Когда-то был Апрель

Глава 27

Глава 27

Перед входом висела броская вывеска: «Столовая Лагман».

Посетители проходили вдоль витрины, набирали приглянувшиеся блюда и тут же расплачивались на кассе. Затем гости присаживались за свободные столики и быстро поглощали пищу. Насытившись, они вставали, и освободившееся место сразу занимали следующие клиенты. Так до закрытия: живо вбежал, шустренько купил, быстро прожевал и будь здоров, иди восвояси.

Апрель никуда не торопился. Он взял наваристый борщ, приготовленный узбекскими поварами, и безмятежно вкушал блюдо среди незнакомых и в то же время таких родных сограждан.

В рядах голодных и сытых тел Апрель заметил нечто особенное. Странный парень сидел в самом неприметном углу и жадно уплетал осетрину. Судя по костям на одной из тарелок, это была не первая порция.

На вид ему не больше тридцати. Худоба и огромные синяки под глазами выдавали в нём изъеденного болезнями человека, плотно увязшего в наркотическом плену. Тем было интереснее наблюдать контраст между внешним видом и юношеским аппетитом. Отломив кусок осетрины, парень окунал его в блюдце с майонезом, причмокивал и вожделенно отправлял в рот. Слегка утрамбовав рыбку, он хватал кусок чёрного хлеба и посылал вдогонку.

Апрель подсматривал за подозрительным субъектом, пряча взгляд за солнцезащитными очками. Казалось, что так он соблюдает некую конспирацию. Но очки только привлекали внимание, или парень, уплетающий рыбу, обладал третьим глазом. Усилия быть незаметным, оказались совершенно бесполезны.

Отодвинув тарелку, парень вытер салфеткой губы, встал из-за стола и приблизился к страннику по мирам.

— На чужой каравай рот не разевай, — прикусив зубочистку, процитировал он русскую пословицу. — Чего уставился на меня? Или мы знакомы?

Парень был худощавый, высокий. Ему явно не хватало спортивной стати. Но в его глазах Апрель прочёл несвойственный наркоманам задор. Тот твёрдо стоял на ногах и по счастливой улыбке потрескавшихся губ, можно сказать, что человек доволен своей жизнью или той трезвой минуте, в которой сейчас пребывал.

Апрель снял очки и честно признался:

— Восхищён вашим аппетитом.

Парень в ответ понимающе улыбнулся, присел на свободный стул.

— Я Вова, — представился он.

— А я Апрель.

— Странное имя… давай на «ты»?

— Запросто...

Парень жевал зубочистку и неприлично шмыгал носом.

— Какая нелёгкая в нашу дыру занесла?

— Путешествую по Золотому кольцу, — ответил Апрель.

— Да какое здесь кольцо? Город — так себе. Ничего хорошего.

— Неужели всё так плохо? Вроде бы чистенько. Не сказочная страна, но до залужных трущоб ещё очень далеко.

— Здесь хуже некуда. Тоска и нет просвета. Но я изменю своё будущее.

— Это похвально, — подбодрил Апрель. — Работаешь?.. учишься?

— Ни то ни другое. В большинстве своём, я принимаю пищу. Чем и лечусь, — улыбнулся Вова. Зубы у него были с налётом, словно испачканы ежевикой.

— Чревоугодие, это грех, — пожал плечами Апрель.

— Всё равно сбегу, — твёрдо сказал парень и многозначительно добавил: — Не умеете вы ценить — то, что имеете. В этом вся проблема человечества.

От него повеяло, какой-то протухшей влагой — болотным холодом. Апреля обрызгало тревожным видением. По телу побежали мелкие, но невообразимо подвижные леденящие мурашки.

Мурашки о чём-то предупреждали. Вероятно, так теперь работает интуиция. Странник во времени ощутил пугающую глубину неизвестности, потаённую в странном парне, и предположил, что от собеседника повеяло даже нечто большим, чем холод и безысходность. Этот человек нёс в себе неведомую силу. Из-за неопытности Апрель терялся в догадках, положительная или разрушительная кипит в нём энергия?

Вцепившись взглядом в нового знакомого, он пытался прочесть, что у парня в голове и когда почти добрался до цели, услышал:

— Стоп, стоп, стоп! Так не пойдёт. Я к тебе в душу не лезу, так зачем же ты пристаёшь ко мне?

Апреля вдруг осенило.

— Так ты Серый!

— Серобуромалиновый, — скороговоркой сказал Вова и рассмеялся.

— Спокойно ходишь по заведениям общественного питания и не боишься?

— А чего мне бояться? Совсем нестрашно. Думаешь, что очки напялил и весь такой незаметный стал? Да у тебя нимб над головой светится, как люстра в темноте. Я вот сразу тебя приметил, как только ты на электричке в город приехал.

— Интересно. Но, знаешь, ты должен быть более осмотрительным. Я ведь добро несу в свет. Возможно, и тебе достанется.

Отражая эмоции собеседника, парень сначала нахмурился, а затем улыбнулся, понимая, что Светлый ему не угрожает, а только напускает важности, потому что запас его опыта равен нулю.

— Не секрет, как ты относишься ко мне и что думаешь. Хотя, прошу заметить, ничего обо мне не знаешь. Я не следил за тобой, ты сам пришёл перекусить в эту столовку. Потому-то мы и встретились. К таким, как ты не подступишься. Апрель ведь у нас особенный! И не надо на меня так смотреть. Я что, подсел к обычному человеку? А, может быть, нам нужно сдружиться и обсудить, какую-то важную проблему?

— Всё может быть, — призадумался Апрель, решаясь пойти в наступление: — Скажи, каково оно в человеческом теле? Как тебе в нём живётся? Нигде не жмёт?

Вова весело хлопнул себя по впалому животу.

— Заставляю хозяина жить! Кормлю тело на убой. Если бы не я, давно уже парнишка обнулился. Знаешь, какой он неразборчивый? Хозяин тела только и делает, что поглощает разную гадость и колит себя иголками. И, вообще… ну, это только между нами… я его из петли уже дважды вытащил.

— То есть ты спасаешь человека? Он загибается, а ты для него больница, госпиталь и санаторий у синего моря?

— Какой всё-таки ты выдумщик. У моря? Если б у моря, была бы умора! — захохотал Вова, затем продышавшись, вполне серьёзно сказал: — Ему сложно помочь, но я стараюсь. Живём мы вместе. Понимаешь, мы соседи.

Разговор складывался. Новый знакомый казался совершенно открытым. Такой доступностью просто необходимо воспользоваться сполна. Решив выудить в этом весёлом пруду всё до последней малюсенькой рыбки, Апрель продолжил беседу:

— Расскажи о себе. Кто ты, откуда? Когда и для чего забрался в тело человека? Поделись — это невероятно интересно.

— Интересно? Ух, какой хитрый, — недоверчиво хмыкнул Вова. — Любопытство распирает, да? Поел борща и решил послушать сказочку? Не выйдет, братишка. Потому что точнее нужно задавать вопросы.

Апрель изумился.

— В последнее время я изучаю мир твой собратьев начиная с комаров, заканчивая высшими паразитами. Мне позарез надо знать, кто вы такие. Хочется быть ближе к вам. Искренне говорю.

— Ни с того ты начал. Для тебя все кошки серые, — качнул разочарованно головою парень. — Я ведь не паразит. У моего народа когда-то были тела, кипучая энергия, мечты… своя планета! История моего вида древняя, как сама Вселенная и никто уже не помнит, как было на самом деле. Может быть, я, что-то и вспомню, когда мы станем друзьями.

Апрель удивился ещё сильнее.

— Забавное создание. Ты, значит, романтичный паразит с провалами в памяти. С другой стороны, а почему бы и нет?

Существо немного обиделось и чуть-чуть с грустинкой вздохнуло:

— Давай так: я — не паразит. Просто иногда тоскливо и приходится развлекать себя. Ещё раз повторяю — наркоман давно бы уже умер без меня. И прошу звать меня по имени — Вова. Мне так нравится. Хорошо?

— Хорошо, Вова.

— И не паразит, а снова Вова, — настаивало существо в человеке.

— Договорились, Вова — не паразит.

Парень важно приподнял бровь, добившись промежуточного результат.

— Человек и бездомный призрак, наконец-то, подружились! — сказал он. — Предлагаю тебе сотрудничество. Готов выполнить все твои разумные приказы, мой Светлый друг!

Такая прямота достойна уважения. Но поговорку, простота хуже воровства, путешественник во времени помнил хорошо. Не делая долгих пауз, Апрель спросил:

— А что взамен? Тебе, что-то нужно от меня получить, ни так ли, Вова?

Новый знакомый неожиданно изменился в лице и послышался сдавленный голос:

— Ага… нужно… очень нужно, но только давай позже. Кишечник совсем плохой у хозяина. Крутит со страшной силой. Сейчас наркоман вернётся. Давай позже поговорим. Не знаю когда, — болезненно морщился парень. Он поднялся со стула и неуклюже засеменил в сторону уборной.

Апрель посмотрел вслед долговязому.

Вроде нормальный человек, а нет, не жилось ему спокойно. По собственной глупости дал вселиться в себя, бог знает чему.

***

Из уборной вышел совершенно другой человек.

Настоящий Вова, засунув руки в карманы и подпрыгивая, словно вместо обычных подошв у него упругие пружины, шёл по залу столовой и что-то бормотал. Проходя мимо Апреля, странный тип даже не повернулся, а это значило, что существо сказало правду. В одном теле обитали две сущности: одна — рождённая земной женщиной, вторая — это нечто, не любящее, когда его называют паразитом.

— Уважаемый! — окликнул парня Апрель. — Извините, вы обронили.

Держа в руке сторублёвую купюру, Апрель всматривался в помутневшие глаза наркомана. Это были совсем не те глаза, что минутами ранее. Если прежде веяло влагой и пустотой, то сейчас пахло могильной сыростью и гнилью. Первое, что захотелось сделать, при приближении наркомана за нежданной денежкой, это перекреститься.

Слегка подпрыгивая, Вова сипло кряхтел и выдавил из себя:

— Здорово, чудила. Это что… моё? А ещё бабки есть?

Апрель отрицательно покачал головой, передал купюру.

Вова взял деньги, смял бумагу в кулаке, затем спрятал в кармане штанов. Почувствовав себя победителем на боксёрском ринге, он стал кланяться во все стороны. Сделав круг на месте, наркоман продолжил свой нелёгкий путь.

Преследовать больного человека, вовсе не хотелось. Только спустя пять минут Апрель вышел на улицу.

Светило яркое солнце, всюду кипела провинциальная жизнь; гудел проехавший мимо локомотив, работал магазин продуктов, пенсионеры продавали незамысловатые товары, а полицейские проверяли документы у выходцев из Средней Азии. Всё было обыденно и даже уныло. Но безмятежную провинциальную жизнь не сравнить с тяжкой ношей наркомана. Вова не жил — он мучился и давно уже пребывал в том мире, откуда назад пути нет. Он страдал в мире, где нет радости, а есть только несбыточное желание умереть быстро без боли, чтобы поскорее тебя забыли.

От этого открытия Апрелю стало душно. Неужели проблемы болезненного человека, превратившего свою молодость в бесконечный поиск ядовитого зелья, должны тревожить его? Какое ему дело до чужих проблем? Такие люди, как этот парень встречаются редко, но всё-таки встречаются, и что, каждое свидание должно заканчиваться наплывами сентиментальной жалости? А, может быть, не судьба наркомана тревожила Апреля? Возможно, страннику по мирам просто скучно без приключений? Что если жизнь без полётов в прошлое теряет смысл?

Надев очки и глядя на солнце через затемнённые стёкла, Апрель понял, что приобрёл зависимость. Ему необходимо самому определить конечную и вполне реалистичную цель. Без поставленных задач и понимания, чего необходимо добиться, к чему стремиться — его желания похожи на болезнь наркомана: хочу лететь в прошлое, и всё тут!

После недолгих размышлений Апрель решил, что цель определена. Сегодня перед ним стояла задача, спасти дружественный круг «Собирателей». Для этого нужно всего лишь разобраться с существом, которое угрожает тайному обществу. Он достал из кармана телефон и набрал специалисту по паразитам Владу.

В разговоре выяснилось, что Пётр Крымов и многие другие члены тайного круга, покинули пределы Москвы. Влад, который остался всё-таки в столице, согласился встретиться завтра. В целях общего дела, Апрель попросил предоставить всю имеющуюся информацию об угрожающем «Собирателям» политике Рожков.

Закончив телефонный разговор, Апрель отправился в гостиничный номер, прилёг на диван и включил телевизор.

На него выплеснулся поток новостей.

Ведущие говорили об экономике, о треклятой Америке, но больше о когда-то братской стране.

Апрель недовольно переключал каналы, пока на экране не замаячил любимец свободолюбивой публики — господин Рожков. За последнее время он всё реже появлялся на экране телевизора, но если ему давали эфир, то Михаил Юрьевич излагал свои мысли чётко и обоснованно.

Он критиковал, обвинял в бездействии генералов, требовал снисхождения к бегущим из страны. Затем говорил правильные слова, что гражданам его страны надо быть всегда честными перед собою, добрыми к друзьям и врагам и здраво оценивать свои шансы на международной арене. В конце набившей оскомину речи Рожков очередной раз призвал народ «взяться за голову» и поддержать стремление политика, осчастливить Россию и весь мир его замыслами, которые, как всегда, были грандиозными и несбыточными.

Высказав, всё, что он думает о политических противниках, Рожков поправил круглые очки и, хмуря тонкие брови, серьёзно посмотрел в камеру.

— Ну, ты и жук, Мишаня. Где же купить таблетку-то от тебя? — вслух сказал Апрель и вдруг услышал стук в дверь. Поднявшись с дивана, он отворил замок и увидел парня из столовой.

— Я пройду? — спросил Вова.

По разумным глазам заметно, что призрачное существо снова завладело телом.

Апрель лишь кивнул, пропуская гостя.

— От администраторши еле отбился. Не пропускала меня. Да, братишка, с такой рожей жить невозможно, — жаловался парень.

Апрель сочувственно посмотрел на человека. Действительно, выглядел тот — не очень хорошо. Чтобы поддержать измученного зельем, Апрель гостеприимно предложил:

— Извини, запечённой рыбы у меня нет, но в холодильнике есть хлеб, кусок колбасы и полпакета молока. Угощайся на здоровье.

— Ух ты!.. да ты заботишься обо мне?! Это уже хорошо. Но спасибо, Светлый, я сыт, — вежливо отказался парень. Он всё озирался, осматривался, как пёс ищущий место. — Не знаю как сказать… там в столовке… ты видел настоящего Вову?

— Видел. Пропащая душа, — сожалел Апрель.

Парень соорудил на лице кислую мину и скривил дугой посиневшие губы.

— Месяц назад с ним познакомился. При весьма трагичных обстоятельствах. Увидел его и началось! Я не мог пролететь мимо, потому что нельзя так жить. Разве это нормально пускать в вену яд? Вот до чего землянин может довести своё тело, если в голове у него серая жижа вместо мозгов.

Рассуждало существо в теле наркомана логично, оперируя доступными любому человеку понятиями: что такое хорошо и что такое плохо. Существо подкупало непосредственностью, но Апрель не верил его словам. Желая больше узнать о паразитах, он осторожно задал вопрос:

— Не понимаю тебя. Если не нравится тело, почему не найдёшь другого человека? Для тебя смена носителя, как для землянина обычный переезд из квартиры. Зачем тебе лишние проблемы? Тело-то совсем дряхлое.

— Видимо, с первого раза ты не понял. Я уже сказал: я не паразит. Я, братишка, не Серый. Мой народ поневоле превратился в кочевников. У нас отняли всё. Украли дома, забрали тела и целую планету. Мы разлетелись по всему космосу — кто куда. Я, например, на Земле только один такой. Другого призрака нет. И я не питаюсь энергией человека и не пожираю его изнутри. Смекаешь разницу?

— Честно сказать, не очень смекаю, — признался Апрель.

— Объясняю ещё раз... Паразиту, то есть Серому нужна пища: эмоциональная или органическая. Это ведь тебе понятно? А ещё, знаешь… есть такие Серые, что и пластик сожрут и не подавятся. Но мне не нужна подзарядка от землян. Я другой вид. Вот смотри… Ты, конечно, ещё лапоть, но уже кое-что знаешь, о пришельцах…

— Ну, что-то слышал, — согласился Апрель.

— Так вот… ты знаешь, что практически все пришельцы находятся на Земле не в своих телах. Они все биороботы, потому что проживают в искусственных костюмчиках. Но искусственные костюмчики не кормят тех, кто в них живёт. Наоборот, пришельцы тратят свою энергию, чтобы организм работал стабильно. Вот и я такой же пришелец, только без своего костюма. Мне не нужна энергия человека, я питаюсь от солнца, от могучей волны или от ветра, но могу вселяться в людей. Иначе мы бы с тобой не разговаривали. Находись я вне тела, ты меня даже не услышишь. Земляне, как слепые котята, а всё туда же, серый-серый!

Вова удовлетворённо закончил рассказ, присел в единственное в номере кресло и откинулся на спинку.

— В психиатрии такой расклад называется — раздвоение личности. А в любой религии подход куда проще: подселение демона… бесовщина! И ты хочешь сказать, что красть тело человека, это нормально?

— Согласен, для тебя история выглядит кощунственно. Но, поверь, я не забираю насильно жизнь. Наркоман Вова, это исключение. Его шея была уже в петле. Ему оставалось сделать только шаг, чтобы всё закончилось. Что мне оставалось делать? Я ни тот призрак, который проходит мимо чужого горя. Да и не каждое тело подходит для меня. В одной из больниц я нашёл человека. Он сейчас в коме. Полгода на больничной койке. Только медики поддерживают в нём жизнь.

— Я тебя понял. То есть ты предлагаешь помочь тебе завладеть телом в больнице? — снова удивлялся Апрель. — А если я тебя дустом сейчас потравлю, как положено при атаке назойливого паразита?

— Ну вот, мы и приехали! — сокрушался Вова. — Какой дуст, Апрель? Зачем пугать призрака, если не можешь даже увидеть меня? Я для тебя не существую, но всегда рядом. Я могу ходить по пятам, прятать от тебя зубную щётку и слышать каждое твоё слово. Я непревзойдённый шпион, и честную дружбу предлагаю, а он всё о дусте! Ты ведь не такой, как все остальные люди. Я это вижу, и ты это знаешь. Думаю, что Светлому нужна моя помощь.

Какая-то неведомая сила посылала в поддержку неземное и весьма странное существо. Может быть, эта встреча совсем неслучайна? Возможно, кто-то очень значимый и великий делал ход на большой шахматной доске, пустив в бой одну из своих фигур.

— Хорошо. Я подумаю. Но и ты мне должен помочь, — сказал Апрель.

— Уже лучше, — кивнул Вова. — Есть одно условие. Это безымянное тело подходит для меня идеально. К тому же у него нет родственников. Но через неделю отключат аппарат, поддерживающий жизнь. Другого тела мне век не сыскать. Я бы мог продлить уход за больным, но человеческая жадность и бюрократия хуже бубонной чумы.

— Почему за человеком следят, если нет родных? — спросил Апрель.

— На Земле всё продаётся. Я главврачу денег подкинул. А деньги украл, — невинно улыбнулся призрак. — Ты обратишься к главврачу, представишься седьмой водой на киселе, дашь ещё денег и получишь мой новый дом. Здорово я придумал?

История была действительно странной. Апрель быстро принимал решение.

— План твой гениален, но зачем нужен я? Забирай тело, ставь его на ноги и живи в нём.

— Без тебя ничего не выйдет, потому что мне нужна справка, — вполне серьёзно сказал Вова. — Мне надо получить разрешение. Ты говоришь «нет», я остаюсь бездомным, Светлый говорит «да», мы получаем прекрасные перспективы сотрудничества.

— Даже представить страшно, какие перспективы. Как ты сказал, зовётся твой древний народ? — поинтересовался Апрель.

— Нет таких звуков в человеческом языке, чтобы произнести имя моей звезды. Но если проявить фантазию, то можно назвать мою родину — планетой Китов. Я и мои предки, когда-то жили в тёплом и бушующем океане, братишка.