Когда прошлое молчит

Глава 8. Виктор. Другой путь

Мой отец редко мне звонил. Еще реже он наносил мне светские визиты, считая их пустой тратой времени, а его время дорого стоило. Такой важный ресурс как время, он не считал нужным выделять собственному сыну. Наше общение сводилось к вежливому обмену новостями, прозрачными намеками на то, что мне стоит сменить профессию и вернуться к семейному бизнесу или хотя бы просто перестать заниматься чепухой. С его стороны, моя работа выглядела как затяжной подростковый бунт, несмотря на то, что мне уже давно стукнуло Чуть больше тридцати.

Я всегда гордился отцом и уважал его. Он всегда оставался невозмутимым и спокойным, в какие бы ситуации не заносило меня. Казалось, если бы сейчас объявили конец света или тотальную эвакуацию — он бы поправил свитер, заправил рубашку и поинтересовался, сколько это продлится?

Именно сейчас, сидя на кухне у убитой девушки и поедая холодные голубцы в компании флиртующего Анатолия и Анфисы, я понял, что, если отец звонит мне посреди дня в середине рабочей неделе — что-то случилось.

— Я на минутку, — я встал со стула и ушел в спальню. — Да, отец.

— Слышал, у вас проблемы в «Мусорке».

— Ничего страшного, просто журналисты нагнетают.

— Они могут нагнетать сколько угодно, но не упоминая название бара, — в голосе отца резанула сталь. — Что я тебе говорил о репутации?

— Трудно заработать, но легко потерять, — я растрепал волосы. — Пап, я не обещал управлять местом, я лишь приглядываю…

— Тогда тебе стоит проверить зрение, там явно проблемы, если у тебя под носом пьяные менты машут пушками, а ты лишь просиживаешь дни за бумажками.

— Все было не так, — я повысил голос, словно импульсивный подросток. — Я не могу сейчас это обсуждать, работа ждет.

— Еще одни должностная записка требует твоего внимания? — насмешка в голосе отца была настолько явна, что я начал злиться.

— Отец, мне дали дело.

— Я бы это прокомментировал, но у меня нет на это время. Надеюсь, эти ваши преступники не вырежут полгорода, пока ты свои стикеры с заметками по ежедневникам клеишь и диаграммы яркими фломастерами разукрашиваешь. Соберись и задумайся наконец о том, что действительно важно. Вернись в семью. Мы с твоим братом ждем тебя.

Телефон резко замолчал. Я нервно дернул плечом и вернулся на кухню. Не нужно злиться, повторял я себе, он так воспитан, и он так видит, тут ничего не поделаешь.

Мать погибла, когда я только стал совершеннолетним и самостоятельным. Вместо выпускного мы устраивали пышные похороны и многочисленные поминки. Я плакал, корил себя за резкость, которую позволял по отношению к матери, повторяя за своим идолом — отцом. Но папа… Он словно замер в прыжке, готовясь к новым вершинам после ее смерти. Казалось, что он не скорбящий вдовец, а хищник, которого выпустили в лес. Стоило гробу опуститься в землю, а кутье закончиться, как он решил начать обучать меня семейному бизнесу. Сеть баров и ресторанов по городу, пару линеек напитков и один единственный зоомагазин, который стал символом семейного бизнеса, закрывшись спустя неделю после открытия.

Меня отправили в институт, попутно выдав бумаги для ознакомления, хоровод курсов по менеджменту и управлению, но я не оценил такую заботу. Годы учебы прошли в пьяном угаре и чувстве свободы, а после… Меня словно привязали к властной руке и заставили вникать в то, что никогда не было мне интересно с точки зрения управленца. Изо дня в день, неделю за неделей мы ездили по форумам, ресторанам, выставкам. А по вечерам отец водил меня по кабакам и комментировал происходящее в них. Словно извращая все понятия о любви и симпатии, он выставлял любые попытки мужчин ухаживать за девушками за грязные домогательства, а женский флирт — в погоню за деньгами.

— Что-то случилось? — Анфиса озабоченно смотрела всматривалась в мое лицо. — Ты весь побледнел…

— Нет, все в порядке. Анатолий, мы же здесь закончили?

— Да, осталась только ванная на осмотр, да и все, в принципе, — Толя вытер руки салфеткой и внимательно оглядел меня. — Тебе нужно идти?

— Я бы хотел еще сегодня успеть в ту клинику.

— Иди, я закончу без тебя, но перед Эдуардом прикрывать не буду, имей ввиду…

Я ощутил, что он пытается прогнать меня и оставить его в компании очаровательной домовладелицы. Ну хоть кто-то сегодня развлечется, ехидно подумал я, покидая квартиру. Найдя на картах адрес клиники, я устало вздохнул. Другой конец города, а моя машина дома. Прикинув, решил поехать на метро, все равно по такой грязи встану в пробку однозначно. Я в очередной раз с надеждой обыскал карманы, но ничего не нашел. Ну что ж, здоровее буду.

Звонок отца немного выбил меня из колеи. Пусть многие и говорят, что поддержка и одобрения не важны в жизни, особенно со стороны родителей, но для меня это всегда становилось тем, что откидывало назад. Сейчас все стараются выглядеть самодостаточными, делать вид, что им никто не нужен. Но это так не работает. Все эти одиночки по вечерам приползают домой, смотря в пустоту и загибаются от нехватки тепла. Общество старается оторваться от ценностей, старых устоев. А потом плачут горькими слезами, от безысходности и недостатка веры в себя.

Каждый смешок отца, каждое слово о том, что мне здесь не место — превращало меня в маленького мальчика, который просто хотел увидеть гордость в глазах папы. Я честно пытался. Пытался вникнуть в дела, научиться. Но, видимо для меня был предначертан совершенно другой путь. В одиночестве. Как там говорят? «Мы рождаемся с мыслью: любите меня, хвалите»?

Ну так вот. Меня не хвалили.

Зайдя в клинику, я на секунду замер. Меня всегда поражала эта любовь к вычурным дизайнам в частных клиниках. Словно не здоровье поправить решил человек — а посетить место, где чувствуешь себя лишним. Я виновато натянул бахилы на грязные ботинки под пристальным взглядом девочки на ресепшн. Обтянутые кожей диваны, вычурные картины и обилие цветов. Если это отвечало за душевное равновесие пациентов в гинекологии, то у меня вопросов не имелось. Но я, как мужчина, в таких условия бы подсчитывал какой процент от обстановки клиники добавляется в цену осмотра.

— Вы что-то хотели? Добро пожаловать, — девушка за стойкой вышла из ступора, пристально смотря на меня.

— Я, да, здравствуйте! — прочистив горло, я ступил на мраморные плиты. — Следственный отдел, мне нужно поговорить с лечащим врачом Светланы Самойловой.

Настя, как было написано на бейджике, выпучила глаза и принялась настойчиво куда-то звонить. Я заглянул в книгу отметок посещений, лежащей перед работницей. На удивление, все строки были заполнены.

— Ярослава Валерьевна сейчас освободиться, подождите, пожалуйста там! — Девушка нервно махнула рукой в сторону дивана.

Я серьезно кивнул и пошел в указанном направлении. Диван мерзко скрипнул, разбивая тишину пустой комнаты ожидания. Если тут действительно запись пациентов на месяц вперед — то, где все? Или всех приходящих женщин сразу проводят по врачам, пряча от взглядов случайных посетителей?

Я прикинул стоимость посещения такого медицинского учреждения — центр, занятость, удобное расположение и внешний вид клиники. Я бы посоветовал проверять дам, приходящих сюда не только на венерические заболевания, но и на оплату налогов и то, откуда приходят доходы. Погруженный в невеселые мысли, я и не заметил, как телефон в кармане завибрировал.

— Да, Эдуард Семенович!

— Где ты?

— В клинике, куда приходила наша жертва незадолго до убийства…

— Забыл поставить меня в известность? И почему ты кинул Анатолия одного в квартире?

— Он сам попросил меня, — я удивленно поднял брови.

— Приказ был учиться у него, наблюдать, а ты улизнул при первой же возможности!

— Но…

— Заканчивай там и отправляйся в участок с готовым отчетом!

Звонок прервался, а девушка уже прыгала от нетерпения, маша мне рукой. Дверь в кабинет около огромного фикуса распахнулась. Я расправил несуществующие складки на одежде и прошел внутрь.

Убранство кабинета выглядело в десять раз лучше, чем холл. Дорогая мебель, изысканные статуэтки, навороченная кофемашина и солидная женщина брюнетка в очках с роговой оправой. Я почувствовал себя неряхой в очередной раз, наблюдая все эти чистейшие поверхности и блестящие полы.

— Чем могу быть полезной? К нам не так часто обращаются такие мужчины, — женщина облизнула губу.

— Смотря что вы подразумеваете под «такими», — опешил я.

— Интеллигентными, невинными и неухоженными…

— У вас своеобразная манера делать комплименты. Я хотел поговорить о вашей клиентке — Самойловой Светлане.

— Ничем не могу помочь, у нас еще ценится понятие конфиденциальность.

Женщина притворно вздохнула, игривым движением расстегивая изумрудную пуговицу на белоснежной рубашке. Ее движения рук, изгиб шеи выглядели так, словно она замерла в прыжке, как охотница, увидевшую добычу. Я машинально выпрямил спину и взлохматил волосы. Слова словно застряли в горле, но я попытался взять себя в руки:

— Простите, не знаю вашего имени.

— Ярослава Валерьевна, но для вас просто Ярослава будет достаточно.

— Ярослава Валерьевна, тут такая ситуация, — голос немного сбился. — Светлана найдена убитой на парковке у «Дружбы». Убита жестоко. Я буду честен с вами — зацепок у нас немного. Одна из них, направление, подписанное вашей рукой за пару дней до преступления. Я просто обязан выяснить у вас…

— И оклеветать мужчину, который оплачивал ее счета, заботясь о ее здоровье?

— Мужчина, значится, имелся, — протянул я, приподнимая бровь.

— Оглянитесь вокруг и задайте этот вопрос самому себе, — Ярослава развела руки в стороны. — Если вы имеете представление о том, сколько она зарабатывала при жизни, то вопрос должен отпасть сам собой.

Эта ухоженная дама явно подкалывала меня, насмехаясь над моими детективными способностями. Но я чувствовал прилив сил, перебрасываясь с ней словами, пытаясь выглядеть остроумным. Так интересно работает психология — если в поле зрения мужчины красивая девушка, не будет важно, сколько ему лет, он всегда постарается выглядеть лучше, чем он есть на самом деле. Это станет заметно в расправленных плечах, руке, метнувшейся к волосам, даже если от них остались только воспоминания. Мужчина словно превращается во всемогущего, всесильного, но только при условии, если видит перед собой ту, ради которой это стоит сделать. Даже если не завоевать — то, как минимум, оставить приятное впечатление и будоражащие воспоминания.

Я в очередной раз поймал себя на попытке поправить волосы и тут же серьезно посмотрел на мило улыбающуюся женщину:

— Вопрос сейчас не в этом. Девушка убита, она приходила сюда и мне нужна информация.

— Что вы хотите услышать?

— Мне нужные ее жалобы, желательно, анализы. По возможности, история посещений. Ну и могу посметь надеяться на данные банковских операций по оплате и имя того, кто приходил с ней на приемы.

— Ну, какой мужчина, такие и запросы, — Ярослава игриво подмигнула. — Имя мужчины назвать не могу, он приходил один раз. Описать не смогу, да и не хочу, если быть совсем честной. Историю посещений можете взять в приемной, а насчет анализов… Последние она так и не сдала, хотя и выглядела настроенной на это.

— С чем она приходила к вам в последний раз?

— Ну, следователь, сами подумайте, — Ярослава хищно стрельнула в меня взглядом. — Девушка, молодая, красивая. Даже жалко. Гинеколог, парковка, распоротый живот. Ваши мысли?

— Ее партнер — псих?

— Ну зачем так грубо! Хотя могу считать попытку засчитанной. Будете еще раз пробовать?

— Подозревала венерическое заболевание?

— С вами не интересно, никакого логического мышления! Она думала, что беременна, вот и хотела в этом убедиться…

Я почувствовал себя последним идиотом. Все-таки некоторые женщины думают быстрее, чем мы, простые мужики. Словно они заранее придумывают интригу, а потом наводящими вопросами отводят нас от правильного ответа.

— Вы сообщили об этом ее спонсору?

— Не спонсору, а любимому мужчине, не будьте так циничны… Да, по нашим правилам, мы оповещаем спутников.

— Всех или только богатых?

— Уже начинаете верно мыслить, только немного угловато и прямолинейно…

— Больше ничего не расскажите?

— Увы, уверена, что вы уже получили больше, чем-то, на что рассчитывали, — Ярослава застегнула верхнюю пуговицу рубашки. — Приходите еще, я с удовольствием вас осмотрю…

— Боюсь, не потяну.

— Сделаю скидку за сообразительность. До свидания, Виктор.

— Спасибо за содействие, Ярослава Валерьевна.

— Возьмите мою визитку и оставьте свой номер Анастасии. Может у меня появится желание, ну знаете, поделиться с вами большим.

Я кивнул и неловко поднялся с дивана, разминая затекшие ноги и поправляя джинсы. Ярослава вежливо положила визитку на край стола, явно намекая на продолжение общения. Каюсь, взял. Но чисто ради дела, вы не подумайте. Может вопросы возникнут по ходу дела. Настя уже ждала у дверей с небольшой пачкой листов, часто оглядываясь на улицу. Я решил не злоупотреблять гостеприимством, быстро черкнув номер для Ярославы, критически оглядев свой почерк. Ну, чем богаты.

Выйдя из клиники, я решил подождать снаружи. Голосок внутри меня твердил, что Анастасия явно кого-то ожидала, настолько нервно она озиралась. Зайдя за поворот, я занял наблюдательную позицию, достав телефон.

— Да, Вить! — Эдуард Семенович ответил после первого гудка.

— Я только вышел из клиники, куда ходила Света.

— Подожди, — послышались быстрые шаги и хлопок двери. — Вить, я когда звонил утром, то должен был тебя поругать, весь коллектив на меня волком смотрел, ты прости, пожалуйста!

— Да что вы, я ведь действительно ушел от Толи…

— Анатолия, не забывай о субординации, — усмехнулся Эдик. — Ладно, что у тебя?

— Света приходила сюда, думая, что она беременна. Направили на анализы, но она передумала и ушла. Клиника дорогая, ей была не по карману…

— И они слили информацию ее спонсору, который все оплачивал, а он, не дождавшись результатов, вспорол ей брюхо. Грубо, но эффективно.

— Прямолинейно, Эдуард Семенович.

— Ну а что кругами ходить! — Вздохнул он. — Ладно, Вить, молодец, хорошая работа.

На душе потеплело. Вот что делает с человеком хорошее слово? Начальник редко кого-либо хвалил, поэтому его похвала всегда ценилась выше. Как говорил он сам — не то привыкнете и расслабитесь.

— Ищи и копай дальше. Руки у тебя теперь развязаны, я Макса заставлю красивый отчет написать, с парой хвалебных од твоей работе. Но ты не расслабляйся, пока не найдешь этого ублюдка — конфетку с полки не возьмешь и на отгулы не рассчитывай.

— Понял, Эдуард Семенович. От Анатолия вести есть?

— Позвонил, сказал, что разберет все улики к завтрашнему вечеру, в квартире ногу черт сломит. Хотел ему подмогу отправить, но он отказался, так что, считай, ты пропустил полезный урок от хорошего криминалиста… Ладно, работает! Отбой.

Я убрал телефон в карман, оглядываясь на клинику. Ах, Анатолий там сейчас все вещественные доказательства, если они там и имелись под себя подомнет вместе с Анфисой. У ворот притормозила черная машина, с нечитабельными от грязи номерами. Я присмотрелся, стараясь увидеть водителя, как молодая блондинка брезгливо захлопнула дверь и послав воздушный поцелуй мужчине в автомобили, скрылась за стеклянными дверями.

Все интереснее и интереснее, подумал я, наблюдая за машиной, скрывшейся за поворотом. Сжав в руках бумаги, я вызвал такси. Выносить переполненные автобусы сейчас совсем не хотелось. День близился к завершению, а дома я не появлялся уже почти два дня. Решив забить на посещение участка с отчетами, я направился домой. Почитать бумаги, посмотреть в стенку… Иногда помогает вдохновению, не правда ли?