Клинок Императора. Книга II

Глава 1

25. 06

122 год от взятия

– Нам очень нужно поговорить, братец-хорёк.

Не придумав ничего лучше, спросил:

– Ты жив?

Лео закатил глаза: оно очевидно, поэтому вопрос глупый, однако ответ его по смыслу от очевидного все же отличался.

– Функционирую. Не трать наше время. Его мало.

– Как докажешь, что ты – это ты?

Лео одобрительную мину состроил и потёр здоровенный рубец на шее:

– Ладно, признаю, не весь ум из тебя вороны выбили. Хорьком я стал тебя называть после того как ты залез в оружейную на восьмилетие, стащил пистолет и, играясь, отстрелил себе два пальца. Как же, я тогда смеялся…

– Почему оно заряженное в оружейном шкафу лежало? Тебе любой нормальный человек скажет – это неправильно...

– Убедился? К делу может перейдём?

– Что с людьми, – обвёл лежащих по вагону. – Они…

– Да в порядке, в порядке. Усыпил я их.

– А с тобой тогда что?

– А сам не видишь?

Алтарь на шее. Синюшные пятна на коже. Его квази – Морк.

Да. Он умер и стал храмовником.

Все предельно просто.

– Все храмовники Морка – мертвецы? – озвучил я догадку.

– Быстро соображаешь – это наследие Жертвы? Да. Все храмовники Морка – мертвецы. Вернее, будет сказать – застывшие на границе.

Помолчали. Да, и неловко как-то.

– Ты мне снился…

– Да ладно? Уж я-то и так зна-аю кому снюсь, – загадочно протянул он, усаживаясь на одно из тел. – В том числе и поэтому до тебя бежал, точно бешенная антилопа. Сейчас Стивенс приедет в Гродвал, а потом неизбежно вернётся в Анхельм… Марко почешет репу и достанет специалиста с подходящим усилком. И возьмут тебя на расстоянии, мозг расплавят через сновидение, раз в плен взять не удалось. Или просто обнаружат и ноль-команду отправят. Я поставлю на тебя божественную защиту. Попрошу за это услугу, так у храмовников принято. Метка защитит от всякого: от наблюдения спрячет, никто мыслей тебе заслать не сможет. Глаз разведчика не увидит, анализ не прочтёт. Поиск, вещий сон, истинное зрение и ментальный пассажир – всеми этими способностями тебя не коснутся – они не сработают.

– Так я только за. Что должен делать?

– Снимай плащ и прочее, – он глянул на меня, достал из подсумка тонкий изумрудный схизм-резак, положил рядышком. – Будем защиту бить.

Сверток развернул. Расставил банки краской с толченными маг камнями.

– У нас есть столько времени? Сейчас штурмовики от первых вагонов прибегут.

– Не прибегут. Время застыло.

Признаться, удивился я таким фокусам сильно.

– А так можно?

– Нужно.

– Класс… А почему ты тогда говорил, что времени мало?

– Ну и дурень же. Оно не на бесконечность застыло. В общем, касаясь твоего предыдущего вопроса, можно по-всякому, пока оно в интересах Морка, – Лео позволил себя небольшую улыбку, но даже так она выглядела зловещей. Когда труп лыбу тянет – это страшно. – И услугу нужно будет оказать Морку.

А Жертва не будет против? – спросил мысленно у алтаря.

– Пока мы совместно работаем – это общий проект, – спокойно объяснил Принц. – Так что делай спокойно.

Снимая плащ, без особого интереса – чисто из вежливости – поинтересовался:

– Закручивается нечто серьезное?

Лео с излишней активностью кивнул и наградил меня целой проповедью.

– Дело не в смене власть имущего Дома. Дело в другом. Варуна и Копьё пошли ва-банк. Сохраним Империю за собой, – он поморщился. – За тобой… Тогда Варуна утрётся. Не сохраним, тогда имперцам финиш – остаток мира лет за десять – пятнадцать перестроится под бездну окончательно и бесповоротно. Это для Морка не допустимо; он за естественный процесс, а естественный процесс предполагает еще около сотни лет существования Империи.

Пока Лео работал, пришлось закрутить медитацию отрешения – храмовник рассек мне кожу на грудной клетке, вырисовывая щит; в нем вырезал вязь формул – приятного было мало, текла кровь, я продолжал расспросы:

– Расскажи, как ты погиб.

– Ничего шибко хитрого. Сцапали возле форта. Звено мародёров и десяток псов. Гвардейцы погибли, сильно зацепило: руку оторвало, – он дёрнул правой, закрытую рукавом культю демонстрируя. – И другие там раны всяческие, неприятные. Пришлось в экстренном порядке сматываться; телепортом оказался в схроне, в Гродвале – ты собственно видел, подлечился, вышел, наверное, часа два по городу проходил – потом меня мирмидонец какой-то прихлопнул в подворотне.

– Какой?

– Я лица не разглядел.

– А почему мирмидонец тогда?

– А форму разглядел…

– А дальше что?

– А дальше, – широкая жуткая улыбка. – Секрет. Если в общих черт – дальше Морк. Так и получается, братец-хорёк, для достойных детей Морка – смерть не конец.

Когда Лео закончил и стёр кровь, то сказал:

– У Вагранта три крысы в преподавательском составе "Ямы", хорёк, передавай этому мозголюбу привет. Дальше сам: не защитишь его от репутационного провала, все кончится, Дом Вив на куски разорвут; без Дома Вив – Манти рисковать не станет и как-нибудь попробует адаптироваться… Без Манти и Вив остальные даже думать не будут чью сторону принимать, коль ты вылезешь и лицо покажешь. Сразу за Марко впрягутся. Если у тебя шансов не будет, то правящий Дом в итоге сменится, а это – экспансия тьмы.

– Сколько тату действовать будет?

– Без сильного давления удержится год.

– Что мне придётся за татуировку сделать?

Лео улыбнулся:

– О, это самое интересное – нам, хорёк, нужно обменяться безымянными пальцами.

***

28. 09

122 год от взятия

– Чего тебе надо, Кейр?

Вагрант из Дома Вив почти такой же, каким я его запомнил с фотокарточки в альбоме Астры: высоченный, от чего он выглядел за своим рабочим столом громоздким – будто, издеваясь, взрослого за детский столик усадили. Одет в аккуратную, тщательно отглаженную черно-серебряную форму. Изменились лишь мелочи: теперь носил короткую причёску, морщин обильно ссыпало ему на лицо – особенно возле глаз и на лоб; проявились метки тяжелой усталости, которую сном не согнать, – так потихоньку приближалась старость. Но татуировка мастера – горизонтально расположенный меч над бровью – оставалась всё такой же ярко-голубой. Приятно видеть кого-то из старших мастеров. Я соскучился по храму.

Кабинет Вагранта – настоящая теург-крепость. По стенам деревянные панели и на них линии мигающих формул: тут и защита от всяческих подглядываний, прослушивания, уверен "короб" этот и удар тяжелой способности с легкостью сожрёт и воздух от ядов отчистит, если нужда появится. Уж больно много глифов – думаю тут заготовки-шаблоны на все случаи жизни.

Смотрел на мужчину, уставшего, болезненного и мне трудно поверить, что я думал найти в нём какое-то спасение – ему и самому помощь нужна. Может и не всё так плохо, а моя мысль о золотом рыцаре, который на какое-то время прикроет широкой грудью изначально глубоко наивна. Даже самый высокий ранг в Империи, – было у меня такое предположение – не помог ему похоже, чтобы остаться в безопасности; любопытно, настоящего льва искусали шакалы.

– Что ты на хрен от меня хочешь? Уже второй день – жития никакого не даешь. Вторые сутки секретаршу историями своими изводишь. Это не дело – бедная женщина жалуется. Пугаешь ты ее. Для взрослого парня – недопустимо. Если это продолжится я тебя лично за шкирку к воронью оттащу.

Под конец своей речи он от бурлящей злости аж поднялся.

Ладно… Надо работать с тем что есть. Никто мне другого Вагранта не предоставит.

Морально готовясь к любому развитию событий, я скинул с себя действие "маски".

Надо отдать Вагранту должное, он почти не изменился в лице. Единственное, так и рухнул на стул – и на секунду мне показалось, тот не выдержит; нервно дёрнулась мышца под глазом бедолаги, а потом вырвалось тихое:

– Некр раздери, – и всё, затих.

– Разодрал, разодрал, – заверил я его.

Он глубоко вздохнул, выдохнул и сказал:

– Погоди, погоди, Кириан. Мне нужно немного времени чтобы подумать.

На какое-то время Вагрант завис. Смотрел в одну точку, с блеском в глазах, характерным для медитации, затем хлопнув себя по бёдрам, заговорил уверенно:

– Хорошо… Это хорошо, конечно. Многое меняет, увеличивает наши шансы, – затем задумчиво. – Но раз ты не всплыл раньше, значит дело много хуже, чем я думал. Кто причастен к делам во Дворце и к… гибели Торина?

Я перечислил.

– Три из шести имён я знал, – мрачно сказал Вагрант, отстукивая по столешнице ритм. – Я знал о Аргусе, Марко и Стивенсе.

– Три из шести имён любому здравомыслящему очевидны. А вот оставшиеся…

– Ты был там? – перебил он меня.

– Да.

– Как его убили?

– Кого именно? Там много кого убили, – внезапно для самого себя мне стало тяжело говорить, эмоции ожили – сейчас это совсем ненужное, поэтому я закрутил медитацию отвлечения.

Вагрант одобрительно хмыкнул:

– Легит. Приятно, что молодежь приобщается и традиции не забывает. Я имел в виду гибель Императора. Я знаю, что моего отца не было во Дворце.

Кивнул.

– Крах использовал много фокусов: Распад, Двойника, а потом еще труп из себя какой-то взрывной шар выплюнул. Император не ожидал такого.

– Никто не ожидал, – сказал, как сплюнул Вагрант. – Дерьмо, конечно. Сплошняком в наборке – фиолет.

– Что это значит?

– Ты и так всё понял. Самое редкое, то что тяжело найти; то, что нужно выковыривать из реально-опасных тварей; то что достаешь из нор и ульев; такое не могло на него валится от Дома – оно бы доставалось либо Миладу лично или на распределение, либо Лео. Значит он построил структуру в структуре и все прилетало ему, либо…

– Либо он работал с кем-то и этот кто-то "кормил" его редкими усилками.

– Верно, Кириан.

– Это мог быть Марко?

– Мог, но гадать – занятие неблагодарное. Лучше скажи, почему ты пришёл именно ко мне?

Я немного растерялся, но эффект медитации все смягчил и быстро, проанализировав его слова, понял, что имелось в виду: почему именно он – первый из лоялистов. Быстро нашёлся с ответом.

– Последние слова Императора. Отец сказал, что у вас долг и вы поможете в любом случае и при любых обстоятельствах. В других лоялистах я не могу быть настолько уверен. Долг крови актуален или я не за тот угол заглянул и мне трындец?

Вагрант оперся о спинку стула и позволил себе тридцать пять секунд молчания, в течение которых тщательно, с каким-то удовольствием промысловика разглядывал меня, точно здоровенную пойманную рыбину.

На девятой секунде я не выдержал – раскрутил медитацию спокойствия, чтобы в голове параноидальные завывания прекратились.

– Слабак, – как обычно уколол меня Принц. – Он просто строит из себя всякое, издевается. Я даже отсюда слышу, как его алтарь бурлит от хохота.

– Долг актуален. Садись, молодой…

Так и сделал.

– Ты и легит, и скиталец уже, поди не первый ранг к тому же, и контрабандной маской обернулся, – с осуждающим видом оглядел он меня.

Я поднял бровь:

– Дальше будет что-то вроде “я тебя вот такой маленькой козявкой помню, а теперь вон какой взрослый и самостоятельный”?

– Нет, почему? – удивился. – Я тебя вообще никогда не видел и дело до тебя мне никакого не было. Больше скажу – периодически про твоё существование вообще все забывали. Но таков был твой собственный выбор.

– Фу, таким холодным быть. Мы теперь большие друзья – союзники.

У Вагранта лицо, будто бы он лимон съел.

– Увы.

– А кривиться не стоит, – дерзко бросил, потом добавил еще. – Лео просил передать, что у вас в Доме, в составе преподавателей, минимум три крысы. Все работают на Марко.

Директор как-то разом помрачнел, сгорбился весь:

– Штуки шутишь?

– Я в каком-то уникальном положении шутника, уважаемый Вагрант? Или может просто похож на юмориста?

Хотелось бы, чтобы он воспринимал меня серьезно. Мы, конечно же, не говорим сейчас о каком-то подчинении – это просто глупо. И до уважения мне тоже дела нет – подрасту в рангах и сам ему это уважение в глотку запихаю; а вот небрежное отношение к поступающей информации – это нерациональное поведение и просто свинство.

– Ну, извини. Так получается Лео жив?

– Функционирует, – неопределенно ответил.

Переспрашивать Вагрант не стал, поняв, что ничего здесь от меня добиться не сможет. Зато поделился мыслями:

– Я знаю про крыс. Правда мне казалось она всего одна. Как обычно думал о людях лучше, чем они есть.

– Но кто это конкретно, вы, конечно же, не узнали…

– Сарказм не уместен, Кириан. Лео – тыкался против моего папаши, мешал мне; просчитался... Теперь отец мёртв, Лео где-то там, ты в подполье и вынырнуть не сможешь минимум...

– Минимум год.

Он как-то серьезно посмотрел на меня, с сомнением. Я глаза не отводил, еще и медитацию остановил, по сути обнажился. Во мне клокотала ярость, желание действовать: внутри беспокойный облитый напалмом хорёк метался как безумный, выл, поджигая эмоцией всё к чему прикасался…

Увидев, что настроен решительно, Вагрант медленно кивнул.

– Я понял, Кир, охладись нахрен, а то взорвешься.

Тут же вновь закрутил медитацию.

Стало легче.

Вагрант продолжил:

– Император мёртв, мой Дом под ударом, Марко и другие шавки курсируют на фоне; делают кусь-кусь.

– Диверсии уже пошли?

– Угу. Через неделю после убийства Императора напали на «Яму». Пятеро третьегодок погибли, – он зубы сжал. – Я не дал скандал раздуть, так как все погибшие слуги моего Дома, запланированные в гвардейцев – уже контрактники. Деньги немного утешили семьи. Мы даже двух пленных взяли. Серокожие. После усилили охрану Ямы – это люди, ресурсы. Пленные назвали кое-какие имена, но мы этих ребят не нашли, они тут слегка затерялись и спрятались.

– Плохо искали или противники концы обрубают?

Он пожал плечами.

– Без понятия. Может и обрубили, но и мы шибко не искали, если так прямо говорить. Нам некогда, у нас три серьезных нападения сразу же произошли на клиники и две фарм-лаборатории тупо взорвали. А большая часть гвардии "Яму" сторожит. Ресурсы ограничены. Перетащить гвардейцев не можем, в других местах тоже давление: в Стиге Дом Аспов хочет на фарм рынок влезть. В Крине Дом Скал палки в колеса наших частных клиник вставляет.

– Мне нужны дела преподавателей и имена, которые вы из допрошенных выбили…

– Зачем?

– Лео сказал, что, если я не помогу вам – все будет очень плохо.

– Для кого это? – он нахмурился.

Вагрант вообще много хмурился. По той фотографии мне почему-то казалось, что он весельчак.

– Для нас, лоялистов. У меня есть сотрудник из другого города – пусть покопается с теми именами, ей как неместной, будет проще во всякие злачные места залезать. И нельзя тактические игры на территории тьмы отменить?

– Нельзя. Совет отказал в просьбе, сказал, что стандарт обучения разработан не мной и не мне, молодому, его изменять. Если тактических игр не проведём, то аккредитация будет отозвана, а меня силой сменят.

– Ну, в Совете маловато наших… Не удивительно, что они всякую херню говорят.

– Это понятно, что провокация где-то произойдёт и по тому сколько “Домового” молодняка помрёт по моему Дому и будет бить Совет. Тут еще и паскудная ситуация: посылаешь много гвардии на игры, бьют по Яме. Посылаешь мало – бьют по играм. А игр надо много во тьме проводить, за учебный год – больше сотни. Сам понимаешь, вопрос не в том, чтобы защититься от каждого удара – мы не сдюжем. Вопрос в том, чтобы раздавить мразей.

– Мне нужно попасть в “Яму” на общих основаниях.

– Хочешь учиться? – он бровь поднял.

– Учиться – необходимость, кому как не вам, директору Ямы, это знать. Базы информационной не хватает. А еще изнутри преподавателей перебирать будет проще.

– У тебя есть подставная личность или мне с этой ерундой разбираться самостоятельно? – его лицо презрительно искривилось.

– Есть.

Вагрант и не пытался своё скептичное настроение спрятать.

– Кир, он про тебя ничего не знает, – объяснил Принц. – Он думает ты прятался эти недели – всё.

– От меня к тебе тогда просьба будет. Присмотри и прикрой моего сына по возможности, конечно. Побратайся…

– Он придёт на первый год?

– Да. Его зовут Вирм.

– Он достойный или раздолбай?

Вагрант потемнел лицом.

Я поспешил добавить:

– Мне чтобы понимать с чем работать.

– Достойный. Он всё поймёт.

– Попробую… Еще вот, – Протянул листок с номером телефона съемной квартиры. – Телефон моего сотрудника.

– Номер сотру-у-удника, – важно протянул Вагрант.

Я удивленно посмотрел на него:

– Извини, извини, Кириан.

– Ваш же выходец. Вы же выпускали. А теперь вот так. Стоит ли чего-то ваша печать?

– Стоит, конечно. Чего ты взъелся и в обидки сразу же?

Некр с ним.

– Нам нужно что-то для отчётов, общения, и чтобы помощь в крайнем случае послать…

Он потянулся в ящик стола и вытащил цилиндрический прибор, с кнопкой на верхеней части, сияющей желтой линией-формулой сбоку и заряженным снизу в паз пепельником.

– Средство связи “Щелкунчик”. Жмёшь и наговариваешь. Задержка сообщения две минуты. Мигает кнопка, значит пришло сообщение… Жмёшь, слушаешь. Элементарное, справишься.

– Это военное что-то?

Вагрант устало кивнул и с невероятной-тяжестью, будто вес всего Дома на него навалился, вздохнул:

– Иди уже. Мне, надо думать. Твоё появление всё меняет. И не обижайся…

***

28. 09

122 год от взятия

Сейчас я сидел в кафешке, пил кофе, заедал его десертом и был самым счастливым человеком. После встречи с Вагрантом требовалось много энергии, и с удовольствием ее восстанавливал: это, на самом деле, был уже четвертый заказанный кусок шоколадного торта и вторая чашка подслащенного кофе – рыжая официантка начинала поглядывать на меня с беспокойством.

Вспоминая всю ту беготню, когда Лео испарился – будто и не приходил никто – я позволил себе улыбнуться, но конкретно тогда не больно то и весело было…

Перед уходом мёртво-брат отсоединил себе палец на две фаланги, а потом ритуальным ножом – после согласия, разумеется – отсёк и мне; в этом вопросе – медитация отрешения, конечно, помогла, хотя ситуация в целом ощущалась странноватой. И все эти мутно-белые, связывающие нити… Вообще на фоне замирало стойкое ощущение, будто я не проснулся, а странный тревожный сон терзал мышление взбешенным бульдогом.

Храмовник прижал часть своего пальца к моей ране и тот сросся с ним, прокрутился, вставши как ему должно – и опять эти мутно-белые нити. Мгновение, я перевёл озадаченный взгляд на Лео; тот улыбнулся и продемонстрировал большой палец, направленный вверх; успокаиватель некров – перевёл взгляд обратно – а тут уже никаких нитей. Отличить палец от своего и не мог. Даже цвет кожи такой же.

Чудеса…

– Так и зачем это надо? – спросил я, недоумевая.

– Слушай дальше. Твоя задача посетить два места.

– Диверсии…

– Не совсем, – Лео с глубокой задумчивостью покачал головой, а потом поморщился, признавая мою правоту. – В одном месте – все-таки, да. Во втором – другое. Твоя задача пожертвовать эти костяшки, швырнуть в чаши-жаровни. Сами отсоединяться, когда понадобиться; ничего резать не нужно.

– Что за места?

– Храм Монеты и храм Морка.

– Ой…

– Не робей, хорек. Храмовник Монеты свинтил четыре дня назад в Нульф. Но осторожнее будь в храме за такое безобразие, если поймают – покалечат. Делаешь – и беги.

– А в храме Морка?

– Ты с кем говоришь? – Лео скептически на меня посмотрел. Не увидев какого-то понимания, пояснил. – В храме Морка можешь не скрываться…

– И что произойдёт?

– Увидишь.

– А зачем такие сложности с отрубанием, прорастанием – вот этим всем фокусничеством?

– Не расстраивай меня, хорёк, – он нахмурился. – Вас после этого нетривиального, к слову, события досматривать станут. Ну как, пролом в вагоне есть, а все – живые. Непорядок. И кстати кирасу мне сдай, а то бойцы заберут и вопросами, определенными, мозги тебе выедят.

Всё и так лежало в сторонке. После сеанса, я так и не одевал, ожидая, когда огромная “картина" на груди перестанет пульсировать даже через медитацию.

Лео добавил:

– Я постараюсь ее своими способами переправить и через храм тебе вернуть. Но это всё, как ты понимаешь, не быстрое дело. И закрой “маской” татуировки на теле.

Кивнув, так и сделал.

3; 7 из 8.

Собрался.

Как Лео ушёл, я улёгся к остальным. Прошла половина минуты и внутрь вломились бойцы, топали, “разбудили” нас силой и нашатырем и перетащили с закрученными за спинами руками в следующий вагон. Остальные потихоньку приходили в себя.

Бронепоезд вновь отправился.

Стрельбы я не слышал; скорей всего твари отступили. Интересно, конечно, как так Морк все организовал.

Нас изолировали и рассовали по одиночным камерам, держали так около двух часов. Потом еще лекарь тыркал, тюкал и проверял под направленными стволами карабинов – чтобы я чего «некро-сорово» не отчебучил. Там такие бойцы – не бойцы – бронированные статуи. В усиленных криптских доспехах с полными бронешлемами, с красным забралом-визором. И с хорошо-знакомой эмблемой на груди: бардовая мантикора скалилась с рисунка – это гвардия Дома Манти.

Интересно, как там Веста поживала? Помнит еще обо мне?

Надеюсь…

Конечно же, никто ничего не нашёл. Видимо не было способов обнаружить конкретно этот вариант воздействия квази.

А уже когда подъезжали к Крипте нас наконец отпустили, рассадив в вагоне-ресторане. Бесплатно накормили от пуза. В общем, пытались как могли умаслить после всех этих достаточно-неприятных процедур.

Семейка скитов выглядела хорошо – уверен у них такое не в первой, а вот высокая девушка – не очень. У нее ссадина и свежий синяк на щеке. Видимо захотелось поспорить с гвардейцами; не самое умное решение. Вообще раньше не до того было; поэтому только сейчас обратил внимание, что у нее громадные голубые глаза, а еще длинную тонкую шею разглядел; в совокупности с маленьким ртом и высоким лбом – внешность скорее странная, чем красивая. На мой взгляд она отреагировала вполне конкретно, злобно нахмурилась:

– Чего зыришь?

В примиряющем жесте руки поднял, и она вроде успокоилась, уделив внимание отбивной.

Астра наклонилась ко мне ближе:

– Доспех отобрали?

Отрицательно покачал головой.

– А как?

– Потом расскажу. Не здесь, – и кивнул на бойца в трёх столах от нас, который медленно и методично уничтожал бургер своей челюсть-машиной.

Приехали к вечеру. Много сделать не успели: в экстренном темпе нашли чуть ли не первую попавшуюся квартиру, сняли ее, заказали ужин, поели – да завалились спать.

Перед этим Астре, конечно, рассказал про встречу с Лео. По ее выражению лица понял, что ей эта сказочная история не шибко понравилась. Нет, она поверила – но тут речь о том, что, по ее мнению, когда на смертного обращает такое пристальное внимание квази – дело дрянь.

Астра еще утром двадцать шестого умотала по поводу схронов узнавать, пока без крови – просто поглядеть, не ведется ли там какая слежка. Таково ее желание было – я считал, что это излишнее беспокойство, но тут ей виднее куда своё свободное время тратить. Да и она, в конце концов, специалист.

Двадцать шестой и двадцать седьмой день месяца я практически полностью посвятил, чтобы напрячь секретаршу Вагранта и самого Вагранта. Потратил в эти дни на такое благородное занятие часов двадцать в сумме. Было муторно, долго, но весело. Принц там заливался, как умалишенный. Я доставал секретаршу звонками с разных номеров, сменой голосов, самыми различными историями и просьбами – которые упирались во одну фразу: “Кейру нужно лично переговорить с Вагрантом”. В итоге на второй день она сломалась и пошла рассказывать Вагранту.

И вот, сидя в кафешке после встречи в Административном Корпусе «Ямы», я почувствовал, как запульсировал болью подсаженный палец. Аж до локтя неприятное чувство доходило – и главное, медитация не спасала; значит тянуть больше нельзя, надо отдавать долг.

Я попросил официантку вызвать такси …