Конан уже больше не открывал глаз — он спал.
— Он видел наши лица, его надо убить, — сказала Кальвия.
— Он не сможет нам навредить, какой-то простолюдин, — возразила Рохана. — За сегодняшнюю ночь он, по-моему, заслужил жизнь.
— Мы не можем рисковать, Рохана!
— Мы не можем быть такими жестокосердными! Этот лохмотник никогда не покажется в нашем квартале, его и близко не подпустят к твоему мужу, а если он и объявится, то мы всегда успеем приказать Дарку и Томаку наказать его.
— Уж не влюбилась ли ты в него, милая?
— Считай, что влюбилась, и если ты будешь настаивать на его смерти — мы поссоримся с тобой! — горячо произнесла Рохана.
— Дарк! Томак! — крикнула Кальвия.
Конан не проснулся от крика, телохранители вошли.
— Отнесите его подальше от дома и пускай досыпает где-нибудь на мостовой. Положите ему кошель с обычным вознаграждением, он заработал его.
Телохранители, как обычно, не задавая ни единого лишнего вопроса, приступили к выполнению приказа.