Когда-то был Апрель

Глава 7

Глава 7

Выходной день Апрель посвятил делам будничным. Встав ровно в девять утра, он умылся и, вооружившись пылесосом, приступил к наведению чистоты. Следующим этапом стало мытьё посуды, которой оказалось совсем немного. Обнаруженные в раковине тарелки, блюдца, чашки и некое количество вилок с ложками, буквально через пять минут блистали свежестью, занимая места на полках небольшой кухни.

В квартире Апреля были только самые необходимые предметы: холодильник, микроволновка, просторная кровать, стол с тремя стульями, на стене полка для книг, две гантели, телевизор, ноутбук и шкаф для вещей. Ничего лишнего: никаких слоников, кактусов, фикусов и ржавых самоваров по углам. Хотя работа в антикварном магазине своего соседа Матвея Фирсова, где Апрель добывал себе на хлеб, предполагала любовь к разным безделушкам, но корыстной слабости не было вовсе. Был, как говорится, здоровый интерес к работе и не более. Апрель понимал ценность вещей, отлично разбирался в их возрасте и подлинности. Тем и отличается хозяин магазина от рядового продавца: хозяин ценит свой товар, относится к вещам трепетно с придыханием и живёт работой, только и думая, где купить, кому продать, чтобы снова купить. Владельцу бизнеса нужна стабильная прибыль, а продавец довольствуется указаниями босса и средней зарплатой за непыльную работёнку.

Покончив с уборкой, Апрель сходил в магазин. Забивая котлетами, бананами и бутылками холодильник, послышалась пищащая мелодия, прибывшего на телефон сообщения. Первым кто потревожил после вчерашнего юбилея, оказался Иван Литяйкин.

Красноречивый вопрос: «Как ты, бро?» — говорил, что Ваня скорее жив, чем мёртв, но ему срочно нужна дружеская поддержка.

Пробежав пальцами по сенсорному экрану, Апрель Старцев быстро ответил: «У меня всё хорошо. Скоро зайду».

Убедившись, что наступила гармония чистоты, он бросил взгляд на стол. Вспоминая ночную беседу с пожилым соседом, поймал себя на мысли, что кристалл, находящийся в обувной коробке, действительно издаёт нечто похожее на шёпот под диковинную мелодию духового рожка. Апрель на всякий случай открыл коробку, но кристалл мирно спал. Музыка продолжала играть где-то в пространстве. Она была тихой, еле слышимой, потусторонней

— Чур меня, чур! — сплюнул через плечо Апрель, выходя из квартиры.

После недолгой прогулки он навестил друга детства — Ивана Литяйкина. Тот проживал в соседнем доме, со своей невестой Светланой Родовой, с которой второй год идут разговоры о неминуемой свадьбе.

Света открыла дверь. Привычная атмосфера хаоса никогда не покидала жилище влюблённой пары. Коридор был захламлён самыми неожиданными предметами. Плотно надутый круг для плавания в воде, встречающий в начале весны Апреля, колоритно сообщал, что хижина Ивана наполнена восторженной страстью первой любви, а порядок и чистота придут позже, когда молодые люди насладятся сексуальными влечениями.

— Как ваше ничего? — поинтересовался Апрель.

— У меня всё хорошо. Вечер вчера был замечательный. А вот Ваня, как обычно, не в себе, — строила глазки Светлана, неожиданно чмокнув раннего гостя в щёку.

Поцеловав, она хлопнула ресничками и, покачивая кругленькими, очень даже аппетитными бёдрами, отправилась на кухню.

Апрель прошёл в комнату. Ваня сидел на диване, поджав ноги, и сосредоточенно смотрел на окно.

— Ох, женишок… уведу у тебя Светку, — улыбнулся Апрель.

— Любит она меня. Не получится, — щурился Ваня.

Он продолжал смотреть в окно и о чём-то думал.

— Эка тебя зацепило! Чаю бы тебе, — пошутил Апрель.

— Не хочу я чаю, — отмахнулся Ваня и перевёл взгляд на своего друга. — Знаешь, у меня появились сомнения. У тебя случайно нет брата?

— Двадцать пять лет один-одишёнек. А вообще, все люди, братья, — сказал Апрель и громко добавил, чтобы услышала Света: — И сёстры!

— Человек человеку друг и брат, это я помню, — массируя пальцами виски, вздохнул Иван. — А ещё я знаю, что случайностей в жизни ровно столько же, сколько закономерностей.

— Вот это уже интересно, — присел рядом Апрель. — Чего случилось-то? Спиритус-виниус никак не выветрится?

— Да нет, — закатил глаза Ваня. — Просто вчера, после того, как на такси домой приехали, Света захотела шоколадку. Ну, я проводил её домой, а сам в магазин потопал… в наш в круглосуточный. Иду себе ровненько, не качаясь; зашёл, купил, шагаю назад и вдруг чувствую взгляд. Не простой взгляд, а прожигающий! Я серьёзно: тепло в голове стало, даже в жар кинуло. Я покрутился, ищу того, кто меня разглядывает, потом вижу — ты стоишь.

Ваня поднял глаза и стал теребить волосы на затылке, поднимая начёсанный вихрь, демонстративно кричащий, как сложно сейчас выразить свою мысль.

Словно опытный психотерапевт в знак полного согласия Апрель качал головой, принимая за веру всё, что не скажет эго клиент.

— Вань, нет у меня ни братьев, ни сестёр, — успокоил друга Апрель. — Ты обознался. Так бывает, когда лишнего за воротник.

— Думаешь, я обознался? Что в третий раз, что ли? — не сдавался Ваня. — Вчера был… ну, навеселе, конечно… так у меня только храбрости прибавилось. Ну и пошёл я прямо на брата твоего или кто он там тебе…

Услышав откровения своего парня, Света вернулась в комнату и заинтересованно присела рядом с друзьями.

— Не верите мне? А я вам говорю, что в третий раз встречаю его, парня, похожего на Апреля. Лицо у него суровое… хмурое. Глаза такие… жёсткие, колючие. Я домой пришёл и никак заснуть не мог. И всё думал и думал, а потом к Светке прижался и уснул. А когда рано утром проснулся, то понял. Тот парень, что вчера привиделся мне, только похож на Апреля, но он совсем другой. Тот мужик круче. Будто опыта у него, как у старого хирурга, который всю жизнь резал и штопал живых людей. Встретился я с его взглядом и чуть не сбежал. Страшный человек. Такой даст в ухо, и убить может. Жестокий он какой-то…

Судя по настрою скрупулёзным сравнениям и формулировкам, Иван решил найти ответы на мучившие его вопросы и рассказать всё до конца, не боясь, что ему не поверят. Сделав недолгую паузу, он продолжил:

— Ну чего, удивил вас? Или думаете, мне приснилось?

— Ещё как удивил. Ничего себе! Такой храбрый, такой отважный Ванька, а чуть не сбежал от крутого мужика! — рассмеялась Света; потом она сделала серьёзное лицо и спросила: — А дальше-то что было? Встретил его, прожёг он тебя взглядом, и всё?

— Нет, конечно. Если бы Иван Литяйкин ретировался, тогда и рассказывать нечего. В этот раз я был смел и отважен! Я на него пру, как в танке, а он от меня в темноту нырнул. Я, значит, за ним, а он привет — испарился. Покрутил я головой, посмотрел по сторонам — только что был здесь и вдруг пропал. Хотел я уже плюнуть на всё, но случайно опустил взгляд. Не знаю, как вышло — опустил глаза и вижу…

Ваня остался сидеть на диване. Он вытянул ногу и протиснул пальцы в карман своих видавших виды домашних штанов. Морщась и негромко кряхтя, Иван извлёк небольшую металлическую четырёхугольную пирамиду. Покачивая серебристую находку на ладони и придавая веса только что рассказанной истории, он многозначительно добавил:

— Вот что нашёл. Тяжёленькая, зараза!

Пирамида для случайно найденной безделушки была достаточно изящна. Её грани испещрены мелкой вязью, похожей на арабские письмена. Эти надписи давали повод не сомневаться, что странный предмет был рукотворным и, безусловно, имел свою цену.

— Если за мной следит твой несуществующий брат, а на том месте, где он только что стоял, я нашёл нечто ни на что не похожее, как ты думаешь, для кого оставлена эта штуковина? Уверен, что для тебя, мой весенний друг! — ответил на собственные вопросы Ваня и наклонил ладонь.

Апрель ловко поймал пирамидку и тут же передал её Светлане, которая немного ревновала, что красивый сувенир достался не ей.

Покрутив в руке и не найдя отверстий или крючочка, в который можно вставить верёвочку, Света отдала пирамиду обратно Апрелю.

— Утомил ты меня, Ванюша. Пойду я на кухню. Тоже мне, следопыт, — цыкнула девушка и, потеряв интерес, снова упорхнула из комнаты.

— Не перестаёте вы меня удивлять, честное слово, — изумился Апрель. — Вчера Матвей Сергеич о черепах хрустальных всё толковал, сегодня ты — о братьях-двойниках. С вами не соскучишься.

— Я выдумал, что ли? В третий раз уже встретил. Вылитый ты! Он маячит передо мной, как приведение. Ну, выпил вчера, что с того? Я всё-таки не идиот! — вспылил Ваня, поправляя взъерошенные волосы. — Своими глазами видел. Понимаешь?

— Знаю тебя с детства. Заливать ты, конечно, мастак, но сейчас точно не врёшь. Только что мне с этим делать? — разглядывая находку, спросил Апрель.

— Ничего не делать. Оценишь её в своём магазине да продашь барыге какому-нибудь, — пожал плечами Ваня. — Откуда мне знать, что это такое. Вещь необычная. Может, это ключ? Вставишь пирамиду куда-нибудь и бац: секрет раскрыт!

— И куда я её вставлю? — нахмурился Апрель.

— Да кто его знает, куда его можно запихнуть? — повеселел Ваня, но придерживаясь прежней тактики, решил ограничить пошлые шуточки: — А если серьёзно, прибереги пока пирамиду. Время покажет, что к чему. Потому что неспроста это всё, дружище. Неспроста!

Апрель ещё раз посмотрел на странную вещь и, теряя интерес к Ваниным выдумкам, сказал:

— Приберегу. Ладно, пошёл я домой, а то устал уже от ваших рассказов. Вы, ребята, смакуйте рассол, жуйте свои пирожки, а я восвояси.

Светлана снова зашла в комнату. Она держала в руке небольшой пакет, в который аккуратно упакован щедрый кусок утреннего творения.

— Как от сердца отрываю, — улыбалась Светлана. — Возьми с собой. Пирог очень вкусный. Мой фирменный! — сказала девушка.

***

Вернувшись в свою квартиру, Апрель опробовал сладкий подарок. Десерт оказался неплох. «Хороша стряпуха — Ванькина Светка», — похвалил девчонку Апрель.

Он ел ложкой пирог и мышкой листал новостную ленту.

В Африке упал самолёт, перевозивший контрабандный товар. Экипаж самолёта выжил и скрывается в джунглях…

Во Франции группа ливийских беженцев захватила заложников из бывших сирийцев. Террористы настаивают уважать свои религиозные чувства и требуют выдать им некую сумму. Точная цифра не разглашается…

На таджикско-киргизской границе произошла перестрелка. Ранено два бойца…

«Когда же люди угомонятся?» — подумал Апрель, читая следующую новость о сожжении российского флага у стен посольства в Варшаве. Статья о бесчинствах в Польше не вызывала интереса — она раздражала. Поляки вели себя, как заклятые враги, явно нарываясь на неприятности. Но Апрель не успел переключиться на другую не менее гадкую новость, потому что внезапно погас экран ноутбука, а комната залилась неожиданно яркой вспышкой. На мгновение показалось, будто кирпичные стены, из которых построен московский дом, растворились в лучах этой вспышки.

Он проверил пробки. Осмотрел стены и потолок — вдруг короткое замыкание. Оглядел комнату, сходил на кухню. Видимых повреждений не заметил. С минуту Апрель водил носом. Запаха горения электропроводки не обнаружил. Потом он почему-то вспомнил о Ванином подарке, пошёл в коридор, достал серебристую вещицу из нейлоновой куртки и зажал в кулаке. Вернувшись в комнату, он болезненно почувствовал, как жарится его ладонь и непроизвольно взмахнул рукой. Исписанная вязью пирамидка пролетела три метра и упала на стол рядом с обувной коробкой.

«Какой точный бросок. Надо же!» — поразился Апрель.

Потом он увидел, как сквозь картон снова вспыхнул сочный свет. Его магнитом тянуло к столу, влекло к коробке — его звал кристалл, и не было сил остановиться.

Он откинул крышку, и вся комната залилась огнём. Апрель не успел перевести дух, как кристалл добавил ещё красок, а серебристая пирамида на своей вершине завертелась волчком, как вчерашний четвертак, будто всемогущая рука раскрутила её.

Письменами на гранях ожили, создавая вокруг кружащейся пирамиды информационное кольцо из золотых букв. Затем появился маленький вихрь, который постепенно увеличивался в размере, затягивая в себя предметы со стола. Всё вершилось настолько стремительно и абсурдно, что Апрель подумал о странном сне, в котором благополучно прибывал. Он ущипнул себя за ногу, защищённую брендовыми итальянскими штанами, шлёпнул по левой щеке, зачем-то прикусил губу, но пирамида продолжала вращаться, ещё стремительней вовлекая в свой вихрь карандаши, ручки, точилку и ластики.

Апрель стоял посреди всего этого безумия, не понимая, что происходит. И только его посетила мысль о неуправляемом сумбуре, из которого срочно надо искать выход, как неведомый голос, включившийся в голове, предложил соединить кристалл с неудержимой серебряной пирамидой, которая всё продолжала и продолжала крутиться угловатой юлой.

Он лишь подтолкнул кристалл.

В тот же миг мистические снаряды слились в нечто единое и безграничное, образовав взрыв космических частиц, который затянул Апреля Старцева во всепожирающий вихрь, вырывая его из времени, отправляя в мистическое путешествие, о котором он не мог и мечтать.