Колдун 3

Глава 3

Выскочив на порожки университета, Мишка поискал взглядом девушку. Сегодня ей пришлось его дожидаться — у него было больше занятий. Обнаружив скрючившуюся на лавке фигурку в знакомом комбинезоне, он заторопился к ней.

Лена, обняв свои колени и уложив на них голову, спала. Присев рядом и не решаясь ее разбудить, он принялся разглядывать нежное лицо улыбавшейся во сне девушки, прикрытое упавшими на него длинными волосами.

Лена нравилась ему. И очень нравилась. Мишке ни с кем и никогда не было так легко и спокойно, как с ней. Умея видеть людей буквально насквозь, читая их мысли, чувства и желания, он тяготился теми мимолетными отношениями, которые у него возникали. Иногда его смешил тщательный расчет девушек, но чаще напрягало желание его приручить, привязать к себе любыми способами — замуж нужно, детей рожать нужно, а вот от кого? Мужчин-то маловато осталось. И девушки, видя перед собой великолепный экземпляр: молодой, симпатичный, серьезный, не пьющий, к чему-то стремящийся, да еще и с полным комплектом конечностей — вцеплялись в него мертвой хваткой. И ни о какой искренности там не было даже речи. Кто-то из девушек вдалбливал себе в голову, что влюблены в него, кого-то заставляли родители, желая подобрать дочери достойную партию, кто-то и сам умело просчитывал варианты…

Лена была другой. То ли из-за того, что большую часть времени была окружена мужчинами, то ли из-за того, что пока еще не стремилась замуж, мечтая стать следователем, то ли по своей природе искренняя, она видела в нем просто человека. Самого обычного человека. И Мишка точно знал, что ей действительно интересно с ним общаться. Просто как с другом. Может, именно от этого ему было так легко и спокойно с ней рядом?

— Лен, — тихонько позвал он ее, коснувшись плеча. — Просыпайся. Опоздаем.

Темные ресницы девушки дрогнули. Глубоко вздохнув, она приподняла с колен голову и замутненным со сна взглядом посмотрела на него. Зевнула и виновато улыбнулась.

— Здравствуй. Я ждала тебя и незаметно выключилась, — хрипло пробормотала она и тряхнула головой. — Идем?

— Угу, — Мишка, широко улыбаясь, встал и протянул девушке руку. — Готова?

— Не знаю… — отдав ему сумку с учебниками, пожала она плечами. И вдруг призналась: — Мне так страшно, Миш… Я очень хочу прыгнуть. Так хочу, что ты даже не представляешь!

— Лен, знаешь… Мне кажется, что это довольно безопасно. Ну смотри сама: сколько людей разбилось с парашютами? — Мишка, уже успевший увидеть все страхи девушки, да и сам нервничавший, хотел успокоить подругу. — Лично я ни про кого не знаю. А вот скольких сбило машиной — это слышу часто. Получается, что по земле ходить опаснее, чем летать! — уверенно проговорил он и взглянул на шагавшую рядом девушку. — Прекращай. Еще и не спать из-за этого! С ума сошла?

— С чего ты взял, что я не спала? — взглянула на него исподлобья Лена.

— С того. Ты свои синяки под глазами видела? Хорошо, хоть сейчас немного подремала, — нахмурился мужчина, вливая девушке порцию сил и спокойствия. — Вот как ты будешь прыгать в таком состоянии?

— Буду, вот увидишь! — вздернула девчонка подбородок. — Пошли быстрей, а то машина на аэродром уедет, как добираться станем?

Казаков свое слово сдержал. Лене пришлось прыгать первой. Мишка с тревогой смотрел, как из самолета одна за другой выпали три фигуры. Над одной фигуркой практически сразу взвился белый купол, и она стала спускаться гораздо медленнее. Вскоре в небе, гораздо ниже первого, расцвели еще два белых цветка, за ними, чуть в стороне, появился еще один купол, а под ним еще два, а следом еще…

Мишка ждал. Машина уже давно уехала за приземлявшимися парашютистами, самолет стоял на взлетной полосе. На поле, на привычном уже месте, были разложены столы для сборки парашютов.

Из подъехавшей машины, не дожидаясь, пока та полностью остановится, выскочил Влад. Сграбастав кучу материи, он чуть не бегом бросился к столу и принялся укладывать свой парашют. Вскоре на соседних столах расположились и остальные инструктора.

Мужчина залюбовался работой Влада. Сейчас он не показывал, что и как надо делать, и его руки мелькали, а ткань парашюта будто сама собой укладывалась, делилась и налистывалась, пока он с улыбкой что-то говорил стоявшей над ним румяной девушке с абсолютно счастливым лицом и сиявшими восторгом глазами.

Наконец, сложив свой парашют, Казаков легко вскочил на ноги и, хлопнув ее по плечу, гаркнул:

— Ростов! — и, увидев, что Мишка шагнул в его сторону, махнул рукой. — В самолет!

Парень, глубоко вздохнув, подхватил свой парашют, шлем и поспешил к самолету.

Обойдя всех студентов, Влад каждому внимательно заглянул в глаза. Дойдя до последнего, он нахмурился.

— Ты прыгать не будешь, — совершенно спокойно сказал он. — Выходи. Руслан, бери другого студента.

— Я буду! — возразил крепкий, широкоплечий парень, Семенов Денис. Мишке он не нравился. Карьерист, шедший по головам и не брезговавший доносами и подставами для того, чтобы убрать со своего пути мешавших ему более талантливых и трудолюбивых коллег.

— Сегодня точно нет, — также спокойно и тихо, но оттого еще более страшно произнес Казаков. — Выходи.

— Да что вы себе позволяете! — повысил тот голос.

Мишке стало до жути интересно, почему Казаков отстранил Дениса от прыжка. Скосив глаза на руки Влада и убедившись, что тот, как всегда, в плотных кожаных перчатках, он коснулся руки Семенова.

— Денис, выйди, — бесцветным голосом проговорил Мишка, пытаясь запихнуть в самый дальний уголок памяти видение беспорядочно машущей руками фигуры, стремительно несущейся к земле с безнадежно запутавшимися двумя парашютами — основным и запасным.

Казаков, нахмурившись, уставился на мужчину, а инструктора, ответственные за Семенова, подхватили возмущавшегося и сыпавшего угрозами парня под руки и вывели из самолета. Остальные, притихнув, наблюдали за происходящим.

Заметив тяжелый, неотрывный взгляд инструктора, Мишка вздохнул и уселся на свое место рядом с Игорем.

— Ты чего полез-то? — толкнул тот его плечом.

— Владу помочь решил, — пожал плечами Мишка. — А чего он ему прыгать не позволил? Из-за того, что он боится?

— Боитесь вы все, — хмыкнул Игорь. — Это нормально. Страх заставляет собраться и не наделать глупых ошибок. Это защитная реакция. Но если у человека в глазах паника — это плохо. Ему не стоит прыгать. Запаниковав, он перестанет понимать, что делает, и может погибнуть. И хорошо, если не утянет за собой и инструкторов, — тихо пояснил он.

Влад, коротко переговорив с вернувшимися с другим студентом инструкторами, уселся с другого бока от Мишки.

— Нервничаешь? — повернувшись к нему, с улыбкой поинтересовался Казаков.

— Не особо, — пожал плечами Мишка, удивленно взглянув на непривычно спокойного и, казалось, счастливого Влада.

— Молодец. Делай, как учили — и все будет в порядке, — улыбнулся инструктор, и, хлопнув Мишку по плечу, добавил: — Пошли. Наш выход.

Первым к двери подошел Игорь, и, открыв ее, крепко ухватил Мишку за руку и шагнул из самолета. Мужчина почувствовал легкий толчок в спину и твердую хватку на второй руке. Не успевший ничего сообразить Мишка вдруг понял, что он падает. В ушах засвистело. Следующей мыслью, прогнавшей скручивавшийся в районе солнечного сплетения комок паники, была: «Не падаю. Лечу. Я лечу!» Накрывший его восторг был сродни эйфории. Взглянув на Влада, он увидел, что тот показывает ему знак выпрямить и расставить ноги.

Сделав, что просил инструктор, Мишка почувствовал, что его словно поддерживает что-то. «Потоки… Воздушные потоки! Влад рассказывал про них!» Ощутив, что Казаков дергает его за руку, он снова бросил на него взгляд. Поняв, что инструктор просит его выполнить первое упражнение, Мишка несколько раз завел руку за спину к кольцу и вернул в исходное положение, следом получив сигнал открыть парашют.

Открывать парашют не хотелось. Мишке невероятно нравилось вот это ощущение свободы, ощущение своего парящего тела. Он не падал, он летел! И каждой клеточкой тела ощущал это! Он чувствовал, как вдруг словно проваливается, ускоряясь, но стоило немного изменить положение тела — и появлялся упругий поток, поддерживающий его снизу.

Это ощущение было несравнимо ни с чем. Ему очень хотелось, чтобы Влад и Игорь отпустили его, дали ему свободу, дали возможность полететь самому! Но инструктора дергали его за руки уже с обоих сторон.

Вздохнув, мужчина нехотя дернул кольцо, выпуская вытяжной парашют. Доля секунды, тело сдавило, хлопок — и над ним расцвел белоснежный цветок парашюта. В последний момент Игорь и Влад, оттолкнувшись от него, разлетелись в стороны и резко ушли вниз.

Мишка задохнулся от открывшейся ему красоты. Далеко-далеко под ногами была земля, расчерченная разноцветными прямоугольниками полей, виднелись крыши крохотных зданий. Он висел в воздухе и, казалось, не двигался, лишь земля становилась все ближе и ближе.

Поняв, что его уносит от места приземления, он попытался управлять спуском, как учили. Не с первой попытки, но получилось. Он видел, как чуть в стороне от него в указанную точку опустились один за другим два парашюта, которые инструктора, мгновенно загасив, принялись сгребать в кучу.

Мишка понял, что к месту приземления он не долетит — земля была уже совсем близко. Вспомнив, что следует приготовиться к приземлению, он свел ноги вместе, чуть согнув их в коленях и, коснувшись земли, попытался устоять на ногах. Поняв, что теряет равновесие, завалился на правый бок, потянув за стропы и гася купол.

С трудом поднявшись на дрожавшие от пережитого ноги, он с абсолютно идиотской, счастливой улыбкой собрал в охапку парашют и пошагал к месту, где их ждала машина для доставки на аэродром.

Лена его ждала. На столе был разложен парашют, подготовленный к сборке, а девушка сидела возле. Влад, выскочив из машины, направился к столу, приказав Боре готовиться, Лена, поднявшись, подбежала к Мишке и обняла его.

— Здорово, правда? — отстранившись, подняла на него сияющие глаза девушка. — И чего я так боялась? Это просто потрясающе!!! Я еще хочу! — затараторила она, тормоша мужчину. — Миш, тебе понравилось? Ну скажи! Понравилось ведь, правда?

Ощущавший потоки всей гаммы эмоций, только что испытанных им самим, мужчина широко улыбнулся.

— Очень понравилось! И я хочу научиться летать, как Влад, — ответил он нетерпеливо заглядывавшей ему в глаза девушке. — Только сегодня нам вряд ли дадут еще раз прыгнуть.

— Жааль, — погрустнев, протянула она. — Но у нас все равно еще два прыжка до получения свидетельства!

— Но я хочу и дальше прыгать! — нахмурился Мишка. — Еще два прыжка — и всё? Нет, так не годится, — задумчиво проговорил он.

— Можно записаться в секцию по парашютному спорту, — подняла на него серьезный взгляд Лена. — У нас в группе трое так и сделали. И прыгают два раза в неделю, и в бассейне в воде тренируются… И знаешь, на них уже заявки на распределение. Правда, далеко, на границу… — задумалась девушка. — Но зато они прыгают!

— Давай у Влада спросим, — предложил Мишка. — Он наверняка знает. Может, и посоветует чего умного.

Лена согласно кивнула.

Спустя две недели уже знакомый Мишке Михаил Егорович торжественно вручил всем пятнадцати студентам (Смирнов все-таки смог совладать с собой и прыгнул) красочное свидетельство с нарисованными на нем флагом, самолетом и парашютом, в котором было написано, что каждый из них совершил три парашютных прыжка.

Когда торжественная часть была завершена, Лена помчалась к Казакову, а Влад направился к беседовавшему с директором Игорю.

— Извините пожалуйста, — подойдя к ним, извинился он за прерванный разговор. — Игорь, я… мы с Леной хотели бы записаться в секцию по парашютному спорту. Я знаю, что вы с Владом ее ведете.

— Очень хорошо! — довольно потирая руки, расплылся в улыбке директор. — Товарищ Новиков расскажет вам, какие документы нужно предоставить. Вы немного опоздали на начало занятий, но в группе большой недобор, поэтому товарищи инструктора простят вам несколько пропущенных занятий. Знаете, немногие желают рисковать своими жизнями!

Мишка, удивленно воззрившийся на довольного директора, перевел вопросительный взгляд на Игоря, когда с другой стороны площадки донесся разъяренный мат Казакова. Все немедленно повернулись в ту сторону.

Багровый Казаков орал на невысокую девушку, спокойно взиравшую на него снизу вверх, чуть откинув назад голову.

— Идиотка ненормальная! Кто тебя из дурки-то выпустил! — орал Казаков, махая в ярости руками. — Ты получила свою бумажку, так вали отсюда! Ты нихрена не понимаешь! Суицидница долбанная! Прыгать она станет, твою маму! Ты же даже не понимаешь, куда ты лезешь, идиотка! Неба ей захотелось! Ты, самоубийца недоученная, возомнила, что три раза выпав из самолета, и, как инвалид, тупо повисев на стропах, летала? Да ты даже не представляешь, как это — летать!..

Выловив из потока сплошного мата отдельные слова и поняв, что происходит, все трое рванули к инструктору. Игорь, отодвинув девушку, увлек матерящегося Влада в сторону. Директор же, вежливо ухватив Лену под локоток, повел ее в противоположном направлении, заискивающе тараторя:

— Вы, милочка, на Казакова внимания не обращайте. Он человек контуженый, в самолете горел, нервы у него ни к черту. Но специалист он потрясающий! — косясь на неохотно следовавшую за ним и то и дело оборачивавшуюся назад девушку, словно извинялся он. — Вы только подумайте: более семи тысяч прыжков! Казаков с небом на «ты»! — продолжал он, настойчиво волоча за собой Лену. — Но вы не переживайте, с Казаковым вы будете встречаться если только случайно! У нас есть замечательные инструктора. Я вас запишу в группу к Фетисову и Грачко!..

— Да пустите вы меня! — выдернула локоть из его хватки девушка. — Записывайте в группу к Владу и Игорю! Другие мне не нужны! Никто не умеет летать так, как Казаков, он лучший в своем деле! А я жить хочу! И ни один из ваших инструкторов не переживает за своих студентов так, как Влад! Он просто сказать это не умеет! А вы даже понять это не в состоянии! — в раздражении выпалила она, поворачивая обратно и, увидев Мишку, ухватила его за руку. — Пошли к Владу. Я не доверю свою жизнь никому другому!

Но добраться до Казакова они не успели. Оттолкнув Игоря, тот пулей промчался мимо них и вылетел на улицу.

Игорь с каменным лицом пошел следом.

— Новиков! Новиков! — вытерев вспотевшую лысину носовым платком и кое-как запихнув его в карман пиджака, засеменил за ним директор. — Новиков!

Игорь остановился. Плечи его дернулись. Постояв пару секунд, он повернулся к Михал Егорычу.

— Да, Михаил Егорович, — вежливо, каменным голосом проговорил он.

— Куда опять рванул Казаков? Куда опять понесло этого раздолбая? Скажи ему, что прыгать он не будет! — на ходу нервно, но старательно понижая голос, затараторил-зашипел директор. — Слышишь, Новиков? Я отстраняю его от прыжков!

— На каком основании, позвольте спросить? У Казакова, если вы вспомните, сегодня три тренировочных прыжка — он тестирует управляемые парашюты Т4, поступившие в аэроклуб. Если не Казаков, то кто будет прыгать с высоты четыре километра? А ночью? — инструктор уставился на вмиг застывшего директора. На его щеках бешено ходили желваки. — Может быть, вы проведете показательный затяжной прыжок с четырех километров, а, Михал Егорович? Как раз там разреженный воздух, и с ускорением свободного падения… хм… можно заполучить много всего интересного! Хотите проверить, товарищ директор? Кстати, вы не забыли, что на завтра назначены показательные прыжки? Или Влад должен прыгать без тренировки?

— Ладно, ладно! — замахал на него руками директор. — Но этих двоих я зачисляю в вашу секцию.

— Ростова сколько угодно, а Климову отправьте в другую группу. Влад не возьмет девушку, — мрачно проговорил Игорь, резко развернулся и быстрым шагом направился вслед за Казаковым.