Книга пяти колец. Том 7

Глава 11 Красноглазый

Судя по белым лентам заплетенным в тугую косу мы нашли нужного человека. Вот только он откровенно не внушал мне доверия, хотя возможно во мне говорят мои старые привычки и предубеждения — наркоманам нельзя верить. Его громкий храп говорил о том, что человек спит давно и не собирается просыпаться в ближайшее время. Но всегда есть способ помочь «хорошему человеку» быстро проснуться.

— Встать! — Резкий пинок под ребра и мой жесткий приказ пробудили его словно по волшебству. Подпрыгнув на месте он сразу же попытался отползти от меня двигаясь с поразительной скоростью спиной вперед.

— Трус и слабак. — Презрительно произнес По и сплюнул на грязный пол конюшни. — Похоже ты носишь клинок ради пояса, чтобы твои штаны не спали.

Затравленный взгляд бывшего вышибалы метался между нами, а в его затуманенной наркотиками голове гулко звенела пустота. Я чувствовал как страх заполняет все его существо и самое неприятное, что мне нравилось это ощущение. Похоже Тинджол прав, моя сущность все больше становится похожей на его. Управлять чужим страхом, использовать его словно еще один вид оружия.

— Кто вы? Что вам от меня надо? — Здоровяк, который по габаритам был сравним с нашим цилинем выглядел как побитая собачонка и так же скулил.

— Твое имя Шинджи? — Ответом мне была серия быстрых кивков. — Мы ищем твоего друга — Микито Тору. Ты знаешь где он?

— Нет, господин. — Сбивчиво ответил наркоман. Поворот головы и Лиан кивком подтверждает, что он говорит правду. Его страх рос с каждой секундой все больше и больше. Казалось еще пара минут и ужас захлестнет его с головой. Надо ковать железо пока горячо.

— Где ты его видел в последний раз? — Немного металла в голосе и клиент поплыл в истерике рассказывая нам все.

Неделю назад он вместе с нашим золотым мальчиком устраивал очередной загул. Хорошенько закинувшись дешевой смесью пыльцы видений с черным лотосом, они решили принять на грудь дешевой рисовой водки в одном из прибрежных кабаков. Изрядно приняв на грудь они планировали добраться до гостиницы, в которой проживал Тору и там отоспаться, так как у Шинджи была смена к следующему обеду.

Стоило им пройти пару кварталов, как бывший вышибала захотел отлить и пока он отходил в ближайший переулок, чтобы «облегчить свою душу» как он выразился. Его товарища схватило несколько человек в плащах. Выхватив клинок Шинджи бросился на них, но один из них повернулся и посмотрел в его глаза. От этого взгляда его словно парализовало.

— А еще он сделал несколько непонятных пассов в мою сторону, словно он жрец одного из храмов стихий и меня обуял жуткий парализующий страх. — Шинджи била мелкая дрожь, он словно снова оказался в том переулке абсолютно беспомощный. — Господин! Я не трус! Мне доводилось сражаться и проливать кровь. Как свою так и чужую, но тогда я не смог сделать даже шага, чтобы помочь своему лучшему другу.

— Что было дальше? — Мне стало даже немного жаль этого жалкого человека, но он сам выбрал свой путь начав употреблять наркотики.

— Дальше… — Он шумно сглотнул. Страх вновь взял над ним вверх. Этот жалкий человек боялся чего-то сильнее чем нас. И теперь этот страх будет с ним навеки пока он не найдет в себе мужества посмотреть ему в глаза. — Дальше, один из его спутников бросился на меня и мое тело действовало на голых инстинктах. Как учил наставник. — Я чувствовал, что он боится рассказывать дальше.

— Говори.

— Господин, боюсь вы мне не поверите. — Он шумно всхлипнул. — Как не поверили остальные… Все сказали, что я всего лишь жалкий наркоман.

— Мы видели многое и во многое можем поверить. — Серебряная пайцза нефритовой канцелярии, которую я достал из запазухи, подействовала на него волшебным образом.

— Господин, — Он бухнулся на колени и уткнулся лбом в грязный пол конюшни. — Небо услышало мои молитвы. Нефрит ищет моего названного брата.

— Хватит причитать. — Голос Мэйлин прозвучал как щелчок хлыста. — Рассказывай, время уходит. Возможно у нас еще есть шанс спасти твоего друга. — А этот вышибала похоже еще не совсем опустился. Слова акулы словно что-то пробудили в нем.

— Госпожа, мой клинок пронзил это существо насквозь, но ему было плевать на рану, которая отправила бы любого на встречу с предками! А в это время остальные уводили Тору, пока эта тварь пыталась меня сожрать. Клянусь Небом! Оно не было человеком. У нее была пасть полная острейших клыков! — Кажется еще немного и у него начнется истерика, которая нам ничего не даст.

— Судя по тому, что ты жив ты или убил его или сбежал. — На мой вопрос Шинджи быстро кивнул.

— Мне удалось его убить, но его тело…

— Что с его телом?

— Оно… Оно начало стремительно разлагаться и буквально через пару минут от него осталась только грязная лужа.

Дальнейшие расспросы ничего не дали. Но в моей голове забрезжила еще не сформированная идея, которая могла в будущем нас серьезно выручить. Поэтому, на всякий случай, я оторвал кусок рукава, от одежды Шинджи, испачканный свежим ихором. Бросив ему несколько монет на прощание мы вышли из конюшни на свежий воздух. Ночь медленно брала свои права у сумерек и у нас было не больше пары часов, чтобы добраться до Академии и немного отдохнуть перед завтрашними тренировками.

— Судя по словам этого убогого кто-то балуется созданием нежити из оскверненной плоти. Здесь. В самом центре Нефритовой империи. А это значит только одно. — Задумчиво произнесла Хэй.

— И что же?

— Ян, это означает, что тот кто этим занимается занимает очень высокое положение. И может замести любые следы.

— Сестра, — Лиан повернулась к паучихе. — Ты уверена, что Шинджи уничтожил нежить из оскверненной плоти?

— Почти полностью, конечно существует вероятность, что это создание естественным образом изменилось под воздействием скверны. Но мудрые говорят, что не надо множить сущности. — Она криво усмехнулась. — Кто-то, кто пользуется большой благосклонностью Дзигоку, творит свои ритуалы прямо в столице и не боится ничего.

— Тогда мы как ищейки нефрита можем получить еще одну метку дракона в свое личное дело.

— Ты кое-что забыл, Ян. Это столица. Мы мусор под ногами для местного нефрита. Здесь совсем другие правила. Стоит нам их нарушить и наша карьера пойдет под откос. В этом случае даже влияние твоего друга Гуанга мало чем сможет помочь.Если Лиан, за счет своего происхождения, еще может хоть как-то воздействовать на них… — Мысль Мэйлин была понятна и без продолжения. Стоит нам хоть на мгновение заикнуться о том, что мы обнаружили и это дело тут же у нас заберут, а еще мы подставим под удар нашего нанимателя. Идея так себе. К тому же в моей голове вспомнился один выродок, который практиковал некромантию и он тоже носил пайцзу нефритовой канцелярии. Мы можем верить только себе.

Мы шли быстрым шагом, чтобы успеть до закрытия врат во Внутренний город. Ведь даже пайцза серебряного магистрата не заставит стражу открыть двери. Для этого требуется что-то по серьезнее. С каждым новым шагом меня все сильнее начало захватывать странное ощущение беспокойства. Что-то вокруг меня требовало моего внимания. И самое жуткое, что я снова начал слышать жуткие шепотки голодных духов, от которых я уже отвык за время пребывания в столице.

— За нами следят. — Раздался негромкий голос Тан По. Можно было даже не переспрашивать уверен ли он. Наш цилинь никогда не выносит свои суждения если он не уверен в своих словах. — И самое неприятное я не понимаю каким образом.

— Готовимся к бою. — Не сбавляя шага я изменил дыхание. Глубокий вдох и медленный выдох. С каждой секундой моя кровь все сильнее насыщалась кислородом. Мои предчувствия говорили, что боя не избежать. Я искренне надеялся, что это какие-то залетные идиоты решили пощипать перья богато одетым горожанам. В ответ на мои мысли раздался короткий смешок Тинджола. Старый ворон также как и я не верил в такой исход. Интересно кому же мы перешли дорогу?

Нас уже ждали на небольшой площади. Порядка двадцати вооруженных бойцов, каждый из которых обладал сформированным ядром и был не ниже адепта. А вот их лидер, явно был опытным практиком колец силы ранга не ниже мастера. Он выделялся из этой своры как волк среди стаи бродячих псов. Каждое его движение выдавало в нем опытного бойца, но кроме этого от него просто разило клановым высокомерием.

— Добро пожаловать в мой город, юные гости. Само ваше появление придает моему сердцу легкость, словно мне снова семнадцать весен. Рад нашей встречи. — Он церемониально поклонился, словно хозяин, который приветствует гостя в своем доме. Стоило прозвучать его первым словам, как сразу же стало понятно — я прав. Он один из клановых или же цюань. Слишком хорошо говорит, слишком правильно. Есть вещи, которые ты никогда не спрячешь. Они впитываются в твои кровь и плоть. Этот человек очень много времени провел на дворцовых приемах у высшей знати и этикет стал его второй натурой.

— Для нас честь встретить тут столь радушного хозяина. — Мэйлин поняла, что я просто не понимаю как тут реагировать и мгновенно перехватила инициативу. — Но нас так и не представили. — После ее слов раздался смешок, похоже мужчина улыбался, но его лицо было скрыто широкополой соломенной шляпой. Этакий Рейден из мортал комбата на минималках.

— Сойдемся на том, что сейчас вы мои гости, а мое имя не столь важно. Гораздо важнее, что в этом месте моя власть почти безгранична. — «Великое Небо, какой же ты самодовольный выродок.»

— Тогда может вы скажете чем мы удостоились такой чести? — Любой человек сказал бы, что Мэйлин идеально вежлива, но мы чувствовали как внутри нее гнев сворачивается тугой пружиной готовый в любой момент выпрыгнуть и тогда прольется кровь. Ее воротило от этого высокомерного ублюдка, который даже не позаботился, чтобы у его людей были арбалеты. Дурак надеющийся лишь на численное преимущество. На фронтире его бы сожрали за пару минут за такую беспечность. Похоже я все больше начинаю понимать губернатора и дедушку Бэйя, которые презирали всех этих столичных хлыщей.

— Вы сунули свои любопытные носы туда куда вам не следовало. И как благородный человек я предлагаю вам выбор. — Честно говоря я очень хотел впечатать свой локоть в его поганый рот. Не понимаю почему он вызывает у меня такою мощную неприязнь, но голоса голодных духов с каждым его словом становятся все сильнее.

— И какой же, почтенный хозяин столь любопытного места. — Выдержка акулы начала давать трещину, но этот глупец этого еще не понял.

— Поклянитесь своей силой перед Небесами, что не будете больше совать свой длинный нос в дела Внешнего города и вы свободны. А если нет. — Он широко улыбнулся и обвел рукой своих людей.

— Сестра, кажется этот благородный господин предлагает нам честную сделку. — В моем голосе звучало столько скрытого яда, что в нем можно было утопить десяток другой таких выродков.

— Кажется ты все правильно понимаешь, мальчик. Клятву! — Его голос стал совершенно безжалостным.

— Почтенный хозяин, — В моем голосе звучала откровенная насмешка. — В моем роду есть одно правило, которому мы следуем если на нас давят.

— И какое же? — Его стала раздражать вся эта игра.

— Я лечу куда хочу. С дороги. — От этих слов в моей голове раздался дикий хохот Тинджола, а следом голодные духи начали свой заунывный гимн.

— Убейте их. — Короткий взмах и его бойцы рванули к нам обнажая клинки. А на его лице с красными глазами блуждала улыбка.

В бою есть разные грехи, но высокомерие к противнику самый глупый из них. И смертельно опасный. Самый быстрый из этих идиотов решил, что он сметет глупых юнцов одной атакой, но жизнь отвратительная штука, особенно если ты идиот. С тихим шелестом, в лунном свете, сверкнула металлическая цепь и стальной кулак По сбил его разбег сломав несколько ребер.

— Вместе! — Быстрый приказ и я, раскинув свои шуаньгоу словно крылья, встал на острие атаки, подобно портовому волнолому. В своей крови, я чувствовал песнь стали. Рукояти мечей крюков нетерпеливо подрагивали. Их лезвия хотели вонзиться в податливую плоть глупцов посмевших нас атаковать, а голодные духи вновь кружились вокруг меня радуясь начинающейся битве.

Я слышал саму прекрасную песню, что могли бы услышать уши человека. В ней мешалась легкая печаль с безумным желанием жизни. Голос, что ее пел, стоял за моим левым плечом. Я знал, что сейчас те кто решил на нас напасть умрут.

Сквозь нашу связь, сквозь энергетические узы связывающие нас, каждый из нашей пятерки слышал эту музыку и она вела нас вперед. Мои губы искривила презрительная усмешка, когда ближайший ко мне аколит атаковал меня в прямолинейной манере имперского легионера. Захват крюком одного клинка и вот уже его рука вывернута в суставе. Скользящее движение и рот бедняги искривляется в жутком крике, а кровь из отрубленной руки безудержным потоком льется на мостовую. Оглушительные вопли раненого бойца проносятся мимо моего сознания. Мои уши слышат лишь прекрасное пение Белой Девы и жуткую литанию голодных духов.

Резкий пинок усиленный энергией воды и моя стопа ломает ему коленную чашечку, а следующий удар меча-крюка сносит голову с плеч. Словно в замедленной съемке кровь начинает взлетать фонтаном, но очередной пинок бросает тело под ноги новым врагам. Ликующий вопль голодных духов сопровождается легким холодком по моей спине. Чужая смерть дарует мне силу…

Я перестал слышать песнь, но она звучала в моем сердце, а в голове зазвучали слова, которые я так давно не слышал.

Боли нет.

Смерти нет.

Есть лишь путь.

Есть лишь моя воля.

Да раскроются мои крылья.

Древняя, как мир, мантра, зазвучавшая в моей голове, заставила меня работать в манере, которой меня обучил Тинджол.

Быстрая, резкая и чудовищно жестокая. Никаких лишних движений, никакой пощады, никакой жалости. Лишь голая эффективность. Каждый удар наполнялся силой колец. Не мне экономить силы, когда каждый новый труп делал меня все сильнее.

Сказать, что на нас бросили новичков было бы ложью. Большая часть прошла суровую подготовку имперских легионов, но против нас они были слишком слабы. Вспышки смерти сверкали перед моими закрытыми глазами одна за другой. Кровь глупцов лилась на грязные улицы, а мы шли вперед.

Без страха. Без жалости. Без сострадания.

Мы были воплощением возмездия, ибо тот кто поднял на тебя оружие — твой враг. Взяв в руки оружие каждый из нас отдал себя на волю Белой Девы. Воин должен стремиться к смерти или же она сама придет за ним.

Удары сыпались на меня со всех сторон, но я чувствовал, что не только я закрываю друзей, но и они меня. Мы бились как единый многорукий конструкт. Мы были едины.

Малышка Хэй рванула вперед в своей излюбленной манере. Ветер, от удара топора, заставил колыхаться ее волосы, а в следующий миг еще один враг рухнул на землю с рваной раной живота.

Вот очередной идиот прыгает на меня с двуручным мечом и тут же падает, с разбитой булыжником, головой. Боевой шугендзя, для которого земля любимая стихия, смертельно опасен.

Акула и Феникс, такие разные и такие похожие несли смерть. Прямой цзянь и изогнутый дао собирали кровавую жатву, а тела врагов падали один за другим.

Лишь цилинь неподвижно стоял, словно нерушимая скала в центре этой кровавой вакханалии. Его резкие движения несли смерть издалека и жуткое оружие кочевника со свистом рассекало воздух останавливая одного врага за другим.

Когда с моих глаз слетела пелена смерти я увидел двадцать тел лежащих вокруг нас. По моим ощущениям вся эта бойня длилась не дольше пары минут. Больше всего меня напрягало, что я нигде не видел красноглазого.

— Хорошая разминка, перед сном. — На губах паучихи играла счастливая улыбка.

— Вопрос в другом, кто наш красноглазый друг и куда именно мы влезли?

— Ян, такие красные глаза бывают лишь в двух случаях. — Лиан на мгновение замолчала. — И любой из них несет очень много проблем.

— Рассказывай, сестра. — Сказала Мэйлин и, совершенно не стесняясь, отрезала мечом кусок чистого рукава у одного из трупов. Подхватив полученную тряпку она начала очищать свой цзянь от крови.

— В первом случае это кто-то из полноправных членов ковена Хозяев смерти. Из-за некромантических практик у них меняются глаза.

— Звучит невесело, но если вспомнить слова Шинджи, то это выглядит вполне разумно. А второй вариант? — Лиан грустно усмехнулась и ответила:

— Ян, второй вариант еще хуже. Это значит, что он последователь демонического пути. В самом сердце Нефритовой империи….

В академию мы успели в самый последний момент. Еще немного и двери бы закрылись. Попрощавшись с ребятами я отправился в свою комнату надеясь наконец-то отоспаться. Стоило мне открыть дверь как фигура сидящая на моей постели повернулась ко мне лицом. Сложно представить человека, которого, именно сейчас, я хотел бы видеть еще меньше…

— Здравствуй, маленький лягушонок…