Король воров

Карлик по кличке Гнус, тот, что открыл дверь Вайгалу на условный стук, отличался двумя положительными качествами, благодаря которым тайные посланники Короля Коринфии иногда прибегали к его услугам: он жил один в заброшенном доме и умел молчать. Привычку не трепать языком Гнус приобрел после многочисленных уроков, которые преподносила уродцу его тяжелая жизнь, задолго до того, как обосновался в Конверуме, в услужении стареющей тетки Огассы, хозяйки постоялого двора «Три звезды». А жил он один-одинешенек в просторном пустующем здании и не был выселяем чиновничьей братией Конверума благодаря той же тетке Огассе, которая завещала постоялый двор своему любимому слуге на сто лет после ее смерти с правом распоряжаться им, как тому вздумается. Гнус никак не распоряжался своими владениями — он просто там жил. Как бы ни скрипели зубами законники, как бы ни пытались выселить единственного жильца из дома — завещание вставало у них на пути. Тем и воспользовалась тайная служба коринфского двора — за небольшое вознаграждение Гнус иногда пускал к себе ее, службы, людей и вопросов не задавал. Лишь бы платили. Хотя порой его так и подмывало подсмотреть да подслушать, о чем это шепчутся гости. А гости заглядывали один другого интереснее: то чинное семейство ювелира переночует, то девчушка какая-нибудь — от горшка два вершка поживет, то компания мрачных, здоровенных воинов откуда-то из северо-восточных стран заглянет… то вор здесь свою временную берлогу устроит — как этот вот, например, рыжий который.

Но Гнус не лазил в чужие дела. Знают условный стук, знают заветное слово — и ладно. Живите на здоровье сколько душе угодно. Плати только вовремя — и все.

Закрыв за Вайгалом тяжелую дверь на крепкий дубовый засов, Гнус опять зевнул и отправился досматривать прерванный сон, в котором он и дочка сенатора Лизорга занимались такими штучками, о которых Гнус наяву даже не мечтал.

Однако посмотреть до конца столь увлекательное сновидение ему опять помешали: под дверью, с той стороны вдруг раздалось жалобное козлиное блеяние.