странный луч энергии какого-то неизвестного мне заклинания.

Этот луч впитывается устройством на триноге через отверстие в "голове". Возникает ощущение, будто с той стороны разлома бросили канат и при этом пытаются затянуть обратно. А эта техномагическая машина с помощью заложенного заклинания держит веревку изо всех сил.

Я недоуменно выдыхаю:

-- Что за чертовщина?

Самый низкий из моих охранников бьет мне поддых. Пока я, сгорбившись, пытаюсь восстановить дыхание, он шипит мне на ухо:

-- Еще одно слово, и будешь соскребать собственные мозги с пола.

Вот же моль непуганная!

Резко выпрямляюсь и нависаю над самонадеянным кретином. На лицо выползает одна из моих "дружелюбных" улыбок.

Боец вздрагивает, но не может ступить и шага. Выпучив глаза, бьет себя руками по горлу, хрипит, пытается что-то сказать. Но моя тень сжимает глотку его тени крепче стальных тисков.

Потихоньку запас маны восстанавливается.

-- Это гребанный маг! -- голосит самый догадливый из моей охраны.

По складу проносится шелест автоматных стволов, берущих мою фигуру на прицел.

Компьютерные черви вжимают головы в плечи.

Где-то лязгает меч и скрипит тетива лука. Затылком чувствую магическое напряжение заклинаний, готовых сорваться с артефактных орудий.

Даже гномка, отрывается от своих устройств и бросает на меня заинтересованный взгляд.

Я заглядываю в выпученные, заволоченные поросячьим страхом глазки наглой моли и говорю:

-- Когда угрожаешь, будь готов исполнить угрозу.

Делаю шаг назад, и моя тень отпускает болвана. Он тут же падает на задницу и заходится в кашле.

Я обвожу взглядом свою охрану, стрелков на втором этаже и останавливаюсь на магах с артефактным оружием.

-- Вперед, -- раскидываю руки в приглашающем жесте. -- Мне умирать не впервой. А вам?

Винтовки неуверенно вздрагивают. Бойцы переглядываются. Никто из маглов не хочет рисковать шкурой в драке с магом неизвестного уровня.

-- Отставить балаган!

Зычная команда эхом разносится по ангару. Боевики, помедлив, вразнобой опускают оружие. Компьютерные черви облегченно выдыхают и возвращаются к мониторам.

Я оборачиваюсь и заламываю бровь:

-- Не люблю, когда меня лишают веселья.

-- А мой господин не любит лжецов, -- хмыкает вернувшийся из разлома вояка.

Он перебрасывается парой фраз с ученой-гномкой, после чего подходит ко мне и окидывает изучающим взглядом.

-- Господин хочет поговорить с тобой, -- судя по тону, вояка от этого не восторге. -- Заводите в разлом!

Повинуясь приказу, рядом со мной возникают маги. От остальных бойцов их отличают только особое оружие: мечи, луки, кинжалы.

У одного замечаю даже современную винтовку, фонящую магией.

Память юного Гоголя подсказывает, что маглов разрывает на части при попытке войти в разлом. Так что сопровождение у меня будет соответствующим.

Не сводя с меня настороженных взглядов и не убирая рук с оружия, группа магов подводит меня к самому разлому.

Первым внутри него пропадает мечник. Я останавливаюсь в шаге от портала.

Лицо обдает смердящими волнами грязной маны. Пространство вокруг рябит и подрагивает.

Ученые-специалисты, дорогие артефакты, обращение "господин". По ту сторону меня ждет очередная спесивая моль, уверовавшая в свое "великое" происхождение.

Уверовавшая в свое всесилие и безнаказанность. Думающая, что можно запросто похитить чужую невесту ради своих никчемных гоэтических ритуалов.

Мое лицо невольно растягивается в предвкушающей улыбке.

-- Culum pandite, rex malorum venit (Готовьте жопы, идет король кошмаров)!

Один из конвоиров бросает мне в спину:

-- Че ты там лопочешь? Ныряй давай!

У меня аж щека дергается.

Ничего, скоро местная моль узнает, с кем имеет дело.

Тяжко вздохнув, я шагаю в разлом.