Корень зла

Глава 14

Сам Страд провел ночь почти без сна — лежа с закрытыми глазами и слушая, как Дролл ворочается, стонет и бормочет что-то невнятное. Это было жутко, и, поглощенный страхом за наставника, Страд почти забыл о встрече с Лори. Ему все казалось, что мракоборец, по-прежнему погруженный в кошмарные сны, вдруг встанет, поднимется на палубу и бросится в воду.

Этого не произошло, но мучился Дролл почти до рассвета. И как только он успокоился, Страд не выдержал и провалился в сон. Хотя поспать ему удалось от силы часа два.

Сейчас он стоял там же, откуда любил наблюдать за морем, и смотрел на утреннюю тренировку группы молодых мракоборцев по искусству боя. Дролл был там же, в роли инструктора, и обучал их всевозможным броскам.

«Как будто и не было у него ночи с кошмарами, — мрачно подумал Страд. На душе было очень неуютно. — Или он ничего не помнит, или просто заставляет себя не подавать виду».

Поначалу занятие шло хорошо, но вскоре после того, как мракоборцы разбились по парам для отработки приемов, случилось несчастье: один из магов поторопился, допустил ошибку, и в результате его напарник повредил руку.

«Похоже, что все серьезно, — Страд глядел на травмировавшегося мракоборца: тот лежал на боку, придерживая руку и даже не пытаясь встать, лишь вздрагивая. — Скорее всего, вывих, а то и перелом».

Вскоре появились несколько целителей — и увидев среди них грузного человека с седыми, заплетенными в косу волосами, Страд едва не ахнул от радости. Мастер Селлер был одним из тех немногих людей, кому он доверял безоговорочно, и то, что целитель-прирожденный тоже отправился к острову Ламирэльи, было настоящим счастьем.

«Надо обязательно поговорить с ним», — решил Страд, глядя на мастера Селлера: тот уже взялся за дело — водил над поврежденной рукой мракоборца ладонями, охваченными зеленым светом.

Вскоре магия принесла первые плоды. Мракоборец перестал вздрагивать, несколько товарищей помогли ему сесть, а затем и встать, после чего увели его с палубы. Дролл последовал за ними.

«В лазарете его в два счета на ноги поставят», — настроение заметно улучшилось, и Страд поспешил к мастеру Селлеру, который все еще стоял, окруженный мракоборцами, но мог уйти в любую минуту.

Грузный целитель словно почувствовал Страда. Обернулся, пару мгновений глядел на него, а затем расплылся в хищной улыбке.

— А я все думал, когда тебя, наконец, увижу, — прирожденный подошел и хлопнул Страда по плечу. — Здравствуй.

Страд ответил привычным поклоном, вызвав у целителя добродушную усмешку.

— Выглядишь хорошо, хотя и немного уставшим, — продолжил мастер Селлер. — Морской болезнью не страдаешь?

— Нет, все хорошо. Просто не выспался.

— А вот это ты брось, сон очень важен. Учитывая, куда мы направляемся и что предстоит сделать, нам всем нужно быть в отличной форме, — целитель-прирожденный заметно посерьезнел. — Если бессонница не прекратится, ты скажи. Есть у меня хорошие пилюли, помогают моментально.

— Хорошо, — ответил Страд. Ему не хотелось при первой же встрече вываливать на мастера Селлера все страхи, но те слишком долго копились внутри: — На самом деле, меня куда больше тревожит состояние мастера Дролла…

Рассказ о жутком случае в подворотне и прошедшей ночи не занял много времени. Мастер Селлер слушал не перебивая, лишь время от времени кивал и задумчиво щурился, потирая пальцами заросший щетиной подбородок.

— Да, представляю, как ты был поражен и напуган, — негромко сказал он, когда Страд закончил. — Но, честно говоря, не знаю, как это объяснить. Я только что общался с мастером Дроллом, и выглядит он вполне прилично. Для человека, который совсем недавно балансировал между жизнью и смертью, он восстановился весьма быстро. Разве что глаза…

Страд покивал, вспоминая жуткую серость, окружавшую янтарные радужки прирожденного.

— К сожалению, мы толком не знаем, как действовала та сила, что чуть не убила твоего наставника, Страд. Медицина, даже магическая, не всесильна. Однако я надеюсь, что мастеру Дроллу мы смогли помочь, и даже если в его теле осталась черная магия Червоточины, то она не будет ему вредить, а то и вовсе со временем сойдет на нет. Тогда и глаза мракоборца станут такими же, как раньше. Что до случая с убитыми им тварями… — некоторое время мастер Селлер молчал, собираясь с мыслями, и для Страда эти секунды оказались очень тяжелыми. — Понимаешь, мы ведь не механизмы. Ни ты, ни я, ни мастер Дролл. Он человек, живой и чувствующий. И каким бы сильным он ни был, все пережитые испытания, которых на его счету невероятно много, не забываются, не проходят бесследно. А учитывая, что совсем недавно он чудом выкарабкался из лап смерти…

— Хотите сказать, что мастер Дролл сходит с ума? — тихо спросил Страд. Все чувства словно бы ухнули в бездонную дыру, осталось лишь отчаяние.

— Нет, я уверен, что до этого не дойдет, — мастер Селлер улыбнулся и покачал головой. — Просто твой наставник очень устал. Он всю жизнь сражался с самыми разными тварями, видел, как гибнут те, кто только что стоял рядом. По сути, вся его жизнь — одно тяжелейшее испытание. А психологические ресурсы не безграничны. Мастеру Дроллу нужно просто отдохнуть.

— Но вместо этого он плывет к острову Ламирэльи, чтобы вступить в очередной бой, — убитым голосом произнес Страд.

— Верно, как бы печально это ни было. Но знаешь, есть такая пословица, банальная, но очень точная: самая темная ночь перед рассветом. Впереди нас ждет очередная проверка на прочность — возможно, самая серьезная из всех, что нам доводилось проходить. Многим сейчас невмоготу. Но если мы выдержим, то получим настоящую награду…

— Небо без Червоточины и жизнь без чудовищ, — договорил за целителя Страд.

— Согласись, за это стоит побороться.

— Я-то готов. Но вот мастер Дролл… Вдруг он не выдержит?

— Не забывай, что он не один. И тебя, и твоего наставника окружают десятки сильнейших магов, на каждого из которых можно положиться. Ну а пока мы еще только готовимся к встрече с Ламирэльей, я обещаю тебе, что буду присматривать за мастером Дроллом. А когда доберемся до острова, обследую его перед высадкой. И если что-то в твоем наставнике мне не понравится, он останется на корабле, несмотря на все протесты с его стороны.

Мастер Селлер вновь хищно улыбнулся, и Страд не мог не ответить тем же.

— Ну а пока что, — продолжил целитель, — я настоятельно рекомендую тебе поменьше волноваться и побольше бывать под открытым небом. Морской воздух, знаешь ли, полезен всем, вне зависимости от возраста и других факторов.

— Хорошо, — ответил Страд и кивнул. Затем тихо добавил: — Я очень рад, что вы тоже отправились к острову Ламирэльи.

— Ну, не думал же ты, что я пропущу такое событие, — грузный прирожденный рассмеялся. — К тому же, без сильного отряда целителей подобная экспедиция просто не может существовать. А я все-таки не последний в своем деле.

…Этот день и пара следующих прошли на удивление спокойно. Страд проводил время на палубе, наблюдая за морем, — и несколько раз видел уйлов, причем морских гигантов стало больше. Также он и Ари неплохо поработали над книгой: сделали чистовой вариант целых четырех глав. Но больше всего радости — и волнения — доставляли встречи с Лори.

Страд нечасто общался с девушками, а о том, чтобы найти себе пару, даже не думал, уверенный, что это тяжелый труд. Однако с Лори ему было удивительно легко. Она умела и рассказать что-нибудь интересное, и внимательно выслушать, так что Страд и сам не заметил, как поведал обо всем, что с ним приключилось после неудачного зачисления в Магическую Семинарию. Даже о встрече со жглякой — вспоминать об этом не хотелось, но все получилось само собой: Страд смотрел на внимательное лицо Лори и говорил, говорил, говорил.

И что удивительно, становилось легче. Произошедшее в деревне Чешуйка, поход в Струпья, Зал Кошмаров, трагедия с Дюрреном, мучения, которые начались после знакомства с мастером Намусом, битва с Оннэрбом-Венкроллом… Страд понимал, что с честью выдержал все эти испытания, что они остались в прошлом, закалили его, сделали умнее и сильнее. Однако воспоминания все равно оставались тяжелым грузом, но когда он поделился ими с Лори…

«Это словно какая-то магия, волшебство, как называют ее в сказках», — подумал Страд, чувствуя, что тяжелый душевный груз с каждой минутой теряет в весе.

Несколько раз вспоминались слова мастера Селлера о том, что и для мракоборца воспоминания о пережитом не проходят бесследно. Значит у Дролла на душе тоже висит груз, только весит он гораздо больше, поскольку Страд обзавелся этой тяжестью всего за несколько месяцев, а его наставник наполнял собственную память страшными моментами долгие годы.

«И ведь ему не с кем поделиться тем, что скопилось в душе за это время», — от таких мыслей становилось очень тоскливо и больно. Дролл, каким бы коротким ни был срок знакомства с ним, успел стать для Страда родным человеком, и понимать, что тот мучается, было невероятно тяжело.

— Ты настоящий герой, Страд, — неоднократно говорила Лори, когда он заканчивал очередную историю. — И все, кто тебя окружает. Мастер Дролл, мастер Селлер, Ари… Разве что Намус настоящий подлец.

Страд хотел было сказать, что толстяк-прозреватель здесь, на «Стальном левиафане», но тут же передумал. Встречи с Намусом девушка наверняка не избежит, но хотя бы не будет знать, кто это.

Жизнь на судне кипела, однако, что удивительно, напряжение, которое должно было бы вызывать предстоящее испытание, почти не ощущалось. Тренировались на палубе мракоборцы, несколько раз в их занятиях участвовал и Страд. В трапезном зале всегда было многолюдно, шумно и весело. По вечерам, когда темнело, кое-кто из магов устраивал настоящие представления, где обыгрывались известные всем и каждому истории, а роли исполняли созданные при помощи чародейства персонажи. Прямо в воздухе, перед носом корабля, они совершали злодейства и подвиги, спасали друг друга, сражались с чудовищами, пускались в дальние путешествия…

«Совсем как мы, — думал в такие моменты Страд. — Идем навстречу смертельной опасности, но совершенно не боимся. Каждый день словно праздник. Удивительно».

Он поделился этими мыслями с мастером Селлером, когда в очередной раз увидел его на палубе.

— На самом деле, не так уж это и удивительно, — задумчиво ответил целитель-прирожденный. — Гораздо хуже было бы, если бы мы полностью погрузились в предстоящее дело. Тогда каждый бы замкнулся в себе, и здесь царила бы совсем другая обстановка. Начались бы ссоры, возможно, кто-нибудь бы даже запаниковал, стал бы требовать, чтобы его вернули домой. Сам понимаешь, в таком случае все дело оказалось бы обречено на провал. Но на наше счастье, все иначе. Разум — крайне сложный, хоть и неосязаемый механизм. И временами он способен защитить нас, как это сейчас и происходит. Да, мы движемся навстречу смертельной опасности, каждый прекрасно понимает, что может не вернуться. А потому стремится заполучить от жизни как можно больше радостных моментов. Наверстывает то, что рискует упустить навсегда. Понимаешь?

Страд в ответ кивнул, признавая правоту мастера Селлера. С тех пор как «Стальной левиафан» покинул Траттэл, он много раз замечал за собой, что отчаянно гонит мысли об острове Ламирэльи и всех трудностях, которые там ждут. Ему хотелось любоваться морем, смотреть на занятия мракоборцев, тренироваться самому, изучать интересные книги, проводить время с Ари. А теперь он познакомился с Лори, что еще больше отодвинуло предстоящее испытание на задворки сознания. Оно казалось бесконечно далеким, хотя каждый день, каждый час, каждая минута приближали судно к зловещему клочку суши.

Оставаясь один, Страд пытался пробудить в себе дар прозревателя — заглянуть в будущее и узнать хотя бы что-то о том месте, куда направлялась маленькая армия во главе с Правителем Баумэртоса. Однако все было тщетно.

«Значит, придется ориентироваться на месте, — с неохотой признал Страд. — Это намного усложняет дело, однако иначе никак».

Он понимал, что в неудаче нет ничего страшного, поскольку краем уха слышал, что и прозревателям-иноземцам также не удалось ничего узнать об острове Ламирэльи, кроме его местоположения. Однако все равно ощущал отголоски вины.

Сейчас Страд опять был на палубе, надеясь увидеть Лори. Однако вместо девушки к нему подошел Дролл. Выглядел мракоборец задумчиво, и Страд понял, что тот хочет о чем-то поговорить.

— Нам предстоит плыть еще около недели, — без предисловий начал Дролл, — и Правитель решил устроить небольшое мероприятие среди молодых мракоборцев. Своего рода турнир. У нас есть пятнадцать человек, не хватает одного, и я предлагаю тебе поучаствовать. Как ты на это смотришь, Страд?

«Меряться силами с мракоборцами?» — Страд растерялся. Да, он понимал, что за время знакомства с Дроллом стал гораздо сильнее и даже выдержал испытание магической блокадой, которое проходили не все взрослые боевые маги, но…

— На самом деле, ничего, с чем бы ты не сталкивался, там не будет, — продолжил наставник, видя на лице Страда сомнения. — Турнир состоит из четырех этапов, на каждом из которых участники поодиночке сражаются с фантомами. Сначала с двумя, где из шестнадцати человек мы выберем восьмерых — тех, кто одолеет своих противников быстрее и грамотнее. На втором круге каждому предстоит справиться с тремя фантомами. В полуфинал войдут четверо и будут биться против пятерых фантомов, а двое финалистов — против семерых. Дома у тебя был опыт боя с пятью фантомами, кроме того, ты сражался и с порождениями Червоточины, которых иной раз оказывалось гораздо больше. Так что, по моему мнению, у тебя есть все шансы проявить себя, а возможно и выиграть.

— Пожалуй, — задумчиво ответил Страд. Растерянность постепенно уходила, уступая интересу и азарту.

— Вот и хорошо. Турнир состоится завтра в полдень здесь же, на палубе. Соберется почти весь экипаж, в том числе и дочь мастера Лориана. Думаю, это будет для тебя дополнительным стимулом.

Страд почувствовал, как запылали щеки, и постарался сохранить невозмутимый вид.

— Честно говоря, — продолжал мракоборец, добродушно глядя на него, — я рад, что вы познакомились. Тебе скоро семнадцать лет, пора налаживать отношения с противоположным полом. Это сделает твою жизнь гораздо ярче. Тем более я вижу, что и со стороны Лори к тебе есть интерес. Она хорошая девушка, и я бы не стал ее упускать.

Никогда прежде Дролл не говорил на подобные темы, и Страд еще больше смутился. Но вместе с тем и задался вопросом: а как обстоят дела с личной жизнью у самого наставника? Он никогда не видел, чтобы тот встречался с женщинами. Да и было ли у мракоборца время на любовь? Дролл отправлялся то на одно задание, то на другое, сражался с тварями из Червоточины, потом…

Страд не хотел вспоминать, но перед мысленным взором все равно возник жуткий металлический лежак и истощенный наставник с дымящейся раной в груди, балансирующий между жизнью и смертью. Усилием воли он отправил жуткую картину на задворки сознания и решил, спросит у Дролла о его отношениях с противоположным полом, когда Ламирэлья и Червоточина останутся лишь воспоминаниями.

— Если ты проявишь себя на турнире, то еще больше впечатлишь Лори, — после небольшой паузы добавил мракоборец.

— Да, вы правы, — ответил Страд, — Лори замечательная, и мне хорошо, когда она рядом. Я согласен участвовать в турнире. Вы можете потренировать меня сегодня? Чтобы я был готов.

— Думаю, сегодня тебе лучше не тратить силы. Я советую просто вспомнить наши тренировки, всех фантомов, с которыми ты бился, и сам ход сражений. Переживи эти бои еще раз, в собственной памяти.

В ответ Страд задумчиво покивал, а в голове у него уже возник образ первого фантома — того самого, благодаря которому мракоборец Дролл и согласился взять ученика.