Король воров

Огниво, мыло, фляга с легким вином (кстати, уже полупустая, надо бы не забыть наполнить), чистая рубаха, кошель с последними монетами, точильный камень, кой-какая прочая мелочь — весь свой нехитрый скарб киммериец покидал в торбу, перекинул через локоть взятый с полки плащ, напоследок оглядел комнатенку. Вайгал прав: надо побыстрее убираться из «Груши»… да и вообще из этого городишки: дальнейшее пребывание тут может плохо сказаться на здоровье.

Пропажи статуэтки он не заметил.

Конан запер дверь и бегом спустился вниз. Ни один из постояльцев носа за дверь не высунул — шум драки распугает кого угодно.

Вайгал сидел за столом, выжидающе глядя на Деливио, расположившегося напротив. Начальник сенаторской стражи с высшей степени серьезным видом рассматривал невесть откуда взявшийся дорогой золотой перстень с замысловатой печаткой. Ни один, ни второй на киммерийца внимания не обратили, и варвар нетерпеливо кашлянул.

— Ну так что? Идем мы или нет?

Деливио перевел взгляд на Конана, и Конан неожиданно увидел, что страха перед смертью не было по-прежнему, но злость и усталость исчезли из глаз вояки, уступив место растерянности, удивлению, озабоченности. Вопроса киммерийца он, кажется, даже не услышал… Что-то такое произошло между Вайгалом и начальником стражи, о чем-то они успели договориться, пока северянин собирал свои вещи, и это «что-то» очень Конану не понравилось — он пропустил какой-то важный момент, а неясностей не любил. И еще: северянин заметил, что меч Деливио лежит на его коленях. Рука варвара незаметно легла на рукоять своего клинка.

— Приятель твой знает? — спросил Деливио у Вайгала.

Тот покачал головой. Начальник сенаторской стражи вздохнул, вернул перстень рыжеволосому вору и устало потер лицо,

— Да, дела-а… И все равно, Вайгал, не верю я тебе.

— Согласен, поверить трудно. Однако это так. Перстень-то ты узнаешь? Узнаешь символ?

— Узнавать-то узнаю, но… ох и дела-а…

— Эй, что происходит? — сердито напомнил о своем существовании киммериец. — Что именно «его приятель» знать должен?

Вайгал задумчиво поглядел в потолок. Наконец решился и резко встал из-за стола.

— Идем отсюда. Все вместе. Не хватает мне сейчас только к Ларго вашему загреметь — по обвинению в воровстве и убийствах. Я все расскажу, когда доберемся.

— Стоит ли рассказывать этому? — поморщился Деливио, кивнув на Конана. — Он же вор…

— Стоит, — отрезал Вайгал. — Без него я бы не знал то, что знаю.

К выходу рыжеволосый вор подошел первым. Следом понуро двинулся начальник сенаторской стражи, Конан, мрачно и недоверчиво косясь на Деливио, совершенно ничего не понимая в происходящем, замыкал шествие. Вайгал открыл дверь. Однако шаг за порог не сделал.

Вместо этого он медленно отступил вбок и медленно же развел руки в стороны, показывая кому-то, кто стоит снаружи, что они пусты,

Конан в бессильной злобе сжал зубы: в «Червивую грушу», сторожко, но быстро и грамотно рассредоточившись по зале, чтобы видеть всю обстановку и не мешать друг другу в случае чего, вошли трое стражников с алебардами наизготовку. За их спинами маячил насмерть перепуганный трактирщик Руфус.

— О Митра всесильный, Иштар милостивая, святые боги и черные демоны… — вцепился в собственную бороду несчастный хозяин заведения, узрев, во что превратилась его любимая «Груша», и мертвецов, в разнообразных позах буквально устилавших пол. Сознание, не выдержав сего зрелища и груза утренних треволнений, покинуло его, и он грузно повалился в компанию к трупам.

Стражники не обратили на это никакого внимания, сосредоточившись исключительно на троице единственных живых посетителей «Червивой груши».

— Да уж, — шепотом протянул тот, что вошел последним. — Не врал трактирщик. Кровищи-то, кровищи…

— Городская стража, — ровным голосом произнес другой, по-видимому главный, цепким взглядом окинув поле боя. — Оружие на пол. Вы арестованы, согласно законам Коринфии, нормам Конверума и приказам нашего Короля.

Конан быстро прикинул: выхватить меч, с лету полоснуть ближайшего стражника по груди, потом — уход влево, от возможной атаки второго, разворот на месте, удар с разворота под горло… Вообще-то, успеть можно, если Вайгал подсобит… от Деливио помощи вряд ли дождешься.

— И даже не думай об этом, — повысил голос главный стражник, увидев, как прищурились и вспыхнули глаза черноволосого великана, как напряглось готовое к рывку тело. — Снаружи еще семеро моих людей ждут. Пикни только, и тебе конец. Оружие на пол, я сказал!

«Врет? Или действительно солдаты снаружи? Кром, ну почему в этом городишке я то и дело влипаю в дурацкие истории?..»

Сбоку что-то глухо брякнулось об пол: то Деливио выпустил меч из рук.

«Трусливый пес! Впрочем, чего еще ждать от него… Ну, Вайгал, не подведи…»

Вайгал осторожно распахнул полы плаща. Кто-то из стражников присвистнул, увидев заряженные арбалеты на поясе рыжеволосого.

— Очень медленно сними свои игрушки и передай их мне, — распорядился главный. — Только очень тебя прошу, не делай ненужных движений.

Конан изготовился. Вот сейчас щелкнет тетива, и тогда прыжок в сторону, меч уже будет в руке…

Но, к величайшему удивлению киммерийца, подельник безропотно выполнил приказ. Стражник передал самострелы напарнику. Тот, удобно прислонив алебарду к собственному плечу, тут же направил их на цели — один на Вайгала, другой на Конана. Видно было, что с этим оружием он обращаться умеет.

Киммериец почувствовал ярость. Вероятность успеха стычки уменьшилась неимоверно. Но что же задумал Рыжий?..

Тем временем главный стражник повернулся к северянину:

— Теперь ты.

Конан все медлил.

— Делай, как они говорят, — раздался негромкий голос Вайгала. — Доверься мне, друг варвар. Я все объясню позже. Мы ведь ни в чем не виноваты.

Конан мысленно сплюнул.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Знаю.

Киммериец отстегнул пряжку на груди, удерживающую заплечные ножны. Аккуратно положил меч на стол. И с вызовом поинтересовался:

— И дальше что?

— Дальше мы все вместе отправимся на ближайший караульный пост, и вы расскажете обо всем, что здесь произошло. Первым идет старик, потом ты, потом рыжий. Вперед.

— А я ведь тебя знаю, — вдруг подал голос Деливио. — Ты Ставро, второй помощник заместителя командира караульного отряда Мучного переулка.

Названный Ставро озадаченно глянул на старого воина.

— Твое лицо мне тоже почему-то знакомо, — наконец проговорил он. — Но вот только не припомню, где…

— Я — Деливио, — гордо перебил солдата Деливио. — Начальник стражи сенатора Моравиуса. Прошлым месяцем, вместе с Ларго, твоим командиром и моим другом, мы проводили инспекцию в твоем отряде. Вспоминаешь?

— Вот те на, и вправду! Задери демоны мою душу… — Главный стражник сдвинул шлем на затылок и в замешательстве почесал лоб. — Но» господин Деливио, как… почему… что здесь…

Деливио бросил мимолетный взгляд на Вайгала. Рыжеволосый вор едва заметно кивнул и вкрадчиво произнес:

— Господин Ставро, мне очень жаль, однако произошла ошибка. Меня зовут Вайгал, а это — мой помощник, Конан. Мы — подчиненные высокородного господина Деливио и здесь выполняли задание, разглашать суть которого без приказа самого господина Моравиуса не имеем права. Могу сказать только, что к драке в этой… в этом заведении мы никакого отношения не имеем.

Ставро вопросительно посмотрел на Деливио. Деливио мрачно посмотрел на Вайгала. Вайгал прищурился, твердо глядя в глаза старого служаки. Потом Деливио неохотно кивнул,

— Да. Все так и есть, капитан Ставро.

— А… А… — Стражник все еще чесал лоб. — А эти… убитые… эти-то кто такие?

— Вот уж не знаем, господин Ставро, — пожал плечами Вайгал. — Эти, черные которые, о чем-то повздорили с другими, и давай друг дружку бить-полосовать! Не поделили, видать, чего-то…

— Как видишь, Ставро, — продолжал Деливио, — помимо прочих, здесь находятся трупы в одежде стражников. На груди у каждого — знак сенатора Моравиуса. Это мои люди… Были мои люди. Их убили.

— Задери демоны мою душу, — вздохнул стражник и вернул наконец шлем на исходное место. Еще раз оглядел разгром в обеденной зале. — А вы, стало быть, ничего не знаете, что тут произошло, из-за чего смертоубийство приключилось?

— Ни сном ни духом! — горячо заверил капитана Ставро Конан, смекнувший, куда ветер дует. — Уважаемый Руфус — это вот тот, что бдительно привел вас, а сейчас лежит среди осколков посуды — так вот он подтвердил бы вам, что мы совершенно, абсолютно и несомненно ни при чем.

— Скажу тебе по секрету, мы должны были арестовать одного очень опасного преступника, — закончил Вайгал. — Из тех, кто называет себя «тенью». Да, кстати, уважаемый Ставро, взгляни на того, кто лежит возле самой двери.

Ставро взглянул. Пригляделся внимательнее. И вдруг, ударив древком алебарды об пол, заорал:

— Задери демоны мою душу! Кривое Рыло! Сто золотых за его голову!.. Кто ж это его, а?

— Я, — скромно потупился Вайгал. Из того арбалета, что твой человек забрал.

— Ну, приятель, ты и… Ну ты даешь! Кривое Рыло положил! — восхищенно протянул главный стражник. — Чего встал, дубина?! — вдруг накинулся он на одного из своих бойцов — того, что все еще целился из самострелов в Рыжего и Конана, правда уже не столь рьяно. — Отдай благородному Вайгалу его оружие. А ты, — повернулся он ко второму подчиненному, — помоги менее, но все же благородному трактирщику прийти в себя. — После чего Ставро обратился к арестованным. — Прощения просим, благородные господа. В самом деле, ошибка вышла. Надеюсь, вы не…

— Значит ли это, что мы свободны? — надменно перебил его Деливио.

— Мы должны торопиться, — добавил Конан. — Пока более крупная рыба не ушла.

Ставро на мгновение разинул рот.

— Более круп… — наконец выдавил он. — О Митра, правильно ли я понимаю, добрые господа, что вы охотитесь за самим Аффен…

— Т-с-с! — приложил палец к губам Вайгал. — Об этом никто знать не должен. — И, проходя мимо опешившего, вор отечески похлопал его по плечу. — А о тебе, храбрый капитан Ставро, я доложу лично начальнику городской стражи Ларго. Думаю, к исходу месяца ты уже будешь командиром караульного отряда Мучного переулка.

— Задери демоны мою душу… — только и смог прошептать Ставро.

— И будь поаккуратней с копьями этих чернокожих, — уже с порога добавил рыжий. — Мой тебе совет.

Последнее, что слышала покидающая разгромленную «Грушу» троица, были звонкие шлепки: то стражник пытался привести трактирщика в чувство.

Никаких стражников снаружи не оказалось. Эх, подумал Конан, надо было все же попытаться и вырваться силой. Теперь из города выйти будет ох как непросто…

— Давайте-ка побыстрее, — предложил Вайгал, вешая арбалеты на пояс и запахивая полы плаща. — С минуты на минуту болван Руфус очухается и раззвонит, кто мы есть на самом деле… Что ж, еще удачно отделались…

— Погоди. — Деливио остановился, повернулся к Рыжему, взял того за грудки, приблизил свое лицо почти вплотную к вайгаловскому и произнес — тихо, твердо, с расстановкой: — Не знаю, что за демон заставил меня вступиться за вас перед этими тупоголовыми недоумками, но запомни одно: если хоть слово из того, что ты наплел мне, ложь, то ты пожалеешь, что не родился мертвым. Ясно?

— Ясно, — тем же тоном ответил Вайгал. — Поэтому я и прошу тебя поторопиться, чтобы побыстрее попасть к доказательствам моей правоты.

— Эй! — взорвался вконец сбитый с толку Конан. — Да что здесь происходит, Кром вас всех побери? Как мы теперь выберемся из города? Почему мы не убили этих стражников?

— Потому что я уже не могу убивать стражников, — негромко и очень серьезно ответил Вайгал. — Потому что я уже не вор.

Неслышно ступая по богатому туранскому ковру, подошел Рольд, положил голову Моравиусу на колени. Сенатор отложил манускрипт, стал гладить пса. Рольд довольно вздохнул. Моравиус никак не мог сосредоточиться на чтении. Мысли его то и дело возвращались к похищенным документам. Кто?.. Зачем?.. Где Деливио?.. И не попали ли эти документы в руки тех, кто сможет использовать их в игре против него? Если попали, то сенатору конец. Дрожали огни в настенных светильниках, поднимался ароматный дымок над только что внесенными слугами и теперь остывающими чашами с пуншем. Кальвия тоже отложила в сторону вышиваемую подушечку.

— Дорогой, ты уже поймал тех воришек, которые забрались в наш дом и убили двух наших охранников?

Сенатор вздрогнул, с удивлением и испугом посмотрел на свою жену. Кальвия будто мысли его читает. С чего это она вдруг интересуется той историей, ей-то что до этого?! Удерживая в себе появившееся раздражение, Моравиус сказал:

— Нет, дорогая, их не нашли пока. Не беспокой себя мужскими заботами.

Кальвия пожала плечами.

— Я думала, тебе будет приятно, что мне не безразлично происходящее в доме. — Жена вернула по душечку на колени.

— Да, дорогая, мне это приятно. Ты выбрала, кстати, подарок для дочери Лизорга? Ты ведь не забыла, что мы приглашены на ее помолвку с этим… как его… ну…

— Не беспокой себя женскими заботами, дорогой, — рассмеялась Кальвия.

Рассмеялся и Моравиус. Да, что-то в последние дни он сделался нервным и раздражительным по пустякам. Ничего, скоро все утрясется, успокоится. Сенатор потянулся к чаше с пуншем.

Он не обратил внимания, что Кальвия не шьет, а в задумчивости смотрит ему в затылок. Лоб жены сенатора прорезала глубокая морщинка.