Крапивники

Глава 26. Луна

Дети разложили тетради и приготовились решать задачи.

— Итак, — Джастин заглянул в ежидневник, изящно опускаясь в стул и забрасывая ногу на ногу. — Мы с Вами говорили о задачах на движение?

— Да, — подтвердил отличник с первой парты.

— Отлично. Тогда… для разминки дам Вам простую задачку. Итак… Пишите, — хитро улыбаясь, Джастин направил на меня взгляд прищуренных карих глаз. — Злой светлый маг превратил цветы в плотоядных мутантов.

Дети стали поднимать головы от тетрадей — задачка звучала странно. Преподаватель поднялся из-за стола и отвернулся к доске, рисуя схему и краткое условие.

— Цветов восемь. За час каждый из них может съесть десять килограмм мяса. Между цветами лежит труп весом девяносто шесть килограмм. В доспехах. На то, чтоб разгрызть доспехи и добраться до мяса у цветов уйдёт тридцать четыре минуты.

Я посмеиваясь опустила глаза. Бедные дети… бедные дети, которые не поймут шутку…

— Это знают два дракона. Один находится на расстоянии восемьдесят километров и движется со скоростью сто километров в час против ветра. Ветер имеет скорость три километра в час. Второй на том же расстоянии, движется в полтора раза медленнее, но по ветру. Каждый дракон съедает по сорок килограмм мяса в час. Сколько мяса достанется каждому дракону и каждому цветку? Все значения округляем до сотых.

Отличник с первой парты бормотал себе под нос условие, вникая. Пара шалопаев с последних, не понятно для чего пришедших на кружок, посмеивались. Остальные взвешивали данные в поисках решения, слегка улыбаясь или морщась.

— А к доске пойдёт…

Парень с третьей поднял руку — ему особенно понравилась задача про поедание трупа цветами. Ничего удивительного, нестандартные задачи — путь к детскому вниманию.

— Вперёд.

Подперев щёку кулаком, Джастин перенёс условие в свой черновик. Он сам должен был просчитать ответ к новой задаче, чтоб проверить решения детей.

Закусив кончик пера, пробежался взглядом по цифрам, вероятно прикидывая порядок действий.

Надо признать, всё-таки он симпатичный, когда не строит из себя невесть что.

Ответственный, последовательный в принципах, по которым работает. И нездоровый юморок… ему не чужд. Человек со здоровым чувством юмора не стал бы с коллегой рисовать трупы и мутантов и смеяться над этим.

Если бы не включал в себе аристократа-сноба и не ходил вечно обиженный, отличный был бы парень.

Я бездумно пялилась на складку рубашки, которая между пуговицами изогнула ткань ровно так, что с моего ракурса был виден кусок живот. Совсем чуть-чуть, всего лишь бежевым пятнышком кожи, но всё же.

За этой мыслью меня догнала смысл всех предыдущих.

Стоп, стоп, стоп. Кто мне сейчас объяснит, что это сейчас было? Какого чёрта я туда смотрю?

Заставила себя отвернуться. Посмотреть на студента, ведущего подсчёты у доски. Однако внутренний голос вкрадчиво доказывал, что разглядывать пуговицы не странно — я просто задумалась, глядя в одну точку — можно и не отводить глаза. Зачем смотреть на студента, царапающего мелком тёмную поверхность доски, когда можно рассматривать, как Джастин ест перо.

Вроде всё логично, но было в этой мысли что-то очень подозрительное. Какой-то скрытый развод. Обман, скрывающий большой подводный камень. Один из тех, которых абсолютно не видно с берега, но о которые при прыжке в воду бьёшься пальцами ног, а потом стоишь на мелководье, скрючившись и держась за ногу, пока боль не станет терпимой или тихонько не утонешь в собственных слезах.

А Джастин всё ещё ел перо.

Пока я осуждала собственные мысли, эти самые мысли незаметно заставили развернуть голову в прежнее положение. Складка изменилась, спрятав кусочек живота. Неприятно.

Да почему неприятно⁈ Какая вообще разница⁈

— Мисс Солена, а Вы считаете? — он хитро улыбнулся своей обыкновенной улыбкой: демонстрируя ровные верхние зубы и слегка несимметрично.

Что-то я раньше не замечала за собой привычки вглядываться в него, а, тем не менее, даже знаю особенности улыбки.

— Вы на мои занятия ходите регулярнее, чем некоторые студенты. Чему научились?

Вредный. Но желания обидеть в голосе не было слышно.

— Абсолютно ничему, — иронично усмехнулась. — Домашки не делаю, самостоятельных и контрольных не сдаю… тихая двоечница с последней парты.

— Мой самый любимый тип студентов — не мешают и не умничают.

— Ну да. А потом их отчисляют на первых же экзаменах за неуспеваемость и не нужно мучиться с ними пять лет.

— Ну, в середине учебного года одни экзамены уже были, а вы всё ещё здесь.

— Тогда я тихая троечница.

— Жаль, жаль… придётся терпеть Вас ещё четыре года.

— Ничего, не переломитесь, — я улыбнулась. — Сами-то посчитали?

— Да. И могу с уверенностью сказать тому, кто считает, что второй дракончик сегодня не покушает, — встал к доске, рядом со студентом. — Что он зря так жесток к бедной рептилии. Не правильно считаешь. Ищи ошибку.