Крапивники

Глава 28. Автор

К семье Джастин не был готов ехать. В резиденции собрались все: начиная сбратьев и сёстёр и заканчивая родителями. Лучше уж провести весь день в академии. Лучше работа, чем вопрос «как работа?».

Отвратительно! Только-только дети на время зимних праздников разъехались по домам, занятий нет — Джастин свободен. И вдруг семейные прогулки для создания репутации дружной семьи. Несмотря на разрозненные попытки каждого выстроить свою жизнь и полное равнодушие к проблемам друг друга. Установки «Хорошая мина при плохой игре» и «Каждый сам за себя» — пожалуй, главная их семейная реликвия.

Джастин прошёл по коридору в столовую. Заглянул туда.

К его удивлению, в абсолютно пустом помещении сидела Луна. Читала, укутавшись в толстую вязаную шаль, ела плюшку, не отрывая глаз от текста. Даже звук шагов проходящего мимо Джастина не отвлёк её.

— Что ты делаешь? — взяв себе обед, навис над девушкой.

— М? Читаю. Привет.

— Привет, — ответил, садясь напротив. — Почему ты здесь?

— Да, знаешь, работаю тут, — усмехнулась в ответ.

— Я имею ввиду, почему ты не с семьёй?

— Они временно в отъезде. А ты? У твоей семьи тоже ведь в столице есть дом.

— Это называется резиденция.

— Да как скажешь, — пожала плечами.

— Я просто не хочу к ним ехать. Там сегодня все соберутся.

— Не ладите?

— Всё относительно. Сомневаюсь, что моё отсутствие кого-то сильно обрадует или огорчит. И потом, всё равно придётся приехать на выходных. В воскресенье у меня день рождения — мы должны устроить праздник. Вроде как «дружное счастливое семейство».

— Тебе ведь будет двадцать семь?

— Ага… — Джастин ковырял еду вилкой, уже не чувствуя аппетита. — А чувство, что семь. Придётся рассказывать про работу, объяснять отсутствие семьи… проще сразу подсыпать в общую еду лекарство, вызывающее диарею. Это будет меньшим унижением.

— Вариант, — усмехнулась девушка. — Поступлю так же на следующих семейных посиделках, а то у моих мамы и бабушки тоже слишком много вопросов. У одной в мои годы уже была пятилетняя я, а у второй две дочери и десяток племянников.

— Да? Не, мне проще: у отца в этом возрасте была только жена, они ждали первого ребёнка.

— А сколько у тебя всего братьев и сестёр?

— Включая меня, в семье девять детей. Четверо сыновей и пять девочек. Я самый младший.

— Много…

— Ещё как! Ты даже не представляешь как трудно в такой семье драться за родительское внимание. Хорошо хоть нянька была у каждого своя.

— Думаю, в такой ситуации я была бы с няней ближе, чем с семьёй.

— А так примерно и получается. Меня вот растила Берта — в миру одинокая старуха. Она была замечательной, но не терпеливой. Если надоедал, не церемонилась: расстроился? Заколдовать и готово! Она была менталтным магом.

— Ужас! И твои родители это позволяли⁈

— Я ведь сказал — за их внимание нужно было ещё побороться. К моменту как до меня доходила очередь я уже и жаловаться не хотел. Дети, они же быстро всё прощают. Запоминают, правда, надолго.

— Слушая про твоё детство, мне становится жутко.

— Да нет, ты не подумай, что всё было плохо, — Джастин остановил руку, подносящую ко рту вилку. — Но моё детство было вполне нормальным.

Луна неспешно раздирала булку на волокна и ела, не отводя от него взгляда. Спокойно и без злых комментариев. Внимательно слушала, а не ждала своей очереди поговорить. Не как его братья и сёстры, с которыми было принято просто поочерёдно ныть в диалогах.

— Не без проблем конечно, — он непроизвольно заулыбался, глядя в большие светло-серые глаза. — Пожалуй, вернуться в детство я не хотел бы, но всё же.

— А я в своё заглянула бы. Ненадолго. Просто с папой увидеться.

Луна опустила взгляд на руки, задумчиво ковыряя ногти. Дурная привычка, но возмущаться по этому поводу Джастин не планировал.

— Он был хорошим отцом?

— Боюсь, что даже слишком, — Луна засмеялась. — У меня сразу два хороших примера перед глазами: папа и Эдмунд. Осталось только найти такого замечательно парня, с которым семья получилась бы не хуже, чем у них и мамы.

Она как-то странно прошлась взглядом по Джастину и пожевала губу. Под этим взглядом он заметил, что сидит, положив на стол локти. Тут же снял — нечего перед дамой этикет нарушать.

Хотя…

Резче, чем планировалось, опустил локоть на стол и ладонью подпёр подбородок, закинул ногу на ногу и изогнул спину вбок, наполовину повисая туловищем на опоре из руки и стула.

— Так сидеть удобнее, — прокоментировал в ответ на вопросительный взгляд и усмехнулся. — Ты ж родителям меня не сдашь, надеюсь? А то они мне а-та-та розгами сделают за то, что семью позорю.

— Унесу эту тайну в могилу, — Луна изобразила серьёзное лицо, и приложила руку к сердцу, как бы заверяя обещание.

Отломила кусочек плюшки и отправила за щёку. Не дожевав заговорила снова:

— Слушай, давно хотела спросить, у твоего имени сокращения есть?

— Пуф, — Джастин задумчиво почесал бровь. — В основном используют полную форму. Дома иногда называют «Джей».

— А разве это не другое имя?

— Может и другое, — юноша пожал плечами и прищурился с улыбкой. — Уж не тебе к таким мелочам придираться. Тебя вообще называют антонимом от имени.

— Ты о чём?

— Ты же Луна. А зовут тебя солнышком.

— Ой, нет, так меня только Эд зовёт, и я тебя очень прошу — не смей за ним повторять.

— Да? С чего бы, солнышко? По-моему это очень мило.

— Это мило. Но, увы, за всю мою жизнь, произносилось только человеком, который воспринимает меня как дочь. Если станешь поступать так же, это будет вызывать… неправильные ассоциации. Давольно мерзкие. А ты только-только начал мне нравиться, не рушь прогресс.

— Хорошо, — Джастин принял нормальное положение — спина затекла. — А я начал тебе нравиться?

— Продумываю план убийства только в те моменты, когда ты открываешь рот… — Луна расплылась в ехидной улыбке. — А если серьёзно, я к тебе почти привыкла.

— И я тебя люблю, — смеясь, Джастин пригладил уложенные назад волосы, накрепко зафиксированные воском.

— Заметь, я тебе подобного не говорила.

— Ладно, — улыбнулся. — Я тебя понял — не называть солнышком.

Прошёлся по девушке взглядом. Она в это время отправила в рот последний кусочек плюшки.

— Тем более, ты у меня больше с булочками ассоциируешься.

— Чего? — на милом личике отпечаталось искреннее непонимание.

— Тебя кто-нибудь «булочкой» называет? Ну, мама, например. Или козёл-бывший. Кто-то с кем ты не хочешь меня смешивать.

— Ты что, собираешься меня булочкой назвать?

— Не собираюсь, а уже решился, — пожал плечами, не в силах больше сдерживать улыбку от уха до уха. — Булочка.

Джастин мог бы поклясться, что у Луны порозовели щёки.

Она отвела взгляд, усмехнулась и потянулась к стакану молока.

Сердце ускорилось. Джастин через силу сделал вдох, не в состоянии успокоить нервы, вызванные этой реакцией.

— Булочка, — чуть охрипшим от волнения голосом прошептал он.

Глаза начали пересыхать, Джастин понял, что не моргает, но заставить себя на мгновение закрыть глаза не сумел — что-то, сидящее глубоко внутри, не могло позволить пропустить ни секунды её дёрганных смущённых движений.

— Я, пожалуй… ещё плюшку возьму. Последи за вещами, пожалуйста.

Скинув шаль на соседний стул, где уже лежала сумка, девушка вспорхнула из-за стола и поспешила к стойке с едой.

Странное марево спало так же внезапно, как и напало, но моргнуть Джастин по-прежнему не мог. Теперь не от очарования и волнения, скорее от ужаса…

На хрупком светлом плече чётко прорисовались нездоровые серые полосы, очертаниями напоминающие молнии. Не много, не слишком ярких, нисколько не портящих милую внешность, но всё же.

Природа подобных шрамов была Джастину прекрасно знакома.

На его собственной груди красовался точно такой же след, напоминающий удар молнии. Он доходил до плеч, а отдельные «ниточки» разукрашивали спину и руки.

Магические шрамы.

Ему они были оставлены после выгорания источника. А ей…

Джастин всегда был уверен, что седая прядь над правым ухом — единственный след того давнего конкурса, оставшейся на ней.

Нет.

Луна вернулась с плюшкой. Джастин неотрывно смотрел на шрамы.

Почувствовав этот взгляд, Луна быстро замоталась в шаль.

Джастин тут же понял свою ошибку. Теперь она подумает, что шрамы её уродуют. Ведь всегда надевает только закрытые платья! Неспроста это, теперь-то Джастину ясно.

Похоже, сегодня позволила себе открытое лишь потому, что не ожидала кого-нибудь встреть в пустой академии.

— Это… с того конкурса?

— Да, — Луна откусила булку, сосредоточив взгляд на ней. — Из-за того, что твоё плетение тянуло энергию из источников окружающих, у многих такие остались. У меня в первую очередь на левом плече. На правом меньше — им я опёрлась о тот спятивший щит.

— На который положила голову, — кивнул Джастин. — Прядь поседела.

— Да… но в отличее от волос, плечо немного спасла одежда.

— Ясно…

Нужно было срочно что-то придумать. Как-то разрушить её мысли о том, что это некрасиво.

Нет, само собой, ничего хорошего в следах травмы нет, но и вынуждать себя даже в жару прятать их под слоями ткани… нездорово.

Джастин поднял руку к шее. Ведь он поступал так же. С высокими воротниками и шейными платками, намотанными порой под самый подбородок.

Вёл себя ровно так же, как она, хоть только что в мыслях сам назвал это поведение нездоровым.

Открепив заколку от шейного платка, размотал его.

— А знаешь… булочка… Мои шрамы круче.

Выдавив гордую ехидную улыбку, расстегнул несколько пуговиц рубашки, демонстрируя сетку молниеподобных полос, покрывающую шею и грудь. Куда ярче, чем у Луны, и куда более частую.

Она, поколебавшись секунду, усмехнулась:

— А тебе идёт, Джей.

В её больших сияющих в лучах утреннего солнца глазах Джастину почудилась нежность. От этого ощущения дыхание перехватило.

— Похоже на татуировку древних жрецов.

— Ага. Они набивыли следы от ударов молний тем, кто проходил обряд божественного благословения.

— Да! Тебе тоже нравилась легенда о первом носители этого рисунка? — оживилась Луна. — Я её в детстве обожала!

— Ну не знаю, меня идея того, что парня перед подвигом ударила молния несколько пугала. Помню, я, когда первый раз услышал эту легенду в ужасе спросил: «То есть, если Создатель тобой даволен, он бьёт тебя молнией⁈ А можно он лучше будет меня ненавидеть⁈».

Луна засмеялась.

— Мама сказала, что нельзя. Но мне кажется, что он всё-таки слегка меня недолюбливает, — ещё один взгляд на девушку. На волосы, рассыпавшиеся по плечам. С одного из них сползла шаль, вновь обнажая шрамы. — В последнее время всё реже.

— Значит, всё же любит.

— Да уж, возможно… Хочешь как-нибудь погулять?

— Погулять? — по удивлённому тону не было понятно, рада Луна такому предложению или наоборот.

— Да, — сделал уверенный вид. Не хотел показывать, что на самом деле отказ его огорчит. — Мы сидим в столовой, а могли бы в парке. Хочешь погулять?

— Сейчас? — девушка растерялась.

— Сейчас тоже можем.

— Если дашь мне минут десять доесть и отнести книгу в комнату, можем пойти, — Луна закрыла книгу и ускорила уничтожение выпечки.

— Хорошо, — Джестин последовал её примеру — вернулся к еде.

Его тарелка с рагу остыла, превратившись из вкусного блюда в странное месиво комнатной температуры. Доев, Джастин встал из-за стола и понёс посуду работникам столовой.

Проходя к выходу мимо стола, где Луна заканчивала обед, легонько коснулся её волос:

— Приятного аппетита, булочка. Жду тебя на лестнице в первый корпус.