Ключ от всех дверей

Глава тринадцатая. Признание, бабочки и расовый антагонизм

После праздничного ужина и танцев, гости в радостном возбуждении отправились на улицу: кататься с горы, играть в снежки, не знаю, что ещё под влиянием выпитого придёт им в голову. Хотя в городе снег уже почти сошёл, и было слякотно и сыро, а за городом, как поётся в песне — зима, зима, зима! Только без коней. Всеобщее гулятельное настроение меня обошло стороной — я осталась в доме. Расположившись на диване у камина, в котором уютно потрескивали поленья, и, прихватив в хозяйской библиотеке «Гордость и предубеждение» Джейн Остен, я принялась развлекать себя чтением, раскрыв книгу где-то в середине. Это один из любимых моих романов, я читала его раз, наверное, сто, поэтому мне было всё равно, откуда начинать. На заднем плане где-то ненавязчиво звучала музыка, наверняка что-то из романтической коллекции. Вот так, наслаждаясь приятными звуками, я полностью погрузилась в переживания мисс Беннет и мистера Дарси.

— Неужели, растянутая лодыжка тебя ничему не научила? — раздался у меня над головой голос Яна, заставив меня вздрогнуть и вынырнуть из атмосферы книги.

Двигался он бесшумно и молниеносно — оборотни этим владеют в совершенстве. Мои ладони запоздало потеплели. Он стоял с тыльной стороны дивана, облокотившись на спинку.

— Это была случайность. Вообще, я прекрасно чувствую себя на высоких каблуках.

— Должен признать, и выглядишь ты при этом сногсшибательно, — заулыбался он.

— Ты что, опять смеёшься надо мной, издеваешься? — рассердилась я.

Он удивленно на меня посмотрел.

— Нет, я серьёзно. Разве мужчина не может сделать комплимент понравившейся ему девушке? Тем более, такой красивой как ты, — он обошел диван и сел рядом со мной. — У меня и в мыслях нет — смеяться над тобой. Видишь, я опять напрягаюсь.

— Это такая честь для меня. Только меня мучает вопрос, для чего так напрягаться?

— Что, ты даже мысли не допускаешь, что можешь мне просто нравиться? — тихо и без тени улыбки спросил меня он.

Тут как назло — чтобы смягчить моё сердце, не иначе — зазвучала мелодия любимой мной песни «Wicked Game» Криса Айзека. Балдею от неё. И главное так в тему. И опять Крис.

Я как заворожённая смотрела на ямочку на подбородке Яна. Интересно наяву он также классно целуется, как и во сне? Мысленно тряхнула головой. Черт, о чём я только думаю! Где мои мозги, в конце концов?

— Хорошо. Ответь, только честно. Без вранья во благо или любого другого. Я правда тебе нравлюсь?

— Очень. По-моему, это очевидно, — он пристально посмотрел мне в глаза, а потом нежно провёл кончиками пальцев по моей щеке и задержал взгляд на губах. По коже табуном пробежали мурашки. Ян медленно наклонился к моему лицу и чуть прикоснулся губами к моим. А ведь ещё чуть-чуть и я тоже «упаду» туда же, что и Крис! Я утратила способность соображать, и ошарашено посмотрела на него, когда он немного отстранился.

— А тебе я хоть немного нравлюсь? — его голос звучал как-то иначе, чем обычно.

Я едва заметно кивнула и опустила глаза. К утраченным присоединились способности говорить и дышать. Видимо, гормоны в критической ситуации берут управление над телом на себя. Сердце стучало где-то в горле и готово было выпрыгнуть изо рта. Он привлек меня к себе и снова поцеловал, но уже более настойчиво, по-настоящему. Я выпустила из рук книгу, позабыв обо всех сомнениях и полностью потеряв власть над собственным организмом, обвила руками его шею и провалилась в темноту собственных чувств. Za-za-zu? Бабочки в животе? Мне вспомнилось, как на тему ценности этого ощущения рассуждала Кэрри Брэдшоу: так это оно и есть? В точку. Бабочки и ещё что-то невообразимое. Я какой-то энтомолог-первооткрыватель… Мне уже стало совершенно всё равно, чего он от меня добивается… Лишь бы то, что сейчас со мной происходит, не прекращалось… Через некоторое время, неровно дыша, мы оба отстранились друг от друга. Он взял мои руки в свои.

— Я думаю, ты и сама знаешь, что обычно волки не вступают в связи с ведьмами, — немного взволнованно начал он. — Я честно пытался не думать о тебе. Не смог. Я только и делаю, что думаю о том, чтобы быть рядом с тобой. Ты победила — сдаюсь. Мне хочется попробовать, может быть, у нас с тобой что-то получится. Знаю, что многие волки меня осудят, но мне плевать, — он внимательно смотрел мне в глаза.

Это что, признание в симпатии, что ли? Очень мило. Злость медленно закипала во мне, но от шока я не знала, что ему на это сказать.

— Майя, ты мне очень нравишься, с момента первой нашей встречи, — снова заговорил он, расценив моё молчание по-своему. — И не только внешне. Я не хочу, чтобы ты думала, что мне нужна от тебя только физическая близость для галочки. Поэтому — будь моей девушкой.

Слова его просто напрочь убили волшебство момента, и минутное помутнение разума моментально слетело. Конечно, ему я не пара. Спасибо, что так доступно всё объяснил. Меня это отрезвило. Хорошо, что ещё не успела наделать глупостей. Как дура, со своими бабочками! Я резко освободилась от его рук.

— Думаю, у нас вряд ли что-то получится. Не знаю, что за чувства движут тобой — может быть, просто ты ждал, что я с разбегу прыгну к тебе в постель после такого-то признания, и расстроился, когда этого не произошло? Но всё равно хочется? Даже девушкой своей предложил стать, наверняка в порядке бреда! Что ещё придумаешь? В любом случае, я уверена, что этот твой порыв скоро пройдет. Не сдавайся — придёт время, благополучно забудешь обо мне, — зло сказала я и нарочито отрешённо стала смотреть в сторону.

А ведь почти прыгнула — ещё пять минут назад я была готова сделать это. Пустоголовая наивная кукушка! Проклятый волк! Ненавижу его за это!

Он продолжал недоуменно смотреть на меня. Пауза затягивалась.

— Это всё, что ты можешь мне сказать? По крайней мере, свой отказ ты могла бы выразить в более вежливой форме.

Тебе ещё и вежливую форму подавай?

— Могла бы, но не хочу. Зачем при таком очевидном желании снова унизить меня, ты вдруг решил сделать мне это предложение? Да, я ведьма, а ты оборотень, какие уж тут могут быть отношения, тем более что тебя осудят? Полагаю, это моё прегрешение не входит в число мелких. С ним сложно мириться, не стою я таких усилий, — я старалась говорить спокойно, едва сдерживаясь от злости.

— Я знаю, чего хочу, и прямо и честно об этом сказал. Ровно то, что думаю и чувствую. Или ты считаешь, что я должен восторгаться перспективой того, что любой волк при каждом удобном случае будет тыкать меня носом в то, что моя девушка — ведьма, да ещё и из рода Навичей? — он в раздражении вскочил с дивана и заходил по комнате. — Я бы мог не упоминать об этом, и тогда бы ты наверняка приняла моё предложение, — скрестив руки на груди, он остановился у камина и снова посмотрел на меня.

— Ты ошибаешься. В какой бы форме оно не прозвучало, я бы не приняла его. С самого начала ты повёл себя как самовлюбленный, надменный шовинист. Видимо, и мне тоже каждый раз будешь напоминать о том, что ты — богоподобное существо, которое снизошло до ничтожной ведьмы, недостойной одним с тобой воздухом дышать, не то, что быть твоей девушкой! И тебя не волнует, что чувствую я, когда ты всё это мне говоришь! Да будь ты последний мужчина на Земле, я не стала бы с тобой встречаться!

Он вздрогнул как от пощёчины. У меня перехватило дыхание. Неужели я это произнесла вслух?

Ян, опустив голову, молча смотрел на свои руки, а по его скулам ходили желваки. Судя по всему, мои слова его сильно задели. Через пару секунд, немного придя в себя, я добавила:

— И, чтоб ты знал, ни к какому роду я не принадлежу.

Он поднял на меня глаза. Его лицо не выражало никаких эмоций.

— Прекрасно. Теперь я вижу, какое мнение ты обо мне составила. При таком раскладе у меня, действительно, нет ни единого шанса. Я могу только сожалеть, что не сдержался, — он отстраненно перевёл взгляд куда-то поверх моей головы. — А на счёт твоей принадлежности к роду Навичей, можешь спросить у Фёдора Дреговича, — всё это Ян произнес бесстрастным тоном, не глядя на меня.

После упоминания о Фёдоре я потрясённо на него вытаращилась и только несколько раз открыла и закрыла рот, так и не найдя, что ответить. Воцарилось молчание. Он снова пристально посмотрел на меня.

— Мне не понятно только одно: если ты с самого начала и по сей день имеешь обо мне мнение, которое озвучила, то зачем тогда целовала меня в ответ? — холодом его голоса меня окатило с ног до головы как волной Северно-Ледовитого океана.

Хороший вопрос. Потому что дура! Мои щёки моментально заполыхали.

— Сама не знаю, как так вышло, — пробормотала я и смущённо отвернулась, а Ян продолжал сверлить меня взглядом. Было ужасно стыдно, что мне самой было приятно с ним целоваться. От этой мысли стало невыносимо. Можно я умру прямо сейчас, ну пожалуйста!..

Ян, не сказав больше ни слова, ушёл. Я закрыла лицо ладонями. По щекам катились злые слёзы. Какая ужасная ситуация. Между нами ничего не может быть — теперь я осознала это со всей очевидностью — он считает меня существом низшей категории. И видишь ли, какая неудача, боролся с собой, но не помогло. Благородный волк, представитель высшей расы, снизошел, решив всё-таки осчастливить презренную ведьму. И ещё неизвестно чем! И осчастливить ли?

Всё. Не могу больше здесь находиться.

Я порывисто встала, надела туфли и зашагала к лестнице. Поднявшись в нашу с подругой комнату, принялась быстро собирать вещи. Единственное, что меня задерживало здесь — возможность поговорить с Филом. Но переживания по поводу случившегося между нами с Яном явно перевешивали.

Я закрыла глаза и дотронулась кончиками пальцев до губ. Казалось, ими я всё ещё чувствую прикосновения Яна. Эти ощущения настолько живо напомнили о себе, что под ребрами сдавило спазмом. Глупое, глупое моё сердце! Стряхнув с себя наваждение, я покидала вещи в сумку, оделась и решительно направилась к выходу. Жанне я позвоню в дороге — объяснять прямо сейчас, почему мне срочно понадобилось домой, выше моих сил.

Я вышла на улицу и окунулась во влажный, ещё слегка морозный, но уже пахнущий весной, воздух. Пока шла к машине, старалась дышать глубоко, чтобы вернуть утраченное душевное равновесие. Снег, состоящий из блестящих рассыпчатых крупинок, хрустел под ногами. Где-то в отдалении слышались голоса и смех, и я поспешила — не хотелось с кем-нибудь столкнуться. Закинула вещи в багажник и замерла: Ян опять вырос передо мной как из-под земли.

— Далеко ли собралась? — холодно поинтересовался он.

— Тебя это не касается.

— Тебе нельзя в таком состоянии за руль, — заявил он, а я оторопело на него воззрилась. В каком, блин, таком состоянии? — Ты ведь пила спиртное, — пояснил для непонятливых оборотень.

Какая забота! Алкоголь, конечно, до конца ещё не выветрился из моего организма, но чувствовала я себя отлично.

— У меня нормальное состояние, а выпила я только пару бокалов шампанского, и было это несколько часов назад. Со мной всё в порядке. Мне нужно домой.

— Я сам тебя отвезу.

Невероятно! Этого ещё не хватало.

— Можно подумать, ты ничего не пил, — резонно возразила я.

— Нет. Я вообще не пью. На меня алкоголь не действует. Так что не вижу смысла.

Ну, надо же, какой положительный. Высшее существо, ещё и не пьёт.

— Всё равно не нужно меня никуда везти. Это совершенно лишнее, — я постаралась придать голосу как можно больше твёрдости, но он всё равно предательски дрогнул.

— Майя, я чувствую вину в том, что ты собираешься уехать. И если с тобой что-то случится… Останься, пожалуйста, тебя я больше не побеспокою ни своими признаниями, ни, тем более… и пальцем не коснусь… Ничем, в общем, тебя беспокоить не стану, — он криво улыбнулся, отстранённо глядя мимо меня.

От этих слов у меня в груди что-то тоскливо сжалось, а к горлу подступил ком. Я опустила глаза и стала рассматривать свои руки.

Он больше не прикоснется ко мне.

Сейчас же прекрати думать об этом!

— И даже заговаривать с тобой не буду, если тебе это неприятно, — добавил он, решив, что для меня вышеперечисленного не достаточно.

А я всё не спешила ему отвечать.

— Май, вот ты где! — раздалось вдруг за нашими спинами. Счастливая и румяная от лёгкого вечернего морозца Жанна подбежала обняла меня, прежде чем я успела развернуться. — А мы с Филом тебя обыскались. Ты что здесь делаешь?

— Да я забыла кое-что в машине, сейчас вернусь, — вымученно улыбнулась я.

Краем глаза я посмотрела на Яна — он с безучастным выражением на лице крутил в руках ключи от машины.

— Бросай всё и давай к нам на горку! Штаны лыжные только надень, — распорядилась Жанна и зачем-то подмигнула Яну. Он изобразил на лице улыбку.

Довольная собой Жанка весело ускакала.

— Так ты остаёшься? — Ян снова смотрел на меня.

— Только потому, что не хочу объясняться с Жанной, — я нервно теребила в руках перчатку.

Ах, да.

— Мне нужно поговорить с Филом, — подняла глаза я на Яна. — Но только, чтобы Жанна не знала об этом.

Раз уж я остаюсь, надо покончить с этим.

— Хорошо, я передам ему, — кивнул он.

— Буду признательна, — кивнула я, развернулась и зашагала в сторону дома.

И только когда поднялась к себе, сообразила, что все мои вещи теперь благополучно ждут отправления в багажнике машины. Ну что за день такой! Я устало легла на кровать.

Так. У Жанны же есть стратегический запас барахла! От этой мысли я даже села. Который раз убеждаюсь, что этот её бзик, оказывается полезным. Если мы с подругой когда-нибудь окажемся на необитаемом острове, то без труда сможем продержаться не меньше месяца благодаря её запасам, пока спасатели не прилетят за нами. А если остров окажется обитаемым — организовать прочные торговые связи с аборигенами. В багаже подруги я отыскала её спортивные трикотажные штаны с футболкой, которые вполне сойдут за пижаму.

Некоторое время спустя, я решила спуститься за книгой, которую оставила на диване после ссоры с Яном. Никого по дороге не встретив, я уже поднималась обратно в комнату, как вдруг услышала доносящиеся из прихожей звуки шагов и голосов, — в дом зашли Ян и Филипп. Я замерла на середине лестницы и осторожно села на ступеньку. Любопытство — страшный грех, а я — неисправимая грешница.

— Ну и что, ты поговорил с ней? — это голос Фила.

— Поговорил.

— Ну и?

— Отшила.

Это они обо мне?

— Странно, Жанна сказала, что ты ей нравишься…

Вот подлюка! Больше ей вообще ничего не скажу. Предательница.

— Видимо, не настолько, как мне хотелось бы. По-моему, я её обидел опять…

— М-да… Да что ты ей наговорил-то?

— Лучше не спрашивай. В общем, чувствую себя паршиво, — голос Яна прозвучал устало и разочаровано, что ли. Неужели он этим, правда, расстроен? Ничего, переживет.

— Поостынет, извинишься. Зацепила она тебя знатно, раз так стараешься…

— Филипп хватит, я и так… — он осекся. — Ты слышишь?

Что он там услышал? Я ведь сижу, дышу через раз, как мышь под веником!

— Ага, золотой ключик, — фыркнул Фил после небольшой паузы.

— Не смешно, — раздражённо отозвался Ян.

Что за бред? Какой ещё ключик?

Они замолчали.

— Кстати, Майя просила передать, что хочет поговорить с тобой без Жанны. Сейчас подходящий момент, — через некоторое время более громко, как будто специально для меня, произнес Ян.

Я запаниковала: не хватало, чтобы они застали меня подслушивающей. Что же делать? Первое, что пришло в голову — сделать вид, что только что здесь оказалась: я подскочила на месте и, спускаясь по лестнице, двинулась им на встречу. Филипп, помедлив, остановился внизу, а Ян, проходя мимо меня, укоризненно шепнул:

— Как нехорошо подслушивать!

— Я вовсе не… — начала было оправдываться я и вспыхнула. А он, не останавливаясь, прошёл мимо, — …подслушивала.

Чудно! Они прекрасно знали о моем близком присутствии и решили, что шпионю. Сегодня я побила мировой рекорд по количеству покраснений в сутки. И ещё, наверное, по интенсивности цвета. Да и наплевать. С полыхающими щеками я спустилась вниз и подошла к Филу.

— О чём ты хотела поговорить?

— О Жанне. Насколько серьёзны твои намерения по отношению к ней.

— Мои намерения более чем серьёзны.

— Хорошо. Когда ты собираешься ей сообщить, кто ты есть?

Всё это время Филипп смотрел мне в глаза, а после вопроса отвернулся к окну и устало потер ладонью лоб. Мне даже захотелось посочувствовать ему — такой у него был удручённый вид.

— Она ведь ничего не знает о волках, насколько я понял? Судя по тому, что я неожиданно оказался каратистом. Хотя и знает кто ты, — глухо произнес он и снова повернулся ко мне.

— Да, она знает об одарённых, а о вас — нет. К слову ни разу не пришлось. Читать лекции на тему разнообразия видов я не собиралась: сам понимаешь, у нас это не приветствуется. Теперь, когда всё зашло намного дальше милого знакомства, Жанна должна знать, с кем у неё так бурно развиваются отношения.

Он кивнул.

— Без понятия, как сказать ей. Я согласен с тобой — Жанна должна знать, — он сделал паузу. — Понимаешь, я люблю её. И боюсь, что признание всё испортит, — Фил снова замолчал, а потом вдруг с надеждой посмотрел на меня.

— Ну нет, меня не втягивай! — протестующе замахала руками я. — Мы и так уже поссорились из-за тебя. Она опять решит, что я её отговариваю. Или не поверит. Ты сам должен признаться. В случае чего, наглядно продемонстрируешь, так сказать. И чем раньше ты это сделаешь, тем лучше.

Надежда в его глазах угасла.

— Хорошо, я поговорю с ней в ближайшее время.

— Я рада, что мы поняли друг друга.

— Майя, я хотел тебе сказать… на счёт Яна. Ты ему правда очень нравишься, и…

— Спасибо, мне не нужны дополнительные разъяснения, — резко оборвала Филиппа я. — Ему отлично удалось донести до меня свою позицию по отношению к моей расе в целом и ко мне в частности. Какая я подлая, мерзкая и лживая ведьма. И как пострадает его репутация, свяжись он со мной, — холодно закончила я.

— Уверен, всё не так…

— Не так?

— Ты неправильно поняла…

— Прошу, не надо его оправдывать. У меня есть глаза и уши. И мозги. Как можно было понять иначе, если сказано прямым текстом? Так что давай закроем тему. Пожалуйста. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — разочаровано согласился он.

Теперь хотелось провести ночь спокойно, без душевных терзаний и дум об этом задевшем меня за живое во всех смыслах оборотне. Но разве кто-то в силах обуздать свои мысли?